«Я повесила бирку на каждое украшение в хранилище и положила их в коробки, маркированные вашими именами, – сообщила Суи Александре во время ее визита в прошлом году. – Чтоб вы не передрались, когда я умру».
«Никто не передерется, мамочка», – твердо сказала Александра.
«Это вы сейчас так говорите. Но посмотри, что случилось в семье мадам Лим Бун Пек. Или между сестрами Ху. Все родственники перессорились из-за драгоценностей. И это были средненькие вещицы», – вздохнула Суи.
Когда Александра подошла к кованому столику, на котором лежали ароматные куэ лапис[161] и ананасовые тарталетки на селадоновых блюдах из Лунцюаня[162], Суи достала бархотку с бриллиантом и сапфирами-кабошонами.
– Это мой отец привез из Шанхая в тысяча девятьсот восемнадцатом году, – сказала Суи Фионе на кантонском диалекте. – Моя мама рассказывала, что бархотка принадлежала великой княгине, сбежавшей из России по Транссибирской магистрали со всеми драгоценностями, пришитыми к подкладке пальто. Вот, примерь.
Фиона нацепила украшение на шею, и одна из тайских прислужниц помогла застегнуть изящную старинную застежку. Вторая тайка поднесла зеркало, и Фиона взглянула на свое отражение. Даже в угасающем вечернем свете сапфиры поблескивали на коже.
– Очень изысканно, а-ма.
– Мне всегда нравилось это украшение – сапфиры в нем такие прозрачные… Я никогда не видела подобного синего оттенка, – сказала Суи.
Фиона вернула бархотку, и Суи положила ее в желтый шелковый мешочек и вручила обратно со словами:
– Нет, ты должна надеть бархотку сегодня на свадебный банкет.
– А-ма, я не могу… – начала было Фиона.
– Не церемонься, – сказала Суи по-кантонски. – Она твоя. Проследи, чтобы в один прекрасный день она попала к Каллисте. – Затем а-ма повернулась к Александре. – А тебе что-нибудь нужно на сегодняшний вечер?
Александра покачала головой:
– Я привезла свой жемчуг в три ряда.
– Ты всегда носишь эти жемчуга, – посетовала Виктория, небрежно накручивая новые бриллианты на палец, как будто это игрушечные бусы.
– Мне они нравятся. И я не хочу выглядеть как одна из этих Ху. Ты видела, сколько украшений они на себя нацепили с утра пораньше? Смех и грех.
– Эти Ху обожают рисоваться, – хихикнула Виктория, запихивая в рот хрустящую тарталетку с ананасом.
– Ай-я, а толку? Отец Ху Тек Фэна из крошечной деревеньки в Сараваке. Для меня он был и останется человеком, который покупал старинное серебро у моей матери, – резко сказала Суи. – А теперь, раз уж речь о драгоценностях, я хочу поговорить о подружке Алистера. Этой старлетке.
Александра вздрогнула и приготовилась к выволочке.
– Да, мамочка, уверена, ты была в таком же ужасе, как и я, от поведения этой девушки сегодня.
– Она имела наглость принять кольцо от супруги султана! Это такое свинство, не говоря уже о… – начала Виктория.
Суи подняла руку, жестом призывая Викторию замолчать.
– Почему мне не сказали, что Алистер с ней помолвлен?
– Это случилось всего пару дней назад, – промямлила Александра.
– Но кто она такая? Из какой она семьи?
– Я точно не знаю, – призналась Александра.
– Как такое может быть? Ты не знаешь, кто родители девушки, на которой сын собирается жениться? – поразилась Суи. – Посмотри на Фиону. Мы знаем ее семью несколько поколений. Фиона, а ты знаешь семью этой девушки?
Фиона состроила гримаску, даже не пытаясь скрыть презрение.
– А-ма, я ее впервые увидела пару дней назад у тети Фелисити.
– Кассандра сказала, что девушка явилась к Фелисити в прозрачном платье. Это правда? – поинтересовалась Суи.
– Да, – хором ответили три ее собеседницы.
– О Небеса! Куда катится этот мир? – Суи покачала головой и медленно отпила из своей чашки.
– Определенно этой девице недостает воспитания, – сказала Виктория.
– Ее вообще не воспитывали. Она не тайванька, хоть и притворяется ею, и уж точно не из Гонконга. Я слышала, что она из какого-то захолустья на севере Китая, – сказала Фиона.
– Северные китайцы – самые ужасные! – Виктория откусила кусочек куэ лапис.
– Откуда она – не так уж важно. Мой внук не женится на какой-то актрисе, особенно с сомнительным происхождением, – просто сказала Суи, а потом обратилась к Александре: – Вели ему немедленно расторгнуть помолвку.
– Отец согласился поговорить с ним после приезда в Гонконг.
– Это поздно, Алекс. Девушку надо отправить паковать вещи, пока она не выкинула номер похуже. Могу только представить, в чем эта особа собирается блистать на сегодняшнем балу, – сказала Виктория.
– А что насчет Рейчел, девушки Ники? – Александра попыталась переключить внимание со своего сына на кого-то еще.
– А что с ней? – озадаченно спросила Суи.
– Она тебя не беспокоит? Я к тому, что мы и о ее семье ничего не знаем.
– Ай-я, она всего-навсего очередная смазливая девочка, с которой развлекается наш Ники! – засмеялась Суи так, будто идея о свадьбе Ника и Рейчел слишком смехотворна, чтобы даже подумать об этом.
