— Несколько, — говорит он, въезжая в уже открытые ворота. Он останавливается перед домом, выключает зажигание и поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Это всего лишь короткая остановка. — Доминик выпрыгивает из машины, обходит ее и открывает дверцу.
Наверное, мне стоит выйти?
Доминик берет меня за руку. Я смотрю на наши соединенные ладони и ненадолго подумываю о том, чтобы отстраниться. Но не отстраняюсь, потому что мне нравится чувствовать его тепло. Это больше, чем просто держаться за руки. Я даже не знаю, как это описать... или понять. Это простое прикосновение, но я словно чувствую его в глубине души. Кажется, что он не просто держит меня за руку, а словно обнимает все мое существо. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного, ну, насколько мне известно.
— Здесь мило, — говорю я Доминику, глядя на его чудовищный дом, а потом снова на него. — Твои родители живут здесь?
— Нет, они живут в Сиднее, — говорит он.
Когда мы входим в парадную дверь, в фойе копошатся несколько строителей.
— Мистер Маккинли, мы не ждали вас сегодня, сэр, — говорит один из них.
— Не волнуйтесь, я не останусь. Просто захвачу кое-какие вещи, — отвечает Доминик и ведет меня по винтовой лестнице в сторону.
— Ты и здесь делаешь ремонт? — Спрашиваю я его, замечая запах свежей краски, витающий в воздухе.
— Что-то в этом роде, — ворчит он.
— Что это значит? Что-то в этом роде. Ты либо делаешь, либо нет.
— Нужно было починить несколько вещей, после того как я их сломал.
— Почему ты их сломал? — Спрашиваю я, разглядывая его профиль и наблюдая за тем, как сжимается его челюсть.
— Потому что моя девушка забыла, кто я такой, — говорит он, взглянув на меня.
Я замираю на месте, заставляя его остановиться передо мной.
— Что?
— Последние несколько недель мне было довольно нелегко, Люси, — загадочно отвечает он, взяв меня за руку и продолжая идти по длинному коридору.
— Знаешь, ты мог бы просто прийти и рассказать мне, объяснить, кто ты такой.
— И что бы хорошего это дало? Ты все равно не помнишь. Ты знаешь меня не лучше, чем любого из тех, кто работает внизу, — говорит он.
— Это неправда. Я видела тебя голым. Ни одного из этих парней я не видела в таком виде... пока. — Улыбаюсь я.
— И никогда не увидишь. Никаких пока не будет. — Доминик открывает дверь и ведет меня внутрь. Комната выглядит нетронутой, кровать идеально заправлена. Все лежит на своих местах. — Вот, выбери что-нибудь, — говорит он, открывая другую дверь. Эта ведет в огромную гардеробную. Одна сторона полностью заполнена мужской одеждой, которая тщательно подобрана по цвету и аккуратно разложена на полках.
— А это чьи? — Спрашиваю я, указывая на другую сторону, где собрана вся женская одежда.
— Твои, — говорит он.
— Я жила с тобой? — Спрашиваю я, рассматривая различные туфли и сумочки.
Доминик несколько секунд просто смотрит на меня.
— Да, — наконец говорит он.
Я вглядываюсь в его лицо.
— Ты лжешь. — Может, я и не помню, но я уверена, что не жила здесь.
— Ты уверена? Ты была без ума от меня, Люси. Не отходила от меня ни на шаг, никуда без меня не ходила, — говорит он.
— Теперь я знаю, что ты несешь полную чушь. Я бы никогда не стала так сильно зависеть от кого-то другого, — возражаю я.
— Думаю, мне просто придется доказать, что ты ошибаешься, и заставить тебя снова увлечься мной. — Пожимает он плечами.
— Можешь попробовать, — парирую я в ответ, прежде чем сменить тему. — Ладно, куда ты меня ведешь? — Я продолжаю рассматривать выбор одежды передо мной. — Мне нужно знать, что надеть.
Доминик проходит дальше в гардероб. Он перебирает несколько вешалок и достает сарафан. Он белый со светло-голубым цветочным узором.
— Надень это, — говорит он, протягивая его мне.
Мой взгляд опускается на сарафан, а пальцы скользят по ткани. Она мягкая, и я уже могу сказать, что сарафан будет потрясающе ощущаться на моей коже. Я подумываю вернуть его на место и выбрать что-то другое, просто чтобы доказать, что могу самостоятельно выбрать себе одежду. Но быстро решаю отказаться. Вместо этого я кладу сарафан на длинную полку в центре шкафа, и сбрасываю халат на пол. Я медленно стягиваю рубашку через голову, оставаясь полностью обнаженной перед Домиником. От его взгляда у меня по коже бегут мурашки. Я чувствую, что становлюсь влажной от одной мысли о том, что он может сейчас сделать со мной.
— К черту это, — рычит Доминик и делает два шага ко мне. Он обнимает меня здоровой рукой, поднимает и усаживает на островок. — Ты же не думаешь, что я увижу это и не захочу попробовать, Пчелка, — говорит он, опускаясь на колени.
Он раздвигает мои бедра и зарывается лицом в мою киску. Я раздвигаю ноги еще шире. Я не собираюсь останавливать парня. Если он хочет раздавать эти оргазмы, как конфеты, кто я такая, чтобы отказывать ему?
Его язык скользит по центру моих складочек, от основания до самого клитора, где он начинает поглаживать маленький бутончик.
— О боже! — Я падаю назад, удерживаясь на локтях. Мое тело врезается ему в лицо.
