— Клэнси! — Капитан Уайз даже привстал. — Что там?
Он не ответил. Его взгляд был прикован к полученному с помощью радиосигналов изображению, которое он уже и не видел. Перед его взором возникло другое видение: изрешеченный картечью труп в холодном складском помещении захудалой больницы, счастливая женщина, красящая ноготки и предлагающая ему выпить, гангстер с тяжелым лицом в дорогом костюме и пятнадцатидолларовом галстуке, угрожающий молодому перепуганному хирургу, веселый лифтер-бабник и глазастая кассирша в отеле — и наконец обнаженное тело молодой женщины со следами пыток, распростертое на окровавленной кровати, привязанное к ножкам клейкой лентой. Он поднял взгляд. Глаза его сверкали от возбуждения.
— Капроски! Стэнтон!
Оба мгновенно ворвались в кабинет, точно опасаясь, что Чалмерс предпринял попытку применить к их лейтенанту физическую силу. Они опешили при виде представшей их взорам немой сцены: капитан Уайз замер в кресле, сжимая в руке незажженную трубку, инспектор Клейтон невозмутимо восседал за своим столом, устремив немигающий взгляд на присутствующих, Чалмерс, разинув рот, возвышался над остальными с недоумевающим взглядом и наконец Клэнси, сидящий в кресле, чуть подавшись вперед и всматривающийся в картинку.
— Да? Что случилось, лейтенант?
Клэнси поднял на них глаза. Немая сцена ожила. Он посмотрел на часы, на сей раз сосредоточив взгляд на стрелках.
— Стэнтон — быстро в аэропорт! «Юнайтед эрлайнз», рейс 825 из «Айдлуайлда» на Лос-Анджелес. Отправляется в пять минут первого ночи — у Пита Росси на этот рейс куплен билет…
— Точно! — отозвался Стэнтон. Он бросился было к двери, но остановился.
— Да-да! — сухо заметил Клэнси. — Лучше бы тебе точно знать, за чем тебя посылают. Багаж! Пусть он сдаст багаж. Как только сумки окажутся на багажном конвейере, беги вниз в багажное отделение, хватай сумки и открой…
— Что искать, лейтенант?
— Дробовик, — тихо сказал Клэнси. — Он его наверняка разобрал, чтобы дробовик поместился в сумку. Но только не трогай! Там могут быть пальчики, хотя я в этом сомневаюсь, наверняка он все стер!
— Мне арестовать Росси?
Клэнси вытаращил глаза.
— Этот дробовик — орудие убийства. Как ты сам думаешь?
— Я думаю, мне надо его арестовать.
— Я тоже так думаю, — бросил Клэнси. — Двигай.
— Так это он? — спросил пораженный Капроски. — Он грохнул собственного брата?
— Он был сообщником убийцы, — мрачно сказал Клэнси и огляделся. — А где док Фримен?
— Ему, должно быть, надоело ждать, — сказал Капроски. — Он встал и куда-то ушел.
Чалмерс наблюдал эту сцену с каменным лицом. Теперь он вмешался.
— Орудие убийства? Кого убили? Что это все значит, лейтенант?
— Тихо! — сказал Клэнси. Он привстал, но сел снова. По всему было видно, что он что-то лихорадочно обдумывает. — Кап! Дай-ка мне расписание теплоходов на сегодня.
Память работала, как часы. Он схватил обрывок газеты из рук здоровяка-детектива и, пробежав глазами список отправлений, ткнул пальцем в нужную строчку.
— Кап! Ты же не проверял сухогрузы, а?
— Ты ничего не говорил про сухогрузы.
— Потому что я был дурак набитый, — сказал Клэнси. — Они ведь тоже берут на борт пассажиров. — Он довольно кивнул, увидев, что последний элемент этого ребуса встал на свое место. — Если бы я не был таким дураком, мне бы и эта фотография не понадобилась бы. Тут и так все ясно, как день. — Он сложил обрывок газеты и затолкал себе в карман.
— Инспектор, мне нужна машина и группа захвата. Инспектор Клейтон кивнул и, не задавая вопросов, потянулся к телефону. Но потом остановился.
— Сколько людей, лейтенант?
Клэнси стал считать.
— Троих хватит — плюс я и Капроски. В штатском. С табельным оружием.
— Плюс я, — вмешался капитан Уайз. Он решительным жестом отмел возможные возражения. — Я себя прекрасно чувствую. Может, это то самое лекарство, которое мне сейчас необходимо, а не куриный бульон.
Чалмерс вышел из оцепенения. Ситуация ускользала из-под его контроля, и ему это не нравилось.
— А теперь послушайте меня, лейтенант! Вы с места не сдвинетесь, пока не…
— Сидите тихо! — грубо оборвал его Клэнси. — Если хотите ехать с нами, пожалуйста, только не шумите! — Он обратился к инспектору: — И мне нужно оружие, инспектор.
Инспектор Клейтон тихо отдавал по телефону распоряжения. Он положил трубку, открыл ящик письменного стола и достал автоматический пистолет в кобуре. Клэнси вытащил пистолет из кобуры, проверил его и сунул в карман пиджака.
— Только не забудь, где ты его взял, — сказал инспектор. — Итак, я вызвал две машины. Они будут у входа через минуту. — Он поглядел на лейтенанта. — Куда ты направляешься?
— Причал 16-А. Норт-Ривер.
Капитан Уайз вскочил на ноги. Чалмерс открыл было рот, чтобы что-то сказать, но, поймав свирепый взгляд Клэнси, передумал. Капитан Уайз не смог подавить улыбки.
