и.
Школа встречает нас не так, как обычно. Вместо привычных, восхищённых возгласов, учащиеся, завидев меня под руку с Манхи, замолкают, провожая странными взглядами. Некоторые, тычут пальцем, и я отчётливо слышу: «мечунбо» — что переводится как «шлюха».
Манхи, не ожидавшая столь неприветливого приёма, плотнее прижимается ко мне, шепчет:
— Не понимаю, почему они так себя ведут? Это неправильно!
Сопровождаемые насмешливым хихиканьем со всех сторон, минуем «завуча» — тот сегодня хмур и необычно молчалив — проходим в класс. Я уже догадываюсь, чем вызвана такая реакция окружающих, и она не связана с танцами. Спасибо ШиЕну, за «гениальную» мысль спрятаться в мужском туалете! По всей видимости, удачливый папарацци слил фотографию в школьную сеть. Мда-а, неприятность.
Мою догадку подтверждает МиСу, перехватив нас возле шкафчиков и продемонстрировав экран своего смартфона. На лице девочки смесь негодования с отвращением.
— И как это понимать? Лира, ты и недели ещё не проучилась, а уже трёшься по туалетам с богачами! Не знаю, как там у вас в Европе принято, но здесь это, как минимум, неприлично! Манхи, а ты куда смотрела? Из-за тебя Лира опозорила не только себя, но и весь наш класс!
Манхи не узнать. Её побледневшее личико превращается в гримасу ужаса, а широко распахнувшиеся глаза с осуждением смотрят на меня.
Мизансцену прерывает появившийся в дверях класса Каманах. Поздоровавшись с учениками, он находит взглядом немую девочку, взмахом руки привлекает её внимание.
— Ученица ЛиРа, заместитель ЮнДжон хочет тебя видеть. Срочно.
Безмолвно матюкнувшись, покидаю круг одноклассников, ставший, внезапно, шире обычного. Буквально физически ощущаю брезгливость, исходящую от них, расступающихся при моём приближении. Похоже, никто не хочет соприкасаться с «мечунбо», включая Манхи. Покидаю класс, привычным маршрутом топаю в кабинет завуча. Школяры, в основном, разбежались по своим кабинетам, но от осуждающих взглядов через выходящие в коридор окна, никуда не деться. Пару раз, я даже сбиваюсь с шага, настолько неловко мне становится.
ЮнДжон встречает кивком головы, приглашая присесть. Вежливо кланяюсь и занимаю стул напротив. Неожиданно для себя, усаживаюсь классическо-изысканным дамским приёмом: на краешек стула, скрестив ноги в лодыжках и сложив ладони на коленях. Проделываю это так естественно, будто всю жизнь обучался королевским манерам.
Мой манёвр не укрывается от глаз завуча.
— Лира-ян, — начинает он свой спич, а я отмечаю, как изменилась его форма обращения ко мне — с паспортного имени на настоящее. Его же, использовали и в «Острове» в качестве сценического псевдонима. — Лира-ян, ты, вроде, воспитанная девушка и танцуешь замечательно, но твоим выходкам я не найду логического объяснения. То ты устраиваешь драку в столовой, то прогуливаешь уроки… А теперь — это. Может, объяснишься, что вы вдвоём с ШиЕном делали в кабинке мужского туалета?
«Трахались, блин!» — мысленно кричу я мужику, но он меня, разумеется, не слышит. И правильно, ещё поверит… Доказывай потом что ты это в переносном смысле завернул. Беру планшетку, пишу оправдательную речь. Руки чешутся вставить в неё фразу про то, что этому телу рано ещё такими вещами заниматься и ваще: «Руссо туристо — облико морале! Ферштейн?», но куда проще коротко ответить на вопрос.
Прочитав послание, завуч качает головой.
— Зачем? Тебе есть что скрывать? Почему было просто не ответить на несколько вопросов, тем более, твой поступок заслуживает похвалы.
Настаёт моя очередь качать головой. ЮнДжон вздыхает.
— Ты понимаешь, что эта фотография уже наделала много шума, и одним порицанием не отделаешься? Вряд ли, кто-нибудь ещё, кроме меня, поверит в версию с прятками, — завуч, подбородком указывает на планшет с моим ответом. — И если педсовет я в состоянии буду утихомирить, то твоих сверстников — нет.
Школьный чат:
«Девочки, такая новость! Видели, что синеглазка устроила?»
«Ты со звезды прилетела? Давно уже не новость. Фотка с самого утра висит, как раз, обсуждаем»
«Эта тронутая сама себя утопила! Ах-ха-ха!»
«Точно. В мужском туалете!»
«Ой, девочки, я сейчас от смеха лопну!»
«Спорим, она сегодня последний день учится, а в понедельник мы будем читать её некролог⁈»
«Ну ты и скажешь! Не станет она с собой кончать, уедет, откуда приехала, всего лишь. Они там все такие — бесстыжие. Ей не привыкать!»
«Откуда тебе знать, интересовалась, что ли?»
«Нет, но я думаю, что так и есть. Иначе, не стала бы она вытворять такое!»
«Пф-ф!»
«И поделом ей! Не успела приехать, уже на наших парней прыгает. Совсем берега потеряла!»
«А ШиЕн, судя по довольной физиономии, был не против порезвиться»
«Ну ты и скажешь! По-моему, он еле сдерживает рвотный позыв! Меня, так точно сейчас вырвет»
«Так не смотри!»
«Тебя забыла спросить. Хочу и смотрю!»
За обеденным столом я сижу в одиночестве. Нет, конечно, никто мне целый стол не освобождает, но вокруг «проштрафившейся», детишки образовали пустое пространство. Наверное, боятся запятнаться.