Доминик продолжает лизать, покусывать и посасывать меня, что приводит меня все ближе и ближе к оргазму. Мои ноги дрожат, когда удовольствие охватывает каждую клеточку моего тела. Я чувствую, как его пальцы проникают внутрь меня.
— Черт. — После прошлой ночи я знаю, что он собирается сделать. У него словно есть карта моего влагалища, и он направляется прямо к той волшебной кнопке.
Моя киска сжимается вокруг его пальцев, и если бы Доминик не удерживал меня на месте, я бы упала с островка и приземлилась на задницу. Я выкрикиваю его имя, когда кончаю. Мои ноги пытаются сомкнуться вокруг его головы. Но он не отпускает их, продолжая лизать меня медленными, неторопливыми движениями, пока я отхожу от кайфа.
— Ты безумно хорош в этом, — выдыхаю я, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Даже после такого мощного оргазма этого недостаточно, я хочу большего. Мне нужно больше его. Как будто я только что обнаружила самое вкусное блюдо на земле и теперь не могу остановиться, наслаждаясь каждым его вкусом. Я сажусь и тянусь к его ремню, умудряясь расстегнуть его за считанные секунды.
Доминик смотрит на мои руки, лежащие на пуговице его джинсов, а затем переводит взгляд обратно на мое лицо.
— Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, Пчелка? — Спрашивает он, когда его здоровая рука сжимает мое горло.
— Да, — говорю я ему, расстегивая молнию на его штанах. Я просовываю руку и обхватываю его уже твердый член.
— Тогда тебе придется вежливо попросить, — говорит он.
Я моргаю, глядя на него. Он сейчас серьезно?
— Вежливо попросить? Я так не думаю. Ты либо хочешь меня трахнуть, либо нет. Я могу пойти и попросить кого-нибудь другого сделать эту работу, если ты не в состоянии, — говорю я ему, крепче сжимая его член.
— Ты подпишешь смертный приговор, если сделаешь это. Я выбью всю дурь из любого, кто хотя бы подумает о том, чтобы трахнуть тебя. — Его рука сжимается на моем горле, перекрывая дыхательные пути.
Я должна оттолкнуть его, но влажность, которую я чувствую между ног, заставляет меня прильнуть к нему. Желая большего. Он ослабляет хватку, и я вдыхаю столь необходимый мне глоток воздуха.
— Ты собираешься трахнуть меня, Дом?
— Нет, пока ты вежливо не попросишь, — повторяет он.
Мы зашли в тупик. Я не собираюсь умолять какого-то парня трахнуть меня, а он не собирается уступать моим требованиям – по крайней мере, он так думает.
Я толкаю его в грудь и соскальзываю с островка, опускаясь перед ним на колени.
Глава 15

Люси, стоящая передо мной на коленях – зрелище, которое я не ожидал снова увидеть. Она вытаскивает мой член из боксеров. Ее язычок высовывается, чтобы облизать губы. Гребаная влажная мечта. Вот кто она такая. И вся, блять, моя.
Ее язык облизывает нижнюю часть моего члена, и я издаю громкий стон.
— Ты хочешь, чтобы я отсосала? — Спрашивает она приторно-сладким голосом.
— Ответом на этот вопрос всегда будет громкое "да", Пчелка, — говорю я ей, обхватывая здоровой рукой ее конский хвост.
— Ну тогда, думаю, тебе стоит вежливо об этом попросить. — Она ухмыляется мне, обдувая кончик моего члена.
Мои пальцы сжимают ее волосы и тянут за пряди, подняв ее голову.
— Все не так. Я здесь главный, Пчелка. Ты будешь хорошей девочкой и отсосешь у меня. Ты примешь меня полностью, и когда я, наконец, наполню твой рот своей спермой, ты, черт возьми, проглотишь все до последней капли, — рычу я.
Мне следует быть мягче. Я знаю, что Люси нравится, когда над ней доминируют, но это было раньше. Тогда она доверяла мне, а сейчас я для нее не более чем незнакомец.
Ее глаза закрываются, и, не споря, она приоткрывает губы, заглатывая мой член. Мои колени подкашиваются, когда она втягивает щеки и сосет, снова скользя по всей длине. Затем она еще больше заглатывает меня. Когда она стонет, сила вибраций почти заставляет меня кончить в рекордно короткие сроки.
Не позволю, чтобы это закончилось так быстро. Но, черт возьми, если она продолжит в том же духе, я не смогу контролировать себя.
— Так чертовски хорошо. Можешь потрогать себя, Пчелка. Я знаю, что твоя киска промокла и нуждается в ласке. Погладь ее для меня, — говорю я ей.
Люси поднимает глаза и встречается со мной взглядом, как раз перед тем, как ее свободная рука скользит между плотно сжатыми бедрами.
Так дело не пойдет.
— Раздвинь эти ноги пошире. Я хочу посмотреть, как ты играешь с тем, что принадлежит мне, — ворчу я. Она стонет, обхватив кончик моего члена, а затем всасывает меня обратно, ерзая и раздвигая ноги шире. — Такая чертовски красивая. — Отпустив ее конский хвост, я провожу рукой по ее макушке. — Ты действительно совершенство.
Что-то меняется в ее глазах, черты лица становятся жестче, и она начинает сосать меня с большей настойчивостью. Будто она делает мне минет в гневе. Я хочу сказать, что слышал о яростном трахе. И даже занимался им. Но гневный минет? Никогда бы не подумал, что такое возможно.