Они вошли в дом, и мальчик начал озираться в гостиной.
— Куда подевался Медведь?
— Думаю, он уже чувствует себя, как дома. Держу пари, что он уже обнаружил все вкусное, что есть на кухне.
Они и вправду обнаружили пса, уплетающим обрезки баранины, которые Маура сложила в керамическую собачью миску. У нее никогда не было собаки, и чашка была новой, как и огромная собачья подстилка, поводок, порошок от блох и банки собачьего корма в шкафу. Когда мальчик подошел к Медведю, она поняла, что эту неделю ей придется делить дом с двумя инопланетными существами — собакой и подростком. Духовка шипела от капель, падающих с запекающейся баранины, и она увидела, как мальчик принюхивается словно зверь, почуявший ужин.
— Ужин будет готов в течение часа. Позволь показать твою комнату, — сказала она и нахмурилась, взглянув на его рюкзак. — Где твой чемодан?
— Это все, что я привез.
— Тогда, похоже, что нам придется отправиться за покупками.
— Нет, мне и вправду ничего не нужно, — проговорил он, когда они вышли в холл. — В школе мы все носим форму.
— Эта комната твоя.
Медведь вбежал первым, но мальчик замешкался в дверях, словно задумавшись, не сделал ли он ошибки. Внезапно Маура осознала, какой до абсурдного женской выглядела эта комната для мальчика и собаки. Неохотно Рэт вошел внутрь и осмотрел белое одеяло, вазу свежесрезанных цветов на комоде и бледно-зеленый турецкий ковер. Он ни к чему не прикасался, словно все вокруг было музейными экспонатами, и он боялся что-нибудь сломать. Осторожно он поставил свой рюкзак в углу.
— Как школа? — спросила она.
— Нормально, — мальчик опустился на колени, чтобы разобрать рюкзак. Оттуда появились две рубашки, свитер, пара брюк, все аккуратно свернутое.
— Так тебе нравится в Ивенсонге? Ты там счастлив?
— Она отличается от моей обычной школы. Люди хорошо ко мне относятся. — Это было заявление по существу, сказанное без жалости к себе, и показавшее, как больно однажды сделала ему жизнь. Она читала его дело из Вайоминга, поэтому знала о драках на школьном дворе и насмешках, которым он подвергался из-за поношенной одежды и разбитой семьи. Слишком много людей, от его социального работника до психолога, предупреждали ее, что мальчик был чересчур проблемным, что его появление в ее жизни может привести к последствиям, о которых Маура потом пожалеет. Сейчас она наблюдала, как этот проблемный мальчик спокойно разбирает свою одежду и аккуратно развешивает ее в шкафу, и думала: «Слава Богу, я никогда их не слушала!» Никого из них.
— У тебя есть друзья в школе? — спросила она. — Тебе нравятся другие ученики?
— Они очень похожи на меня, — ответил он. Мальчик открыл ящик комода и сложил внутрь носки и нижнее белье.
Она улыбнулась.
— Ты имеешь в виду, что они особенные.
— У них тоже нет родителей.
Это стало для нее новостью. Когда Сансоне сказал ей, что предлагает мальчику стипендию в школе Иверсонг, то сделал упор на академическое образование, школьный кампус, международный преподавательский состав и превосходную библиотеку. Он не упомянул, что это школа для сирот.
— Ты уверен? — спросила она. — Должны же быть какие-то родители, навещающие детей.
— Иногда я вижу чьих-то дядю или тетю. Но ни разу не встречал чьих-нибудь маму или папу. Он говорит, что теперь мы семья друг для друга.
— Он?
— Мистер Сансоне, — Рэт закрыл шкаф и уставился на нее. — Он все время спрашивает о тебе.
Маура почувствовала, что краснеет и сосредоточилась на Медведе, который все крутился на собачьей подстилке, словно желая прочувствовать вкус этой новой роскоши.
— О чем он спрашивает?
— Писала ли ты мне что-нибудь в последнее время. Приезжала ли ко мне в школу. Не хотела ли бы преподавать там.
— В Ивенсонге? — она покачала головой. — Я не уверена, что такой предмет, как судебно-медицинская экспертиза подходит для школьников.
— Но мы изучаем много крутых вещей. В прошлом месяце мисс Сол показала нам, как построить римскую катапульту. И они позволили мне обучать класс следам животных, потому что я многое об этом знаю. Мы даже вскрывали коня.
— Неужели?
— Он сломал ногу, и его пришлось усыпить. Мы вскрыли его и изучили органы.
— Ты не находишь это отталкивающим?
— Я освежевывал оленя. Я знаю, как выглядят мертвые.
Да, ты знаешь, подумала она. В Вайоминге он видел, как человек до смерти истек кровью. Ей было интересно, спал ли он иногда тревожно по ночам, так же как и она, преследуемый воспоминаниями о том, что произошло с ними в горах. Он выглядел таким спокойным и сдержанным, когда раскладывал свои учебники на комоде, пока ставил зубную щетку в ванной, все его эмоции были наглухо запрятаны. Он больше похож на меня, чем мне хочется думать.
На кухне зазвонил ее мобильный.
— Можно выйти на улицу и посмотреть двор? — спросил он.
— Ступай. Я пока отвечу на звонок.
Она вошла в кухню и вытащила сотовый из сумочки.
