И я точно знала, что он знает. Тогда почему он молчит?!
— Я…, — попыталась я произнести хоть что-то связное, но слова застряли в горле.
Резкий размах мужской ладони, рассекающей воздух, заставил замолчать. Мои глаза закрылись сами собой. Да, я ждала удара. Я даже была готова к нему. Наверное, мне даже так хотелось. Пусть он накажет меня. Заслужила.
Удара не последовало. А когда его ладонь коснулась моей шеи, я вздрогнула. Но пальцы не сомкнулись в гневном порыве. Они ласково и нежно прошлись от линии сонной артерии и опустились на плечо.
— Аэлин, — тихонько позвал Кир.
Глаза открывать я не стала. Невыносимо страшно просто. Никогда я не боялась Прайма Алнаира. И даже когда узнала, что он падший Палладин, сосланный отбывать повинность за тяжкие грехи, я тоже приняла этого мужчину и не позволила страху проявиться даже на секунду. Но не теперь. И даже когда он второй рукой притянул к себе и прижал к широкой груди, я все равно была не в силах открыть глаза. Длинные гибкие пальцы забрались в мои волосы, чуть сдавливая под собой кожу. Сухие губы жестко и порывисто коснулись виска, задерживаясь там на некоторое время.
— Ты уже ощутила разницу между простым зовом плоти и зовом души и сердца, да, Аэлин? – тихим вкрадчивым шепотом заговорил Киринион.
Единственное, что я смогла – это сглотнуть застрявший в горле комок.
— Это может быть смертельно, — продолжил он. – Для нас обоих.
Я снова молчала, пытаясь осознать разницу между первым недавним поцелуем и вторым.
— Я понял, почему ты сделала это, — снова последовали его тихие и вкрадчивые слова. – И я не злюсь, Аэлин, — он ласково и аккуратно провел по моим волосам, и мне даже показалось, что на его лице появилась теплая улыбка. — Но тебе не стоит так поступать в дальнейшем. Тебе не стоит вынуждать меня на что-либо. Поверь, ты не захочешь знать, что бывает в таком случае. Если грань моей выдержки упадет – все закончится плохо. Не только для нас. И не только для наших миров.
Он говорил все так же тихо. И даже нежные успокаивающие нотки проскальзывали в его голосе, но я прекрасно понимала, что все это – лишь внешняя сторона медали. Не зря же его сам Создатель наказал. Явно было за что. За что именно, знать мне совсем не хочется.
— Но если он прикоснется к тебе еще раз, — ласковый тон сменился на просто тихий, разъясняющий, — на Альтерре станет на одного водного архимага меньше.
Кир не угрожал. Бывший Прайм Алнаира действительно не злился. И слова даже не звучали как предупреждение. Он просто произнес то, что будет, если я оступлюсь снова.
Тяжелый груз сердца будто сорвался в пропасть. Исчез, растворился во тьме, за пределы которой я не ступлю никогда, а, следовательно, и не увижу то, что осталось в ней.
— Ведьмы, — только и смогла произнести вслух.
Говорить все равно было проблематично. Груз последствий ушел, а вот чувство вины все равно осталось. Хоть и заговорила я на отстраненную от Дана тему.
— Это я тоже понял, — сказал Кир. Он немного помолчал, а потом добавил. — Просто не решил пока, что с этим делать.
Длинные гибкие пальцы приподняли меня за подбородок, заставляя посмотреть в черные глаза.
— И между прочим, именно поэтому я не ответил на твой зов, Аэлин, — укор проскользнул в тоне, но не более того. – Не потому, что ты там успела себе вообразить.
— А нечего было мне ультиматумы ставить, — неожиданно осмелела я.
Мужчина резкую перемену в моем голосе и нраве оценил. Едва заметно усмехнулся.
— Ты ведь помнишь, что я люблю тебя? – поинтересовался он.
— Помню, — кивнула я.
И прижавшись к самому невероятному мужчине во всех мирах и вселенных, добавила:
— И я тебя люблю, Кир.
Мужчина тепло улыбнулся и коснулся тыльной стороной ладони моих губ.
— Но ты все равно невыносима, Аэлин.
— Это я тоже помню, — не стала спорить я.
Палладин грустно ухмыльнулся и зарылся пальцами в мои волосы.
— Тебя тянет к водной стихии, Аэлин.
Я попыталась возразить, но мне не позволили.
— Этому есть объяснение. Физиологическое. Дело не в том архимаге. Дело в нашем архимаге, — тяжелая мужская ладонь скользнула по низу живота. – Ты же помнишь, что изначально стихийники обладали даром всех четырех? – и, не дожидаясь моего ответа, он тут же продолжил. – В силу крови четыре рода смогли обуздать лишь по одной стороне. Лично у тебя от рождения есть зачатки способностей и к остальным. Очень слабые. И благодаря твоей матери, которая способна вмещать в себя любой вид магии.
Обсуждать способности своей матери, как и вообще, говорить о ней — я не желала. Брезгливо поджала губы, а супруг быстро перешел к основной части, опуская подробности:
— Так вот: думаю, что у продолжения твоего рода доля способностей к обладанию не только воздушной стихией повысится еще больше. Возможно, на Альтерре будет еще один сильнейший за историю последних двадцати веков, Аэлин.
— И чем мне это грозит? – осторожно поинтересовалась я.
То, что он мне это не просто так говорит, сразу ясно.
— Твоя мать ведь предупреждала тебя, что уйти все равно придется? — ответил Кир.
