– Ты сам все поймешь, – бросает вскользь. Впрочем, сомнений быть не может. Люська теперь – дионея, чудовище, как и эта девушка. И она будет делать то же самое, похищать чужих детей, убивать… Алена просила пощадить нашу малышку, позволить ей жить даже такой. Но то, кем она стала, уже не наша дочь. Я должен закончить ее страдания, отпустить, несмотря на данное жене обещание. Вот только не знаю, поднимется ли рука. – Решил, что будем делать дальше?
– Да, я иду в отель, – хмуро отвечаю я.
– Ты головой ударился, пока падал? У девчонки нет времени ждать, пока ты…
– Пока я что? Окончательно не спячу? В отличие от тебя я человек, и мне необходим сон! – перебиваю я. Злость, опустошение. Мне нужен отдых, после побега из психушки я еще не спал. – Поэтому сейчас я иду в гостиницу, а ты можешь делать что хочешь. Меня не волнует.
– Компанию составить? – усмехается, ресницами хлопает. Уверена в себе, руки скрестила, заигрывать пытается. Очередная издевка.
– Иди к черту, Мельник. – Ухожу. Я слишком устал, чтобы вступать с ней в очередную перепалку. В голове пустота. Не могу ни о чем думать. Я с самого начала знал, что дионеи существуют. Но, как оказалось, увидеть был не готов.
Не помню, как оказался в постели. Вырубило, как только голова на подушке оказалась. Поспал часов пять-шесть, не меньше. Кажется, уже утро, солнце пригревает. Глаза открывать не хочется. Неужели Саша-Мила послушалась и дала мне выспаться?
Голова начинает соображать. Слишком удобная кровать, ортопедический матрас, подушка бамбуковая. Это явно не «ЖюльВерн». Где же я? Заставляю себя открыть глаза. Вот же… Наша с Аленкой квартира. Я шел на автопилоте, куда еще меня могло занести?! Жена оставила мне ключи на всякий случай, если пойти будет некуда. Видимо, мой мозг решил, что это и есть тот всякий случай. Поэтому Мельник не донимала, не знала, где я.
Некрасиво вышло. Завалился, как к себе домой. Верная формулировка, квартира действительно все еще числится на мне, но это место давно перестало быть мне домом. Здесь я чужой. Надеюсь, Алена с Егором уехали, как я и просил. На цыпочках встаю, в детскую заглядываю. Никого. Можно выдохнуть и принять душ… А еще лучше ванну, все равно уже здесь. Пять лет так не валялся!
Воду открываю, сам на кухню. Забавно даже, никогда не думал, что придется примерить на себе роль фрогера. А вот и он, кладезь чего-то вкусненького – холодильник. Я хорошо знаю свою жену. Она всегда наготавливает гораздо больше, чем может съесть вся семья, именно поэтому в морозилке можно найти все что угодно. Чем же здесь можно поживиться? Домашние пельмешки! Мои любимые, с капустой. Теперь на сковородку, двадцать минут – и готово! Жаль, сметаны нет. Надолго уехали, не стали скоропортящееся оставлять. И так пойдет, совсем зажрался, видать, по больничной баланде соскучился!
С полной тарелкой залезаю прямо в ванну. Кайф… Аленка сейчас бы ворчала, никогда не одобряла эту мою привычку, но смирилась. Даже добавки иногда приносила, как минимум чашечку кофе после тяжелого рабочего дня. Как же я по всему этому соскучился…
Ладно, хватит пользоваться незаконным гостеприимством. И так кое-какие вещи из шкафа вытащил, по всей видимости, Вячеслава. Подошли, хоть и болтаются. А то хожу как бомж, так хотя бы переоделся, побрился, на человека стал похож.
Уже в прихожей вспоминаю о найденном в гараже телефоне. Мне нужна сим-карта. Оформить не выйдет, документов нет, придется еще позаимствовать у бывшей жены. У Люси были умные часы, может, у Егора тоже есть. Надеюсь на рассеянность Аленки – она постоянно про них забывала, вот и сейчас в ящике комода лежат. Ничего не меняется!
– Обещаю, куплю новые, – сам для себя поясняю, засовывая в карман. Тариф хоть и детский, но звонки и СМС отправляют без нареканий. Большего мне и не нужно. – Спасибо за все, одуванчик, ты самая лучшая.
Пора возвращаться в свою реальность, да и Мельник, наверное, меня уже прибить готова. С дионеями шутки плохи, никогда не знаешь, чего от них ожидать.
Глава 25Доска
Афанасьев еще раз посмотрел на заключение молекулярно-генетической экспертизы. Шестнадцать исследуемых локусов с потенциалом индивидуализации до 5,46*1018 идентичны. С вероятностью 99,9% Божена Денисова и Олеся Одинцова – это один и тот же человек. А частые мутации в гене IT15 (HTT) подтверждают у подозреваемой хорею Гентингтона. Дочь Макарова была не первым ребенком. Похищения продолжаются на протяжении пятнадцати лет, и это только те случаи, которые удалось установить. Помимо племянницы подполковника Кириллова у них предположительно еще две девочки, Анастасия Агафонова и Екатерина Котова, семнадцати и двенадцати лет, судьба которых на данный момент остается неизвестной. Он нервно глотнул чай, откладывая стопку бумаг. Страшно было представить, что могло случиться с этими бедными детьми. Пять и десять лет – очень долгий срок, неизвестно, что происходило с ними на протяжении этого времени. Если эти дети чудом все еще живы, то, должно быть, как и Денисова, психоэмоционально созависимы со своим похитителем. Безвыходная ситуация, Роман по опыту знал, что счастливого конца в таких случаях не бывает.
