– И вам доброе утро, донья Бела!
Она что-то буркнула, ведя себя так, словно обиделась, но меня эти игры больше не интересовали. Положение спас Рафа, быстро обогнув край бассейна, чтобы поцеловать меня:
– Мама, пожелай мне удачи!
Легко! Я поцеловала моего мальчика в лоб:
– Ни пуха ни пера, сынок! Иди и сделай все, на что ты способен!
Он убежал, устроился среди своих, а я восхищалась тем, как же он вырос. Он уже был маленьким мужчиной. В 25-метровом бассейне соревнования брассом длятся чуть больше минуты. Раздался выстрел, и Рафа нырнул в бассейн вместе с остальными ребятами. Стоя у воды, Паулу выкрикивал отеческие указания каждый раз, стоило Рафе высунуть голову из воды. Рядом со мной, волнуясь, удовлетворенно взвизгивала донья Бела.
Неподвижная, сцепив ладони мертвой хваткой, я устремила взгляд на соревнующихся и выхлестнула весь скопившийся адреналин только тогда, когда Рафа первым добрался до финиша, на один гребок впереди второго ребенка. Я заорала во все горло, избавляя душу от скопившихся нечистот. Может быть, даже немного переборщила, потому что донья Бела и некоторые родители смотрели на меня как-то смущенно.
Рафа поднялся на подиум, гордый своим достижением, и поскольку я хорошо его знала, то понимала, что он сдерживает слезы – именно так Паулу, смехотворный мачо, научил его, как действовать в подобных случаях. Позже, когда мы обедали поблизости в недавно открывшейся закусочной, Рафа похвастался своим временем в индивидуальной гонке и командной эстафете.
– Поздравляю, сынок, – сказала я и вскоре вернулась к бургеру с беконом и сыром гауда, который был восхитителен. В периоды полного хаоса не существует диеты, которая могла бы помешать мне быть счастливой (или, по крайней мере, радовать свой желудок).
– Что случилось, Веро? Ты такая тихая, – поддразнила донья Бела, выуживая со своей тарелки картошку по-деревенски. – Кошка съела твой язык?
– Может, и кошка, – ответила я с набитым ртом. Паулу посмотрел на свою мать, подумав, что я имею в виду донью Белу. Лучше б я промолчала. Доев бургер, я скатала из салфетки маленький шарик и поднялась, не дожидаясь десерта.
– Ребята, простите, но у меня встреча. Рафа, мой малыш… – сказала я, взъерошивая его волосы, – ты моя гордость!
– Я не малыш, мама…
Я схватила сумку и оставила на столе сотню.
– Позволь, я заплачу, Веро, – проговорил Паулу. Я не стала спорить. Сунула сотню обратно в бумажник, подумав, что в некотором смысле это начало нашего раздела имущества. Мне нужно экономить больше, чем когда-либо.
Я села в «Хонду» и бесцельно поехала, не зная, чем заняться до конца дня. Проехала заправку с дешевым бензином и, так как бак был почти пуст, решила заправиться. Дежурный, подошедший ко мне, был один из тех, в реальность кого ты не веришь: смуглая кожа, мускулистые руки завсегдатая спортзала, грязные от смазки, торчащие из форменного комбинезона. Когда он склонился к окну, спрашивая, сколько наливать, то едва не съел меня своими горящими зелеными глазами на лице с простоватыми чертами – типичный кафуку[51], для брака не годится, зато подойдет для замены масла.
Элоиза, моя старая подруга, замужем за бизнесменом из сети супермаркетов, была специалистом по подобным мужчинам: в общем, парни с периферии, поставщики услуг, с красивым телом, лишенные манер, неграмотные, но с акульей хваткой, с женами безжалостны, зато в сексе короли, трахаться готовы бесплатно и без обязательств. Эло не могла устоять перед автослесарем, доставщиком или охранником магазина, она их преследовала и даже создала классификации по аналогии с алкоголем. Помню, например, что кафуку Орлофф – тот, после небольшого количества которого хочется домой, а кафуку Ягодный приторный, от него становится тошно.
Не знаю, к какому типу относился автозаправщик, но точно знаю, чем хотела бы с ним заняться. В конце концов, почему бы и нет? Чувство вины меня больше не тяготило. После быстрого обмена взглядами я попросила проверить шины и спросила ключ от женского туалета. Он получил сообщение: через несколько минут моя спина ходила вверх и вниз по старым и холодным плиткам этого довольно мерзкого места; заправщик тяжело дышал, а я пыталась сконцентрироваться, чтобы достичь оргазма. Преимущество чисто физического секса в том, что он не требует практики или навыков. Впервые за несколько дней я испытала настоящее удовольствие. Когда мы закончили, я стала красивой, скромной и домашней, и за услугу заплатила щедрыми чаевыми. Не знаю, было ли это в классификации Эло, но парень, без сомнения, относился к длинношеим кафуку – обертка не слишком презентабельна, зато в остальном…
Поскольку у меня оставалось время, я направилась в полицейский участок. Здание было полупустым, в узких коридорах, освещенных холодным светом, сидели только дежурные. На моем этаже практически никого не было, поэтому я позволила себе роскошь зайти в кабинет Карваны и вздремнуть остаток дня. Проснулась я только около восьми вечера, когда на мобильнике раздался сигнал. Пришло сообщение от Паулу: «Веро, в компании чрезвычайная ситуация. Возможно, вернусь в Рио сегодня. Дам тебе знать. Целую».