— Ну, идем, — сказал он и подмигнул. — Надеюсь, что не проколемся.
— Типун тебе на язык, Сэм, — сказал Клэнси. — Даже и думать так не смей!
Причал 16-А на Норт-Ривер нависал из каменного мрака Вест стрит над черной маслянистой водой Гудзона неподалеку от Двадцать пятой улицы. С эстакады со стороны Тридцать четвертой улицы к причалу съехали две машины, притормозили и осторожно прошмыгнули между огромными трейлерами, припаркованными на ночь у грузовых складов. Обе машины друг за другом проехали мимо темной вереницы грузовиков и остановились у низкой ограды причала 17. Погасли фары, и из машин вышло несколько человек.
На сухогрузе «Ольборг» заканчивались погрузка и последние приготовления к отплытию. Палубные лебедки двенадцатитысячетонного «торговца» уже опускали тяжелые крышки люков. Свет огромных прожекторов, стоящих по краям длинного склада, освещал место погрузки: грузчики суетились, выполняя указания бригадира, обращавшегося к ним через мегафон с моста над площадкой. Иллюминаторы были освещены — верный признак кипящей внутри жизни.
Клэнси повел свою группу в тень соседнего складского пакгауза, тянущегося от причала 17.
— Мы ловим двойного убийцу, — тихо объяснил он. Чалмерс издал сдавленный вздох, но Клэнси продолжал, не обращая внимания: — Он безусловно вооружен, поэтому не будем рисковать. Самое главное — не дать ему уйти. Стоит ему оказаться в десяти милях от берега на этом «торговце», и считайте, он от нас ускользнул. Сэм, ты с двумя людьми прикрой вход на причал. Капроски, мы с тобой и с… — Он вопросительно посмотрел на третьего полицейского в штатском.
— Уилкен, сэр.
— …и с Уилкеном пойдем внутрь. Если пассажиры уже прошли таможенный досмотр и поднялись на борт, мы попробуем взять его прямо в каюте. Но надеюсь, что он еще не успел оказаться на борту. Мне вовсе не улыбается устраивать международный скандал. Если они еще находятся на причале, там мы его и возьмем. И запомните: он вооружен.
— Этот парень, за кем мы охотимся, — сказал капитан Уайз. — Как он выглядит?
— Среднего роста, коренастый, имеет вид стиляги, — сказал Клэнси. — Скорее всего на нем будет его маскарадный костюм. Борода — накладная — и черные очки.
— Кто этот человек? — спросил Чалмерс. Клэнси пропустил вопрос мимо ушей.
— Возможно, его будет сопровождать невысокая блондинка. — Он стал озираться. — Но мы теряем время. Пошли!
Чалмерс крепко сжал зубы, явив собой яркое воплощение отважного помощника окружного прокурора в борьбе с преступным миром.
— Я не понимаю, что здесь происходит лейтенант, но не пытайтесь улизнуть от меня. Я иду с вами.
Клэнси бросил на него равнодушный взгляд.
— Ну и славно. Если начнется пальба, пригнитесь. — Он повернулся к остальным. — Кап, Уилкен и я — мы идем первыми. Вы за нами. Не надо только держаться кучей. Если что-то произойдет внутри, не оставляйте вход без прикрытия. Нам надо запереть его в пакгаузе, даже если на корабле поднимется кутерьма.
Капитан Уайз кивнул. Клэнси повернулся и спокойно пошел по причалу в сопровождении Капроски и Уилкена. Чалмерс бросился следом. Громада сухогруза темнела перед ними в свете прожекторов. Отчетливо были видны только цифры и белые полоски термометра. До них долетали обрывки голосов с палубы, заглушаемые ревом проносящихся по эстакаде автомобилей. Они дошли до угла пакгауза причала 16-А. Здесь ночная тьма казалась еще гуще из-за резкой смены освещения. Клэнси остановился, выглянул из-за угла и направился к входу на причал. Огромные двери безмолвного пакгауза были распахнуты настолько широко, что в них мог въехать автомобиль. Он незамеченным проскользнул на территорию причала. За ним остальные.
Внутри пакгауз был освещен только маленькими лампочками, подвешенными с большими промежутками под сводчатым металлическим потолком. Служебные помещения у дальней стены не были освещены. Между рядами выстроившихся вдоль стен низкого длинного строения контейнеров с грузом, ожидающих отправки, темнели узкие проемы. Вокруг не было ни души. Стояла мертвая тишина. Клэнси удивленно поднял брови. У боковой стены он увидел стойки таможенного контроля. Пакгауз, похоже, обезлюдел. Он быстрым шагом направился вперед. За ним шли его сопровождающие. Их шаги эхом отдавались во всех углах пустого здания.
Клэнси приблизился к горе тюков, загородивших обзор, и увидел свет прожектора, освещавшего сходни, нижний конец которых был укреплен на полу пакгауза. У сходней, облокотившись на стойку, стоял морской офицер и перечитывал список пассажиров. Он поднял глаза на подошедших и машинально ткнул пальцем в столбец фамилий.
— Чем могу вам помочь?
Акцент выдал в нем иностранца. Клэнси спросил:
— Скажите, таможенники уже ушли?
Офицер кивнул.
— Да, сэр. Весь багаж уже на борту, а наша декларация проштемпелевана. — Он произнес это слово: «проштэмпелевена». — А они вам нужны для какой-то определенной цели?
— Нет. — Клэнси достал из кармана бумажник и, раскрыв его, продемонстрировал офицеру удостоверение полицейского. — Боюсь, мне придется просить вашего разрешения подняться на борт.