Зинаида – сестра Василия – преподавала украинский язык и литературу в одной из школ города Бердянска. Чтобы подзаработать, бралась за дополнительные уроки. Очень сильно уставала, приходила домой, как она говорила, «мертвая». Падала без сил в постель. Немного отдохнув, начинала мечтать о том, как приедет к брату в Киев, пожалуется на свою тяжелую жизнь, как он ее пожалеет. Но когда приезжала к Василию в гости и видела, как он борется за свою жизнь, то желание жаловаться сразу пропадало.
Тем более что жалобщиков и без нее хватало. За помощью к дважды Герою Советского Союза обращались многие. Письма к Василию Петрову приходили стопками. Люди писали о своих бедах, просили помочь с местом службы или квартирой, за кого-то заступиться, иногда просили денег. Василий Степанович помогал, чем мог. Даже уже тяжелобольной, он распределял свои небогатые средства сыновьям, медсестрам, высылал однополчанам, которые жили на Украине, в России. Мог отдать последнее, а потом питаться солдатским пайком.
В последние годы жизни Петров часто вспоминал свою малую родину, просил сестру сварить ему такую же картошку, какую делали в его селе. Любил маленькие вареники из тонко раскатанного теста, в которое добавляли творог или вишни. Настоящим праздником для него были тушеные баклажаны, или «синенькие», как их еще называли. Сохранился рецепт этого блюда. На килограмм овощей нужно было взять полкилограмма репчатого лука, обжаренного на подсолнечном масле. Добавить помидоры, сладкий перец и тушить на слабом огне. Как говорил Василий Степанович: «Вкуснота необыкновенная!»
Условий для жизни на его так называемой даче не было никаких. Домик был настолько маленький, что Петрову приходилось подбирать себе ординарцев невысокого роста и щуплого телосложения, чтобы они могли перемещаться в тесных помещениях. Зимой, чтобы утеплить помещение, закрывали окна и двери матрацами, подушками и одеялами.
В 1999 году в ознаменование 60‑летия воинской службы Василия Петрова Верховная рада приняла специальное постановление «О государственной поддержке дважды Героя Советского Союза В.С. Петрова». Там были красивые слова о том, что правительству поручается «с целью воспитания молодежи в духе патриотизма и любви к Родине через средства массовой информации и школьные учебные программы организовать ознакомление подрастающего поколения с подвигом Героя».
Кабинет министров Украины принял специальное постановление, в котором среди всего прочего содержалось поручение за счет министерства обороны установить бронзовый памятник на родине генерала Петрова в селе Дмитровка Приазовского района Запорожской области и создать музей с экспонатами его воинской доблести.
Во время празднования юбилея высокопоставленный чиновник вручил Василию Петрову государственную награду. После перечисления заслуг дважды Героя Советского Союза перед Отечеством и благодарности за безупречную службу чиновник прикрепил награду к кителю генерала. Присутствующие дружно зааплодировали, отдавая дань мужеству и огромной силе воли Героя не только в военное, но и в мирное время. Приколов орден, чиновник машинально протянул генералу руку для рукопожатия, как до этого он делал много раз. Однако его рука, начав свое движение вперед, вдруг застыла на месте. Чиновник смутился и покраснел от своей оплошности, ведь у Василия Степановича уже много десятилетий не было обеих рук.
На словах власти проявляли заботу о безруком Герое. Но часто их слова расходились с делами. По решению того же Кабинета министров генерал-полковнику Василию Петрову полагались адъютант, обслуга, медицинский персонал, автомобиль. Фактически Петрову помогали два солдата и сын. Медицинское обслуживание тоже оставляло желать лучшего. Когда генерал болел, к нему приходили медсестры. Врача, который бы постоянно наблюдал за больным, не было. Чтобы куда-то выехать, нужен был бензин, его вечно не хватало.
Василий Степанович и раньше был человеком неизбалованным вниманием со стороны властей. Но то, что творилось в Киеве, даже его приводило в отчаянье.
«Все мои ровесники – жертвы войны, – однажды вырвались у него горькие слова. – Им не могут обеспечить не то, что достойную жизнь, хотя бы не скотское существование. Генерал Петров – это даже не я. Это как бы образ войны. Президент Кравчук распорядился оставить меня на службе пожизненно, чтобы потом можно было сказать: во всей стране есть хотя бы один ветеран, о котором государство позаботилось в полной мере. Но даже этого не делается. Нынешним властям удобны не живые, а погибшие герои: цветы на могилу проще положить».
Словно в подтверждение этих слов, последовала обида. В октябре 1998 года всем ветеранам-фронтовикам вручали памятные знаки «55 лет со дня освобождения Киева». Человеку, который потерял руки при освобождении этого города, награды не досталось. Этот случай ярко характеризует главную проблему, от которой генерал страдал в последние годы. Проблему человеческого равнодушия.
