Психиатрическая лечебница Святого Иосифа.
На миг все остановилось, замерло. Потом ее сердце снова забилось, болезненными ударами вколачивая кровь ей в голову. Элси не помнила, как выбралась из комнаты.
Одно слово билось в голове, ударяясь рикошетом о стенки черепа: психиатрическая.
Больше она не сомневалась в словах Сары. Джолион в самом деле считает ее умалишенной. Он поставил на ней крест. Боль от осознания этого была сильнее и острее, чем от трещин в ребрах. Захлопнув за собой дверь, Элси побрела в обратный путь по коридору, через темноту.
– Пожалуйста, Элси! – раздавался впереди сдавленный голос Сары. – Где вы? Я больше не могу смотреть на эти порождения ада.
– Они двигались?
– Только шевелили глазами. Они следили за вами.
Элси передернуло.
Если бы только она могла сейчас ясно видеть. Но разбитый фонарь нельзя было зажигать: масло из него капало на ковер. Может, осмелиться и зажечь настенную лампу? Ведь свет одной лампы не разбудит Джолиона?
Свободной рукой Элси потянула за рычажок.
– Сара, возьмите-ка у меня спички. Я подержу лампу, а вы подожгите газ.
Сара повиновалась, вспыхнул свет. Он осветил красные стены, мраморные бюсты.
– Господи. Они переместились ближе к нам.
– Нам нельзя от них отворачиваться, – сказала ей Элси. – Я первой спущусь с фонарем, чтобы проверить, нет ли их и в Большом холле. Вы ступайте следом и не спускайте глаз с этих.
Пальцы Сары сжали коробок.
– Следом? Но почему я?
Элси нетерпеливо стукнула по полу клюкой.
– Мне тоже непросто будет идти туда первой.
Они встали спина к спине. Хорошо еще, что на них простая одежда, без пышных кринолинов. Элси ощущала плечи Сары, прижатые к ее собственным, сквозь ткань платья просачивался ее пот.
– Готовы?
Вздох Сары.
– Готова.
Прихватив юбки той же рукой, в которой держала клюку, Элси ощутила, как мнется материя под влажной ладонью.
– Ну, тогда идем.
Теперь у нее дрожали обе ноги, а не только больная. Шаг. Другой. Медленно, медленно. Сара наступала ей на пятки. Круг света от фонаря заплясал по лестничному пролету, выхватывая куски ковра и обоев. Компаньонов там не было.
– Еще немного, – прошептала Элси, и они оказались на тесной лестничной площадке. Еще пролет, за ним другой.
Ш-ш-ш-ш.
Плечи Сары напряглись.
– Я их больше не вижу. Газовый фонарь… теперь он слишком далеко.
– Зажгите спичку. Осталось совсем чуть-чуть.
Над ними раздавались шорохи и скребущие звуки. Элси представила, как истуканы неловко тащат по половицам свои громоздкие подставки.
Она как могла боролась с усталостью, но силы были на исходе. Бум, бум, застучала по ступеням ее палка, а нога уже почти не держала. На каждом шагу Сара натыкалась на нее, и от этих ударов по ребрам Элси разрядом электричества пробегала острая боль. И все это время за ними вились тени.
Ш-ш-ш-ш, ш-ш-ш-ш.
Наконец, под светом фонаря блеснул металл – синие с золотом доспехи Бейнбриджей. Показался Большой холл. Они почти добрались.
– Элси! Элси! Я что-то чувствую!
Они были на последней ступеньке. Элси поторопилась, чтобы скорее коснуться прочного пола, но оступилась.
О нет, только не это. Ее палка заскользила в сторону, фонарь закачался. Раненую ногу прожгла острая боль. Сара закричала. Вот же он, пол, ровный и безопасный. Элси зашаталась, но каким-то образом сумела устоять.
Они добрались до Большого холла.
– Господи помилуй! Мисс Сара!
Слабый свет в дальнем конце Большого холла. Сердце Элси готово было выскочить из груди.
– Как же вы могли?
Хватая воздух ртом, подслеповато щурясь, Элси обернулась навстречу голосу. Обитая зеленым дверь на половину слуг была распахнута. На пороге вырисовывался силуэт миссис Холт на фоне освещенной комнаты. Она повозилась, раздался хлопок, и на стене зажглась лампа.
– Ну как же это, – по каменному полу зацокали шаги миссис Холт, торопливые, осуждающие. – Кто бы мог подумать? Я еще могла бы ожидать такого от вас, – она резко взмахнула головой в сторону Элси. – Но чтобы мисс Сара! Вам-то следовало быть благоразумнее.
Сбитая с толку, обессиленная, Элси выпустила фонарь, и он покатился по полу. Миссис Холт зажгла еще одну лампу.
– Вы! – взвизгнула Сара у Элси за спиной. – Вы должны были… Почему вы не спите?
– Бог вам судья, барышня, неужто вы думаете, что я не распознаю по запаху маковый отвар в чае? Я сразу догадалась, что вы что-то замыслили, но и представить не могла, что вы попытаетесь увести ее! Что за блажь вам вселилась в голову?
Где компаньоны? Вокруг Элси постепенно проявлялись очертания Большого холла. Доспехи, мечи, восточный ковер. Компаньонов не было. Только миссис Холт и мигание газовых ламп.
