Элиза сказала, что я могу отправиться с ними в плавание в любое время, когда захочу, и мне интересно, возможно ли уехать сейчас. Может быть, мне все-таки не придется возвращаться на Гавайи с Нико.
Робби сказал, что остров проклят, и я впервые начинаю верить, что в его словах есть доля правды. Те мертвые моряки 1800-х годов, заросшая взлетно-посадочная полоса, череп, заброшенная хижина, которую я нашла этим утром… Несмотря на красоту природы, это место кажется насквозь пропитано ужасными историями.
Мне хочется пить, но холодильник на палубе пуст, поэтому я приоткрываю дверь каюты и просовываю голову внутрь.
– Элиза? – зову я, хотя знаю, что ее там нет.
И все же мне кажется немного странным ходить по яхте в одиночестве.
В отличие от убранства «Сюзанны» интерьер «Лазурного неба» светлый, с белой мебелью, хромированными вставками и тиковыми полами. Я позволяю себе представить, каково было бы плыть до Бангкока на таком судне.
Я открываю холодильник из нержавеющей стали и достаю упаковку из двенадцати бутылок, думая, что, может быть, заодно наполню холодильник на палубе, чтобы помочь Элизе. Но ладони вспотели, и одна из бутылок выскальзывает у меня из рук и разбивается об пол, разлетаясь янтарными брызгами стекла и пены.
– Черт, – бормочу я, отступая от растекающейся лужи, а запах дрожжей и хмеля наполняет каюту.
Я смотрю по сторонам в поисках полотенца или чего-нибудь, чем можно вытереть пиво. Проблема минималистичного дизайна заключается в том, что под рукой вечно не оказывается ничего, кроме металла и стекла, а они сейчас едва ли могут помочь.
Я открываю шкафчик под раковиной и там рядом с бутылкой Windex нахожу аккуратную стопку белых полотенец.
Там же лежит большая черная сумка с расстегнутой молнией.
«Любопытно посмотреть, как живут другие», – звучит в ушах голос Робби, и я вспоминаю его кривую улыбку и жесткий взгляд.
Сумка Робби. Та самая, с которой он отправился в джунгли во второй день на острове. Она была черной, как эта. Парусиновая, с расстегнутой молнией.
Я чувствую себя женой Синей Бороды, когда вытаскиваю ее на свет божий.
Как только она оказывается у меня на коленях, я вздыхаю с облегчением. Это не та сумка. Она совсем новая, с логотипом Tumi, и когда я тяну за собачку, молния легко расстегивается.
Боже, это место делает из меня параноика.
Я уже собираюсь закрыть сумку, но замечаю торчащий из нее кусок пластика странной формы. Что бы там ни было, оно тяжелое, и мне приходится вытаскивать предмет обеими руками.
Наличные.
Много наличных. Пачки денег, плотно связанные друг с другом и завернутые в пакет. Американские доллары, евро, британские фунты, разноцветное лицо королевы, приветливо улыбающееся мне.
Сердце бешено колотится, когда я засовываю деньги обратно, но в сумке обнаруживаются еще несколько упаковок. В одной из них – наличные, но две другие более толстые и тяжелые, и я, не веря своим глазами, понимаю, что это наркотики.
Итак, не только наличные, но и наркотики.
Нико спросил Джейка и Элизу, чем они занимаются, как зарабатывают на жизнь, и Джейк ответил достаточно пространно, так что я решила, что он – отпрыск богатого семейства, унаследовавший целое состояние, и ему не нужно зарабатывать деньги – они у него просто есть. Узнав, что они с Элизой росли вместе, я решила, что она из такой же обеспеченной семьи.
Но, очевидно, за этим кроется нечто большее.
Так вот почему они здесь, на необитаемом острове! Они скрываются от закона?
Внезапно я понимаю, как мало на самом деле знаю о Джейке, или об Элизе, или о Бриттани, или об Амме, а если уж на то пошло, черт возьми, то и о Нико тоже. По сути, я никого из них как следует не знаю, но оказалась с ними посреди Тихого океана. Голова словно набита ватой, во рту пересохло. Я могу думать только о том, что должна поскорее убрать находку на прежнее место, быстро запихнув в сумку, будто парусина может обжигать, и сделать вид, что я ничего не трогала.
В этот момент раздаются шаги на лестнице.
Я поворачиваюсь и вижу Элизу, которая стоит на ступеньках и смотрит на меня сверху вниз.
И улыбается.
– Итак, – заключает она, складывая руки на груди, загорелая, красивая и удивительно спокойная, – теперь ты знаешь наш маленький секрет.
Глава 21
– Ты же будешь молчать об этом, верно? – спрашивает Элиза после долгой паузы, и я почти автоматически киваю.
Я понимаю, что Элиза умеет формулировать утверждение как вопрос, так что единственный вариант – согласиться с ней.
Шагнув вперед, она наклоняется и забирает у меня сумку.
– Ничего серьезного, – продолжает она. – Это просто травка. Мы не торгуем страшными вещами, понимаешь? Только поставляем веселье. – Она сверкает ослепительной улыбкой, и я машинально киваю.
– Ну да, травка – это на самом деле ерунда, – слышу я свой голос, гадая, спрятано ли еще что-нибудь на этой яхте.
Элиза явно читает мои мысли.
– Знаю, количество может пугать, и мы окажемся в заднице, если нас поймают с поличным, но ты же понимаешь, что там, где большой риск, велика и награда.
