— В чём дело? Вон горн — вон меха.
Ворон разжёг огонь в тигле и методично орудовал мехами, как на баяне, но, только ногами — каждой по очереди. После того, как металл приобрёл ярко-жёлтый цвет, он посчитал достаточным температуру разогрева. Щипцами, каждый сюрикен по отдельности, Вова окунал сначала в воду, совершая в ведре круговые движения шипящей заготовкой, а затем её бросал в машинное масло на неопределённое время — пока не остынет. Из масла сюрикены извлекались воронёнными, отливая благородной синевой, как чёрное крыло ворона. Последняя стадия — наждак, на котором ампутировались ногти. Сверкающие металлическим блеском заточенные грани лучей, хорошо контрастировали с черноватым фоном изделия. На этом Шмель с Вороном посчитали работу законченной и облегчённо вздохнули.
Сторож за своим столом давно уже не замечал ничего вокруг и мирно беседовал сам с собой. Мастодонт со товарищи, к этому времени, так же закончили свою работу и раздавали топоры с электродами всем участникам концессии. Настала пора прощаться со сторожем и мастерскими.
— А что это за чёрный песок в углу? — спросил напоследок сторожа Лис.
— А-а-а! — неизвестно чему обрадовался тот. — Это отливка чугунных заготовок. Набивают формы в песке и заливают расплавленный чугун. Вот раньше была вторая смена, когда предприятие процветало — это было весело. А сейчас дела захирели…
— А что было во вторую смену? — заинтересовалась Лариса.
— О-о-о! Это целая повесть. На износ работали в первую смену, но, во вторую, рабочие приходили совсем не за тем, чего ожидало от них вышестоящее начальство, исключая мастера. Тот уверенно присоединяется к рабочему классу, сияя красной рожей за своим столом.
Пьяный токарь держался за станок, мутным взглядом уставившись в одну точку. Время от времени он лениво оглядывался по сторонам, высматривая что-то неведомое, даже ему самому. А барабанчик-то крутится… Хоть и медленно, но, через редуктор, сломать сопротивление, которого, человеческая порода не имела возможности. Пьяный рабочий с гальванических ванн поднялся на второй этаж, где разместилась раздевалка. Он разделся до трусов и пописал в свободный шкафчик. Затем, так же неторопливо оделся. Это у него получилось с трудом и он старался, настолько, насколько позволяло нетрезвое состояние. Нетвёрдой походкой, он спустился в цех и прошёл к своему рабочему месту — к ванне, в которой плескалась азотная кислота. Один неверный шаг и… Как он до сих пор умудряется не сделать его, никому неизвестно.
Явившийся с проверкой начальник цеха схватился за голову и убежал, чтобы никогда не появляться в столь позднее время. Оставалось надеяться на авось, что ничего не произойдёт в его отсутствие. «А вы говорите: начальник, начальник! Кучеряво живётся! Попробовали бы сами оказаться на его месте — постоянный стресс».
Глава восьмаяКруги на полях и сажа на потолке
Распрощавшись с рассказчиком, друзья отправились дальше. Это оказалось не так близко, как могло показаться и только все взяли направление на автобусную остановку, как тут послышался недовольный голос Жука. Как не ухаживал народ за его ногтями, ботинки несчастного рассыпались совсем по другой причине. Что-то надо было делать и товарищи пошли искать ближайший обувной магазин. Пострадавшего оставили под присмотром Терминатора и его товарищей. Остальные изъявили желание прогуляться, после полумрака мастерских. Заодно, следом, увязался и Мастодонт.
— А какой размер нужен? — задал Ворон вопрос Шмелю. — Ты его спросил?
— При сегодняшней моде на длинные носы, размер не имеет значения. Такие ботинки выбирают не по клейму на подошве, а по росту, как лыжи — на длину вытянутой руки. Цифры на подошве, так же не имеют значения. Пример? Пожалуйста! У меня, на зимних ботинках, на одной подошве стоит цифра 44, а на другой — 45, при абсолютно одинаковом размере.
— Как сделали матрицу с ошибкой, так и откатали, — пояснил Чингачгук.
— Эх! — покачал головой Бегемот, выражая своё сожаление по поводу нерасторопности некоторых бизнесменов. — Не могут догадаться, на подошве, нехорошее слово отлить, причём — зеркально. Тогда бы на снегу отпечатывалось…
Всем пришлась по вкусу эта идея и некоторые товарищи взяли её на заметку, намереваясь в будущем попробовать сделать что-то в этом же духе, пусть даже вручную.
Всю дорогу до обувного магазина Лис порывался повторить главные достижения прошедшего банкета и бесконечно канючил у Ворона кусок сыра, которым тот не успел закусить и нёс в руках, не решаясь положить последний в карман, так как к нему моментально пристанут табачные крошки.
— Ворон, да дай ты ему этот сыр! — не выдержал Шмель.
— Лису? Минуточку — фольклор получается: это что же такое творится; я сыр даю, так может мне и спеть заодно? А он что делать будет — жрать? Да на — подавись! Всё равно я его не люблю…
— Странно, — сказал задумчиво Шмель. — И я мёд, как-то, не очень… Прямо скажем, я к нему — индифферентен.
