– Сетчатка от вспышек обожжена, словно на гриле, в остальном, думаю, все в порядке, – откликнулся Ник с переднего пассажирского сиденья.
– Это было напряжно! – сказала Рейчел, пытаясь отдышаться.
– В Шанхае все вышло из-под контроля. Это началось после моего появления на обложке «Эль Чайна», – объяснила Колетт. Она говорила подчеркнуто модулированным голосом с британским акцентом, в котором явственно слышалось стаккато, свойственное носителям китайского.
Все еще находясь в состоянии повышенной готовности, Ник спросил:
– Куда вы нас везете?
Прежде чем Колетт успела ответить, машина внезапно остановилась в нескольких кварталах от ресторана. Дверца открылась, и на сиденье рядом с Рейчел запрыгнул молодой человек. Она быстро выдохнула.
– Извини, я не хотел тебя напугать, – сказал парень с таким же, как у Ника, акцентом, прежде чем одарить Рейчел обезоруживающей улыбкой. – Привет, я Карлтон.
– О, привет, – только и смогла вымолвить Рейчел.
Они смотрели друг на друга. Оба на мгновение растерялись. Рейчел изучала своего сводного брата. У Карлтона был такой же ореховый оттенок кожи, что и у нее, – прямо-таки вечный загар. Виски выбриты, на макушке густой модный начес. Одетый в светлые вельветовые брюки, блекло-оранжевую рубашку поло и пиджак из ткани «Харрис твид» с заплатками на локтях, Карлтон выглядел очень эффектно – словно только что явился с модной фотосессии для журнала «Рейк».
– Боже мой, вы так похожи! – воскликнул Ник.
– Да! В первую минуту нашей встречи мне показалось, что передо мной давно потерянный близнец Карлтона! – сказала Колетт, затаив дыхание.
Рейчел лишилась дара речи, но не из-за своего потрясающего сходства с братом. Она почувствовала мгновенную, врожденную связь с ним – ничего подобного она не испытывала, даже когда впервые встретилась с отцом. Рейчел на мгновение закрыла глаза, ее переполняли эмоции.
– С тобой все в порядке? – спросил Ник.
– Да. На самом деле ничего лучшего со мной никогда не происходило, – сказала Рейчел слегка сдавленным голосом.
Колетт положила ладонь на ее руку:
– Прошу прощения за это безумие – это моя вина. Когда мы прибыли по нужному адресу, меня сразу же узнали. Толпа преследовала нас до ресторана. Это так раздражает! И, как вы могли заметить, в самом ресторане ситуация накалилась еще сильнее. Карлтон не хотел встречаться с вами в первый раз перед тремя миллионами зевак, поэтому я велела ему подождать в нескольких кварталах.
– Ничего страшного. Но где все остальные? – спросила Рейчел.
Карлтон пустился в объяснения:
– Отец приносит свои извинения. Ужин пришлось отменить, потому что родители вынуждены были отправиться в Гонконг по очень срочному делу. Папа думал, что сможет вернуться к ужину, но просчитался. Так что я улетел один.
– Минутку, вы только что из Гонконга? – Рейчел была смущена.
– Да. Вот почему мы опоздали.
Тут встряла Колетт:
– Когда все пошло не так с планами на ужин, я предложила Карлтону прилететь сюда и встретиться с вами. Как мы могли оставить вас одних в Шанхае в ваш первый вечер?
– Очень мило с вашей стороны. Но, Карлтон, все ли нормально у родителей? – спросила Рейчел.
– Да, да, просто непредвиденная ситуация… на их фабриках в Гонконге… Отец вернется через пару дней. – Карлтон немного запинался.
– Я рада слышать, что ничего серьезного, – сказала Рейчел. – В любом случае я очень тронута тем, что ты и твоя девушка смогли увидеться с нами.
Колетт рассмеялась:
– О, как мило! Я твоя девушка, Карлтон?
– Э-э-э, Колетт просто хороший друг. – Карлтон смущенно улыбнулся.
– Извините, мне не стоило… – начала Рейчел.
– Все в порядке. Ты не первая, кто делает такое предположение. Мне двадцать три года, однако, в отличие от большинства девушек моего возраста, я не думаю, что готова сейчас связать себя какими-то серьезными отношениями. Карлтон – один из моих поклонников, и, возможно, когда-нибудь, если будет паинькой, получит последнюю розу[74].
Рейчел поймала взгляд Ника в зеркале заднего вида. Его глаза говорили: «Она НА САМОМ ДЕЛЕ так сказала?» Рейчел прикусила губу и отвернулась, зная, что, если снова увидит лицо Ника, то разразится смехом. После неловкой паузы она произнесла:
– Да, в твоем возрасте я тоже не считала замужество самым важным.
Карлтон посмотрел на Колетт:
– Итак, мисс Холостячка, какой у нас план?
– Ну, мы можем поехать куда угодно. В клуб, салон, ресторан? Или на пустынный пляж у берегов Таиланда? – предложила Колетт.
– Она это серьезно! – поддакнул Карлтон.
– Э-э-э, пляж позже. Я думаю, стоило бы для начала поужинать, – хмыкнул Ник.
– А чего бы вам хотелось попробовать? – спросила Колетт.
Рейчел все еще была слишком измотана, чтобы принять какое-либо решение.
– Мне все равно. Как насчет тебя, Ник?
– Ну, мы же в Шанхае! Где тут подают лучшие сяолунбао?
