Мы вразнобой ответили: кто кивнул, кто сказал своё «да» вслух, но так или иначе все стали серьёзнее после этих слов. Вик дал ясно понять, что за оружие в руках личную ответственность несёт каждый.
– Хорошо. Тогда, п-полагаю, вы вполне заслужили небольшой мастер-класс по тому, как п-правильно бросать томагавк. Итак. Представим, что это д-дерево – ваша мишень…
Он подкинул топорик в руке, и я заметила, что в его движениях и походке что-то неуловимо переменилось. Шаг стал пружинистым и лёгким, черты лица будто заострились. Он поднял подбородок и взглянул на дерево из-под тяжёлых век.
– Очень п-приятно метнуть топорик и услышать глухой стук лезвия, попавшего в цель, – расслабленно рассуждал Вик. Он заикался меньше с тех пор, как взял томагавк в руку, привыкая к его весу и балансировке.
– Вот же проклятие, – шепнула Дафна. – Эти индейские каникулы мне начинают нравиться.
– Мне тоже, – шепнула я в ответ.
– Так как б-бросать топорик опасно для неприспособленной руки, я взял специально лагерные – затупленные и пригодные лишь для метания. Это п-первое. Второе: бросаем только в сухие деревья, думаю, вы без труда отличите их от нормальных. Если нет, всегда есть моё дерево, я не жадный.
Мы рассмеялись, а Вик говорил и продолжал ловко подкидывать томагавк в воздухе.
– Никогда не тренируйтесь на круглых мишенях одни. Дерево – хорошая цель. Дело в том, что томагавк отскакивает в любом направлении и может при неправильном броске ответить вам ударом в н-ногу, руку или туловище. И не вздумайте метить в б-банки или бутылки: так только лезвие затупится.
– А почему лезвие тупое? – спросил Стив, касаясь своего пальцем. – Вы думаете, мы настолько придурки, что отсечём себе пальцы, мистер Крейн?
Мы снова рассмеялись. Вик подошёл к Стиву и протянул ему свой чёрный томагавк с небольшой тканевой повязкой на ручке. Стив медленно поднял на него взгляд. Они встретились глазами.
– Потрогай лезвие, – мягко попросил Вик.
Стив медленно коснулся рукой его томагавка. Непонимающе нахмурился.
– Тупое, – сказал Вик. – Но не потому, что я тупой и не пожелал наточить топор. Просто не вижу смысла в том, чтобы острить его. Чтобы побросать ради забавы, хватит и такого. Я же не выхожу на т-тропу войны.
Мы с Дафной прыснули в кулаки, заметив, что все, кроме Стива, тоже улыбаются до ушей. Вик добродушно посмотрел на нас.
– А теперь практика. Итак, встаём в стартовую позицию. Это самое важное для хорошего броска. Я п-покажу, что и как делать. Держитесь расслабленно, но спина пусть будет прямой.
Он свободно встал, чуть расставив ноги.
– Вот так, ноги держим на ширине плеч. Стойте перпендикулярно мишени, руки должны быть расслабленными, н-никакого напряжения. – Он чуть развернул носки коричневых походных ботинок и с прищуром поглядел вправо и влево, точно присматривался к цели. – Держим топор п-правильно. Ручку – по направлению к себе, на десять-одиннадцать дюймов выше конца рукояти.
Бен пытался повторить за ним. Стив слушал очень внимательно, но ничего не выполнял.
– Когда берётесь за томагавк, представьте, что к-крепко пожимаете кому-нибудь руку. Палец ставьте в‑вниз, под ручку, а не на неё. Это влияет на вращение томагавка. Не д-держи его так напряжённо, Дафна. Возьмись удобно.
– Это не похоже на рукопожатие, – пробормотала она, краснея, и мы грохнули со смеху, когда она попыталась обхватить топорик, уперев ручку себе в живот.
Вик улыбнулся.
– Энтузиазму завидую, но лучше по-другому. Вот так. – Он подошёл к ней и поправил томагавк. – Важно понять, как он лёг в руке. У каждого из вас свой хват, замах и бросок. Но пока будем всё делать одинаково. Если топор вращается слишком сильно, при броске поднимите большой п-палец вверх. Тогда вы услышите в конце не звон, а звук поприятнее.
Джесси очень старалась всё сделать как надо, и Вик одобрительно кивнул:
– Лезвие держим строго перпендикулярно цели. Молодец.
Затем он несколько раз показал, как замахнуться и поставить лезвие к мишени. И, чёрт возьми, я могла бы смотреть вечно, как плавно движется под тканью его рубашки каждая литая мышца.
– У томагавка вес сосредоточен в верхней части. Если с глазомером или б-балансом беда, дайте природе и силе гравитации выровнять его за вас: просто чуть отпустите, и тогда…
Вик опустил томагавк, и он встал идеально ровно по направлению к цели, так, как нужно.
– А теперь главный секрет. Вся особенность в расстоянии! От мишени удалитесь на п-пять шагов и развернитесь. Не старайтесь встать подальше. Пока что это ваша идеальная дистанция для броска.
– Но как же в кино показывают, что индейцы далеко бросают топор? – разочарованно протянул Бен. – Врут, что ли?
