Я, спотыкаясь, отхожу от костра, веки тяжелеют, и на меня наваливается слабость. Теперь все вокруг кажется тяжелым, и я ложусь, песок приятно холодит разгоряченное тело.
Я отстраненно думаю о том, что слишком много выкурила. Внезапно начинаю чувствовать усталость, рука будто весит целую тонну, я не могу ее поднять. Мои пятки копают ямки в песке.
Небо все еще кружится.
Я смотрю направо, но даже это кажется слишком большим усилием, словно вместо головы у меня на шее тяжелый камень.
Нико стоит на краю джунглей, его тело освещено огнем. Я больше не злюсь на него, и мне хочется сказать ему это, но я не могу открыть рот, не могу ничего сделать, кроме как лежать и наблюдать, как Нико распадается на двух людей, на две тени.
Теперь там два Нико.
Так даже проще. У Аммы будет один Нико, а у меня – второй.
Эта мысль смешит, во всяком случае я бы рассмеялась, если бы меня не клонило в сон так сильно.
Два Нико маячат на краю поля зрения, но теперь кажется, что один из них ниже ростом и стройнее.
Нет, не два Нико. Нико и Бриттани.
Я моргаю. Нет, не Бриттани. Должно быть, это Амма, потому что сейчас они целуются, и тени сливаются воедино.
В свете костра волосы Аммы кажутся темнее, и я вижу, как руки Нико поднимаются, словно он хочет оттолкнуть ее.
Но он колеблется лишь мгновение, а потом обнимает ее, и они все еще целуются. Я закрываю глаза, не желая ничего видеть.
Когда снова открываю, Нико и Аммы уже нет.
Амма отклеивает этикетку от бутылки пива, сидя в баре в Канберре, и удивляется, как она допустила, чтобы все зашло так далеко.
Хлоя и Бриттани сидят за другим столиком, в кабинке у заднего входа, с компанией парней в полосатых рубашках и поношенных брюках цвета хаки. Амма знает, что ей в очередной раз предстоит наблюдать за тем, как эти двое флиртуют, красуются и смеются, а утром у них в сумках окажутся пачки наличных, но девочки будут настаивать на том, что сняли их в банкомате, а часы, должно быть, случайно попали в одну из их сумочек. Они примутся бросать друг на друга многозначительные взгляды: разве они не умницы? Разве они не сообразительные? Разве Амма не доверчивая и наивная?
Ей стоит вернуться домой.
Она могла сделать это еще в Лондоне. Когда Бриттани предложила поехать с Хлоей в Австралию, затея показалась безумной и глупой, и она должна была озвучить свои мысли. Просто взять и положить этому конец.
Но они с Бриттани взялись за дело вместе, и ей показалось неправильным оставить ее с Хлоей.
Хлоя с ее яркой улыбкой, твердым взглядом и ловкими пальцами.
Это восхищало – как хорошо она умела завлекать людей, заставлять их доверять. Да и эти парни, постоянно напоминала себе Амма, могут позволить себе потерять немного наличности. Она понимала, откуда взялась Хлоя.
Она просто не хотела принимать в этом участие.
Но и Бриттани бросить тоже не могла. Амма в долгу перед ней. Больше, чем Бриттани себе представляет.
Она все еще видит себя, хихикающую, с высоко поднятой бутылкой, по горлышку которой течет пиво, соленый и теплый флоридский ветерок откидывает волосы с лица, а ее кожу приятно покалывает от дневного солнца.
Столько пива, влитого в глотки, а потом пустой холодильник. Амма упрашивает, обвивая руками шею своего парня:
– Малыш, ты же не оставишь девушку без пива на весенних каникулах, да?
Пьян, боже, он был так пьян, его карие глаза не могли сфокусироваться на ее лице, и она знала, понимала, насколько он пьян, но все равно попросила его съездить еще за пивом.
И он поехал.
И семья из трех человек (четверых, семья из четверых человек, одна их них сидела в комнате в отеле на пляже, дулась, не зная, что вот-вот у нее отнимут все одной ослепительной вспышкой) так и не заметила его приближения, пока не стало слишком поздно.
И вот она здесь, в этом дерьмовом баре, в этом скучном городе, плоском, зеленом и заполненном правительственными зданиями. Она не хотела такого приключения.
И Бриттани явно ожидала другого, но, похоже, проживала лучший момент жизни. Ее лицо раскраснелось от возбуждения, которое, как думали все эти мужчины в смешных шмотках, было вызвано их присутствием.
Бриттани и Хлоя встают, машут парням на прощание, и Бриттани подает знак Амме, что они уходят.
Она еще не допила, но все равно отставляет пиво в сторону.
Будет другой бар, другой ночной клуб, пока Хлоя не решит, что на сегодня хватит. Так всегда бывает.
Но как только они выходят на улицу, чья-то рука хватает Хлою за локоть и резко останавливает.
Амма замирает, сиюминутный испуг быстро проходит, когда она видит, что это студент-юрист в дорогом костюме и дорогих очках. Он смотрит на Хлою сверху вниз.
– Мои часы, – требует он напряженным голосом, и Амма видит, как расширяются глаза Бриттани.
Хлоя некоторое время смотрит на парня, недоверчиво усмехаясь, и вырывает руку из его хватки.
– У меня нет твоих гребаных часов, приятель, – бросает она, но тут он лезет в сумку, висящую у нее на плече, и под ее возмущенные крики достает золотые «Ролексы», сжав губы в тонкую линию.
Хлоя замолкает лишь на мгновение. Амма ловит момент, когда маска девушки сползает, но она быстро берет себя в руки, восстанавливая броню, которая помогает ей идти по жизни.
– Моя сумка стояла на полу, придурок. Твои часы, наверное, соскользнули в нее.
– Конечно, – кивает он.
Амма ждет, затаив дыхание, гадая, что же произойдет дальше. Сердце бешено колотится. Она привыкла, что им просто… все сходит с рук. Эти кражи казались такими безобидными.
Теперь они чувствуют себя не в безопасности под хмурыми взглядами людей вокруг, а Стив, бармен, поднимает трубку телефона.
Но потом Хлоя улыбается и прижимается к парню.
– Слушай, – чуть ли не мурлычет она, – давай я куплю тебе выпить, чтобы компенсировать то, что моя сумка оказалась на пути твоих часов, хорошо?
Шансы на то, что ее уловка сработает, почти равны нулю. Минуту назад студент выглядел рассерженным, но, к удивлению Аммы, суровое выражение лица медленно сменяется неохотной улыбкой.
– Хитрая, – бормочет он, и Хлоя пожимает плечами, а затем он кивает: – Ладно. Это меньшее, что ты можешь сделать за то, что назвала меня придурком.
Он возвращается в бар. Прежде чем последовать за ним, Хлоя кивает Бриттани.
– Я догоню вас, – обещает она.
Хлоя приходит в хостел далеко за полночь.
Амма ждет ее, сидя на кровати и тоскуя по дому с такой острой болью, какой не испытывала уже целую вечность.
– Нас могли арестовать, – сердито шепчет она. – Нас с Бриттани могли вышвырнуть из страны, или отобрать наши паспорта, или…
– Но ничего же не случилось, так? – перебивает ее Хлоя. В тусклом свете она выглядит угрюмой и направляется к окну, держа в руке пачку сигарет.
– Не в этот раз. – Амма старается говорить тише, несмотря на клокочущий внутри гнев. – И только потому, что нам повезло.
– Нет, Амма, – говорит Хлоя, щелкая зажигалкой в темноте. – Знаешь, кому повезло? Этим гребаным засранцам в баре. И тем дебилам в Италии. Всем этим напыщенным идиотам, щеголяющим своими «Ролексами» и навороченными тачками. Они могут выйти сухими из воды из любой ситуации, виновниками которой они сами являются. Вот им повезло. Думаешь, Брэйди долго бы оплакивал свои часы? Нет, он пошел и купил бы новые и забыл про то, что у него когда-то были старые. Для него это пустяк, игрушка на один раз.
Амма ничего не говорит, но вспоминает вечеринку у бассейна три года назад. Сломанные часы, о поломке которых он позабыл, его смех, когда она сказала ему. В любом случае он хотел новые.
Хлоя затягивается сигаретой, кончик которой загорается ярко-красным, прежде чем она выпускает облако дыма.
– Для них мы все одноразовые.
Впервые Амма понимает, что Хлоя здесь не просто для того, чтобы хорошо провести время. Она злится. Даже разъярена.
И это беспокоит ее больше, чем раньше, когда она считала Хлою безрассудной, той, кто берет то что хочет и забывает обо всем остальном. Не поэтому ли она путешествовала по миру, направляясь куда вздумается?
Бриттани проснулась и сидит на краю кровати, наблюдая за тем, как Хлоя пересекает комнату, чтобы взять Амму за руку.
– Разве мы ничего не заслуживаем в этой жизни?
Хватка Хлои холодная и крепкая, а ногти впиваются в кожу Аммы. Она не может отрицать, что иногда чувствует то же самое. От того, как несправедливо Амма потеряла столь многое, как много у нее отняли, ей хотелось кричать. Как может одна ошибка – да, одна большая ошибка, приведшая к одному несчастному случаю, – единственный неудачный момент в жизни, когда было принято неправильное решение, положить конец всему?
Но это не значит, что они могут безнаказанно воровать у незнакомцев.
Амма отдергивает руку.
– Это просто отговорка! – отрезает она. – Неприятности случаются с каждым постоянно. Жизнь несправедлива. Но это не значит, что мы можем делать все что в голову взбредет.
– А может, нам стоит поступать именно так, – негромко произносит Хлоя.
Амма видит, что она переводит взгляд на Бриттани, которая наблюдает за ними с широко распахнутыми глазами, и понимает, что проиграла спор.
На следующее утро Амма отправляется выпить кофе, но, проходя мимо бара, в котором они были прошлой ночью, замечает, что на двери висит полицейская лента. Собралась небольшая толпа, заглядывающая внутрь.
Все ее тело холодеет, и она едва не подходит ближе, чтобы спросить у прохожего, что происходит.
Но она этого не делает.
Она идет обратно в хостел, ее пульс зашкаливает, желудок скручивает. В вестибюле достает телефон и набирает в поисковой строке название бара.
Местные газеты уже написали несколько статей, и она пробегает глазами по ключевым словам.
«Брэйди Хендрикс, студент юридического факультета, двадцать три года, передозировка…»
Печально, конечно.