Карлтон и Колетт смотрели друг на друга меньше секунды, а затем хором воскликнули: «Дин Тай Фун!»
– Подождите минутку, это такой же ресторан, что в Лос-Анджелесе и Тайбэе? – спросил Ник.
– Да, это та же самая тайваньская сеть. Но, хотите верьте, хотите нет, здесь вкуснее. Ресторан с момента открытия безумно популярен – даже среди местных жителей. Там всегда очередь, но, к счастью, мы сегодня в особой компании, – сказал Карлтон, подмигивая Колетт.
– Позвольте мне написать сообщение Роксане, она договорится, чтобы мы вошли через черный ход. На сегодня хватит мне встреч с публикой, – заявила Колетт.
Пятнадцать минут спустя Рейчел и Ник удобно расположились в отдельном кабинете. За окнами раскинулся горизонт.
– Все в Китае ужинают в отдельных кабинетах? – спросила Рейчел, любуясь видом ночного города.
Почти на каждом фасаде шло какое-то световое шоу. Несколько башен выглядели так, будто их облили красками «Дэй-Гло», другие пульсировали неоновыми огнями, словно гигантские музыкальные колонки.
– А как иначе? Я не могу представить, что пришлось бы ужинать в общем зале! Вы едите – а кругом все смотрят на вас и фотографируют, – сказала Колетт, глядя на Рейчел с ужасом.
Вскоре в кабинет внесли стопки бамбуковых пароварок с самым известным деликатесом Шанхая. Это были пельмени сяолунбао всех мыслимых сортов наряду с другими популярными блюдами: лапшой ручного изготовления с рубленой свининой; рисом, обжаренным с курицей и яйцом; стручковой фасолью с чесноком, овощами и маленькими пельмешками-вонтонами со свининой в остром соусе; рисовым пирогом с креветками; сладкими пампушками маньтоу. Прежде чем успели приступить к трапезе, в кабинет ворвалась Роксана, которая сделала несколько фотографий улыбающейся Колетт.
– Пардон, что всех задерживаю, просто мне нужно каждый час бросать фанатам кость! – объяснила Колетт. Она вместе с Роксаной быстро просмотрела подборку снимков и проинструктировала: – Выложи фотку пельменей с черным трюфелем.
Ник старался не засмеяться. Эта Колетт – просто улёт. Он понял, что она не намеренно пытается быть претенциозной – просто она «прелесть какая дурочка». Как и все, кто от рождения был богатым и знаменитым, Колетт, видимо, искренне не замечала, как живет весь остальной мир. Карлтон, с другой стороны, по сравнению с подругой казался приземленным. Мать предупредила Ника, что Карлтон «избалован до безобразия», но его безупречные манеры не производили такого впечатления. Молодой человек выбрал блюда, заказал пиво и позаботился о том, чтобы у всех, особенно у девушек, было достаточно еды на тарелках, прежде чем положить что-то себе.
– Попробуй сперва пельмешек с начинкой из свинины и крабового мяса, – сказал Карлтон, ловко положив деликатес на фарфоровую ложку Рейчел.
Она осторожно откусила краешек, втянув большую часть ароматного бульона, а затем уже остатки сочной начинки.
– Ты это видел? Рейчел ест пельмени точно так же, как Карлтон! – взволнованно вскричала Колетт.
– Очко в пользу генетики! – воскликнул Ник. – Ну же, Рейчел, и каков твой вердикт?
– О боже, это лучшие сяолунбао, которые мне доводилось пробовать! Бульон такой легкий и в то же время такой насыщенный! Я, наверное, могу съесть десяток, они как наркотик!
– Вы, наверное, проголодались, – посетовала Колетт.
– На самом деле мы успели перекусить. Ой, кстати, Карлтон, большое спасибо за подарки!
– Подарки? Не уверен, что понимаю, о чем речь, – пробормотал Карлтон.
– А как же ящики с вкусняшками от «Дейлсфорд органик»?
– О, это было от меня! – перебила Колетт.
– В самом деле? Ух ты, спасибо! – с удивлением ответила Рейчел.
– Да, когда я услышала, что отец Карлтона в последнюю минуту договорился о том, чтобы вы остановились в отеле, то подумала: «Бедняжки! Они ж там оголодают! Им потребуется запас провизии!»
– Значит, с отелем решили в последнюю минуту? – спросил Ник.
Колетт поджала губы, понимая, что допустила промах.
Карлтон быстро пришел на помощь:
– Нет… Я имею в виду, что отцу нравится планировать все заранее, поэтому «в последнюю минуту» – это очень и очень относительно. Он хотел, чтобы у вас был особый медовый месяц!
– Так вам понравились лакомства, которые я отправила? – спросила Колетт.
– О да, очень. Я просто обожаю эти джемы, – сказал Ник.
– Я тоже, пристрастилась к ним еще во время учебы в Хитфилде, – сообщила Колетт.
– В Хитфилде? А я в Стоу, – сказал Ник.
– Вау! И я тоже старый стоик![75] – Карлтон взволнованно постучал по столу.
– Я догадался. Твой пиджак прямо кричал об этом, – сказал Ник со смехом.
– В какой общаге ты жил? – спросил Карлтон.
– В «Гренвилле».
– Вот это совпадение! Кто был воспитателем? Флетчер?
– Пиф. Представляешь, какое мы ему придумали прозвище?
– Ха-ха! Гениально! Ты играл в регби или крикет?
Колетт закатила глаза: