– Ты красивая, – пожимаю плечами я. – Не привыкла, что на тебя мужики пялятся? – Легкая улыбка на губах говорит лучше слов. Я ее смутил. Эта помощница мне симпатична с самой первой встречи в психушке, глупо отрицать очевидное. Алкоголь – мой враг. Все чувства обнажены. Давно с женщиной не был, думаю совсем не о том – как шестнадцатилетний пацан, иначе не скажешь. – Переспим?
– Макаров, ты ничего не перепутал? – скрещивает руки на груди она. Мое предложение ее не оскорбило, от комплимента смутилась больше. Тут скорее интерес, игра. Но спать со мной она не намерена, во всяком случае, пока, демонстрирует это каждым движением – от сморщенного носа до нервно сведенных пальчиков ног. Жаль. Было бы отличное завершение чокнутого денька. – Лучше пей свой чай, таким большим мальчикам не стоит говорить все, что приходит в голову. В челюсть прилететь может.
– Да брось, ты сама спрашивала меня о жене. В прошлую нашу встречу. Не прикрывайся работой. Люблю ли я Аленку – не имеет никакого отношения к делу.
– Что спрашивала? Это шутка? – На лице брюнетки недоумение, а до меня начинает доходить… Кажется, у меня отмечаются слуховые галлюцинации. Раньше такого не было, если не считать, что я годами разговариваю с призраком дочери. Но это другое, то, что ставит под сомнение восприятие моего внутреннего мира. – Какое мне может быть дело, любишь ты свою бывшую или нет?
– Ты заходила в прошлый раз. Мы пили кофе, разговаривали. Я пошел тебя проводить. В прихожей, кажется… – Пытаюсь составить картинку, а вместо этого выходит набор слов. Кофе… Черт! Все дело в кофе. Из-за отмены лекарственной терапии и стимуляции нервной системы вышел кратковременный сбой. Вполне объяснимое явление, такое можно встретить даже у вполне нормальных людей. Неловко вышло. Особенно если учитывать мое предложение «переспать».
– Ты не думал позвонить доку? – спрашивает она. Может, и стоит, но это только подтвердит поставленный диагноз. А я все еще хочу выйти на свободу. – Так, к сведению, я действительно заходила, и мы пили кофе. Затем я ушла, а ты сполз по стенке вниз. Понятия не имею, что творится у тебя в мозгах, но это занимательно. К тому же твое общение с дочерью. Это интригует. Но не обольщайся, я знаю, кто ты. Так что пей свой чай и выспись сегодня. Либо ты нам помогаешь, либо возвращаешься в психушку. Все просто.
Афанасьев нервно повел бровями, постукивая карандашом по столу. Подозреваемый третий час повторял одно и то же. Он ничего не знает о пропавших детях и облил дверь керосином в отместку за увольнение. Дерганый парнишка, детдомовский. С руководством отношения с самого начала не заладились. Проработал меньше года, а тут деньги из кассы пропали. Повесили на него, хоть и божился, что не брал. Уволили, долг из зарплаты вычли. Обозлился, дверь поджег. Не умеет иначе. Три раза сбегал из интерната, пока маленьким был – били, затем сам бить начал. Дважды за разбой арестовывали, один за кражу, все по малолетке. Портрет преступника, сел бы рано или поздно. Но это мелко все. Да и молодой слишком, пять лет назад парты давил. Не причастен он к похищению, тратим время. Но допрос осложнился пристальным вниманием подполковника Кириллова, личный интерес начальства. Вцепился в паренька клещами, еще капля, и пытать начнет.
– Роман Михайлович, – показалась в дверях голова Шурика. Глаза круглые, не ожидал высшее начальство в допросной увидеть. – Товарищ подполковник, капитан. Алиби Сорокина подтвердилось.
– Подтвердилось, значит?! – поднялся Аркадий Петрович, по столу руками ударил. – Кто подтвердил?! Дружок такой же детдомовский? Знаю я их, к стенке покрепче прижмешь, сразу расколются. Этот гаденыш знает, где моя племянница…
– Так там, – промямлил Шурик, – алиби проверенное. Подозреваемый на работе был, в торговой сети. В день похищения детей была его смена. Камеры подтверждают, со склада не отлучался. Там у них пропуска, просто так не выйдешь.
– Олухи! – Кириллов покраснел, сжимая кулаки. – Афанасьев, ты кого мне притащил? Я тебя еще раз предупреждаю, не найдешь мою племянницу вместе с этим утырком, склады будешь разгружать. Где этот твой Макарин? Может, мне его вместо тебя на работу устроить?
– Макаров, – вздохнул Роман, выдавая первое, что пришло на ум. Не хватало еще, чтобы начальство узнало, что псих их без присмотра разгуливает. – У него прием у психиатра.
– В больнице не находился к психиатру? Я его не для того вытаскивал. Чтобы с утра здесь был! – разозлился подполковник. Нервы сдают, подруга племянницы сейчас с родителями, брат каждый день телефоны обрывает. Сказать нечего. Единственные зацепки и те со слов экстрасенса со справкой о невменяемости. – Ладно. Заканчивай с этим… У меня своих дел навалом.
Афанасьев достал из папки пустой лист, подложил подозреваемому: начальник прав, пора заканчивать. Ко всему прочему так и неизвестно, где Макарова носит.
– Пиши.
– Что писать, начальник? – развел руками бритоголовый паренек. – Я ничего не делал! Не повесите, не трогал я детей!