Знаете, что хуже всего? Меня даже не волновала эта откровенная ложь. Мой папа всегда говорил: хуже того, кто на тебя жалуется, тот, кто тебя разочаровывает. Я разочаровалась в Паулу. Я воспользовалась возможностью, чтобы в тысячный раз проверить в телефоне пропущенные звонки и сообщения. Ни слуха от Жанеты. Что ж, воскресенье приносит хорошие новости, подумала я, но даже сила мысли не может спасти эти выходные. Паулу не было, Рафа отправился с ночевкой к своему другу по бассейну, а Лила ушла к подружке. Пока не разразилась война против Брандао, стоит приступить к вооружению для другой войны: для семейной битвы. Я собрала наши банковские выписки за последние годы, доказательства расходов на домашнее хозяйство, сведения о зарплате, которую получал Паулу, а также решила, что стоит сделать несколько его фотографий с любовницей, чтобы убедить судью по семейным делам, что я стала жертвой этого негодяя. Когда я подам на развод, не сомневаюсь, Паулу превратится в монстра и примется стирать свои следы. Когда дело доходит до денег, мы лучше узнаем человека.
Воскресное утро я заняла сортировкой всей этой документации и поиском в интернете недавних судебных дел о разводе и разделе имущества. Нанять адвоката – целое состояние, и об этом не могло быть и речи. Кроме того, к моему несчастью, я поняла, что делить особо нечего. У Паулу была крупная сумма на нашем совместном счету, но наша квартира, например, была оформлена на его имя, это семейное имущество, доставшееся ему от покойного отца, и разделу оно не подлежало. Когда каждый пойдет в свою сторону, я уйду буквально с протянутой рукой. По крайней мере, может, на детей дадут хорошее пособие.
Мой анализ завершился, и я стала обдумывать стратегию своих действий: как сфотографировать Паулу с Карлой. Возможно, стоит поехать в Рио и запечатлеть наиболее компрометирующие моменты любовников. Одному богу известно, когда я найду время и деньги, чтобы предпринять такую погоню. Около четырех часов дня я забрала детей и ответила «Хорошо, дорогой» на его сообщение.
Остаток воскресенья я провела в пижаме на диване, объедаясь неаполитанским мороженым и просматривая фильмы и сериалы на Нетфликс – больше времени я потратила на поиск того, что посмотреть, чем на сам просмотр. Шестое чувство заставляло детей сидеть в комнате тихо, погрузившись в компьютер или видеоигру, и не беспокоить меня. Закат воскресенья опрокинул меня в пучины депрессии. Я просто услышала вступление к «Фантастико», и у меня появилось проклятое желание плакать. В глубине души мы – ничто, наша жизнь – ничто. Все, что я построила, было прахом. Что отличает меня от Жанеты?
В то же время я пришла к выводу, что должна действовать. Ее затянувшееся молчание принимает слишком уж угрожающие очертания. Часы показывали одиннадцать вечера, но я знала, что Нельсон не спит. Я позвонила, и он сразу же ответил.
– Ботаник, дорогой, можешь проверить состав батальона Брандао? Мне нужно знать, дежурит ли он завтра…
– Зачем? – Я сразу услышала волнение в его голосе. – Новости?
– Никаких. На самом деле, в этом и проблема.
– Веро, Веро… Ты уже говорила с Карваной? Рассказала ему?
– Не позднее чем завтра, клянусь, – нагло солгала я. – Можешь получить эту информацию, ради меня? Пожалуйста!
Через несколько минут у меня был ответ.
Несмотря на отвратительную погоду в выходные, понедельник выдался солнечным. Я вышла пораньше, надев вторую версию своего привычного наряда: просто сменив обувь на более удобную, и направилась прямиком в Парк-ду-Карму. Я дважды объехала квартал, в котором жили Брандао и Жанета. Рассматривая их маленький домик посреди скопления скромных жилых домов, я по-новому оценила происходящее. За короткое время я столько всего там пережила.
Я заглянула в окна в поисках признаков жизни: ничего. Машины Брандао на месте тоже не было – хороший знак. Припарковав свою «Хонду» подальше и подготовив пути быстрого отступления, я направилась к дому. Рефлекторно оглянулась через плечо, но позади никого не увидела: всего пара детей, играющих в мяч на улице в двух кварталах от меня.
Подойдя к забору, я поймала себя на ощущении, будто за мной наблюдают, но, должно быть, просто показалось. Может, старая соседка-сплетница. В этот момент мне пришло в голову, что стоило сказать Нельсону, что я заеду к Жанете домой, прежде чем отправиться в полицейский участок. Важно проинформировать кого-то о моем местонахождении на тот случай, если что-то произойдет. Но уже слишком поздно. Я в этом районе, около дома, печаль моя рассеялась, а адреналин взял свои позиции. Пути назад не было.
У входа в дом я обнаружила два черных мешка для мусора. Отнесла их в сторонку, чтобы рассмотреть повнимательнее. Распутала узлы, ожидая ужасного запаха тухлой еды и мусора, но его не было. К моему удивлению, в пакетах нашлись только обрывки бумаги и куски женской одежды, никаких остатков пищи. Где они обедали? Вскоре я узнала блузку Жанеты в цветочек, изорванную в лохмотья. Мое отчаяние усилилось, и я перерыла бумажки, не потратив много времени на то, чтобы найти – а я знала, что непременно найду, – ее кроссворды. Жанета никогда бы их не выбросила. Значение находки меня потрясло: что-то пошло не так. На мгновение я даже помолилась, чтобы она отказалась убивать своего мужа и сбежала. Может, она в своем родном городе, с семьей. Либо так, либо… она мертва.