Хочу прояснить один очень важный момент: сущность жизненной ситуации Падмасамбхавы не просто в том, что он рос и собирал информацию о жизни. То, что Падмасамбхава стал принцем, и даже то, что он родился из лотоса, не было его «идеей» — это была «идея» Индрабхути. По версии Индрабхути, Падмасамбхаву нужно было кормить, одевать и обеспечить ему женскую компанию. Позже Падмасамбхава вырвался из этого любезного гостеприимства, танцуя на крыше дворца с трезубцем и ваджрой в руках. В танце он как бы случайно уронил с крыши оба свои жезла. Трезубец пронзил сердце проходившей мимо жены министра, а ваджра упала на голову её сына. И мать, и сын умерли в тот же миг.
Как вы думаете, что произошло потом? Падмасамбхава был изгнан из страны. Его поступок был противозаконным. Убийцам не дозволялось находиться в царстве. В его границах всё должно было быть правильно, в соответствие с законом, поэтому даже такой таинственный, рождённый из лотоса ребёнок, должен был покинуть царство — именно этого и добивался Падмасамбхава. Он собирался вырваться из этой ситуации и продолжить свои исследования.
Конечно, нам как ученикам необязательно в точности копировать стиль Падмасамбхавы. Нам необязательно проходить через все пройденные им процессы. В сущности, это было бы невозможно — наша ситуация не позволила бы этого. Тем не менее его пример исследования страсти и гнева очень, очень интересен — этот пример достоин того, чтобы мы обратили на него внимание, исследовали его. Однако способность к исследованию зависит от бесстрашия. Наша степень бесстрашия должна быть, скажем так, спидометром нашего здравомыслия [то есть индикатором того, как далеко мы способны зайти]. Пробуждённое состояние пробивается наружу [и в зависимости от степени его проявления мы движемся вперёд]. Согласно текстам традиции, обычный человек не должен действовать как йогин, йогин не должен действовать как бодхисаттва, бодхисаттва не должен действовать как сиддха, сиддха не должен действовать как будда. Если мы выйдем за пределы своих ограничений, если решим стать необузданными и пустимся во все тяжкие, мы пострадаем. Мы получим ответную реакцию, очень сильную отдачу. Пренебрежение собственными ограничениями разрушительно.
Идея безумной мудрости заключается не в том, чтобы дичать и юродствовать. Скорее дело во встрече со своим страхом. Глубина ваших исследований зависит от уровня ваших взаимоотношений с глубинным страхом (я не говорю здесь о «победе» над ним). Если вы действуете в соответствии с тем объёмом глубинного страха, с которым вам удалось выстроить взаимоотношения, вы не выходите за пределы своих ограничений.
Итак, как ни странно, можно сказать, что безумная мудрость очень робка и труслива. Трусость порождает безумную мудрость. Осторожность — лучшая из составляющих частей доблести.
Путь безумной мудрости отличается от всех остальных путей, о которых мы когда-либо говорили. Например, на пути бодхисаттвы мы взрослеем или растём от первого бхуми ко второму, и так далее до десятой. Наконец, одиннадцатая земля-бхуми — это просветление. Учение о пути бодхисаттвы основано на росте, взрослении, увеличении опыта. Вы обретаете одну парамиту за другой. Вы можете получить информацию, понимание и, вырастая, стать великим учёным и в некотором смысле великим буддой. Однако в примере Падмасамбхавы нет идеи о том, что просветление возникает путём накопления опыта и всего прочего. Стиль Падмасамбхавы — это стиль чистого переживания жизненных ситуаций подобно спонтанно существующему младенцу или существу, готовому навеки остаться младенцем. Один из терминов для описания этого принципа, принятых в традиции маха ати, это шону бум ку, «юный принц в сосуде».
Сосуд символизирует эмбриональное и одновременно юное состояние. Разбитие сосуда — это принцип трикайи, направленный вспять. Вы обрели дхармакайю. Когда сосуд разбивается, вы возвращаетесь к самбхогакайе и нирманакайе, возвращаетесь на землю. Этот процесс символизируют известные дзенские рисунки, на которых изображён выпас быка. Когда больше нет ни быка, ни пастуха, вы возвращаетесь в мир.
Итак, самое главное здесь — это юность просветлённого состояния бытия. Юность — это непосредственность переживания, его исследовательский характер.
Вы можете спросить: «А не состарит ли нас исследование?». Нам приходится вкладывать в процесс познания так много энергии. Не уподобимся ли мы путешественнику, стареющему в процессе путешествия? С точки зрения безумной мудрости этого не произойдёт. Исследование это не напряжение. Вы можете делать одно и то же снова и снова, и каждый раз будете обнаруживать новые грани — это будет молодить вас.
Открытия связаны с энергией, постоянно подпитывающей вас. Благодаря ей ваша жизнь обретает здоровое, очень полное состояние. Так что каждый раз в ходе исследования ваше здоровье укрепляется. Вы постоянно возвращаетесь к чувству своевременности вашего опыта, вашей жизни. И всё становится постоянным омоложением.
