– Ты серьезно? – спросил Гленн. – Вы уезжаете?
Остановившись, Хью схватил друга за руку. Они находились напротив «Толстой утки», пивной, которую посещали еще с тех пор, как дружили в старших классах школы. Когда им было по семнадцать, Гленн врезал кулаком Хью в челюсть в пьяной драке из-за проигранной партии в бильярд. Именно здесь однажды субботним вечером Хью в пустой кладовке под лестницей впервые познал женщину. Когда им было по двадцать, затем по тридцать, «Утка» оставалась неизменным местом встреч, хотя за последние двадцать пять лет владельцы заведения менялись не меньше десяти раз. Это место было богато воспоминаниями, и Хью никак не мог взять в толк, почему сейчас оно показалось ему таким унылым.
Вероятно, потому, что он видел его, возможно, в последний раз.
– Мы уезжаем на север, – повторил он. – В Шотландию. В дом моих предков.
Гленн усмехнулся, словно это была шутка.
– Я правду говорю, – сказал Хью. – Поехали с нами.
– Ты это серьезно? – пробормотал Гленн.
– Я закупаю продукты. Келли собирает детей. Линна жила с нами, так что она тоже едет. Ты слышал, как эти твари охотятся? Как они ориентируются на звук?
– Да, Флорри говорила что-то такое.
– Поэтому мы уезжаем туда, где тихо.
Гленн окинул взглядом вереницу машин, медленно ползущих в город. Затем оглянулся на пивную, возможно, охваченный теми же воспоминаниями.
– Я просто завернул сюда, чтобы купить бифштексов, картошки и несколько бутылок вина. Максина очень разогревается после вина. И мне нужно принять душ.
– Гленн! – воскликнул Хью. – Честное слово, подумай над моим предложением, хорошо? Пожалуйста!
Он двинулся дальше, чувствуя себя нелепо, затем снова остановился.
– Слушай, а ружья у тебя остались?
– Что, хочешь одолжить? – рассмеялся Гленн. – Чтобы защититься от безумных полчищ?
– Ты мог бы захватить их с собой.
Хью подождал, когда Гленн его догонит. Оставшуюся часть пути они преодолели молча, и когда они добрались до центральной улицы, Хью уже начинал думать, что, скорее всего, его затея ни к чему не приведет.
Улица была запружена машинами. Напротив почтового отделения столкнулись грузовик и легковушка, полностью перегородив движение в обе стороны. Водители спорили, кто виноват.
– Я в бакалейную лавку, – сказал Гленн. – Хью… как насчет того, чтобы вернуться к машинам вместе? Встречаемся здесь через двадцать минут. Обсудим все по пути назад.
– Да, – согласился Хью. – У тебя телефон с собой, на всякий случай?
Гленн кивнул. Он не спросил: «На какой еще всякий случай?», а Хью не стал уточнять.
Гленн двинулся по центральной улице Аска, лавируя между пешеходами, запрудившими тротуары, и то и дело выскакивая на проезжую часть. Хью проводил его взглядом. «Затор вызван аварией», – подумал он, найдя в этом какое-то утешение. Не ажиотажным наплывом покупателей, охваченных паникой. Не тем, что сотням других людей пришла в голову та же мысль, что и им с Келли.
Лавируя между застывшими машинами, Хью пересек улицу, повернул у банка направо и оказался на центральной площади. Площадь бурлила, и в движениях людей, в самой атмосфере было что-то странное, и он не сразу сообразил, в чем дело. Затем увидел, и, если честно, это не должно было его встревожить. Не должно было стать неожиданностью.
Все двигались. Народу на площади было много, однако в отличие от обычного вечера пятницы, когда люди собираются группами и о чем-то беседуют, сидят за столиками перед кафе с чашками кофе, ждут на стоянке знакомых, которые подвезут их до дома, или просто проводят время, сейчас никто не стоял на месте. Все куда-то целеустремленно шли, многие по одному, некоторые парами или небольшими группами. Опустив головы. Сжимая в руках сумки.
Хью встретился взглядами с учительницей из школы Джуда. Он улыбнулся и поднял было руку, но к этому времени учительница уже отвернулась и, перейдя на противоположную сторону, завернула за кафе и скрылась в переулке.
За столиком перед кафе сидела пожилая женщина, положив обе руки на палочку, недоуменно озираясь по сторонам.
Хью пересек площадь и подошел к мясной лавке рядом с кафе. Поймав на себе взгляд пожилой женщины – он не знал, как ее зовут, но иногда видел, как она ухаживает за цветами в церковном дворе, – Хью улыбнулся. Женщина улыбнулась в ответ и приветственно подняла сморщенную руку. Хью испугался, что она подзовет его к себе, но женщина лишь проводила взглядом, как он подошел к мясной лавке.
Она оказалась закрыта. Хью не стал терять времени, гадая, в чем дело, вместо этого вернувшись в бакалейный магазин на противоположной стороне площади. Этим старым магазином на протяжении вот уже сорока лет заведовала одна и та же семья, и Хью в детстве покупал конфеты у отца нынешнего владельца. Сейчас Мэтт стоял в дверях своего заведения, скрестив руки на груди, с рассеянным выражением на лице.
– Привет, Хью, – кивнул он.
– Добрый день, Мэтт. – Владелец магазина не отступил в сторону, чтобы его пропустить. – Так как… у вас открыто?
