Настя решительно поставила банку со сгущенкой на стол в прихожей и направилась в комнату, Феня прошла следом, пнув по дороге картонную коробочку от мармелада. Они сели на диван.
— Вы ошиблись, — снова заговорила девушка. — Меня изнасиловал не близкий знакомый, а два чужих ублюдка. Но близкий знакомый меня предал. Я встречалась с парнем, с Денисом Филипповым. Он хороший, только сильно маменькин сынок, а мамочка у него перцовая, как говорится, у нее свой бизнес, жизнь хорошая. Я для них — нищенка, так что меня там не полюбили. И друзья моего Деньки меня не полюбили. Я тогда толстая не была, даже очень стройная, а в их компании — раскормленные девахи! Они из таких семей, понимаете, родители в девяностые бедно жили, но сумели заработать. И своим детям ни в чем отказать не могут: с рождения кормили их как на убой, теперь «бентли» дарят в утешение, если дочка ноготь сломает.
Настя взяла конфету. Феня молча отобрала ее, изображая всем своим видом полную вовлеченность в разговор. Несколько секунд сладкоежка тупо смотрела на отобранную добычу, потом моргнула, сбрасывая наваждение, и продолжила:
— Как-то мы поехали на дачу к друзьям Дениса… В тот день… Денис ужрался вискаря — он вообще быстро вырубается, я расстроилась.
Мне сказали: вызови такси! Но я не могла — у меня не было денег. Мама из принципа мне денег не дает, а стипуха улетает мигом. Девки стали ржать надо мной: ой, ну ты совсем уже бедненькая… и так далее. Я психанула и ушла с той дачи. Пошла по дороге, меня догнала машина. Остановилась, перегородив путь, парни из машины выскочили, схватили, затолкали внутрь. Это были друзья Дениса, то есть трое из друзей. Отвезли в лес поглубже и изнасиловали. По очереди. Выбросили в кусты и уехали.
Они понимали, что им за это ничего не будет.
Денис — тряпка, а я — беззащитная против таких крутых богатеев, как их родители.
Настя поежилась, ее глаза были полны слез, но она не плакала. Феня тронула ее за плечо:
— Настюша, это страшно.
— Да, это был ужас. И он не кончился, когда я выбралась из леса.
— А как выбралась?
— Пешком. — Настя закусила губу. — Грязная, одежда порвана. Иду по обочине, голосую… Никто не остановился, никто! К утру пришла домой. Мы с мамой еще вместе жили, в другой квартире. А здесь жила бабушка. Она умерла, и я сюда переехала, так как с матерью стало невозможно…
Настя схватила новую конфету, на этот раз Феня не стала ей мешать.
— Мама мне охрененный концерт закатила По-всякому обзывала, за волосы таскала — вроде я вела себя так, что эти кобели… ну… Потом сказала: идем в полицию! А в полиции мне по-доброму объяснили: мол, ты же понимаешь, что сама во всем виновата. Сучка не захочет… Мать сразу же полицейских поддержала. И все они стали судить меня! Судить, как преступницу! Мать вдруг решила, что не вынесет, если все обо мне узнают. А менты объяснили, что, конечно, все узнают: они же будут расследование проводить, разговаривать с людьми. А если люди подтвердят, что я гулящая, то, соответственно, никто насильников не накажет.
— Это не имеет значения — гулящая или нет. Изнасилование — тяжкое преступление, не важно, кто жертва.
— Конечно же я Денису все рассказала, плакала. Он сначала хотел с дружками разобраться, ляпнул, что это не в первый раз — они и его звали на такое дело. На следующий день я позвонила на его мобильный, и ответила его мама. Она сказала… Ну, в общем, чтобы я больше к ее сыну не подходила. Вроде я все сама специально организовала — собственное изнасилование! — и хочу шантажировать богатых мальчиков…
— Ну все, хватит! — объявила Феня, которой было невмоготу смотреть, как мучается девочка, вспоминая всю эту гадость. — Я понимаю, что ты хочешь, и мы это сделаем. Но ты, моя дорогая, должна будешь внести свой вклад в общую победу!
Детским жестом Настя вытерла глаза. Рука девушки потянулась к столику за моральной поддержкой в виде овсяного печенья.
— Какой вклад?
— Тебе придется похудеть, — произнесла консультант детективного агентства свою любимую фразу. — Но это нужно не для красоты, а для того, чтобы наказать твоих обидчиков.
Уходя, Феня собрала все сладости в Настиной квартире в огромный мешок и выбросила их по дороге к остановке.
Домой Феня возвращалась в троллейбусе — уютном, теплом, украшенном рекламой нового суши-бара. Мысль о роллах делала жизнь веселее. Улучшил настроение и звонок из аэропорта — Лена выяснила, что гражданин Боев, прибывший из Гродина, улетел в Салоники. Над головой Лукаса взметнулось и зависло лассо, еще немного — и он окажется в петле!
Вернувшись домой в боевом настроении, Феня снова занырнула в социальную сеть. На этот раз она нашла греческое сообщество, объединявшее российских и греческих греков, и стала просматривать списки членов, проживающих в Салониках. Спроси ее кто: «Что именно ты ищешь тут, глупая Феня?» — она б не ответила, но от просмотра аватаров не отрывалась. Греческие фамилии стали сливаться в какой-то белый шум в ее голове, пока не всплыло ясно и отчетливо: «Гривас».