Теперь, когда Падма Раджу, прекрасного ребёнка, вышвырнули из царства, и он бродит в его окрестностях, испытывая на собственном опыте жизнь на кладбищах и пустошах, кишащих ядовитыми змеями, тиграми и другими животными, давайте сделаем паузу в нашем повествовании.
Вопрос: «Принц в сосуде» уже обладает качеством дхармакайи. Когда вы разбиваете сосуд, начинается движение назад, к нирманакайе?
Ответ: Да, это обращение трикайи вспять.
Вопрос: Падмасамбхава был рождён подобным дхармакайе?
Ответ: Да. Затем он спустился на землю. Гравитация, притягивающая его, — это сострадание. Если вы уже дхармакайя, вы не можете просто ничего не делать. Вы возвращаетесь в мир посредством самбхогакайи и нирманакайи.
Вопрос: Я встречал метафору о слизывании мёда с лезвия бритвы, которую вы использовали, в книге «Жизнь и учение Наропы»[5]. Там эта метафора используется в контексте четырёх благородных истин, символизируя страдание, которого следует избегать и которого избежал бы просветлённый человек, знающий о нём. Означает ли то, как вы использовали эту метафору, что, с точки зрения Падмасамбхавы, четыре благородные истины больше не являются истиной?
Ответ: Это другой подход к истинам — точнее, не другой, а, можно сказать, подлинный. В нём страдание не рассматривается как нечто такое, чего следует избегать или от чего следует отказываться, — скорее оно рассматривается как истина. Понимаете, что я имею в виду?
Вопрос: Это то, что мы пробуем на вкус.
Ответ: Да, это то, что мы пробуем на вкус, тщательно исследуя все тонкости ощущения, подобно младенцу.
Вопрос: Исследование должно причинять боль?
Ответ: Боль в этот момент необязательна. Переживания не рассматриваются как болезненные или приятные. Они просто есть.
Вопрос: Сначала вы сказали, что ребёнок был бесстрашным, а потом, что трусость — это путь. Не противоречит ли одно другому?
Ответ: В данный момент они оба сводятся к одной вещи. Вы бесстрашны, потому что не выходите за пределы определённых ограничений; вы бесстрашны «так, как есть», а следовательно, вы также трусливы. Возможно, это сложно понять. Я не уверен, что вполне ясно изъясняюсь.
Вопрос: У меня такой же вопрос. Когда вы говорите нам: «Как вам угодно», — кажется, что у нас есть выбор в отношении наших ограничений, как будто мы создаём их сами.
Ответ: А почему нет? Ваши ограничения — это ваши ограничения.
Вопрос: Они не ощущаются как мои ограничения. Они являются чем-то, что я обнаруживаю по ходу дела.
Ответ: Да, вам было необходимо их обнаружить, и вы создали их по ходу дела.
Вопрос: Вы хотите сказать, если бы я хотел, я мог бы обнаружить вместо них другие ограничения?
Ответ: Точно! В этом-то всё и дело.
Вопрос: В чём смысл выхода за пределы ограничений? Кажется, вы говорили о том, что безумная мудрость не рекомендует нам выходить за пределы ограничений?
Ответ: Да.
Вопрос: Выйти за пределы ограничений — это как попасть в измерение самого сильного страха или что-то в этом роде?
Ответ: Ну, это очень просто — детсадовский уровень. Выход за пределы ваших ограничений — это скорее фантазия, чем настоящий выход за пределы ограничений. Это создание мира грёз.
Вопрос: Вы разделяете сконструированные и более реальные ограничения?
Ответ: Конечно.
Вопрос: Значит, не следует пытаться выйти за пределы реальных ограничений?
Ответ: Вы в любом случае не сможете выйти за их пределы. Они настоящие. Вы не можете этого сделать. Вы не можете иметь с ними дело. Вам это было бы не по силам.
Вопрос: Тогда опасности выйти за пределы естественных ограничений не существует?
Ответ: Вообще-то, часто люди склонны исследовать это.
Вопрос: Тогда в чём разница между исследованием и выходом за пределы ограничений?
Ответ: Разница в том, что, когда вы выходите за пределы ограничений, вас что-нибудь ранит. Вам даётся сигнал.
Вопрос: И как бесстрашие связано с этой ситуацией?
Ответ: Видите ли, в чём дело: мы не доверяем даже собственным способностям. Как правило. И здесь бесстрашие может сыграть важную роль — в исследовании полного пространства своих сил и возможностей. Но вот выходить за их пределы просто легкомысленно, и если вы сделаете это, то будете разрушены. Итак, суть бесстрашия не в том, чтобы сделать нечто из ряда вон выходящее за пределами своего измерения, а в том, чтобы познать полный спектр своих сил.
Вопрос: Что может удержать бесстрашного человека от исследований того, что выше его сил?
Ответ: Этому человеку будет дан знак.
Вопрос: