— Других нет. Он — единственный, — ответил ЮнДжон, чересчур внимательной женщине. — Но вы правы, это написал подросток.
— Дайте угадаю: немая девочка с фиолетовыми глазами?
— С чего вы взяли?
— Я могу перечислить множество косвенных и явных признаков, но остановлюсь на самом очевидном. За всё время, пока я работала в этой школе, я, достаточно изучила её учеников, чтобы утверждать, что никто из них не в состоянии предложить нечто подобное. И, тем более, донести идею до руководства. Наши школьники поголовно зациклены на учёбе, и знакомы с понятием «субординация». В отличие от неё.
ЮнДжон выдержал паузу, пристально глядя на изобличительницу, затем произнёс:
— Да, это предложила она. И я предупреждаю всех, никто из учеников не должен об этом узнать.
— Подождите, заместитель ЮнДжон-сии, вы сейчас говорите о ЛиРа? — первой, из присутствующих, озвучила очевидный вопрос ИнДжу.
— Совершенно верно, речь идёт о ней, — подтвердил завуч, и нахмурился ещё больше.
— А вы знаете, что эта девочка — ЛиРа — проявляет недюжинные способности в изучении химии? Она легко справляется с задачами из программы старшей школы. Чрезвычайно способный ребёнок.
— Соглашусь, — подхватила обсуждение Хона. — Девочка нестандартно мыслит. Представляете, она скомпилировала в таблицу одну из фундаментальных основ английского языка. Я никогда раньше не слышала ни о чем подобном.
— О ком идёт речь? — задал вопрос физрук, наверное, единственный, кто ещё не познакомился с новой ученицей.
— Учитель Каманах, ЛиРа ведь из вашего класса? Расскажите о ней, — обратилась ИнДжу к единственному, молчавшему на протяжении всей дискуссии, мужчине. Остальные, повернули головы в сторону преподавателя, и выжидающе уставились на него. В помещении наступила тишина.
— Она знает всю школьную программу по математике и физике, — выдержав паузу произнёс Каманах. — В этом я уверен, как и в её незаурядных способностях. А всё, что касается обсуждаемого мероприятия, Сарин-сии — самый компетентный человек среди нас, в таких вопросах. Но, если кого-то интересует моё мнение, ЛиРа — не социопат и с самооценкой у неё всё в порядке. Скорее, это напоминает шутку. Девочке скучно, вот она и развлекается, как умеет.
— Вернёмся к «коровьей неделе», — напомнил ЮнДжон присутствующим о цели совещания. — К сожалению, отменить мероприятие не получится,…как и отказаться в нём участвовать, — бросил он выразительный взгляд в сторону физрука. — Нам, необходимо определить время проведения и регламент. Организационные вопросы я возьму на себя. Кто-нибудь хочет высказаться по существу?
— Заместитель ЮнДжон-сии, у меня есть идея, — подал голос Ёнгвон. — Вы упомянули соревновательный дух, так почему бы нам не провести «коровью неделю» в виде уроков физкультуры? По уроку на каждый класс, и последний — между финалистами. Среди преподавателей можно провести отдельное мероприятие, а затем, выставить своего победителя.
Физрук, продемонстрировал собравшимся довольную улыбку, опёрся пятой точкой на край ближайшего стола, скрестил руки на груди и выжидающе замер.
— Пожалуй, учитель Ёнгвон прав, — поддержала его ИнДжу. — Таким образом, мы сможем избежать хаоса, к которому, в течение недели мероприятия, неизбежно скатится школа, и, в то же время, останемся в рамках инициативы. Отличная идея, я считаю!
Учителя, один за другим, высказались в поддержку предложения Ёнгвона, и ЮнДжон был вынужден с ними согласиться. Да и ему самому, противила мысль, что на протяжении целой недели, по школьным коридорам, будут неконтролируемо носиться ученики.
— Хорошо, я поддерживаю идею. Предлагаю начать в ближайший понедельник после завершения общенационального конкурса «За нами будущее», а в субботу провести финал, с обязательной наградой победителя. Необходимый реквизит закупит школа, а объявление о начале игры мы сделаем непосредственно в первый день.
— Заместитель ЮнДжон-сии, наверное, нет необходимости всю неделю носить на шее колокольчик? Достаточно будет выбыть из игры, — подал голос физрук. Он, снова обратил взор на коллег, ища среди них поддержки. Те, дружно закивали.
— Хорошо, ношение колокольчиков отменяю, — пошёл на попятную ЮнДжон. — Ещё предложения?
Предложений больше не было.
Уроки заканчиваются, и с чувством выполненного долга, под ручку с подругой, покидаю «Альма матер». На улице нас уже поджидает семейный транспорт.
— Поехали с нами, — тянет меня за рукав рубашки Манхи в сторону отцовской машины. Мотаю головой и изображаю пальцами идущего человечка, мол, «прогуляюсь». — Ну, как хочешь! — пожимает она плечиками.
Провожаю Манхи до «дверей», вежливо кланяюсь ДжэСону и машу рукой подруге: «Пока!». А когда машина скрывается за поворотом, направляюсь в сторону моря. Оно, оказывается, совсем близко, судя по карте, что я утром рассматривал на информационном стенде.
Сориентировавшись на местности, топаю в нужную сторону, наслаждаясь погожим деньком.
Через полминуты, три фигуры выходят из школьных ворот, и держа дистанцию, следуют за ни о чём не подозревающей девочкой.
