— Остаюсь в Англии. Не хватает денег.
— Могу помочь твоему горю.
— Буду только благодарен.
Но вскоре с Андреем встретился не отец, а сам Диксон.
— Поедешь в Советский Союз, на Украину. Там, на Львовщине, у вас есть родственники, ты с ними встретишься. Но это не главное. Ты должен передать нашим единомышленникам некоторые вещи, в частности туфли.
— И все поручение?
— Не спеши, сделай сначала это. Скажешь им, что необходимо активизировать агитацию против Советов, особенно перед их праздником.
Теперь давай обсудим, как тебе лучше добраться во Львов. Поедешь с большой группой туристов. Так надежнее. Советы в последнее время расширяют туристский обмен со многими странами, и этим необходимо воспользоваться. Когда прибудете в Москву, группа будет разбита на несколько меньших. Ты окажешься в той, которая поедет на Украину. Побываешь во Львове. Именно там и состоится твоя встреча с нужными людьми. Как ты смотришь на это?
— Согласен.
— Отец передаст тебе подарки для родственников. Особенно береги туфли, ясное дело, стараясь не привлекать к ним внимания.
— Я все понял, но ведь это же опасно.
— Тебе нечего беспокоиться. В случае, если там что-то пронюхают, постарайся отказаться от всех вещей, дескать, они не твои. Если и это не поможет, скажи, что незнакомые люди попросту попросили тебя их передать. О нашей встрече никому ничего не говори.
— Когда отправляться в поездку?
— В начале августа. Хорошенько подготовься. Возьми с собой фотоаппарат. Документы будешь оформлять на общих основаниях вместе с остальными туристами. Постарайся поближе познакомиться со своими спутниками.
Вскоре в составе большой туристской группы Андрей Климчук вылетел в Советский Союз. Когда он прибыл в Киев, откуда его путь уже непосредственно пролегал во Львов, то сделал в своем дневнике такую запись: «Люди здесь серьезные, оказывается, им мы не нужны, но мне кажется, что в общем они приветливые».
1 августа 1977 года, находясь уже в конечном пункте своего путешествия, Андрей Климчук явился по указанному адресу и через несколько минут был задержан.
Да, плохи дела наших идейных противников, если им приходится всерьез рассчитывать на климчуков и им подобных «поборников прав человека» и «освободителей порабощенной нэньки», которых они засылают в нашу страну.
Во время моей очередной встречи с Климчуком следователь Рапота, который вел дело, спросил его:
— Кто такой Джеймс Диксон?
— Не знаю. Он мне вручил туфли и деньги на поездку в СССР. Вещи я должен был передать по указанному адресу, что я и сделал.
— Вам заранее было известно, что в туфлях — пленки и советские деньги? — спрашиваю его.
— Да, и я об этом говорил Диксону, но он меня успокоил, что все будет хорошо.
— Вам было известно о том, что на фотопленке тексты антисоветского содержания, призывающие к подрывной деятельности против нашей страны?
— Известно.
— Есть ли у вас какие-либо просьбы?
— Прошу дать указание доставлять мне свежие газеты на английском языке.
Подполковник Рапота тут же сделал соответствующую запись и сказал:
— Книги, газеты на английском языке вы будете получать.
— Вы удовлетворены ответом?
— Да.
На мой вопрос: «Как вы расцениваете свои действия в нашей стране?» Климчук ответил:
— Виноват.
— Подумайте, у вас есть время. Если возникнут вопросы к прокурору, можете мне написать.
— Мне уже сказали об этом.
Находясь под арестом, Андрей Климчук, обдумав свои действия, решил написать открытое письмо тем, кто заслал его на Украину.
В нем, в частности, говорилось: «…Вы втянули меня в такое нелепое мероприятие (авантюру), через которое я могу потерять десять лет своей молодой жизни. Я провел в СССР несколько месяцев и увидел настоящую демократию, действительно свободную Украину, счастливых людей».
10 октября 1977 года он написал заявление прокурору:
«В канун шестидесятилетия Великой Октябрьской социалистической революции я хотел бы просить у вас разрешения на подачу мной Советскому Правительству просьбы о помиловании. Я сознаю свою вину и признаю себя виновным. Я никогда больше не совершу ничего подобного. Я готов выступить на пресс-конференции, если мне будет предоставлена такая возможность, чтобы разоблачить подрывную деятельность ОУН за рубежом, по вине которой я был арестован».