Вик был рядом с Дафной и показывал ей, как верно балансировать. Но на слова Бена он невозмутимо поднял голову и, прикинув расстояние взглядом, спустя пару мгновений метнул топор. Мы не поняли, как это вышло. Каждое движение – короткий танец. Хват-баланс-замах-прокрутка-бросок: Вик легко подкинул томагавк в руке и, ухватившись за него, метнул с достаточной силой, отчего коса легко взвилась за его спиной плетью. Всё тело напряглось и за секунду так же расслабилось; воздух свистнул под томагавком, и тот вонзился в дальнее дерево – футах в девяноста от нас или, может, чуть меньше.
Мы смолкли. В воздухе повисла странная невысказанная угроза, как запах озона после удара молнии. И Вик, посмотрев на Бена, спросил:
– Я ответил на твой вопрос?
Тот присвистнул и кивнул, проведя по чёрным коротким волосам. После такой впечатляющей демонстрации каждый захотел попасть в мишень. Дело было непростым: это не в тире по тарелочкам стрелять и не дротики бросать. Наши топоры, точно заговорённые, отскакивали от мишени с холодным звяканьем. Спустя несколько бросков у кого-то начало получаться.
Так, у Стива спустя две или три попытки томагавк вонзился аккурат в нужное дерево, крепко и уверенно войдя в сухой ствол. Вик, стоявший неподалёку, сам вынул его:
– Молодец! У тебя отлично получилось.
Стив ровно пожал плечами, не польстившись на похвалу, и взял томагавк из его руки. Повернувшись ко мне, небрежно сказал:
– Это было легко.
– Лесли, – перебил Вик. – Твоя очередь.
По его лицу пробежала недобрая тень. Он прошёлся кругом вокруг нас со Стивом и незаметно вклинился между. Стив резко посмотрел на него, сжимая свой топорик в руке, а Вик поправил мою стойку и расправил плечи, положив на них руки и развернув. Он сделал всё то же самое, что и для остальных. Но щёки у меня вспыхнули, а ладони вспотели. Вик кивнул.
– Бросай сейчас. Неплохо держишь. Ну?
И я бросила. Топорик пролетел хорошо, но вращения не хватило. Лезвие отскочило от дерева, и он упал на землю.
– Чёрт, – протянула я, однако Вик невозмутимо потрепал меня по плечу.
– Ничего, всё в п-порядке. Потренируешься, и всё получится.
Обойдя меня со спины, Вик пошёл дальше.
Мы не хотели уходить с поляны до последнего: нас охватил азарт! Хотя бы раз, но каждый тем днём услышал заветный глухой звук вонзающегося в дерево лезвия, и это настолько воодушевляло, что хотелось пробовать ещё и ещё. Но скоро Вик велел собираться, и только тогда я почувствовала, как ломит от усталости руки.
– О, моё запястье, – простонала Дафна, положив томагавк в мешок. – Как больно.
– Твоё запястье? Моё плечо! – пожаловался Бен.
– Ты хотя бы раз попал? – ухмыльнулась она, и Бен покачал ребром ладони.
– На озеро мы уже не успеем. Простите, ребят, – вздохнул Вик и затянул мешок.
– Ну и ладно! – зароптали мы в ответ.
– Зато развлеклись…
– И пройдёмся по лесу.
– Да ну это озеро! Успеем ещё.
– Тогда скажу сразу, – улыбнулся Вик. – И п-пусть это останется маленьким секретом. Но я вами горжусь.
Редкий взрослый говорил нам это. Простые, честные слова – я вами горжусь – буквально окрылили нас. Мы шли к лагерю по лесу, затканному светом уходящего солнца. В сумерках он был спокойным и торжественным: листья медленно облетали, танцуя в воздухе, и почему-то рядом с Виком лес казался не чужим и страшным, каким должен быть ближе к ночи, а дружелюбным и уютным. Мы сами выбрали молчание на обратном пути: говорить не хотелось. Вик шёл впереди, не оборачиваясь, а я смотрела ему в спину и впервые за долгое время чувствовала себя счастливой.
Костёр палил так высоко, что звёзды казались обожжёнными огнём. Мы сидели на больших брёвнах все вместе, оба отряда, и нанизывали на прутики зефир, после чего поджаривали его в пламени. Мне нравилось наблюдать, как от белой пухлой зефирины идёт тоненький дымок.
Дафна привалилась к плечу Бена. Он не возражал. Бен был в школьной команде по плаванию, и он давно поглядывал на Дафну. Вместе они хорошо смотрелись, он – с волосами чёрными, как смоль, и карими, тёплыми, оленьими глазами, коренастый и взъерошенный, и пусть прикус ему не мешало бы поправить, но было в лице и глазах что-то особенное, тёплое и улыбчивое, отчего он казался красивее, чем был. И она, зеленоглазая яркая блондинка с миловидным лицом сердечком, тонкая, как ивовая ветвь. Они держались за руки и любовались пламенем, тихо разговаривая друг с другом, а я наслаждалась покоем, закутавшись в свою большую серую толстовку на молнии и натянув на голову капюшон.
Костёр был разведён на специальном пятаке между лагерем и лесом. После ужина, немного отдохнув, мы собрались вокруг него и с удовольствием делились, как прошёл день, что было здорово, а что – ну полный отстой, и, конечно, наша команда взахлёб поделилась опытом метания томагавка. Джесси восторженно трещала без умолку, хотя ёжилась от холода, и Вик, тихо поглядывая на неё, толкнул локтем мисс Бишоп, отчего та улыбнулась. Оба словно праздновали незримую для нас победу, но я понимала, чему они так радовались. Они хотели, чтобы Джесси хотя бы немного стала своей.
– Ты замёрзла? – Стив заботливо опустил на мои плечи плед и сел рядом.