– Не беси меня, Сорокин! Кафе поджег, девочка едва не погибла. Излагаешь, как все было, где керосин взял, кто помогал. В подробностях пиши, может, условкой отделаешься. И давай без глупостей, если не хочешь, чтобы тебя как соучастника похищения посадили. С твоим послужным списком на пятнашку загремишь.
Афанасьев вышел из кабинета, жестом подзывая Шурика.
– Сделал, что я просил?
– Да, я поднял архив. Здесь все личные вещи Макарова, которые были изъяты при задержании, включая блокнот, – кивнул парнишка. – А зачем вам?
– Не знаю пока. Чутье. Просмотреть хочу. Есть кое-какие мысли.
– Роман Михайлович, я тут… – промямлил Шурик, не решаясь продолжить.
– Говори уже, что, как девчонка, мнешься!
– Я думал, почему они оставили в подвале Вику Тарасову. Один возраст, пол, состояние семей. Это нелогично. – Парень достал фотографии, протянул капитану: – Люся, дочка Макарова, копия Вероники Кирилловой. Вторая девочка светленькая. Это может быть важным. Портрет преступника, нас такому учили. Если расширить базу за пять лет, можно сравнить с другими похожими случаями. Мы могли что-то упустить.
– Займись этим, – одобрил начальник. – Девочка заговорила?
– Нет еще, с ней работает психолог, но родители передали ее рисунок. – Помощник протянул сложенный лист.
– И что это? – удивился Афанасьев, разглядывая картинку с монстром, отдаленно напоминающим описание Макарова. – Вот ведь…
– Вика видела это? – Шурик плечами пожал. – Все интереснее и интереснее… Так самому недолго в психушку загреметь. Займись делом, я еду домой.
Глава 10Дионеи
Первый час ночи, следак давно уже должен был быть дома. Забавно выходит. Я, как мальчишка, ждущий родителей со школьного собрания, побаиваясь ремня. Мельник, вероятно, наябедничала о моем непродолжительном запое, или нет? Не уследила, влетит не меньше, свою красивую шкурку она ценит, значит, промолчала. И все же где его носит? Нашли вторую девочку? Нет, уверен, что нет. Даже если Вика заговорит, им ее не найти… Дионеи осторожны, умеют заметать следы. Я знаю, как их вычислить, но для этого мне нужен Афанасьев! Сейчас он попросту тратит время, которое осталось у Ники, на бумажки. Так ничего не выйдет. Эта девочка – мой билет на свободу, будет жаль, если она умрет…
– Как встреча с женой? – Афанасьев появился на пороге со старой коробкой в руках. Молчу, постукивая костяшками пальцев по столу. – Ясно. Значит, голубцов не будет. Опросили подозреваемого с керосином. Не думаю, что он вообще причастен к похищению девочек.
– Тик-так, тик-так… – После минутной паузы размеренно выдаю я. Роман от удивления брови приподнял.
– Будешь отчитывать за то, во сколько я домой прихожу? Не припомню, чтобы женился на тебе. Может, еще носки постираешь да борща приготовишь? – Неудачная шутка, сам понимает. Время – сейчас единственное, что имеет значение. – Проехали. Сам знаю, счет идет в лучшем случае на дни. Пиво?
– Нет, – мотаю головой. Хватит градуса с меня на сегодня, полчаса назад отпустило. Афанасьев, несмотря на отказ, достает из холодильника две бутылки светлого, выкладывая из кармана детский рисунок. – И что это?
– Это у тебя спросить нужно. Вероника нарисовала, – вздыхает он. Поверить в весь тот бред, что я несу, не так просто, это ломает изнутри. Заставляет переосмыслить истины, внушаемые с рождения. Не завидую, сам проходил, вот только отличие одно, меня никто не хотел слышать. – В коробке твои записи пятилетней давности, я их просмотрел. Шифры, зарисовки, сам черт ногу сломит пока разберет. Макаров, чтоб тебя… Я хочу понять. Дионеи, так? Расскажи мне о них.
– В соседнюю палату решил загреметь? – усмехаюсь я. Он хочет сохранить рассудок, пытается мыслить трезво, найти в моих словах логическое объяснение. Но его нет. Здесь одна дорога. Чем глубже погружаешься во все это безумие, тем сложнее выбраться из него.
– С соседом уже знаком, готов рискнуть, – отвечает сухо. Серьезный настрой. – Так, почему дионеи?
– Не знаю. Название понравилось. Венерина мухоловка. Ты видел эти цветы? Красивые, яркие, манящие, но при этом они хищники, – пожимаю плечами я. – Это девушки, вернее, они способны принимать женский облик. Послушай. – Я встаю, начинаю наматывать круги по кухне. Тесно, десяти квадратов нет. Нервная система возбуждена до предела. Впервые за все это время меня действительно хотят услышать. – Монстры… Они существуют. Прячутся среди нас. Могут ходить на работу, обедать с нами в одной столовой. Мы живем с ними под одной крышей веками, не подозревая об этом.
– Едрить твою налево, Макаров! Какие еще монстры, живущие с нами под одной крышей?! Моя бывшая жена, конечно, выпила из меня все соки, детей за границу увезла, но поверь, она человек. Самый обычный человек с очень непокладистым характером.
– Так, может, твоя жена ветал? – шучу. Насмотрелся на названия чудищ, вот и пригодилось. Впрочем… Зря, так я только сильнее убеждаю его в своей невменяемости. Он действительно хочет понять. В изоляции от нормальных людей забываешь, как нужно себя вести.