Мне на них плевать, на всех, кроме Манхи, которой, похоже, сейчас достаётся больше меня. Совершенно незаслуженно. Она долго ковыряет палочками в подносе, затем, решительно встаёт и, под изумлённые возгласы, подсаживается ко мне. На её личике читается решимость.
— Это неправильно! Я вот, тоже совершала ошибки, но ты меня не осуждала за них. Даже, заступилась один раз! Пусть они хоть бойкот тебе объявят, но я не брошу мою самую близкую подругу, так и знай!
Улыбаюсь насупившейся девочке. Протягиваю руку, накрываю ладонью её сжатый кулачок, которым она с силой упёрлась в столешницу. Та, в ответ, накрывает мою ладонь, свободной рукой.
— Девочки, посмотрите, эта «мечунбо» имеет наглость сидеть за общим столом, — доносится донельзя мерзкий голос.
При этих словах, Манхи, дёргает рукой, норовя её поскорее высвободить, сутулится и втягивает голову в плечи. Перевожу взгляд в сторону смердящего словесного потока. Разумеется, обнаруживаю перед собой троицу «старых знакомых». В руках, девчонки держат какие-то фрукты и бутылочки с «Милкас» — газированным напитком с молочным вкусом. Подносов ни у кого из них не замечаю и с облегчением выдыхаю — можно не опасаться ответки за водопад из съестного. Зато, я готов повторить представление, если эти лахудры не угомонятся, благо, мой поднос вряд ли опустеет хоть на четверть до конца обеда.
— СоМин, мне кажется, эта толстушка решила пойти по её стопам, — вторит говорунье та, которую зовут ПоНа. — Эй, как там тебя, ты ведь не хочешь, чтобы и тебе досталось, как вчера, этой ненормальной, или ты страх потеряла?
Манхи, ещё совсем недавно храбрившаяся, совсем съёживается на своём месте, и, кажется, даже дышать перестаёт.
— Подожди, ПоНа, я ещё не закончила с припадочной, — перебивает товарку СоМин. — Эй «мечунбо», у нас не принято таким как ты сидеть вместе со всеми! Ну-ка, быстро встала и ушла!
На этот раз я решаю сделать предупредительный. Выжидаю несколько секунд, играя в гляделки с забиякой, потом, резко хватаю свой поднос и намечаю движение в её сторону. СоМин, с воплем отскакивает назад, а за ней и её подружки. Условный рефлекс — штука серьёзная.
— Сонсенним, она напала на меня! — вопит девчонка, обращаясь к сидевшему неподалёку, незнакомому мне, учителю. Тот, отрывается от своего телефона, оценивает обстановку. Он, наверняка слышал весь предшествующий «нападению» диалог, оставалось лишь дождаться соответствующей реакции.
— Это правда? — обращается дядька к СоМин и её подружкам. Те, синхронно кивают головами. Мужик переводит взгляд на меня, пристально разглядывает, задержавшись на глазах, затем произносит. Совсем не то, что я ожидаю от него услышать.
— Ученица, немедленно покинь столовую. Я доложу о твоём неподобающем поведении заместителю ЮнДжону. Как твоё имя?
— Её зовут ЛиРа, и она не умеет говорить, сонсенним ИСин — услужливо подсказывает учителю ПоНа.
— Немая, значит, — констатирует факт ИСин. — Что ж, это не может служить оправданием, и ты заслуженно понесёшь наказание. Ступай.
Еле сдерживаюсь, чтобы не показать мужику средний палец. Состроив невозмутимую физиономию, отвлекаю себя ковырянием в содержимом подноса. При этом, даже не думаю отрывать задницу от стула. Обойдётся. По залу проносится изумлённый ропот.
Спасает положение очнувшаяся от летаргии Манхи. Она встаёт из-за стола, берёт меня за руку, тянет, пытаясь поднять.
— Лира, пойдём, я уже наелась, — полушёпотом произносит она, объясняя свой поступок. Конечно же, её просьбе я отказать не могу. Встаю, и следом за девочкой выхожу из столовой.
До конца занятий, Манхи, больше не произносит ни слова в мой адрес.
Последний урок — физра, и я её прогуливаю. На вполне законных основаниях, между прочим! Учитель Ёнгвон, завидев незнакомое лицо, да ещё без спортивного костюма, о котором, кстати, никто из моих родственничков, даже не подумал, в процессе закупки школьной формы, подошёл ко мне, скромно занявшему место с краю шеренги, и, глянув свои записи в электронном журнале, упёрся жилистым пальцем мне промеж ключиц.
— Ученица ЛиРа?
Кивок.
— У тебя освобождение от физкультуры, что ты тут делаешь?
До нельзя распахнутые от удивления глаза и хихиканье среди одноклассников, были Ёнгвону ответом на вопрос. Физрук, на какое-то время «залип» разглядывая мои изумлённые очи, но вовремя опомнился.
— Ты свободна, — убрав палец, вот-вот готовый проткнуть меня насквозь, произнёс он, и тут же потерял всякий интерес к затесавшемуся, среди здоровых учеников, недоразумению с необычного цвета глазами. — Остальные — на исходную! Разминка — десять минут, начинаем с бега!
Так что, гуляю, куда глаза глядят, а точнее, в свой класс за сумкой, чтобы затем смыться из ставшей неуютной школы. По дороге размышляю о том, что кое-кто, мог бы и предупредить что мне нельзя напрягаться. От уроков физкультуры, значит, освободили, а от работ по дому — нет? А я ещё и отплясываю каждый вечер как ненормальный! Вот, идиотина!