– Мальчики, сюда! – позвала их мать. – Отец хочет помолиться за Джоуи, пока мы не уехали в церковь!
Джоуи с братьями спустился по лестнице вниз к родителям. Над камином в раме висела картина, на которой обнимались пастор Джеб и Иисус Христос – в одинаковых рясах, как будто они были в одной команде по боксу. Отец стоял прямо перед картиной, одной рукой опершись на камин, а в другой держа свои заметки для грядущей проповеди. Жена ходила вокруг него, отряхивала ему костюм и обрезала все лишние ниточки, какие могла найти.
Джоуи трудно было поверить, что такие люди, как Джеб и Мэри Дэвис, способны вызвать скандал, но в городе о них чесали языками с тех самых пор, как они переехали в Даунерс-Гроув в конце 80-х. Мать Джоуи была белой, и межрасовой паре пришлось нелегко, когда они обустраивали собственную церковь в консервативной части города. В первое время пастору Дэвису жилось тяжело, но чем больше он выступал против дискриминации, тем больше у него становилось последователей. Теперь многие соглашались, что именно пастору Дэвису удалось сплотить местное сообщество.
Слушая все эти истории, Джоуи гордился родителями и одновременно совсем их не понимал. Джебу и Мэри пришлось преодолеть столько препятствий на пути к принятию, а они после этого стали использовать свой статус, чтобы точно так же принижать других людей. В проповедях Джеба было немало сострадания, но он не лез за словом в карман, когда речь заходила о тех, кто по его мнению был любви Господа «не достоин».
Джоуи не знал, иссякло ли у его родителей милосердие или просто все лидеры и новаторы рано или поздно становятся лицемерами.
Пастор дочитал заметки и спрятал за лацкан пиджака.
– Бог добр, бог добр, бог добр, – пропел он негромко. – Что ж, мальчики, собирайтесь вокруг. Помолимся за Джоуи перед его отъездом.
Члены семьи Дэвис собрались вокруг кофейного столика, взялись за руки и закрыли глаза. Ноа и Питер во время молитвы всегда играли в игру – кто кого ухитрится пнуть сильнее так, чтобы не заметили. Придумали эту игру еще Мэттью и Джеб-младший.
– Отче небесный, – начал пастор. – Этим прекрасным воскресным утром мы хотим поблагодарить тебя за все твои дары. Мы благодарим тебя за наш дом, за нашу семью, за то, что позволяешь нам нести твое благодатное слово.
Когда Джоуи молился, он всегда представлял Бога Йеном Маккелленом, который вальяжно развалился на облачке и слушает молитву через старый золотой телефон с диском. Джоуи не знал, ценит ли Бог благодарности отца или думает иногда: «Да сколько можно, давай уже к сути, подхалим ты мелкий!»
– Отче небесный, ты даровал нам столько благ, и все же мы вновь обращаемся к тебе с нижайшей просьбой, – продолжал пастор. – Прошу, позаботься о Джозефе – он отправляется в путешествие со своими друзьями Кристофером Коллинзом, Самантой Гибсон и Морико Исикава…
– Да, папочка! – вдруг раздался громкий страстный голос.
Все Дэвисы разом открыли каждый по одному глазу и принялись переглядываться, не зная, откуда он идет.
– Что это было? – спросила Мэри.
Все трое сыновей пожали плечами, и пастор Джеб продолжил молитву.
– Отче небесный, мы просим тебя сохранить Джозефа и его друзей от всякого несчастия в пути. Даруй им мудрость поступать ответственно и благоразумно. Пусть страх перед гневом твоим убережет их от греха. Пусть Джозеф вернется человеком лучше, мудрее и праведнее, чем он есть ныне…
– Да, папочка! – снова раздался загадочный голос.
– Мальчики, во время молитвы никакой техники, – строго сказала Мэри. – Вы прекрасно знаете правила.
– Мой геймбой наверху! – сказал Питер.
– И мой тоже, – добавил Ноа. – Это, наверное, телефон Джоуи.
– Мой телефон таких звуков не издает, – возразил тот.
Джоуи вытащил телефон, просто чтобы убедиться в этом. И тут же вытаращил глаза, увидев экран. Он ошибся – голос действительно был из телефона.
– Да, папочка! Да, папочка! – простонал страстный голос, и на экране всплыли два новых уведомления.
Быстрее ветра Джоуи переключил телефон в режим самолета и сунул в карман, пока больше никто не увидел.
– Джозеф, что это такое? – спросила Мэри. – Почему твой телефон издает подобный звук?
– Простите, это все «Candy Crush», игра такая, – солгал Джоуи. – Четыре новых уровня надо пройти. Пап, я снова с тобой и с Богом.
Мать сурово посмотрела на Джоуи, а отец закончил молитву:
– Отец небесный, позволь Джозефу насладиться последними неделями с друзьями перед поступлением в колледж. И снова мы просим тебя присмотреть за Мэттью и Джебом-младшим, что несут твое благодатное слово в Уганде. Во имя Иисуса Христа. Аминь.
– Аминь, – повторили остальные.
– Ноа, Питер, обнимите брата на прощание и садитесь в машину, – сказала Мэри.
Братья Джоуи оттоптали ему все ноги и убежали из дома прежде, чем он успел поймать их за воротники.
– Дети, вы тешите Сатану! – крикнула Мэри им вслед, а потом обняла Джоуи и поцеловала его в щеку. – Береги себя и не забывай звонить и писать.
