Остальное, впрочем, вполне достоверно. Джо и Фредди уговорили Фрэнка укатить на «ягуаре», а сами остались с фургоном. Вот так и получилось, что около часу ночи они оказались с мертвым юношей в какой-нибудь миле от полицейских казарм через десять минут после налета со взрывом бомбы и пулеметным обстрелом...
Джо подождал, пока не стих рев уносящегося «ягуара». Затем он побежал, насколько это было возможно при его солидном весе и тоненьких вечерних туфлях, к развилке дорог. Он не слышал ничего, кроме собственного дыхания и шлепанья туфель по асфальту. Добежав до развилки, он щелкнул зажигалкой и, согнувшись в три погибели, принялся, ругаясь и спотыкаясь, шарить в высокой траве при свете дрожащего огонька. Он так бы и не увидел ничего, кроме травы, если бы пучок света, внезапно ударивший из-за спины, не осветил у самых его ног мертвое молодое лицо с раскрытыми глазами.
- Нашел? - спросил голос Фредди оттуда, где начинался световой луч.
- Гады! - отрезал Джо. - Надо его переправить через границу. Подгони фургон.
Фредди побежал к фургону. Джо тем временем взобрался на насыпь и увидел, как убегают на юг, прыгая, как кенгуру, красные огоньки «ягуара». Повернувшись, он увидел подфарники подъезжающего фургона. Еще дальше по левую руку, то есть на севере, виднелись фары третьей машины, едущей на восток. На небо выплыла луна, и на ее фоне деревья казались иссиня-черными. Вдвоем они быстро подняли мертвого юношу и положили в фургон; Фредди сел за руль и повернул к границе. Не отрывая глаз от дороги, он заговорил:
- Ты видел огни на севере? Не исключено, что это просто кто-нибудь едет по шоссе между Батлером и Клонсом, но если мы еще на севере, запросто может быть, что полиция или военный патруль едут нам наперерез. Вот черт! Кабы знать, где нынче наша блуждающая граница.
Они свернули направо. Фары неизвестной машины тоже повернули и продолжали двигаться параллельно им.
- Паршивое дело, - сказал Фредди. - Ты видел?
Джо сразу понял, о чем речь. Они проехали почтовый ящик, выкрашенный по-английски в красный цвет. Значит, здесь еще север.
Когда они уперлись в знак, предвещающий тупик, фары другой машины были всего в четверти мили к востоку. Фредди резко свернул на запад, вошел в крутой вираж под железнодорожным мостом, рванул по прямой, выжав шестьдесят миль в час, и радостно вскрикнул: в свете фар мелькнул свисающий с дерева потрепанный трехцветный флаг. Выходит, граница уже позади. Подъехав к развилке, он затормозил и выключил двигатель; оба оглянулись и прислушались. Фары преследователей замерли в полумиле. В тиши летней ночи им было слышно ровное гудение мотора.
- Рано радоваться, - сказал Джо. - Мы теперь на юге, но эта чертова граница петляет почем зря. Тут на любой дороге в два счета вылетишь обратно. Так что, старик, не теряй бдительность.
Фредди отпустил сцепление и крадучись двинулся вперед. Сзади свет фар медленно поплыл по деревьям. Фредди затормозил. Свет скакнул в сторону и пропал.
- Дальше ехать боюсь. У них наверняка есть передатчик.
Фредди, а за ним Джо вылезли из машины и поднялись на насыпь.
- Видел? - Фредди показал рукой. - Они едут на юг. Я все понял. Эта дорога проходит по островку республики, в который с обеих сторон вклинивается северная территория. Они хотят зайти по восточному клину и отрезать нам путь на юг.
- Значит, мы зайдем с запада!
- Даю голову на отсечение, там уже дожидается их патруль.
- Тогда мы влипли. У нас есть карта?
- Нет. Но я вижу дом. Придется рискнуть - нам нужен проводник.
- На кой черт нам проводник, если по дороге на юг все равно не выбраться?
- На худой конец, пойдем пешком через поле. Вот только... - Фредди кивнул на фургон. Джо заглянул в темный кузов.
- Потащим на себе. Не оставлять же этим мерзавцам. Если его опознают, то его родных тут затравят.
Они подошли к двери длинного дома с шиферной крышей и постучали. Из дома не донеслось ни звука. Они постучали еще и еще, но дом по-прежнему молчал: ни шороха, ни вздоха. Джо с удивлением увидел в руке Фредди револьвер: старомодный «питер» с длинным стволом. Джо был отлично знаком с револьвером этого типа; в былые времена он не расставался с таким же «питером». Сейчас при виде старого знакомца он вспомнил, как однажды ночью, во время налета на Кланбрэссил-стрит, его собственный револьвер дал осечку и полицейский наверняка прикончил бы его, если бы Фредди не выстрелил первым. Джо собрался было что-то сказать, но тут Фредди выбил револьвером стекло и крикнул в темный дом:
- Мы из республиканской армии. Нас шестеро. Выходите подобру-поздорову или спалим дом. Ждем ровно минуту.
Прошло несколько мгновений, и послышался шорох, а вслед за ним мужской голос:
- Подходите к двери.
- Только без фокусов! - крикнул Фредди. - Стрелять будем!