Глава 22
Косон — только кажется небольшим поселением. На самом деле это не так. В силу своего расположения, на, преимущественно, гористой местности, город оказался раздроблен на несколько частей. Основной своей площадью он раскинулся в паре километров от береговой линии, на единственном большом клочке ровной поверхности, по обеим сторонам полноводной реки, а к морю примкнули несколько анклавов поменьше.
Из-за отдаления от центров снабжения, город находился на частичном самообеспечении, и драгоценная земля шла не только под застройку, но и использовалась для сельскохозяйственных нужд. Вспаханные поля вытянулись вдоль дорог и двух, впадающих в Японское море, каналов, на которые, ближе к побережью, делилось основное русло реки. А многочисленные ряды теплиц, где местные жители в достатке выращивали необходимые овощные культуры, образовывали причудливый лабиринт.
На окраине одного из анклавов, втиснутая между жилыми и сельскохозяйственными постройками и обосновалась городская средняя школа.
В прошлый раз, я очутился на побережье совершенно случайно, прогулявшись жилыми кварталами, со своим нежданным попутчиком. И лишь нынешним утром, взглянув на карту окрестностей, обнаружил прямой путь, ведущий от школы к морю. Дорогу, упирающуюся не в асфальтовую набережную — заканчивающуюся вместе с домами, — а в пляж с золотистым песком.
Тянущаяся меж рядов теплиц грунтовка выводит к береговому валу, перебравшись через который, я достигаю конечной точки своего маршрута. Здесь правит бал морская стихия. Проныра-ветер встречает меня сильным порывом. Треплет короткий ёжик волос, щекоча кожу на голове — как будто, приветствуя легкомысленным движением руки; бесцеремонно забирается в складки одежды, и, будь Лира в школьной юбке, наверняка, пришлось бы ловить её подол руками, спасая достоинство девушки от расшалившейся стихии.
Мысленно ставлю очередной плюсик в пользу джинсов. Увязая в песке, пересекаю прибрежную полосу, подхожу к самой кромке прибоя; наблюдаю за набегающими волнами, что норовят добраться до ботинок. Они тянутся к обуви, грозно шумя, а, не добравшись до добычи, отступают, издавая разочарованное шипение.
Прислушиваюсь к своим ощущениям, но, на этот раз, никаких нездоровых эмоций, или тяги искупаться, не испытываю. Лишь покой и умиротворение на душе. Постояв и полюбовавшись морем, оглядываюсь по сторонам. Слева от себя, метрах в трёхстах, замечаю один из каналов, за которым начинаются городские постройки, а справа, примерно, на таком же удалении, — выступающую в море, косу. Недолго думая направляюсь в её сторону.
На моё счастье вокруг ни души. Почти. Одинокая чайка, издав пронзительный крик, проносится над головой, и совершает мастерскую посадку на некотором отдалении от непрошеной гостьи. Держа дистанцию, важная птица принимается прохаживаться вдоль по берегу, иногда запуская клюв в песок и выковыривая из него одной ей ведомую снедь. Она, то и дело, с подозрением косится в мою сторону, видимо опасаясь конкуренции. Показываю ей язык, а та, в ответ, разворачивает крылья и возмущённо щёлкает клювом. Кажется, мы друг другу не нравимся. Ухмыляюсь, представив на её месте завуча. Он точно так же «щёлкал клювом», когда я отказался для него станцевать.
Мне, тогда, абсолютно не пришлась по душе необычная просьба ЮнДжона. И вроде, что стоит станцевать для хорошего человека, но… Я ведь не в благодетели нанимался. А нанимался я на работу, сулившую заработок, однако, проблемы не заставили себя долго ждать, в виде ЮнДжона, обозначившего их направление. Сколько ещё будет таких просьб в дальнейшем, и скольким я буду вынужден отказать?
Поднимаю плоскую гальку с песка, швыряю её в воду. Увы, при таком волнении за кругами на воде не понаблюдаешь. Умная птица отвлекается от своего занятия, осуждающе смотрит на меня. Затем, видимо вспомнив о неотложных, птичьих делах, взмахнув крыльями, срывается с места и, набрав высоту, уносится в сторону от берега. Что ж, скатертью дорога.
«Пожалуй, нужна маскировка» — решаю, проводив взглядом пернатую. — «Парик, маска… ещё, обязательно, линзы, меняющие цвет глаз. Чтобы наверняка! И, буду я как „Майли Сайрус“ в начале своей карьеры — на сцене выступать инкогнито, под псевдонимом, скрывая правду даже от лучшей подруги»
Воспользовавшись удобным случаем, коварная волна делает молниеносный бросок к моему левому ботинку, норовя испытать его на водонепроницаемость, но я вовремя замечаю угрозу и отскакиваю прочь. Та, на прощание слизав след с песка, убирается несолоно хлебавши.
«Манхи придётся рассказать» — констатирую неизбежное, возвращаясь на маршрут. Она, сегодня, категоричным тоном заявила о своём желании переехать к Чинчину вслед за мной, и что-то мне подсказывало, что девчонка добьётся своего. А дальше, напросится составить компанию на работу и прощай секрет. Не отказывать же ей без объективных причин, в самом деле? Только хуже сделаю. А ЮнДжон, не смотря на угрозы, никому не расскажет. Судя по его умоляющему взгляду, он крепко сидит на крючке, и, сдав меня, сам останется без «дозы».