– Конечно, – киваю я с еще большим энтузиазмом, а Элиза смеется и подходит ко мне, чтобы обнять.
– Лакси, – ласково тянет она, – никому не говори, но ты моя любимица. – Глупо, но все мое тело, кажется, вспыхивает от удовольствия. Как ей это удается, как она заставляет окружающих чувствовать, что ее одобрение так важно, так жизненно необходимо? Затем она смотрит мне в глаза. – Милая, что-то случилось?
Я не успеваю себя остановить и выпаливаю на одном дыхании:
– Я застукала Нико и Амму. В постели.
Она хмурится, над переносицей появляются три морщинки.
– О, Лакси! – ахает она. – Черт. – Слезы текут по моему лицу, и я позволяю ей снова обнять себя. – Что за уроды! – возмущается она, и это немного смешит.
Я отстраняюсь и вытираю щеки.
– Да, редкостные, – соглашаюсь я. – Клянусь богом, виновато это место. Отдаленность от цивилизации, вдали от всего и вся. Думаю, это сводит людей с ума.
Элиза кивает.
– Что ты собираешься делать теперь? Ты дала им отпор?
– Нет. – Я качаю головой. – В тот момент я трусливо сбежала.
– Понимаю, – кивает Элиза. – Но, может быть, тебе станет легче, если вы обсудите произошедшее открыто?
Я обдумываю свой разговор с Аммой, но ничего в этой сцене не приносит мне удовлетворения.
– Прямо сейчас я просто хочу обо всем забыть, – вздыхаю я, и Элиза сжимает мои плечи.
– Вполне справедливо. Останешься с нами ненадолго, а? У нас много места.
Я знаю, что это не решение всех проблем, но пока этого достаточно. Я киваю:
– С удовольствием.
Как бы мне ни хотелось прятаться на «Лазурном небе» до конца путешествия, я знаю, что это невозможно, и кроме того, это не я совершила дурной поступок. Несправедливо, что именно мне приходится отказываться от острова только потому, что Амма и Нико поступили некрасиво. И все же, когда позже в тот же день я плыву к пляжу, мой желудок скручивается в тугой узел. Я вижу Бриттани, сидящую на полотенце и наблюдающую за моим приближением. Джейк находится чуть дальше по пляжу, под навесом, с книгой. Слава богу, не видно ни Аммы, ни Нико.
Как только я ступаю на песок, Бриттани оказывается рядом. Она заламывает пальцы, уголки ее губ опущены вниз, и она явно переигрывает, хмуря брови.
– Лакс… – начинает она, затем вздыхает. – Черт возьми.
Я отжимаю воду с волос, киваю и выдаю что-то похожее на смех.
– Да, действительно «черт возьми». Видимо, ты уже в курсе.
– Амма рассказала.
Она подходит ближе, кладет руку мне на плечо. Мы обе пахнем соленой водой и мокрыми полотенцами, под которыми скрывается более резкий, земляной аромат. Мы все перестали регулярно принимать душ. Вместо этого заходим в море и выходим из него с ощущением чистоты, хотя на самом деле это не так. Как это произошло так быстро?
– Мне так жаль, – произносит она, а затем слова вытекают из нее неудержимым потоком: – Если бы я только знала, что подобное может произойти, я бы предотвратила это, даю слово. Я имею в виду, что Амма за всю поездку не проявляла никакого интереса к парням, я и подумать не могла…
– Бриттани. – Я накрываю ее руку своей, и она переплетает наши пальцы, глядя на меня. – Здесь нет твоей вины, – уверяю я ее. – Просто так случается, когда… Если собрать в одном месте привлекательных людей, добавить немного стресса и много алкоголя…
– Но это не оправдание, – перебивает Бриттани, и я удивляюсь жесткости в ее голосе. – Это ужасный поступок по отношению к подруге.
Мне приятно, что она защищает меня, но я качаю головой.
– Да ладно, Бритт. Ты же знаешь, что мы с Аммой на самом деле не друзья.
Она мне, конечно, нравилась, но я была бы настоящей дурой, если бы считала, что такие путешествия связывают на всю жизнь. Я была всего лишь девушкой парня, которого наняли Амма и Бриттани, и готова поспорить, что через год они забудут мое имя.
Но тут Бриттани сжимает мою руку.
– Но мы же друзья, да? – И снова серьезность на ее лице и в ее словах удивляет меня, и я улыбаюсь ей, несмотря на замешательство.
– Да, – отвечаю я. – Конечно.
– Отлично. – Она притягивает меня к себе и быстро обнимает. – Теперь я официально в твоей команде, Лакс, и они оба могут отвалить.
Я смеюсь, хотя у меня сдавливает горло.
– Ладно, ты познакомилась со мной всего пару недель назад, а с Аммой дружишь гораздо дольше, так что, может, не стоит категорично отказываться от нее? Хотя я ценю твой порыв.
Бриттани отстраняется и качает головой.
– Уже поздно. Я сказала ей, что как только мы вернемся на Гавайи, нашей дружбе конец.
– Потому что она переспала с моим парнем?
Ее взгляд скользит мимо моего плеча, и я поворачиваюсь и вижу Амму, стоящую на палубе «Сюзанны» и наблюдающую за нами.
– По многим причинам, – неопределенно молвит Бриттани, и мне интересно, что это значит.