Феня тут же набрала номер Кати.
— Напряги ум: девичья фамилия твоей свекрови — Гривас?
— Боже мой, откуда ты это знаешь?..
— Ты ж сказала — лошадиная фамилия, я что ж, в лошадях не смыслю? — поворчала Феня, камуфлируя щенячий восторг от своего открытия. — Катя, смотри, Гривасы живут в Салониках.
— Слушай, мне кажется, Зоя Георгиевна говорила, что ее родственники живут в Салониках! Я совсем забыла об этом, но сейчас мне кажется…
Катя говорила счастливым шепотом, будто боялась вспугнуть удачу.
— Ох, Катя! Вспомнила бы раньше — раньше и нашли бы твоего мужа. Пришлю тебе ссылку на страничку сообщества, а ты спишись с кем-нибудь из Гривасов… Например, с вот этим парнем — Демисом Гривасом. Он по возрасту ближе всех к Лукасу. Спишись и скажи: «Мой муж погиб, я так переживаю. Хочу с вами по скайпу поговорить». Поняла?
— Поняла. — Катя судорожно вздохнула. — Но что я скажу по скайпу?
— Не парься, сейчас приеду, и все решим!
В доме стояла тишина, потому что детей Катя отправила к бабушке в поселок, расположенный где-то в Гродинской области. Катя виновато пояснила, что она все время взвинчена до предела и срывается на детей, чего никогда прежде не было.
— Это все он виноват! Он меня переменил, перестроил, я теперь — другое существо. Не знаю, может, я стала плохой. — Катя опустила плечи и села в кресло возле компьютерного стола. И вдруг обернулась: — Но я стала более живой!
— Сила любви. — Феня закатила глаза.
— Смейся, смейся! Когда-нибудь и тебя накроет!
Ах, как Фене хотелось рассказать, что именно она разрабатывала все те манипуляции, которые помогли Кате обратить внимание на Лукаса и полюбить его! Но это было табу.
Не заметившая переживаний консультанта детективного агентства Катя рассказала: она списалась с Демисом Гривасом, попросила встречи через скайп, он не отказал — обещал выйти на связь в ближайшее время. Демис изучает русский язык, поэтому можно рассчитывать на полноценное общение.
Катя вышла в скайп, вскоре на мониторе компьютера появился и сам Демис. Он выглядел как любой российский студент, только был значительно более волосат и лохмат в сравнении со среднестатистическим россиянином двадцати лет. Майка с Че, джинсы. Демис вышел на связь из уютной комнатки с большими, полными синего неба окнами.
— Демис, позови к компьютеру Лукаса! — скомандовала Феня, использовав фактор неожиданности.
Лицо Демиса вытянулось.
— Какой Лукас? — спросил он с сильным акцентом.
Его выдал взгляд — «Нас раскрыли!» — направленный чуть выше камеры его компьютера. Феня хмыкнула, не сомневаясь, что там находился Лукас. Ее клиентка была не менее сообразительной.
— Лукас! — вскрикнула Катя, подскакивая к компьютеру. — Ты мерзавец!.. Как ты мог так со мной поступить?!
Следом поклонница Сент-Экзюпери добавила несколько непечатных выражений, что заставило Феню разразиться аплодисментами И — словно бы матерщина была магией — на экране возникло лицо Катиного беглого супруга с влажными от слез карими очами.
— Катенька, не сердись! Катенька…
— Какой же сволочью надо быть, чтобы удрать от меня и от детей! — заорала Катя. Тут Феня вспомнила слова Славовны: «Не зли интеллигентного человека, а то сам виноват будешь!» — На хрена ты это сделал, зачем?! — Катя задохнулась собственной яростью.
— Если я скажу, то ты меня разлюбишь, — шмыгал своим большим греческим носом Лукас. — Катенька, я не могу, чтобы ты меня разлюбила!
Феня бросила взгляд на Катю — над ее головой заискрило. Позвенела небольшая пауза.
— А лучше, чтобы я похоронила тебя, гад?.. — произнесла Катя таким тоном, что всем стало страшно. — Черт бы тебя побрал, Лукас, с твоей любовью!
У Лукаса вытянулось лицо, он просто не мог найти нужные слова.
Катя села на пол перед компьютером и устало опустила голову в ладони — ее охватило полнейшее оцепенение, отток сил, эмоций и чувств после большого потрясения. Феня, которая вдруг попала в кадр на мониторе Гривасова компьютера, не стала ее утешать.
Именно в этот момент Лукас увидел и узнал советника брачного агентства «Юдифь». На лице грека отразилось удивление, он уже открыл рот, чтобы рассекретить ее роль в организации своего семейного счастья, но Феня приложила палец к губам и нарочито громко произнесла:
— Здравствуйте, Лукас. Меня зовут Александра Фенина, я работаю в детективном агентстве «Просто Бонд». Мы проделали кое-какую работу и обнаружили ваше местонахождение, господин Боев. Теперь нам с Катей надо обсудить ситуацию. — Пользуясь тем, что Катя продолжала тереть пальцами глаза и размазывать по лицу слезы, Феня подмигнула Лукасу: — Мы сообщим вам наше решение!
Захлопнув крышку ноутбука, Феня задала вопрос:
— Почему ты не спросила, с чего это Лукас надумал смыться?
— Не поверишь, так разозлилась, что забыла!
— Тогда будем снимать стресс!