Видимо, все бывает в первый раз. Потому что по огню в глазах Люси и по тому, как крепко ее рука сжимает основание моего члена, я могу сказать, что сейчас она чертовски зла.
Черт, если бы я не знал, как сильно она на самом деле любит мой член, я бы забеспокоился, что она может откусить его. К счастью, я верю, что она не сделает этого. Или, по крайней мере, не сделала бы раньше...
У меня нет возможности выяснить, так ли сильно она одержима моим членом, как и раньше. И я не могу понять, что, черт возьми, я такого сказал, что так разозлило ее, когда ее рука покидает киску и обхватывает мои яйца. Крепко. Она заглатывает меня целиком. Я больше не могу сдерживаться. Я взрываюсь. Струйки спермы заполняют ее рот. Я наполовину выхожу из нее, давая ей возможность сглотнуть.
— Не пролей, блять, ни капли, — говорю я ей.
Она смотрит на меня со смесью ненависти и желания в глазах. Мне, в общем-то, плевать, потому что даже когда она меня ненавидит, Люси Кристиансон чертовски красива. И она все еще моя.
Она слегка отстраняется, позволяя моему члену выскользнуть из ее рта, и одновременно использует мои бедра как опору, чтобы встать. Убрав член и застегнув брюки, я наблюдаю, как она натягивает сарафан через голову. Я становлюсь у двери в гардероб. Если она думает, что ей удастся сбежать, то мне придется ее разочаровать. Люси выбирает пару белых балеток от Jimmy Choo и надевает их, после чего бросает на меня убийственный взгляд. Я изо всех сил стараюсь не улыбаться. Потому что, честно говоря, сейчас она чертовски очаровательна.
— Совершенство? Серьезно, Доминик? И насколько я по-твоему совершена? Ты был более чем счастлив позволить мне прожить остаток жизни, никогда не вспоминая о тебе и о том, что мы когда-то были вместе.
— Поверь мне, Пчелка, я совершенно не был счастлив, — говорю я ей.
Она качает головой и бросается ко мне.
— Отойди. Я иду домой, — рычит она.
— Нет. — Я скрещиваю руки на груди, в то время как мое тело блокирует единственный выход.
— Что значит нет? Ты не можешь держать меня взаперти в своем шкафу. Отойди.
— Вообще-то могу и сделаю. Теперь ты можешь либо забыть о своих маленьких проблемах и пойти со мной добровольно, либо я потащу тебя за собой, пока ты будешь брыкаться и кричать, — говорю я ей.
— Ты – настоящий мудак. Маленькие проблемы. — Она вскидывает руки вверх, на ее лице написано раздражение. — Ты действительно думаешь, что я куда-то пойду с тобой? Ты сумасшедший, — кричит она.
— Не в первый раз мне это говорят. — Я пожимаю плечами. Понятия не имею, что тут делать. Я знаю, что Люси всегда была сильной личностью, но никогда прежде она не проявляла ко мне столько злости. — Прости. Я не должен был оставлять тебя одну. Сейчас я это понимаю, но тогда мне казалось, что я поступаю правильно, — признаюсь я, обнимая ее здоровой рукой и прижимая к своей груди. — Пожалуйста, просто позволь мне показать тебе это место, а потом я отвезу тебя домой.
Ее тело расслабляется, и я чувствую, как ее борьба иссякает.
— Хорошо, я пойду с тобой, но только потому, что иначе умру от любопытства, — фыркает она.
— Я согласен, — говорю я, целуя ее в макушку.

Я останавливаюсь на пустой парковке университета. Утром я позвонил своей кузине Аве, потому что она единственная, кого я знаю, кто был в похожей ситуации. Несколько лет назад ее муж был ранен во время службы за границей. Когда он вернулся домой, то ничего не помнил о моей кузине. Когда она попыталась сказать ему, что она его девушка и ждет его ребенка, он обвинил ее в том, что она охотится за деньгами его семьи.
Однако Ава не сдалась. Она выстояла, и Ной снова влюбился в нее. Только спустя несколько месяцев, когда она отвезла его в то место, где они побывали вместе перед несчастным случаем, он, наконец, вспомнил все. Сказать, что он чувствовал себя дерьмово из-за того, как он с ней обошелся, – это значит ничего не сказать.
Вспомнив об этом, я решил, что не помешает привести Люси в то место, где мы впервые увидели друг друга. Не думаю, что это поможет ей вспомнить. Ведь, по-моему, именно я обратил на нее внимание, а не наоборот. Но попробовать стоит.
— Почему мы в университете? — Спрашивает Люси.
Я выпрыгиваю из машины, обхожу ее и открываю дверь.
— Я хочу кое-что попробовать, — говорю я, протягивая ей руку.
Люси вкладывает свою ладонь в мою. Она не задает никаких вопросов, пока мы идем по кампусу. Однако каждые пару минут она бросает на меня любопытные взгляды. Когда мы приходим в кафе, которое она часто посещала, я предлагаю ей сесть за один из столиков на открытом воздухе.
— Когда я впервые увидел тебя, ты сидела прямо здесь, одетая в бело-голубое платье. Твои волосы были собраны в пучок на макушке, и ты читала журнал по дизайну дома, — говорю я ей.
— Это… Я этого не помню, — говорит она, осматриваясь по сторонам. — Я помню это кафе. Я часто прихожу сюда.
— Каждый вторник, среду и пятницу между занятиями, — говорю я ей.
— Откуда ты это знаешь? — Спрашивает она.
— Я знаю тебя. — Я пожимаю плечами, не вдаваясь в подробности того, как следил за ней в течение нескольких месяцев.