– Мне так не кажется, – предупредила Александра.
– Чушь! У Ника ничего серьезного с этой девушкой. Он мне сам сказал. Кроме того, он никогда ничего не сделает без моего благословения. Так что Алистеру просто нужно подчиняться твоим желаниям, – отрезала Суи.
– Мамочка, я не уверена, что это просто. Наш мальчик бывает таким упрямым. Я пыталась уговорить его порвать с этой Китти несколько месяцев назад, но… – оправдывалась Александра.
– Алекс, а почему ты просто не пригрозишь, что лишишь его содержания? – предложила Виктория.
– Содержания? У него и нет никакого содержания. Алистеру плевать на деньги. Он зарабатывает себе на жизнь на съемках фильмов, берется за странную работу и всегда делает то, что ему нравится.
– Знаешь, Алистеру, может, и плевать на деньги, но я готова поспорить, что эта лахудра очень ими озабочена, – объяснила Виктория. – Алекс, тебе нужно серьезно поговорить с ней. Заставь понять, что ей нельзя замуж за Алистера, а если она вдруг это сделает, то Алистер окажется без единого цента.
– Я не знаю, как начать… – пробормотала Александра. – Почему бы тебе не поговорить с ней, Виктория? У тебя хорошо получается улаживать подобные вещи.
– Мне? Господи, да я и слова не скажу этой девице, – заявила Виктория.
– О Небеса! Вы обе безнадежны, – простонала Суи, а потом обратилась к одной из своих прислужниц, приказав: – Позвони Оливеру Цяню. Вели немедленно прийти ко мне.
По дороге домой со свадьбы Ник заверил Рейчел, что отношения с Мэнди давно в прошлом.
– Мы встречались время от времени, пока мне не стукнуло восемнадцать и я не собрался в Оксфорд. Теперь мы всего лишь старые друзья, которые видятся раз в сто лет. Ты знаешь, она живет в Нью-Йорке, но мы почти не встречаемся. Она слишком занята посещением самых модных вечеринок с этим парнем Цви, – сказал Ник.
И все равно Рейчел ощутила, как в воздухе повеяло соперничеством, когда они столкнулись с Мэнди на крыше форта. Интересно, Мэнди и правда остыла к Нику? Теперь, одеваясь на самое официальное мероприятие, на которое ее когда-либо приглашали, Рейчел задавалась вопросом: сможет ли она сравниться с Мэнди и другими невероятно шикарными женщинами в орбите Ника?
Рейчел стояла перед зеркалом, оценивая себя: волосы были собраны в свободный французский узел и заколоты тремя фиолетовыми цветками орхидеи; одета она была в темно-синее элегантное платье с открытыми плечами, изящно задрапированное на бедрах, а чуть выше колен ниспадавшее роскошными складками шелковой органзы, усыпанной крошечными пресноводными жемчужинами. Рейчел с трудом узнала себя.
Кто-то бодро постучал в дверь.
– Ты одета? – крикнул Ник.
– Да! Входи! – отозвалась Рейчел.
Ник открыл дверь и остолбенел:
– ОГО!
– Нравится? – застенчиво спросила Рейчел.
– Ты выглядишь потрясающе, – сказал Ник почти шепотом.
– Эти цветы в волосах смотрятся глупо?
– Совсем нет. – Ник обошел вокруг нее, восхищаясь тем, как тысячи жемчужин мерцают, словно далекие звезды. – Ты выглядишь гламурно и экзотично одновременно.
– Спасибо. Ты тоже выглядишь здорово, – объявила Рейчел.
Она любовалась им: Ник был очень элегантен в смокинге с лацканами из шелкового поплина, идеально подчеркивающими хрустящий белый галстук-бабочку.
– Готова сесть в карету? – спросил Ник, галантно беря ее под руку.
– Думаю, да, – сказала Рейчел, делая глубокий вдох.
Когда они вышли из спальни, их чуть не сбил с ног Августин Чэн.
– Августин, ты так шею сломаешь, – сказал Ник, хватая мальчика. Тот выглядел перепуганным. – Что случилось, малыш?
– Мне нужно спрятаться! – Августин тяжело дышал.
– Почему?
– За мной гонится папа. Я пролил фанту на его новый костюм.
– О нет! – воскликнула Рейчел, пытаясь не рассмеяться.
– Он сказал, что убьет меня. – Мальчик трясся как осиновый листок, и в его глазах стояли слезы.
– Он остынет. Пойдем с нами. Я прослежу, чтобы папа тебя не убил, – рассмеялся Ник, беря мальчика за руку.
У подножия лестницы Эдди громко спорил по-кантонски с Лин Чэ, заведовавшей всем хозяйством, и Наси, главной прачкой, а рядом с ним устало стояла Фиона в вечернем платье. Его цвет напоминал окрас веймаранера[163].
– Говорю вам, эту ткань нужно несколько часов замачивать, если хочешь отстирать, – убеждала Эдди прачка.
– Несколько часов? Нам нужно быть на свадебном балу к половине восьмого. Это срочно, ясно?! – орал Эдди, глядя на малайку так, словно она не понимала английского.
– Эдди, не нужно повышать голос. Она понимает, – буркнула Фиона.
– Сколько прачек держит моя бабушка? Да вас как минимум десять! Только не говори, что твои подчиненные не смогут все исправить прямо сейчас, – взывал Эдди к Лин Чэ.