Раньше рабочий кабинет Петрова находился на Десятинной улице. В 1995 году Василий Степанович заболел и попал в госпиталь. Кабинет опечатали. Бумаги – результаты исследований, которые шесть лет проводила группа офицеров в архивах Министерства обороны по заданию генерала Петрова, нашли брошенными на полу в коридоре. Парадный мундир вместе с боевыми орденами бесследно исчез. После госпиталя генералу объяснили, что «дом приобретен частной компанией» и оспаривать это не имеет смысла. Не осталось у Петрова и самого дорогого – фронтовых писем – «треугольников» с номерами полевой почты. Их сожгли вместе с мусором.
В декабре 2002 года у Петрова начались сильные боли в спине. Пришел специалист из военного госпиталя и поставил диагноз: межреберная невралгия. Прописал олфен – анальгетический и противовоспалительный лекарственный препарат. Указал медсестре раствор для внутримышечного введения и количество. При остром болевом синдроме лекарство вводится два раза в сутки с интервалом в 2–3 часа. После семнадцати сделанных уколов Василий Степанович почувствовал себя гораздо хуже. Выяснилось, что у него пневмония правого легкого.
Корреспондент газеты «Комсомольская правда» дозвонился по телефону до генерала в феврале 2003 года. Ему ответил бодрый голос, по-военному лаконичный. Корреспондент представился и попросил о встрече. Василий Степанович попросил перезвонить через две недели. Сказал, что ему неудобно принимать гостей больным. Однако через две недели встреча не состоялась. Генералу стало хуже. Больше корреспондент не решался настаивать на встрече.
Василий Рябцев рассказал, что за три дня до смерти ему позвонил Петров. Сказал, что состояние его здоровья критическое. Попросил перезвонить в «Комсомольскую правду», извиниться, что не мог встретиться. Как человек обязательный, он помнил о своем обещании.
Племянница Вера говорит, что в последние два года Василий Степанович ослеп и не хотел, чтобы родственники видели его беспомощным. Принимал помощь лишь от сына Владислава. Когда Вера захотела проведать его, он решительно отказал. По телефону сказал: «У меня все хорошо».
Сестра Зинаида побывала у брата в последние месяцы его жизни, когда он уже ослеп. Как только переступила порог дома, у нее перехватило дыхание, и она раскашлялась. Сказала Василию, что здесь нечем дышать. Нужно вызывать санэпидстанцию. На следующий день, когда начали проверять загрязненность воздуха в помещении, прибор зашкалил. В коврах обнаружили капельки ртути. Оказалось, что Василий Степанович часто измерял температуру тела. Случалось, что термометры выскальзывали у него изо рта и разбивались. Пришлось вынести все вещи из квартиры. Их вытрусили, вычистили, навели порядок.
Василий Степанович Петров умер 15 апреля 2003 года в Киеве. На Байковом кладбище прошли торжественные похороны, на которых присутствовали высшие чины украинской армии, депутаты Верховной рады, представители Администрации Президента, прозвучал прощальный залп. Председатель совета организации ветеранов Украины генерал армии И. Герасимов обратился к президенту Леониду Кучме с предложением создать музей Василия Петрова в доме на улице Вышегородской, 35 (на территории санатория «Пуща-Водица»). Но на письмо генерала никто не ответил.
Вскоре сыну Василия Степановича позвонили из «Пущи-Водицы»: «Приезжайте, кто-то разбил стекло в домике вашего отца». Потом выяснилось, что повреждено не только окно, но и дверь. Пропали телевизор, личные вещи Василия Степановича. Даже его протезы валялись, растоптанные, на полу. Вызвали милицию. Служебная собака довела сыщиков до соседней стройки, дальше след оборвался. Милиционеры из Оболонского районного отдела за голову схватились: квартирная кража случилась на территории охраняемого правительственного объекта.
После уголовного ограбления началось ограбление… государственное! Родственникам Василия Петрова позвонили и потребовали забрать из домика его личные вещи. Мебель, она оказалась казенной, куда-то унесли. Постановление Верховной рады, решение Кабинета министров об увековечивании памяти дважды Героя Советского Союза начали выполнять… экскаватором и бульдозером. На месте домика, там, где мог бы быть музей воинской доблести и славы, где юноши и девушки могли бы учиться мужеству, беззаветной любви к Родине, осталась только груда строительного мусора.
По слухам, приказ о сносе домика отдал лично Игорь Бакай, тогдашний руководитель ДУСи (Державне управління справами). Этот специальный орган занимается материально-техническим, социально-бытовым обеспечением Президента Украины, Верховной рады, Кабинета министров. Вероятно, что на участок в элитном районе «положил глаз» кто-то из приближенных президента Кучмы, поэтому и спешили быстрее все разрушить. Вот так чиновники «увековечили» память о Герое. Ведь для них имя дважды Героя Советского Союза Василия Петрова – напоминание об их собственном ничтожестве.
Время все расставит на свои места. Не сейчас, так позже. Будет когда-нибудь на Украине музей настоящего Солдата, который спасал страну от захватчиков. А вот имена тех, кто наживался и грабил эту страну, люди позабудут.