Вова гневно посмотрел на попрошайку и резко высказал всё, что он о рыжем думает:
— Вот доберёмся до частных виноградников — пусть Лис жрёт, как в басне.
— Зачем нам виноградники? — не поняла Лариса.
— А мимо них не пройдёшь к входу в катакомбы, — пояснил Мастодонт, тиская в кармане полученную карту.
— Они сейчас все частные, виноградники, — задумчиво пробубнил Чингачгук.
— Я имел ввиду мелкие участки — садово-огородные, — пояснил Ворон.
— Чем тебе большие не нравятся? — удивился Кот, под усмешку Крота.
— Там охрана, между прочим… Кстати, вспомнил случай, как у меня знакомый мужик за морковкой ходил на колхозные поля. Обрабатывать и пропалывать, как ты сам понимаешь, их некому, да и незачем, и все функции будущего приплода берут на себя повышенные дозы азотных удобрений. Ну так вот: охрана регулярно объезжает поля, в поисках возможных воров, несмотря на то, что добыть её не так-то просто, потому что она намертво слиплась с землёй, которая в связи с отсутствием дождей и глинистой структурой, представляет из себя застывший цемент. Морковь на повышенно-ударных дозах азота имеет угрожающие, для сознания обывателя, размеры. К слову сказать, он, то бишь обыватель, никогда её в магазинах не увидит, так как морковь идёт на производство корейского продукта и, соответственно, крошится в тонкую соломку. Ну так вот: ползут наши герои с рюкзаками за плечами и с ломами в руках. У одного, кажется, фомка воровская в руках была, потому что без этого шанцевого инструмента, морковь, за здорово живёшь, из засохшей глины не добыть — ни за что.
— А почему ползут? — настала очередь удивляться Мастодонту.
— Потому что охрана регулярно объезжает поля, — пояснил Ворон, раздражаясь непонятливости отдельных сограждан.
Бегемот, видимо от пережитого, когда он представлял себя ползущим в разведку, нечаянно испортил воздух, да так, что некоторым показалось, будто бы даже атмосфера приобрела коричневый оттенок. Этот процесс для Моти оказался неподконтрольным и он растерянно оглянулся на пунцовую Барбариску. Звуковое сопровождение сильно напомнило продолжительное рычание двигателя внутреннего сгорания, с постепенным затуханием. Чтобы разрядить обстановку, Ворон сделал вид, что внимательно прислушался к работе техники, после чего, со знанием дела, произнёс:
— В дизеле шестой горшок барахлит…
Лис принюхался к воздуху и сочувствующе вынес диагноз:
— Обнаруживаю присутствие в выхлопе двигателя посторонние смеси азота и метана, с примесью сероводорода и ещё кое-каких газов: скантол, индол, метантиол… Но при чём тут диметилсульфид?
— Да, — поддакнул Ворон. — Ведь от него такая вонь!
Бегемот показал кулак, намекая на то, что нос у шутников будет именно таких размеров. Кулак, имитирующий нос, впечатлял, но не поражал. Сам по себе, он был хоть и не хиленький, но… Но если бы это на самом деле был нос…
— Ерунда! — отреагировал на событие Шмель. — Вот у нашего боцмана кулаки — это да! Не нос, а кактус прирос…
Обувной магазин расширенным ассортиментом не баловал. Всё, что продавцы могли предложить, это сандалии к летнему сезону. Пришлось вернуться в туристический магазин, в котором наверняка можно было прикупить то, что надо, для ползания по различным катакомбам и коллекторам. Товарищи не ошиблись. Высокие чёрные ботинки на шнуровке подходили как нельзя лучше: и туристам, и сталкерам, и ещё Бог весть кому… По пути попался хозяйственный магазин и в него зашли на автомате, под девизом: «Ничего не пропустили?» На очередной, из бесчисленных, полок, вниманию предлагался половник с отверстием в ручке. Понятно, для того чтобы повесить его на стену, но, у Шмеля всплыли старые воспоминания, которые он и не замедлил озвучить, крутя поварскую принадлежность в руках:
— Вот мне тут вспомнилось, как я работал в одной конторке. У нас был свой буфет, а в нём к обеду подавались ложки с дырками. Специально сверлили, для буфета, чтобы из него, родимого, их, родимых, не спёрли. И ничего — никто не возражал, но, я питался дома, так как работал в десяти шагах…
— Стакан с дыркой нужен, кое-кому, чтобы меньше лопал, — недовольно пробурчала Лариска.
Ворон не замедлил среагировать:
— Эффект может быть обратный — быстрее пить будет, чтобы ни одна капля не пролилась мимо. А то и зажать отверстие пальцем можно…
Следующим шедевром обустраивающегося города, встреченным на пути, был магазин специального назначения.
— ««Секс-шоп» широкого профиля», — прочитал Кот вывеску.
Облезлое здание ядовито-пастельного цвета не успели покрасить, а многообещающими объявлениями уже успели обклеить. Нелепые граффити так же имелось в наличии, видимо — происки конкурентов.
— Да, — кратко и лаконично, прокомментировал Василий прочитанное. — Простым названием уже никого не заманишь.
Из-за двери доносились визжащие звуки работающей бензопилы.
— Ни хрена себе! — воскликнул Бегемот.