— Доктор Айлз, — ответила Маура.
— Это детектив Тэм. Мне, правда, жаль, что приходится звонить вам в выходной.
— Без проблем, детектив. Чем я могу вам помочь?
— Мне нужно узнать ваше мнение о старом убийстве. Это случилось девятнадцать лет назад, стрельба в ресторане Чайнатауна. Было пять жертв. Тогда они назвали это убийством-самоубийством.
— Почему вы расследуете нечто, произошедшее девятнадцать лет назад?
— Это может быть связано с нашей Джейн Доу[21] на крыше. Возможно, по этой причине она и заявилась в Чайнатаун. Кажется, она разыскивала людей, которые знали о стрельбе в ресторане.
— А от меня вы, собственно, чего хотите?
— Просмотреть результаты вскрытия тех пяти человек, особенно стрелка. Сообщить нам, согласны ли вы с выводами. Патологоанатом, проводивший вскрытие, больше не работает в бюро судмедэкспертизы, поэтому его спросить я не могу.
Из окна кухни она увидела Рэта и пса, которые вышли наружу и кружили по двору, словно разыскивая выход для побега в большой мир. Он был мальчиком, созданным для дикой природы.
— На этой неделе я занята, — сообщила она. — Вы могли бы попытаться попросить доктора Бристола вместо…
— Но я на самом деле надеялся…
— Да?
— Я предпочел бы ваше мнение, доктор Айлз. Знаю, что вы всегда говорите, как есть, несмотря ни на что. Я доверяю вашему мнению.
Это поразило ее, потому что в эти дни подобное суждение не совпадало с позицией полиции Бостона и суда. Она подумала о пристальных взглядах и холодном молчании, которые ей пришлось терпеть от офицеров полиции всю прошедшую неделю. Подумала о действиях, которые сделали ее всеобщим врагом.
— Сегодня вечером я буду дома, — сказала она, — можете завезти папки в любое время.
Было чуть больше девяти вечера, когда Медведь принялся лаять на входную дверь. Маура открыла ее и обнаружила детектива Тэма, стоящего на крыльце. С мгновение он и пес осторожно рассматривали друг друга, но после нескольких разведывательных обнюхиваний Медведь дал свое одобрение и забежал назад в дом, позволив гостю войти. Тэм двигался все с той же пружинистой энергией, на которую она обратила внимание еще во время их знакомства в Китайском квартале, детектив остановился в холле, голова настороженно повернулась на звук работающего душа. Он ничего не спросил, но Маура смогла прочитать вопрос в его глазах.
— На этой неделе у меня гость, — пояснила она.
— Извините за вторжение в выходные, — он протянул ей стопку отсканированных страниц. — Здесь все пять отчетов о вскрытии плюс отчет полиции, поданный детективами Ингерсоллом и Стейнсом.
— Ого. Похоже, вы приложили немало усилий.
— Это мое первое дело об убийстве. Азарт новичка, понимаете? — он достал из кармана флешку. — Они не разрешили мне забрать оригиналы из бюро судмедэкспертизы, поэтому я отсканировал для вас фотографии и рентгеновские снимки. Понимаю, что это большой объем работы, и приношу извинения за то, что взваливаю это на вас. — Когда он вложил в флешку в руку Мауры, то смотрел прямо на нее, будто хотел подчеркнуть, насколько это было для него важно, и что он возлагал на нее все надежды.
Застигнутая врасплох его прикосновением, Маура опустила глаза на флешку.
— Прежде чем вы уйдете, давайте убедимся, что эти файлы откроются на моем компьютере, — сказала она. Они вошли в кабинет, и пока она загружала свой ноутбук, Тэм рассматривал собаку, которая проследовала за ними и теперь сидела у ног Тэма, наблюдая за этим новым посетителем.
— Какой породы этот пес? — спросил Тэм.
— Понятия не имею. Вероятно, овчарка плюс немного волка или хаски. Он принадлежит моему гостю.
— Вы очень гостеприимная хозяйка, раз позволили вашему гостю привести собаку.
— Я обязана этому псу своей жизнью. По моему мнению, он может заходить, куда пожелает. — Она вставила флешку в ноутбук, и через мгновение ряды эскизов фотографий появились на мониторе. Она нажала на первую, открыв жуткий вид обнаженного женского тела на столе для вскрытия. — Похоже, что все нормально открывается. Не могу точно сказать, когда я изучу их, но могу сказать, что это произойдет не раньше следующей недели.
— Я действительно ценю это, доктор Айлз.
Она выпрямилась и посмотрела на него:
— Доктора Бристол и Костас очень хорошие патологоанатомы. Вы с тем же успехом можете доверять их мнению. Есть какая-то причина, по которой Вы не обратились к ним?
Он замолчал, обернувшись на звук выключившегося душа. Медведь навострил уши и выбежал из кабинета.
— Детектив? — спросила она.
Он неохотно произнес:
— Предполагаю, вы в курсе того, что о вас говорят. В связи с судом над Уэйном Граффом и всем прочим.
Ее рот сжался.
— Уверена, ничего лестного.
— Это может быть и тонкая голубая линия, но эта линия занимает твердую позицию. Ей совсем не нравятся обвинения.
— Даже когда они правдивы, — добавила она с горечью.