– Чтоб этого Макарова… Вот какого лешего из психушки сбежал? – пробормотал он. – Сам себя подставляет, псих недоделанный!
– Вы что-то сказали, Роман Михайлович? – поднял голову из-за стола Шурик, шмыгая заложенным носом.
– Так, мысли вслух, – качнул головой Афанасьев. – Наш чокнутый нигде не объявлялся? – Шурик виновато пожал плечами, залезая в последние сводки. – И как мы вообще преступников ловим, если одного психа найти не в состоянии?! По Одинцовой и Клюеву тоже ничего?
– Как сквозь землю провалились. Санитар проживает на съемной квартире.
– В пятьдесят четыре года на съемной квартире? Есть какая-то недвижимость, машина? Любопытный персонаж.
– Нет, ничего. Не женат. Детей нет. Родственников найти не вышло. Мы установили слежку за домом, пока безрезультатно, – пожал плечами лейтенант. – Роман Михайлович, сообщить Денисову о результатах экспертизы? Он обрадуется, услышав, что его дочь жива.
– Рано, – вздохнул следак. – Мы сами не в курсе, где его дочь, к тому же она помогала с похищением. Эта девушка точно знает, где держат Нику, как и других девочек. Не самые радостные новости, не находишь? Еще не хватает угробить ее папашу с больным сердцем. Олеся-Божена – такая же жертва. Вот только неизвестно, осталось ли хоть что-то от той милой доброй девочки, которую помнит отец. Не стоит обнадеживать раньше времени. Пятнадцать лет – слишком долгий срок, исход в таких случаях обычно печальный.
– Подполковник Кириллов думает, что Одинцова вместе с Клюевым помогли Макарову сбежать, – осторожно сказал Шурик, взглянув на начальника. Афанасьев нахмурился, постукивая костяшками пальцев по столу. – Улики к нему ведут. Но вы не верите, что это он, я прав?
– Неважно, во что я верю. Пока улики указывают на Макарова, он – наш главный подозреваемый. – Афанасьев поднялся, раскладывая бумаги по столу. – Мы, как слепые котята, видим только то, что нам пытаются показать. Нужно взглянуть под другим углом.
– Может, доску возьмем, как в фильмах? Земченко на день рождения магнитную коллеги подарили, она у них в кабинете стоит. Всегда хотел попробовать.
– Фу-ты ну-ты! Американщина, – фыркнул, но, заметив воодушевленные глаза подопечного, снисходительно кивнул Афанасьев. – Ладно, неси свою доску. Сам сказал под другим углом посмотреть.
– Да, сэр!
– Тебе язык с мылом начистить?
– Нет. Простите, товарищ капитан! Я мигом, вы и заметить не успеете, что меня нет! – Шурик торопливо выскользнул из кабинета, решив не дожидаться, пока начальник передумает.
– Тьфу! Дожили! «Сэр»! – усмехнулся Роман, качнув головой. – Насмотрятся фильмов, а потом в полицию идут картинки расклеивать! Промоутеры недоделанные!
Шурик не заставил себя ждать, притащив из соседнего кабинета белую доску с разноцветными магнитиками. Невзирая на строгий взгляд начальства, быстрехонько раскидал фотографии, черным маркером нарисовал стрелочки.
– Готово! – Довольный собой, помощник изо всех сил старался спрятать пробивающуюся улыбку. – Теперь точно ничего не упустим.
– В копы метишь? Что ж, рассказывай, что видишь, – недоверчиво разрешил Афанасьев, пройдясь взглядом по доске и стараясь разобрать, что наворотил непутевый подопечный.
– Похищения начались пятнадцать лет назад. Первая была Божена, наша Одинцова. Дальше Анастасия, Катя и Люся вместе, сейчас Ника и Вика. Разница в похищении пять лет. У всех детей в анамнезе хорея Гентингтона, кроме Тарасовой. Но девочку и так оставили, – задумчиво произнес парнишка. – К моменту первого похищения Макарову было 20 лет. Как я уже говорил, в этом возрасте, по статистике, начинают совершать первые преступления. К тому же мы нашли куклу в его палате, да и алиби из-за побега под сомнением.
– Да, Шурик, ты гений! Только для этого доска не нужна, – усмехнулся Афанасьев. – Без этих новомодных штучек давно установлено.
– Подождите, Роман Михайлович, – не отрываясь, ответил лейтенант, проводя стрелочку от фотографии к фотографии. – У Кириллова была любовница, как мы знаем, это Одинцова. Похищенная 15 лет назад Божена. Девушке сейчас 22 года. Если предположить… Вполне может быть. По возрасту сходится.
– Так и продолжишь загадками говорить? – приподнял бровь начальник.
– Наша утопленница.
– Что наша утопленница?
– Ну, возраст, личность неустановленная. Как мы предполагаем, наша Джейн Доу была любовницей Макарова, так?
– Так.
– Что, если схема с похищением Вики и Ники используется не первый раз? Понимаете, к чему я веду? Вы сами сказали, что с этой девушкой что-то нечисто! Ну же, Роман Михайлович!
– Шурик, у нас в участке должность гадалки не предусмотрена. Не тяни кота за хвост, мне Макарова с его загадками хватало, или заменить решил? Палата пустует, хозяина дождаться не может, – пошутил начальник, разглядывая фотографии. – Хочешь сказать, что наша утопленница может быть таким же похищенным ребенком?