– Вы пытаетесь разлучить меня с ней! – пронзительно выкрикнула Сара, вцепившись в руку Элси. – Но я вам не позволю. Элси не умалишенная! Они только что были здесь, неужели вы не видели? Неужели вы не слышали их, старая вы дура?
Сара еще рвалась в бой. Но не Элси. Опустошенная, она не чувствовала ничего, словно от нее осталась лишь пустая оболочка. Ушло разочарование. Тенью растекся у ее ног страх. Если она что-то еще и чувствовала, так это нечто вроде облегчения. По крайней мере, теперь ей не придется расставаться с Джолионом.
– Ничего я не слышала. Ничего и не было. – Черты миссис Холт исказила неприязнь. – Царь небесный! Да вы такая же безумная, как она!
У Сары распахнулся рот. На какое-то мгновение Элси показалось даже, что она готова ударить экономку, но тут наверху раздался шум, будто что-то уронили, зазвучали неуверенные шаги, и наконец в галерее показался Джолион. Он казался пьяным: лицо раскраснелось, волосы торчали во все стороны.
– В чем дело? – он таращился на них, одурманенный, с трудом выговаривая слова. – Я услышал крик, и… Элси? Это ты?
– Здесь обе леди, мистер Ливингстон, – отозвалась миссис Холт. – Я их поймала при попытке бегства.
– Бегства!
– Боюсь, они вас опоили, мистер Ливингстон. Какое коварство. Они оказались куда опаснее, чем мы думали.
Элси навсегда врезалось в память выражение его лица: смесь ужаса и ненависти. Потому что вовсе не Джо глядел сейчас на нее этими покрасневшими, ввалившимися глазами. На словах миссис Холт ее любимый мальчуган исчез, словно его и не было. На его месте стоял другой – тот, кого она желала бы не видеть больше никогда, никогда в жизни.
Это был Па.
– Выпусти меня! – Раз за разом Элси била ладонью по дереву, так что дверные петли скрежетали. Каждый удар ослепительно-обжигающей болью отдавал в ребра, но это ее не останавливало. Она не могла остановиться. – Джолион, открой дверь сию же минуту!
– Я не могу этого сделать.
– Пожалуйста! Выпусти меня! Я провела здесь всю ночь! – голос срывался на крик. Истеричный, обезумевший. Даже ей самой было понятно, что это может служить подтверждением диагноза. – Джолион!
– Ты нездорова. Мне следовало понять это раньше. – Элси услышала, как он задел плечом дверь. – Я уже давно должен был заметить.
Рука Элси замерла в дюйме от двери. Дым заполнил все ее существо – он был за глазами, в животе, под языком. Горький, удушливый дым, который был ее прошлым и настоящим, окутывал ее едкими испарениями.
– О чем ты говоришь? – как фальшиво прозвучали ее слова. Словно реплика у актрисы в скверной пьесе.
– После Ма…
– Нет!
– Я видел тебя, Элси. Я видел, как ты положила подушку ей на лицо…
– Все было не так! – закричала она, снова хватаясь за ручку. – Послушай меня, я могу объяснить…
– Я не верю ни единому твоему слову!
– Она слишком страдала от боли. Она уже была при смерти, это не было грехом.
– Не грех! – взорвался он. – Боже праведный. Может, бедная Ма была права с самого начала. Может, она совсем не была сумасшедшей. То, в чем она тебя обвиняла…
– Все, что я когда-либо делала, я делала только для тебя.
Она услышала за дверью сдавленный всхлип.
– Ты сделала это не ради меня. Не говори, что ты убила нашу мать ради меня.
– Джолион, послушай. Было такое, о чем я никогда тебе не рассказывала, такое…
– Прекрати! – он ударил в дверь кулаком. – Прошу, не заставляй меня выслушивать все это. Иначе я и сам сойду с ума. Скоро прибудет помощь. Мне нужно только следить, чтобы ты была в безопасности, пока за тобой не приедут.
– Из больницы Святого Иосифа?
– Миссис Холт отправилась давать телеграмму. Это лучшее место для тебя. Они смогу… – его голос стих.
По ее лицу катились слезы. Возможно ли, что все это происходит с ней?
С каждым днем невозможное становилось реальным, но проще было поверить в деревянных убийц, чем принять, что Джолион, ее Джолион обратился против нее.
Элси прижалась к двери лбом. Сквозь белую краску она чувствовала узловатую структуру древесины, словно между ними с братом была не просто преграда, а живое существо, с жилами и сухожилиями.
– Джолион, рассуди здраво, – Элси постаралась выровнять дыхание, чтобы голос звучал, как у нормального человека. – Ты великолепно знаешь, что все это не вяжется со мной, моим характером. Ты ведь сам уверял мистера Андервуда, что готов собственной жизнью поручиться за мои нервы.
– Все изменилось, и это разбивает мне сердце.
Элси прижала к двери ладонь, представляя, что с другой стороны к дереву прислонился лбом ее брат. Если бы только он взглянул на нее. Заглянув в ее глаза, он сразу поверил бы, что она говорит правду.
– Ты слишком торопишься. Спроси Сару…
– Сару я отправил в ее комнату! Довольно, я не желаю, чтобы она являлась сюда и поддерживала тебя в твоих заблуждениях!
Она сползла на ковер и чуть не вскрикнула, ударившись больным коленом.
– Ты не можешь ограничивать передвижения Сары, – сделала она еще одну попытку, – у тебя нет над ней власти. Ты не можешь держать нас, как узниц.