– Хорошо, – ответил Джоуи.
Мать вышла из дома и направилась к микроавтобусу. Пастор Джеб сына обнимать не стал, а вместо этого взял за плечи и посмотрел прямо в глаза.
– Времена сейчас тяжелые, Джозеф, – сказал он очень серьезно. – Ты отправляешься в путешествие по опасному миру. Не рискуй понапрасну, понял?
– Хорошо, – ответил Джоуи. – Пап, незачем снова лекцию читать. Если кто-то ко мне привяжется, я просто уйду, как ты учил.
– Славно, – ответил Джеб. – И помни, сын, – Бог все видит.
Пастор замер за пару секунд, чтобы Джоуи как следует осмыслил эти слова.
Тот сглотнул.
– Я тоже буду скучать, пап.
Отец крепко хлопнул Джоуи по спине и пошел к двери. Джоуи побежал к себе и смотрел, как его родственники забираются в микроавтобус и уезжают. Только когда они совсем скрылись из виду, Джоуи закрыл жалюзи, подпер дверь креслом на случай, если они вдруг вернутся, и вытащил телефон, чтобы посмотреть оповещения.
«Новые непрочитанные сообщения в «ManNip».
Джоуи нажал на уведомление, и на экране открылось приложение гей-знакомств. Символом «ManNip» служил подмигивающий кот с острыми зубами, огромными бицепсами и четкими кубиками. На карте было отмечено местоположение геев в ближайших городах. Маршрутная опция там тоже имелась, чтобы геи из других городов знали, когда и куда путешествует пользователь.
И, что важнее всего, приложение было бесплатным, а значит, родители в своих счетах его не найдут – и это большой плюс.
Джоуи только накануне скачал «ManNip» и поверить не мог, что ему уже пишут. Он создал фальшивый профиль под именем Джея Дэвисона – двадцатидвухлетнего студента антропологии в чикагском Северо-Западном университете. Загрузил фотки своего торса и обрезал лицо везде, кроме снимков издалека, узнать на которых его было невозможно.
Джоуи просмотрел сообщения от парня по имени Брайан К и почувствовал, как в животе у него затанцевали бабочки.
Привет, красавчик! ☺
Видел, ты завтра вечером будешь
в Оклахома-сити.
Я тут с четверга по работе.
Как насчет встретиться? ☺
Прежде чем ответить, Джоуи изучил профиль Брайана. Тот, судя по фото, был высоким с очень сильными руками и широкой улыбкой. Брайан утверждал, что ему двадцать восемь лет и он работает архитектором в Сан-Диего. На некоторых фотографиях он даже был в каске и держал в руках чертежи здания. Джоуи знал, что люди не всегда пишут правду о себе в приложениях для знакомств (в том числе и он сам), но выглядел Брайан весьма убедительно.
Пятнадцать черновиков спустя Джоуи ему ответил:
Привет, Брайан.
Буду очень рад.
Просто скажи время и место. ☺
По всему телу Джоуи, как поезд по туннелю метро, пронеслась волна адреналина. Он никогда еще даже не разговаривал с другим геем, и вот, пожалуйста, уже планирует свой первый сексуальный опыт. Джоуи ощутил прилив восторга и ужаса, будто только что ограбил банк.
Джоуи знал, конечно, что секс до брака и гомосексуальность не противозаконны (теперь, по крайней мере), но ему всю жизнь внушали, что и то и другое – смертный грех. По словам пастора Джеба, Джоуи совершенно точно будет гореть в аду, если уступит своим гомосексуальным порывам. Но если отец ни разу не ошибся, обещая людям вечные муки, народу в геенне огненной и без того уже навалом.
Может, бог пересмотрит свое мнение на тему геев, чтобы освободить немного места?
Джоуи представил себе эту сцену, как в фильме: Бог (Йен Маккеллен) заходит в большой небесный зал заседаний, а с ним – Моисей (Дензел Вашингтон) и Иисус (Идрис Эльба).
– Ребят, я тут насчет геев передумал, – говорит Бог. – Вероятно, следование физиологическим позывам, с которыми человек родился, – не так ужасно, как убийство, изнасилование и воровство. Не думаю, что они заслуживают ада, и вообще мне стыдно, что я такое придумал.
– Отличное решение, по-моему, – отвечает Моисей. – А то нам тут как раз поступают жалобы о том, что ад уже битком набит. Мы не знали точно, что ответить, потому что, ну, это ведь ад все-таки, чего они ждали-то?
– Полностью согласен, пап, – добавляет Иисус. – Я всегда говорил, что люблю всех людей в мире. За годы, конечно, мысль успели исковеркать, но напомнить правду еще не поздно.
– Значит, решено, – соглашается Бог. – Начнем с того, что геев сделаем невероятно красивыми, а лесбиянок – способными на совершенно что угодно, чтобы все поняли, что я их благословил. Геи будут учить весь остальной мир веселиться и постепенно завоюют людскую любовь, пока на всей земле не воцарится всеобщее принятие и брачное равенство.
– А как же те, кто все равно верит, что это против твоей воли? – спрашивает Моисей. – Поверь, я знаю, как бывают упрямы люди, когда речь заходит о переменах.
Бог думает секунду, а затем дает прекрасный ответ:
– Мы сделаем сообщество геев терпимым ко всем расам, культурам и народам, и станет очевидно, что они вершат мою волю.