Какое-то время я бесцельно нарезаю круги, прежде чем наконец выхожу из воды и направляюсь к стопке полотенец, которые мы храним возле деревьев.
Я как раз беру одно, когда слышу за спиной:
– Между нами нет никаких обид?
Я останавливаюсь и поворачиваюсь, вижу Амму, опирающуюся одной рукой о ствол пальмы. Ее солнцезащитные очки на макушке, она убирает волосы с лица. Она не такая красивая, как Бриттани, но, безусловно, в ней тоже что-то есть: тело очень загорело под здешним солнцем, на переносице россыпь веснушек.
– О чем ты?
Она пожимает плечами, скрещивая руки на груди.
– Не знаю. Просто мне так показалось. Будто я чем-то тебя раздражаю. – Подняв руку, она добавляет: – А вчера, когда я вернулась к себе, то поняла, что, возможно, помешала вам с Нико уединиться.
– Ничего страшного, – отмахиваюсь от нее я, хотя мое лицо слегка краснеет. – Минусы жизни на яхте.
– Это правда, – отвечает она с улыбкой. – Уверена, ты будешь счастлива, когда снова получишь ее в свое полное распоряжение. – Я не отвечаю, она тоже какое-то время молчит. – Слушай, надеюсь, тебя не огорчает, что я провожу время с Нико. Бриттани тусуется со своими золотистыми ретриверами, Элизой и Джейком, и мне… приятно, когда есть с кем поговорить. Он хороший слушатель.
Я думаю о том вечере, когда мы с Нико познакомились, о том, как он умеет окружить своего собеседника вниманием. И все же что-то в их общении меня смущает. Улыбка Аммы слишком радостная, а поза немного скованная.
– По правде говоря, он очень похож на моего парня, о котором я тебе рассказывала. На того, с кем я собиралась в путешествие.
Ветер раскачивает верхушки пальм, листья колышутся, отбрасывая подвижные тени на лицо Аммы.
– Бывший парень, точно, – отзываюсь я.
Амма сглатывает, на секунду отводит взгляд, потом снова поворачивается и говорит:
– Мне надо тебе кое-что рассказать. Мы с Бритт не до конца были честны, говоря, как именно мы познакомились. – Она избегает встречаться со мной взглядом. – Это случилось не в университете.
Я не знаю, как реагировать. Зачем им лгать о таких пустяках?
– Мы познакомились в группе психологической поддержки, – продолжает она, затем все же смотрит на меня. – В группе, которая помогает справиться с горем. Вся семья Бриттани погибла в автокатастрофе по вине пьяного водителя. Мама, папа, младший брат. Все… трое. – Ее тон становится напряженным, подбородок немного дрожит, потом она прочищает горло и продолжает: – А я потеряла своего парня.
– Ох, – только и могу вымолвить я. Внезапно я поняла, почему на ее глазах выступили слезы, когда она заговорила о нем в первый раз.
– Мы всем говорим, что познакомились в университете, потому что… Ну, мы не хотим быть такими, понимаешь? Грустными, скорбящими. Теми, кому нужна психологическая помощь. – Это я могу понять в полной мере. Последние несколько лет я провела в попытках не быть такой же. – Как бы там ни было, – она машет рукой, – я… решила, что тебе нужно все знать. Мне показалось, ты сможешь понять.
– Да, – киваю я, и внезапно все мои язвительные мысли об Амме, о том, как меня подташнивает, когда я вижу ее с Нико, заставляют устыдиться. Шагнув вперед, я кладу ладонь ей на плечо. – Мне очень жаль.
– Спасибо. Это было… ужасно, но теперь мы здесь. И Бриттани счастлива. Это путешествие было ее идеей, она так решила потратить деньги от страховой компании и компенсацию от семьи виновника аварии – сделать то, что, по ее мнению, оценила бы ее семья. Они обожали путешествовать, жить полноценной и насыщенной жизнью.
– А твой парень? – спрашиваю я. – Он бы ведь хотел того же, да? Значит, ты тоже поступаешь хорошо.
Она кивает, но движение отрывистое, резкое.
– Ладно, пожалуй, на сегодня хватит делиться сокровенным. Возможно, остаток утра я посвящу тому, чтобы напиться вдрызг.
– Неплохая идея.
Она собирается уйти, но затем останавливается, указывая на что-то среди деревьев:
– Подожди, что это такое?
Мне требуется секунда, чтобы понять, на что она глазеет, но затем я различаю фигуру, висящую на ветвях. Это что-то не похоже на лозу.
Я делаю всего пару шагов в глубь джунглей и сразу вспоминаю тот день, когда мы пошли на разведку – все звуки тут же стихают, воздух становится плотнее, хотя я все еще могу видеть Амму, море и небо над головой.
С дерева свисает веревка. Тонкая, потертая веревка, которая царапает руку, когда я дотрагиваюсь до нее и иду по ней до самого узла.
Я дергаю за свисающий конец, и петля затягивается, как удавка.
Похоже на ловушку, вероятно, для ловли птиц, может быть, даже для каких-нибудь ящериц.
Приятель Робби.
Робби упоминал, что его другу казалось, будто на острове живет кто-то еще. Кто-то, кто добывает пропитание охотой в джунглях и кормится запасами с лодки. Эта ловушка была сделана тем парнем?
«Или, – продолжаю размышлять я, вглядываясь в темноту джунглей, – это мог быть кто-то еще».
Глава 19
На следующий день мы все идем к водопаду, куда ранее меня приводила Элиза.
Мы не говорим ни о Робби, ни о ловушке, которую я обнаружила вчера, но я знаю, что все думают об этом. Приятно заняться чем-то еще, сменить обстановку и отвлечься.
Сейчас мы с Бриттани сидим на краю природного бассейна и наблюдаем за Нико и Аммой, плавающими в воде. Джейк сидит на песке, Элиза устроилась между его ног.
– Как думаешь, каково здесь жить? – задает вопрос Бриттани. – В плане, да, это настоящий рай, но не станет ли скучно через некоторое время? Одиноко? Кроме того, сколько можно любоваться одними и теми же закатами?
Именно так я начинала чувствовать себя на Мауи, но у меня возникают сомнения в том, что здесь будет так же. На Мауи у меня были работа и обязанности, реальная жизнь давала о себе знать каждый день. А здесь?
Здесь можно быть просто… свободной.
– Мне бы точно стало скучно, – не дождавшись ответа, продолжает Бриттани. – Знаю, как это звучит, но в такие места приезжают, чтобы забыться, понимаешь? Или исчезнуть. – Она снова качает головой, и ее темные волосы рассыпаются по плечам. – Не уверена, что я этого хочу. Во всяком случае не навсегда.
– И я, – соглашаюсь я, но не уверена, что мои слова правдивы.
Бриттани смотрит на меня, но не успевает что-то добавить, потому что из озера доносится пронзительный крик.
Амма висит вверх ногами на плече Нико, ее тело кажется бледным на фоне его бронзовой груди, нижняя часть бикини опасно сползла вниз. Нико снова ныряет под воду, увлекая ее за собой. Я чувствую на себе взгляд Бриттани, когда мы наблюдаем за их водными забавами.
– Куда ушел Джейк? – интересуюсь я, когда Элиза садится рядом с нами.
Она указывает на джунгли:
– Он забыл свою дурацкую книгу. Очевидно, ему невмоготу наслаждаться днем без нее. О чем вы говорили?
– Обсуждали, смогли бы мы жить на этом острове или нет, – отвечает Бриттани, поправляя солнцезащитные очки на носу. – Мы пришли к выводу, что это не для нас.
– Я тоже не смогла бы, – поддерживает Элиза, поудобнее устраиваясь на песке. – Люблю закаты, люблю пляж, но в мире еще столько всего. И, честно говоря, я уже начинаю скучать по городу. – Она глубоко вздыхает. – Нет даже намека на выхлопные газы. Как женщина может жить только на свежем воздухе?
Нико и Амма начинают вылезать из бассейна, и я краем глаза замечаю, что Нико набрасывает ей на плечи полотенце.
– Куда вы отправитесь после? – развиваю тему я.
Элиза пожимает плечами.
– Еще не знаю. Джейк хочет на Фиджи или Бора-Бора, но я надеюсь убедить его, что Бангкок – это приятная альтернатива бесконечным пляжам с белым песком.
Я испытываю укол зависти. Я же просто вернусь на Мауи, пока Нико не решит, что нам делать дальше.
Элиза смотрит на меня и толкает локтем:
– Хочешь с нами?
Я издаю удивленный смешок, хотя сама идея будоражит.
– В Бангкок?
Она кивает, и ее светлые волосы выбиваются из пучка на макушке.
– А почему нет? Ты нам нравишься, с тобой весело. Тебе явно хочется путешествовать.
– Да, так и есть.
Мне хочется сказать что-нибудь о том, что у нас с Нико свои планы, но я не могу выдавить ни слова.
– Тогда поехали! – предлагает она.
Я поднимаю глаза и замечаю, что Нико наблюдает за нами, вытирая полотенцем выгоревшие на солнце волосы.
Слышал ли он приглашение Элизы?
И, что более важно, услышал ли он, что я не сказала «нет»?
Уже начинает темнеть, когда мы возвращаемся на пляж, и при взгляде на лагуну я не сразу понимаю, что изменилось.
На якоре стоят только две яхты.
«Последний танец с Мэри Джейн» исчезла.
Я чувствую облегчение и указываю на лагуну:
– Видимо, он убрался, пока нас тут не было.
Нико, прищурившись, смотрит на воду, прикрывая глаза рукой.
– Скорее всего.
– Черт возьми, какая радость, – негромко произносит Джейк, затем улыбается нам. – Кажется, у нас есть повод для праздника. Идем к нам. Давайте откроем пару бутылок и выпьем за то, что с этим мелким ублюдком покончено.
– Звучит заманчиво, – соглашается Нико, обнимая меня за талию.
Жарко, мы оба вспотели, и я все еще думаю о нем и Амме на озере, о том, как он обнимал ее. Я отодвигаюсь. Он никак это не комментирует, но я чувствую на себе его взгляд, когда забираюсь в нашу лодку, а Бриттани и Амма следуют за мной.
Солнце медленно опускается за горизонт, и все мы немного промокаем, поднимаясь на борт «Сюзанны».
Я первой спускаюсь в каюту, мечтая о бутылке холодной воды из нашего маленького холодильника. Но стоит мне поставить ногу на нижнюю ступеньку, как под ней раздается хруст.
Под моими кроссовками кусочек серого пластика. Мне требуется некоторое время, чтобы осознать, что это наш радиоприемник, вернее, то, что от него осталось. Сломанный пластик, погнутый металл, вырванные с корнем провода.
– Какого хрена? – выдыхаю я.