– Уже нет, – ответил Мэтт. – Если только тебе нужны не стиральный порошок, открытки, туалетная бумага и прочее в таком духе. Еды нет. Даже корма для животных не осталось.
Хью поднял брови.
– Полностью раскуплено! – сказал Мэтт, наконец отступая в сторону. – На моей памяти такой дневной выручки еще никогда не было. Так что я собираюсь закрыться пораньше и сходить в «Утку» быстро пропустить кружку-другую, пока Маргарет не спохватится. Ты будешь там сегодня?
– Что? – спросил Хью, оглядывая пустые полки. Магазин нельзя было узнать.
– В пивной, – пояснил Мэтт.
– Нет. Нет, сегодня я туда не пойду. Спасибо, Мэтт. – Он развернулся, собираясь уходить.
– К Джиму можешь не ходить. Насколько я слышал, у него тоже шаром покати, как и у меня.
– Хорошо, – пробормотал Хью.
«Это какой-то дурдом, – подумал он. – Сумасшествие. Безумие». Но, разумеется, все это было в порядке вещей. Это же Великобритания. Если синоптики предсказывают три дюйма снега, люди бросаются в магазины и сметают с полок весь хлеб и молоко. На Рождество, когда все магазины закрываются на день, а то и на два, безумное стремление закупиться впрок становится просто смешным.
На самом деле ничего удивительного в этом не было. Они с Келли не единственные, кому пришла мысль перейти к активным действиям.
Хью снова пересек площадь и оказался рядом с пожилой женщиной перед кафе.
– Сегодня все заняты, – сказала она. – Ни у кого нет времени присесть и поболтать со мной. А вы никуда не торопитесь?
Заглянув в кафе, Хью увидел девушку за стойкой. В руке у нее был телефон, в ушах торчали наушники. Нахмурившись, девушка надула губки.
– Извините, – сказал он пожилой женщине.
Нужно возвращаться домой. Они соберут все необходимое и тронутся в путь, а еду купят по дороге. Хью было не по себе оттого, что он оставил пожилую женщину одну. По дороге он позвонил Келли, обрадовавшись тому, что услышал ее голос, и рассказал ей о том, что происходило в городе.
– Они продолжают распространяться, – сказала она.
Это было все, что он хотел узнать.
– Собирайте все, что сможете, – сказал Хью. – Я постараюсь снять наличные, после чего вернусь домой. Я встретил Гленна и пригласил его присоединиться к нам.
– Хорошая мысль, – сказала Келли, и, судя по голосу, она действительно обрадовалась. Хью опасался того, что она могла сказать. – Возвращайся скорее.
– Постараюсь. Я тебя люблю.
В банкомате денег не было, и он был закрыт до завтрашнего утра.
Даже несмотря на то что Хью вернулся на условленное место раньше времени, Гленн уже был там. Он был бледный и напуганный.
– Марк Френсис и какой-то незнакомый тип дрались в заведении Джима, – сказал Гленн. – Кажется, из-за еды.
– Дрались?
– Кулаками, ногами. Весь пол был в крови.
– Какое-то безумие, твою мать, – пробормотал Хью.
– Мне позвонила Максина, – продолжал Гленн. – Сказала, были авиакатастрофы. Разбились несколько самолетов. Она в смятении.
Хью лишь молча кивнул. Он прожил в Аске почти всю свою жизнь, но город начинал казаться ему чужим и незнакомым.
По дороге к тому месту, где друзья оставили свои машины, они шли против сплошного потока, заглядывая во все машины и видя в них дерганых, напуганных людей. Хью уже начинал тревожиться о том, что будет твориться на дорогах, ведущих на север.
– Мы можем встретиться у тебя? – спросил он. Гленн жил в просторном доме за городом, наполовину построенном собственными руками. – Наверное, тебе следует захватить Максину.
Гленн ответил не сразу.
– Когда мы говорили по телефону, она сказала, что готовит для своих подвал. Она остается.
Хью кивнул.
– Ну а ты поедешь, да? Значит, у тебя, через час?
– Да, – сказал Гленн. – Хорошо. Я найду ружья.
Глава 7
Мужчина в слезах. Растерянный. Обезумевший. Я еще никогда не видела человека в таком отчаянии. Меня пробирает холодная дрожь. Он в маленькой комнате, увешенной фотографиями, на стуле сложена одежда, в углу выключенный телевизор. Чувствуется, что в этой комнате жила семья, но семьи нет. Внизу экрана под логотипом круглосуточной службы новостей Би-би-си появляется бегущая строка: «Дэниел Торнсон, передача из Австрии, прямое включение Вены».
Мужчина встает и поворачивается к двустворчатым дверям. Он их открывает. (Субтитров нет, но вряд ли то, что он говорит, что он кричит, можно передать словами.)
Веспам требуется меньше десяти секунд, чтобы напасть на него.
Трансляция прерывается.
Интернет-страница «Очевидцы»,
пятница, 18 ноября 2016 года
– Я никуда не поеду без Отиса.
И точка. Иного не будет, и я повернулась к папе спиной. Нечестно, даже жестоко использовать против него свою глухоту, и мне было ужасно стыдно. Однако на самом деле обсуждать было нечего.
Если нам придется покинуть дом, Отис поедет с нами. Он член семьи. Я негромко свистнула, и собака, спавшая на подстилке на кухне, тотчас же прибежала на зов, не подозревая о напряженной обстановке.