Я снова поморщилась при упоминании той, которая меня бросила, но все же кивнула.
— Это и есть ответ на вопрос, почему Самаэль не сможет заставить тебя выполнить обещанное тобой. Палладины неприкосновенны, Аэлин. Даже для архидемонов.
Я уже и сама подозревала, что уважаемый супруг загнал меня в угол. Причем сети расставил еще в Алнаире, когда заставил меня поделиться всеми своими воспоминаниями. Его слова только подтвердили очевидные прописные истины.
— Развода все-таки не будет, — печально резюмировала я.
Мужчина нахмурил брови.
— То есть когда я тебе в предыдущие разы об этом говорил, у тебя надежда еще оставалась? – насмешливо поинтересовался он.
— Ну, выход есть всегда. Надо только найти его, — пожала я плечами беспечно.
Лицо падшего Палладина помрачнело.
— Невыносима, — меланхолично вынес вердикт супруг.
— Такая, какая есть, — флегматично ответила я.
Киринион снова улыбнулся и ласково коснулся моей щеки.
— Тебе пора, — с сожалением сказал он.
— Я знаю, — совсем не желая признавать, ответила я.
Приоткрытые мягкие горячие губы коснулись моих на прощание. Ласковый трепетный поцелуй оказался слишком мимолетным.
— Я буду скучать по тебе, — не удержала я порыва эмоций.
— Ну, у тебя хотя бы тело мое есть, — горделиво подметил Кир. – Так что из нас двоих тебе явно легче.
— Есть, — подтвердила я.
Подарила еще один легкий поцелуй супругу. На поцелуй он отвечать не стал. Мужчина задумчиво поджал губы и хмуро свел брови.
— Есть, — повторил он мои же слова.
Хода его логики я не поняла, а потому молча ожидала продолжения.
— Клинок из стали серафима отправляет в грани не только Палладинов, Аэлин, — произнес Киринион. — Любого Высшего. Ты понимаешь, о чем я?
О, до меня дошло быстро. Но мне все равно эта идея не понравилась.
— Если верховная ведьма наложила завет на кольца, то значит их никто кроме нее и взять не сможет, пока она жива. А если она будет заточена в гранях, то теоретически она все равно останется жива, — покорно выдала я свои умозаключения. — И в тоже время не сможет причинить вреда ни мне, ни нашему малышу. Так не пойдет.
— Это же решение проблемы. Разве нет, Аэлин? – растерялся Кир.
— Амит сказал, что клинок нельзя вынимать, — пояснила я причину своего недовольства.
Падший Палладин тепло улыбнулся.
— Это не настолько страшно, как ты себе уже успела представить, родная. Амит просто не желает отделять сталь, потому что только тот же самый ключ, что открыл двери в грани, может открыть их в обратном направлении для ушедшего.
— И только поэтому? – не поверила я.
И правильно не поверила. Потому что супруг, неохотно добавил:
— Ну, еще структура организма разрушается. В этом случае душа не может вернуться обратно в него же.
Так и знала, что есть подвох!
— Значит, этот вариант не подходит, — подытожила я.
— Я могу вернуться в любое другое тело, — не согласился Киринион. Падший Палладин лукаво улыбнулся. – Можешь даже сама выбрать в какое именно.
— Меня это тело полностью устраивает, — пробурчала недовольно.
— Тело меняется. Душа остается та же, — мягко возразил супруг.
— По мне лучше бы и тело осталось тем же самым.
Упрямо поджала губы, не желая больше обсуждать этот разговор. Мужчина тяжело вздохнул и вновь прижал меня к себе.
— Амит — маг крови. Он может остановить процесс на какое-то время, пока клинок будет у тебя, раз уж это так важно, — супруг отстранился немного и посмотрел мне в глаза. – Других вариантов все равно нет, Аэлин.
— Знаю, — тихо прошептала в ответ.
— И после этого больше никаких испытаний на прочность не будет, — добавил Кир.
Супруг явно больше намекал на Дана, чем на убиение верховной.
— Никаких испытаний на прочность, — смиренно подтвердила я.
В отличие от падшего Палладина я в большей степени относила свои слова как раз таки к ведьме, а не к архимагу водной стихии.
В общем, какой-никакой, но — компромисс.
В глазах цвета бездны колыхнулась тьма, а затем серое марево граней бытия стало растворяться, тихо и верно превращаясь во мрак, окутывающий и отключающий сознание.
.
Глава 19. ПОДОБНОЕ РАЗРУШАЕТСЯ ПОДОБНЫМ
Пробуждение в реальности далось легко. Едва осознала, что вернулась из граней, тут же соскочила с постели. Босые ступни окатило холодом каменного покрытия. Спальня архимага Ашерро хранила полумрак, но за распахнутой балконной дверью ярко светило альтеррское солнце и слышалось щебетание птичек. Периметра, ограждающего меня в передвижении, я не обнаружила, а у изножья постели лежала стандартная боевая униформа архимага моей стихии. Мне понадобилось около пяти минут, чтобы привести себя в порядок и одеться.
Арханиэлиуса нашла в резиденции. Кесарь сидел за рабочим столом и сосредоточенно выводил формулы возможных катализаторов для огненного элементаля при работе с атанором. Широкие сильные ладони так скрупулезно сжимали грифельный карандаш, а на лбу закралась складочка из неглубокой морщинки. Полуденное солнце играло золотыми лучиками среди небрежно растрепанных прядей и отбрасывало блики в глаза цвета черного жемчуга, наполняя их особым светом, который всегда так завораживал меня.