Я взяла мобильник из его рук, прокрутила экран и проверила даты снимков. Черт, Кассио был в Канаде, когда @estudantelegal88 встречался с Мартой! Я вернула телефон, опустошенная тем, что снова оказалась в исходной точке. Встречу я завершила с полным безразличием к донжуану. В другое время я бы непременно съела этого Кассио на ужин. Мне стало жаль беднягу, ведь он в полном восторге от меня. Когда принесли счет, мы разделили сумму, и я ушла, даже не поцеловав его. Я была профессиональным следователем.
Частенько я чувствовала себя, как те несчастные в китайском цирке, которые одновременно жонглируют несколькими блюдцами, швыряя одно за другим. Разница в том, что в цирке ни одно блюдце не падает на землю, а мои всегда разбиваются. В полицейский участок я приехала рано, еще более подавленная, чем когда-либо.
– С добрым утром, Вероника, – сказал кто-то. Я ответила на автопилоте. И так прожила следующие несколько часов: машинальные ответы, звонки, машинальные ответы, кофе, машинальные ответы, доброе утро, машинальные ответы. В какой-то момент я увидела штаны, стоящие передо мной. Подняла взгляд и обнаружила, что Нельсон улыбается мне как-то по-новому.
– Сообщи мне хорошие новости, – проговорила я, подражая Карване.
– Хорошие новости для тебя, верно, Веро? Потому что для новой жертвы @estudantelegal88 новости ужасные.
Я знала, что открыться Нельсону было хорошей идеей. Он надежный и умный. И он знал, как покорить меня, так и есть.
– Новая жертва?
– Таня Карвалью. На прошлой неделе подала жалобу. Судя по полицейскому отчету, дело, аналогичное делу Марты Кампос. Думаю, это наш парень.
– Правда? Ты спас мне день! – воскликнула я, настолько взволнованная, что обняла его. И тут же пожалела о своем поступке. Вот такая дилемма: по мере того, как происходят несчастья, расследование продвигается вперед благодаря поступлению новых улик. Но я не имею права этому радоваться. – Ты узнал ее адрес? Где это?
– Больница Сан-Луис. Бедняжку обманул парень, с которым она познакомилась на сайте, и она бросилась под машину. Едва не умерла.
– Спасибо, мой любимый ботаник!
Я схватила сумку, побросала все в нее и направилась в больницу. Нельзя терять время. На стойке регистрации я показала значок и поднялась в палату 327. Тихонько постучала в дверь, окруженная жуткой тишиной. Поскольку никто не ответил, я вошла. Блондинка лет шестидесяти, одетая в классическую рубашку, прекрасно сидящую юбку и жемчужное ожерелье, подошла, чтобы приветствовать меня, и жестом предложила выйти, не издав ни звука. Взглянув на кровать, я увидела Таню, неподвижную, опутанную проводами, с гипсом на руках и ногах – словно искалеченная марионетка.
– Я Роуз. Вы коллега моей дочери? – спросила женщина уже в коридоре. – Танинья только что уснула. Знаете, как это бывает – много боли. Вы?..
– Вероника. Я из полиции.
Роуз мгновенно сменила позу. Она нахмурилась, вцепилась в мою руку:
– Уходите! Моя дочь больше ничего не скажет. Она очень хотела, но я предупредила: это бесполезно. И это оказалось бесполезно! Неделя, прошла неделя с того, как мы подали заявление!
– Успокойтесь, сеньора, я из другого полицейского участка…
– Я спокойна, дорогая, очень спокойна. Но я не хочу, чтобы кто-то тревожил мою дочь или сомневался в ее словах. Достаточно того, через что она прошла. Если ничего не получается, лучше забыть об этой истории.
Я стала громко возражать ей, пытаясь привлечь к себе внимание Тани. Это сработало и не заняло много времени – она скоро позвала маму. Роуз быстро вошла, и я, воспользовавшись предоставленной возможностью, последовала за ней.
– Мама, кто там? Что происходит? – спросила она, увидев меня.
– Успокойся, доченька, эта дама уже уходит. Она пришла по ошибке, не так ли? – сердито сказала она. Роуз походила на львицу, защищающую своего детеныша. Я не боюсь изуродованных лиц, поэтому улыбнулась и подошла к кровати:
– Меня зовут Вероника Торрес, я из отдела по расследованию убийств Сан-Паулу, и я хочу, чтобы вы знали, что вы не одиноки. Есть и другие жертвы этого парня.
Таня несколько секунд смотрела на меня, переваривая новости. Затем отвела взгляд и разрыдалась, казалось, с облегчением. Мать неутомимо вытирала ее лицо бумажными салфетками. На тумбочке виднелась опустевшая коробка из-под них. Я поняла: женщины, попадающиеся на такие аферы, чувствуют себя настолько глупо, столкнувшись с правдой, что, узнав о других жертвах, испытывают острое любопытство. Так они смогут простить себя.
– Я не одна – что это значит? Скольких он обманул?
– Нескольких. И если вы немного поможете мне, мы не позволим причинить боль кому-либо еще. Я знаю, что вы чувствуете, но мне нужны подробности, чтобы убедиться, что это один и тот же человек.
– Я сглупила. Я не хочу говорить больше, чем уже сказала. Так стыдно! Я хочу забыть, что Уильям существует, я не могу думать о жизни и смотреть в лицо кому-нибудь. Должно быть, все смеются надо мной за спиной. – Она снова расплакалась, и мне пришлось выдержать это.