Раздались шаги, потом что-то загрохотало, как будто на каменный пол свалился жестяной таз. Послышался скрежет цепочки, и дверь чуть-чуть приоткрылась; Фредди впервые в жизни видел в Ирландии дверную цепочку, хотя уж по каким только закоулкам его не носило в ночные часы во времена Войны за независимость! Его фонарик осветил бледное, но не испуганное лицо пожилого мужчины в узком проеме приоткрытой двери. Спокойствие хозяина дома подействовало на него - он произнес куда менее агрессивно, чем хотел:
- Нам нужен проводник. Мы сбились с дороги и хотим пешком вернуться на юг.
- Нет! - твердо ответил хозяин. - Я вам не помощник. Хоть здесь и южная территория, почти все мои соседи - оранжисты[16]. И работаю я в основном по ту сторону границы. - Он покосился на старомодный револьвер. - Конечно, если б вы хоть направили на меня револьвер...
Фредди облегченно хихикнул:
- Считайте, что направил.
- Нет, уж вы направьте, чтоб я мог потом с чистой совестью присягнуть.
Фредди поднял револьвер и для пущей убедительности весело произнес:
- Если не поможете, я вас пристрелю.
- Сейчас скажу хозяйке и сапоги надену. Отключите у машины все сигнальное освещение. Слишком опасно.
Через три минуты все трое уже сидели в фургоне. Проводник ничего не сказал, когда увидел, что их двое, а не шестеро и что на одном из них вечерний костюм. Он лишь сухо заметил, что они староваты для республиканской армии. На это Фредди заявил:
- Мы генералы. Слышали, как стреляли. Это наши.
- Да, что-то слышал со стороны Карндуфа с полчаса тому назад. А минут двадцать назад там же запустили сигнальную ракету.
- Целых двадцать минут! Неудивительно, что кругом патрули.
Ехали медленно, в молчании, вглядываясь в залитую лунным светом темноту; у развилки повернули на юг, к железнодорожному мосту. Фредди молчал, потому что сознавал близость опасности, проводник молчал, потому что он был северянин, а Джо молчал, потому что думал о револьвере. Когда проехали с милю, проводник сказал, что надо бросить фургон и дальше идти пешком. Он промолчал, когда они раскрыли дверцы фургона и вытащили мертвеца, только наклонился, заглянул в невидящие глаза и покачал головой то ли от жалости, то ли чтоб показать, что лицо ему не знакомо. Втроем они понесли мертвого юношу на юг, вдоль железнодорожного полотна. Идти было нелегко, и когда он сказал, что прошли всего с четверть мили, их старые кости отказались в это поверить. Проводник зашептал:
- Я дальше не пойду. Шоссе и железная дорога опять выскакивают на север, так что придется вам топать по полю. Идите прямо вон на ту красную звезду. Через полмили отсюда будет перешеек. Он всего-то шириной с четверть мили; чтоб не промахнуться, запомните, что справа от него буковая роща, а слева холмик. Идите дальше по прямой так с полмили, и выйдете на проселочную дорогу. Там уж вы в республике, шагайте, куда хотите.
Они вгляделись в ночную даль. Летнее небо просветлело от звезд, и луна была яркая и большая, как жестяной таз. На обширной равнине нигде не мерцал огонек. Стояла полная тишина. Фредди прошептал:
- А патруль не может заехать на перешеек?
- Еще как может! Иной раз, если их очень разозлить, они миль двадцать проедут по южной территории, пока не бросят погоню. А нынче они злые. Идите медленно и главное, не шумите. Я вам больше ничем не помогу. Да хранит вас Господь! Главное, ни звука. Слышите собаку?
Они в самом деле услышали лай.
- Эта собака в трех милях отсюда.
Когда они повернулись, он уже исчез, словно призрак или эльф.
Они сели на траву отдохнуть, положив мертвого юношу между собой. Джо прошептал, что вот-де честный ирландец, и если он, Джо, благополучно доберется до дома, то непременно пошлет его жене в подарок полдюжины «кельтских корсетов». Курить они не решались. В такую ясную ночь огонек сигареты виден за милю. Вдалеке собака по-прежнему лаяла на луну. Фредди наклонился над безымянным юношей и стал его разглядывать, насколько позволял лунный свет. Застывшие глаза смотрели на небо. Волосы были черные и блестящие. Нос широкий, с крупными ноздрями. Открытые, будто в улыбке, губы обнажили красивые белые зубы.
- Помнишь Гарри де Лейси? - прошептал Фредди. - Погиб в двадцатом в засаде у Фингласа. Этот парень на него здорово похож.
Джо наклонился над юношей:
- Что-то есть. Я на днях видел Тони, брата Гарри. Он служит в Дублинской корпорации.
- Мы даже не знаем, как зовут этого парня, - снова зашептал Фредди. Надо его обыскать. Если придется бежать, надо, чтоб его трудно было опознать.
Они прошлись по карманам юноши. У него был «уэбли» сорок пятого калибра и шесть запасных патронов. Вспомнив про «питер» в кармане Фредди, Джо быстро сунул «уэбли» с патронами себе в карман. Совместными усилиями они извлекли также дешевый бумажник, несколько исписанных листков, голубой носовой платок, пачку сигарет, спички, мелочь, ключ, расческу, авторучку, ножик, часы. Чиркать спичкой не рискнули, а при свете луны прочесть что-либо из бумаг было невозможно, так что они завернули все имущество в голубой носовой платок и погребли под камнями у подножия троса, крепившего один из телеграфных столбов на железнодорожной насыпи. Затем Фредди провел мысленную линию, соединившую ближайшее одинокое дерево, рощицу подальше и красную звезду, и они побрели через поле, взяв труп под мышки и за ноги.