— Ладно, хорошо, а ты что делал?
Я иду обратно по тропинке, а затем поворачиваюсь.
— Я шел в кафе, чтобы чего-нибудь выпить. — Я делаю несколько шагов, после чего останавливаюсь. — Я дошел до этого места, когда увидел тебя, и остановился на месте.
— И что случилось потом?
— Ты посмотрела на меня, и мы смотрели друг на друга в течение пятнадцати секунд, прежде чем ты снова уткнулась в свой журнал, — говорю я ей.
— Пятнадцать секунд, как точно. — Смеется она.
— Я считал.
— И что потом?
— Я развернулся и ушел. — Я подхожу и сажусь за стол напротив нее.
— Почему ты не подошел и не поздоровался? Не угостил меня кофе или чем-нибудь еще? — Спрашивает она.
— Это сбивало с толку. Когда я увидел тебя, я почувствовал себя так, словно в меня выстрелили, в буквальном смысле. Я даже не осознавал, что это ты вызвала у меня такие чувства, пока позже в тот день в кафетерии это не случилось снова. Я никогда… Я даже не знаю, как это описать, чтобы не напугать тебя, — говорю я ей.
— Почему я должна бояться тебя?
— Потому что я ненормальный, Люси.
— Ну, нормальность в любом случае скучна. Расскажи мне, — говорит она с нежной улыбкой и ободряющим кивком. — Расскажи мне, что ты чувствовал.
Это моя Люси, смелая и решительная девушка, которая не боится смотреть в лицо своим страхам. Вместо этого она открывает каждый шкаф, каждую дверь в своей квартире в поисках бугимена, тогда как большинство людей сбежало бы.
— Ты заставила меня почувствовать то, чего я никогда раньше не чувствовал. Я не понимал, что со мной происходит. Но я хотел почувствовать это снова. Я ненавидел это так же сильно, как и нуждался в этом. Нуждался в тебе.
— Значит, я тебе очень нравлюсь, да? — Улыбается она.
— Можно и так сказать.
— Насколько сильно ты мне нравился? — Спрашивает она меня.
— А насколько сильно я тебе сейчас нравлюсь? — Выпаливаю я в ответ. Я знаю, что не скоро услышу эти три слова, которые разрушили мой мир, если вообще когда-нибудь услышу. Смогу ли я заставить эту девушку влюбиться в меня дважды?
Я уверен, что в первый раз это была просто случайность...
— Я не уверена. Между нами явно есть какая-то химия. Настолько сильная, что я даже не обращу внимание на горящее здание, если ты будешь делать со мной кое-какие... вещи.
— Спасибо, я думаю.
— Итак, если все же не здесь мы познакомились друг с другом, то тогда где? — Спрашивает Люси.
— Наши матери познакомили нас на благотворительном вечере.
— Наши матери? Если моя семья знала о тебе, то почему никто ничего не сказал? Я знала, что они все что-то скрывают. Даже Шэр уклоняется от моих вопросов...
Я морщусь. Я бы и сам с удовольствием уклонился от ответа на этот вопрос. Вместо этого я выбираю честность и очень надеюсь, что она не оторвет мне голову из-за этого.
— Я подкупил врачей и велел им передать твоей семье, что это помешает твоему выздоровлению, если они расскажут тебе что-нибудь, чего ты не помнишь.
— Ты... что?
Глава 16

На мгновение мне кажется, что он шутит, но потом до меня доходит, что это не так. Он и вправду подкупил врачей, чтобы они солгали моей семье. Кто, черт возьми, занимается подобным дерьмом?
— Я пытался защитить тебя, — говорит он, вставая и обходя стол, чтобы сесть рядом со мной.
— Защитить меня от чего? — Спрашиваю я его. Я начинаю думать, что от этого парня больше проблем, чем пользы. Хотя, конечно, стоит отметить, что оргазмы, которые он мне дарит, не могут не радовать. Но все это выходит за рамки физического. Какой бы ни была наша связь, она достаточно сильна, настолько, что я чувствую ее, даже ничего не помня о наших отношениях.
— От меня. Видеть тебя на больничной койке, знать, что это я виноват в том, что ты пострадала... Я не могу. Мне это чертовски не нравится. Знаешь, я все еще слышу это. Каждую ночь...
— Слышишь что? — Спрашиваю я его.
— Твои крики, твой страх. Когда самолет падал. И я ни черта не мог сделать, чтобы помешать этому.
— Ну, если ты не Супермен, я сомневаюсь, что кто-то сможет предотвратить крушение самолета, — говорю я ему. Да, с некоторыми принятыми его решениями после аварии я не согласна, но я не виню его в произошедшем. Мне не нравится, что он винит себя.
— Может, я и не Супермен, но я всегда готов сделать все возможное, чтобы защитить тебя, даже от себя самого.
Чувства Доминика ко мне кажутся сильными. Мне бы очень хотелось вспомнить, что я к нему чувствовала. Я никогда не была влюблена. Никто никогда не любил и не желал меня так, как я всегда мечтала. Не поймите меня неправильно, у меня было много парней, много тех, кто хотел стать моим парнем. Но большинство из них даже не были заинтересованы во мне. Они хотели либо мое тело, либо богатство моей семьи, а иногда и то, и другое. По крайней мере, я знаю, что Доминику не нужны деньги. Всем известно, что Маккинли – самая богатая семья в этой стране. Можно подумать будто он просто хочет, чтобы рядом оказалась симпатичная девушка; но в то же время он совершенно не похож на человека, которому нужна трофейная подружка.