– Мама, вытри мне нос, капает! Я даже плакать достойно не могу, даже это он у меня украл! – Таня говорила на октаву выше обычного, а Роуз неловко держала салфетку, чтобы дочь еще раз высморкалась. Я достала из сумки рисунок, сделанный Мартой, и показала ей, поместив так, чтобы Тане было удобно смотреть.
– Это Уильям?
– Это он, это он! – Ее грудь вздымалась от боли и ненависти. Именно этого я и хотела: чтобы она разозлилась. – Но стрижка была другой.
Роуз тянулась, чтобы увидеть рисунок, даже не пытаясь защитить дочь:
– Дочка, ты уверена, что хочешь вернуться к этой теме? Посмотри, что это животное сделало с тобой…
Таня взглянула на нее, а затем на меня, мотнув головой, чтобы мама еще немного приподняла ее на кровати:
– Лучше сразу покончить с этим. Спрашивайте, что хотите, Вероника.
– Как вы познакомились с этим Уильямом?
– Вы не будете надо мной смеяться? Самым тупым способом в мире, через интернет.
Я достала блокнот и начала записывать. Ощущение дежавю было очень сильным: AmorIdeal.com; та же история, тот же стиль. Имя? На этот раз @souseuamor. Какой ублюдок. Я стану его кошмаром.
– Где вы обедали? Он оплатил счет? Или вы?
– Мы ужинали в кантине «Пьеро», в Жардинс. У меня так кружилась голова, что я не уверена. Надо посмотреть выписку по дебетовой карте. Я сделаю это, как только смогу двигаться, черт возьми!
Еще одна особенность профиля: забегаловки. «Спот» действительно выбивался из шаблона. Моей цели нравилась итальянская еда или старые местечки в Сан-Паулу – возможно, чтобы гарантировать отсутствие камер видеонаблюдения. Таня говорила торопливо, упоминала множество бесполезных вещей. Я отфильтровывала то, что казалось важным, карандаш бегал по блокноту.
– Он украл у меня все, обнулил мой банковский счет и даже забрал машину!
– А ваш мобильник, Таня?
Она на минуту задумалась:
– Нет, мой телефон – нет. Он удалил переписку, но мобильный не забрал. Странно, да? Это последняя версия iPhone.
Парень был опытный. Он знал, что полиция может его отследить по IMEI – международному идентификатору мобильного оборудования. Даже если сменить сим-карту, устройство будет найдено. На всякий случай я показала ей фотографию Кассио: он и впрямь не был Уильямом. Я поблагодарила Таню и ушла, сопровождаемая пристальным взглядом ее свирепой матери.
На работу я вернулась довольно поздно, обдумывая мысль: неужели мошенник настолько жестоко унижал своих жертв, что некоторые из них пытались покончить жизнь самоубийством? Марта покончила с собой, Таня – почти. Сколько других сделали так же?
С помощью моего суперботаника я запросила историю дел с женщинами, покончившими с собой в последние месяцы. Пока он занимался поисками, я воспользовалась возможностью, чтобы наверстать упущенное и привести в порядок свой стол. Через два часа он принес результаты: пять потенциально интересных случаев суицида, разбросанные по всему городу. Я сразу же позвонила Прате.
– Дружище, ты в лаборатории?
– Всегда. Жена говорит, что я здесь живу, Веро, и люблю мертвых больше, чем ее.
– Я и не сомневалась. – Я ненавидела его жену. Она ревновала ко мне, но так глупо, что это только раздражало.
– Давай сразу к делу. Я сижу над отчетами. Опаздываю, начальство у меня на хвосте. У меня мало времени.
– Я быстро, Прата. – Я назвала имена женщин, и он вытащил все, что было в системе – от отчетов до документов о выдаче тел. Я была в курсе, что тело Марты увез лжебрат. Я также знала, что @estudantelegal88 был некрофилом. Возможно, один и тот же человек вывез и другие тела. Кто-то, работавший в лаборатории? Между делами должна быть какая-то связь.
Я умоляла Прату прислать мне файлы, клявшись всем подряд, что никому их не покажу. И через две минуты получила их по электронной почте. Быстро открыла, скачала pdf-файлы, просмотрела, но на первый взгляд ничего не обнаружила. Все отчеты были сделаны разными врачами в случайные дни и часы. Тела пяти женщин увезли предполагаемые «братья» с различными и, возможно, вымышленными именами. Еще один тупик…
Я перечитывала по второму, по третьему разу, охваченная тоской. И наконец нашла. Все мое тело покрылось мурашками, когда я взяла формуляр на получение тела Марты Кампос, чтобы убедиться: одно и то же похоронное бюро забрало всех женщин из морга! Похоронное бюро «Вечный мир», Эмбу-дас-Артес. Вот куда психопат забрал тела.
16
Жанета, еще не открыв глаза, слышит его голос. Он доносится издалека, но повторяется напевом:
– Прости, пташка, прости…
Постепенно чувства пробуждаются вместе с ней. Ощущается влажное, теплое трение на коже. Она медленно вдыхает и выдыхает, позволяя запаху арники проникнуть в ноздри и взорваться в легких. Где она? Жанета пытается открыть глаза, но ей очень больно. Веки пульсируют, опухают. Ее били по лицу, все горит. Зубы шатаются. С усилием она приоткрывает веки, и в щелочки вторгается яркий свет. Она не хочет видеть. В принципе, неважно, где она находится. Брандао сделает с ней все, что захочет.