Вскоре Климчук написал заявление в адрес Советского правительства, в котором, кроме просьбы о помиловании, говорилось:
«…Я увидел, что при Советской власти люди не бедные, в СССР высокий жизненный уровень, люди здесь высокообразованные. В одном из колхозов, который я посетил, одиннадцать человек с высшим образованием, почти вся молодежь получила среднее образование. Это большой контраст по сравнению с досоветским периодом, когда неграмотность здесь была обычным явлением. Оуновская литература призывает, чтобы на Украине поднять восстание против Советской власти. Это очень грустная ошибка. Я уверен, что украинская советская нация, которая входит в состав Советского Союза, не поддержит подобных призывов. Во время своей поездки я не заметил никакой „подпольной деятельности“, кроме мрачной вражды к ОУН. Говоря „мрачной“, я имел в виду, что люди, как правило, при слове „ОУН“ сразу становятся „мрачными“.
Лично я верю в демократическое мирное сосуществование на земле».
И далее:
«…Если Советское Правительство проявит гуманность по отношению ко мне, я обещаю у себя дома рассказать о действительном положении вещей, которое существует на Советской Украине, рассказать о кровавых действиях ОУН после окончания второй мировой войны. ОУН использовала меня как орудие в преступлениях. Теперь я понимаю и знаю намного больше об украинцах. Я обвиняю Организацию украинских националистов в том, что она втянула меня в эти антисоветские действия, которые привели к моему аресту».
Между следователем Рапотой и арестованным Климчуком сложились официальные отношения, предусмотренные законом. Спокойный тон, логическая последовательность вопросов, настойчивость при выяснении деталей привели к цели. Работники следственных органов убедились, что перед ними неопытный молодой человек, воспитанный в духе ненависти к Советскому государству. Правда победила. Климчук сам убедился в пагубности пути, на который его толкнули оуновцы.
В тот январский вечер в помещении Львовского Дома ученых собрались писатели, журналисты, деятели культуры из разных областей Украины. Арестованный — подданный Великобритании Андрей Климчук попросил разрешения встретиться с ними, чтобы сделать свое заявление.
Ответственный секретарь Союза журналистов Украины Владимир Стадниченко открыл пресс-конференцию и предоставил слово Климчуку. Последний зачитал заявление. В нем он подробно рассказал о том, как получил задание от представителя ОУН в Англии Джеймса Диксона, как пытался его выполнить. Климчук говорил, что в СССР к нему отнеслись гуманно, что он сознает свою вину, что никаких претензий к следственным органам Советского Союза не имеет, ибо они действовали согласно закону. Климчук также заявил, что ему была предоставлена возможность обстоятельно познакомиться с жизнью советских людей, их материальным положением, с образованием и культурой на Украине, побывать в селе Перетятичи, у земляков отца. Он посетил также музеи, театры и на основании личных наблюдений и впечатлений решительно заявляет, что его мнение о Советской стране коренным образом изменилось.
Климчук заявил, что осуждает свои преступные действия против Советского государства, что он просил Советское правительство отнестись к нему гуманно, простить ему преступление, что он никогда больше не будет заниматься подрывной деятельностью против СССР.
Писатели и журналисты обратились к нему с вопросами.
После этого руководитель пресс-конференции показал присутствующим вещественные доказательства виновности задержанного: изъятые у Климчука пленки с антисоветскими текстами, десять тысяч рублей крупными купюрами, обувь, в которую были вложены деньги и пленки. Затем он заявил:
— Поступило сообщение, что Президиум Верховного Совета СССР, руководствуясь гуманными чувствами и учитывая искреннее раскаяние Андрея Климчука, освободил его от уголовной ответственности с последующим выдворением за пределы Союза Советских Социалистических Республик.
Когда эту фразу перевели Андрею Климчуку, он вздрогнул и опустил глаза.
На этом пресс-конференция закончилась.
Да, издавна понятие гуманности отождествляется с такими понятиями, как чуткость, сочувствие, доброжелательность, одним словом — с человечностью.
Государство, его правительство могут проявить гуманность к любому человеку, совершившему преступление против государства или отдельного лица. При этом принимаются во внимание поведение преступника, то, как он лично оценивает свои действия, учитывается общая политическая обстановка, последствия преступления.
После пресс-конференции следователь не мешкая подготовил постановление об освобождении Климчука из-под стражи и о прекращении уголовного дела. Надо было видеть, с какой надеждой и вниманием вслушивался он в каждое слово этого документа, зачитываемого Андреем Никифоровичем.
После отъезда горе-туриста в Англию в газете «Дейли телеграф» была напечатана статья Ричарда Бистона о деле Андрея Климчука и деятельности украинских националистических центров в Великобритании. При этом журналист особо подчеркнул, что в беседе с ним А. Климчук «не жаловался на плохое отношение к нему во время следствия». Легко представить себе, с каким злорадством наши идейные враги использовали бы в подрывных и провокационных целях факт малейшего нарушения законности, даже самую незначительную погрешность, допущенную следователем в ведении этого неприглядного дела одураченного националистическими заправилами юнца. Но чекисты не дали им такого шанса.
…В одном из пограничных сел на Львовщине был задержан некий Аполлон Барчук, пробиравшийся к границе.