не можешь пойти с этим в полицию, Люси.
— Хорошо, — говорю я ему.
Понятия не имею, какого черта я соглашаюсь с этим безумцем.
Глава 19

Когда я подъезжаю к дому, уже стемнело, и Люси спит на пассажирском сиденье. Я выключаю зажигание, и она шевелится. Затем наблюдаю, как она садится и смотрит в лобовое стекло.
— Где мы?
— Это один из моих домов, — говорю я ей, не упоминая о том, что приобрел его лишь для того, чтобы запереть ее здесь. Это была не самая здравая идея, но, черт возьми, сейчас я рад, что купил его. Никто не знает о существовании этого места, даже моя семья.
— Где именно находится этот твой дом? Я так понимаю, что мы находимся далеко от Мельбурна.
— Недалеко от Кингстона, Южная Австралия, — говорю я ей. Мы припарковались перед маленьким уединенным домиком на пляже, окруженным океаном и зарослями кустарника. В нем нет ничего броского, это просто коттедж. Но я полностью отремонтировал его.
Поэтому здесь мы будем в безопасности.
— Ты отвез меня в другой штат? Какого черта? Нет, отвези меня обратно, — говорит она.
— Пойдем. Я проведу тебе экскурсию, — говорю я ей, открывая дверь и игнорируя просьбу отвезти ее домой. Когда я подхожу к ее стороне, она уже стоит на улице и наслаждается свежим океанским бризом.
— Мы на пляже? — Спрашивает она.
— Да. — Я беру ее за руку, и она не отстраняется от моего прикосновения. Поэтому считаю это маленькой победой. Люси вертит головой во все стороны, осматривая окрестности, пока я веду ее к заднему входу дома. — Мы находимся по меньшей мере в ста километрах от ближайшего города, соседей и всего остального. Так что, если ты думаешь о побеге, не стоит, — говорю я ей.
Ее глаза расширяются, но губы остаются плотно сжатыми. Я провожу большим пальцем по панели безопасности, и замок открывается. Я оглядываюсь на Люси, а она смотрит на клавиатуру, словно может каким-то образом перепрограммировать ее взглядом.
Как только она оказывается в доме, я закрываю дверь. Замки автоматически защелкиваются.
— Никто не сможет войти. Двери – из армированной стали, а окна – из пуленепробиваемого стекла, — говорю я ей.
— Зачем тебе такой дом?-— Спрашивает она меня.
— На случай, если мне понадобится тебя похитить, — признаюсь я.
Она смеется, но потом резко замолкает.
— Черт, ты это серьезно, — выдыхает она.
— Расслабься. Я тебя не похитил. Мне просто нужно несколько дней, чтобы все уладить. Вот и все.
— Вообще-то ты и правда вроде как похитил меня. Буквально перекинул через плечо, — говорит она и проходит дальше в дом.
— У меня не было выбора.
— Ты мог просто попросить меня уехать с тобой, — возражает она, оглядываясь через плечо и пронзая меня взглядом.
Люси берет в руки различные предметы в гостиной и внимательно их рассматривает, прежде чем положить обратно. Однако кладет она их не на свои места. Я иду за ней, подбирая эти предметы и переставляя их туда, где они должны быть. Заметив, что я делаю, она останавливается. Затем прищуривается, глядя на меня, словно я – самая большая головоломка, которую она не может решить. По правде говоря, я – головоломка, которую не могут решить даже лучшие психиатры. У моей Пчелки нет ни единого шанса достичь того, что другие пытаются сделать уже два десятилетия.
— Ты бы поехала со мной? — Спрашиваю я ее.
— Наверное, нет, но дело не в этом. — Она смотрит на то место, куда я передвинул последний предмет, к которому она прикасалась. — Почему у меня такое чувство, что мы уже делали это раньше?
— Я никогда раньше не похищал тебя, — говорю я ей. — И не собираюсь делать этого сейчас, — быстро поправляю я себя.
— Я не об этом. Почему ты перемещаешь все, к чему я прикасаюсь?
— Потому что у всего есть свое место, — напоминаю я ей, пожимая плечами.
— У тебя явно проблемы, — говорит она, закатив глаза.
Я смеюсь.
— Ты даже не представляешь.
— Ладно, мне нужны ключи от машины. — Люси протягивает руку.
Я качаю головой.
— Нет.
— Я не останусь здесь, Дом. Либо ты отвезешь меня в город, либо я вернусь туда сама, — говорит она.
— Ты не уедешь. Пока я не буду уверен, что угроза миновала.
— Хорошо, тогда я пойду пешком, — фыркает она, проходя мимо меня. Я смотрю, как она топает к двери. Но проходит несколько минут, когда она понимает, что не может ее открыть. Она вскрикивает от отчаяния, ударяя ладонями по стальной поверхности, а затем поворачивается ко мне. — Открой гребаную дверь, Доминик, — рычит она.
— Нет, — говорю я ей. Я ни за что на свете не выпущу ее из этого дома.
— Я сказала, открой дверь! — Кричит она, дергая за ручку. Это бесполезно. Дверь не поддается. Она подходит к ближайшему окну и начинает возиться с замком, с каждой секундой все больше впадая в истерику.
Я жду. В конце концов, она выплеснет всю эту накопившуюся энергию. Надеюсь на это.
— Я ненавижу тебя! Выпусти меня отсюда к чертям собачьим! — Шипит она.
Эти три слова чуть не стали моей погибелью. Но потом я думаю об альтернативе. Неважно, что она ко мне чувствует, главное она жива.
— Можешь ненавидеть меня сколько угодно. Мне все равно. Хочешь знать почему? — Я приближаюсь к ней медленными, размеренными шагами.
— Мне все равно почему. Выпусти меня.
Когда она оказывается на расстоянии вытянутой руки, я прижимаю ее к стене, удерживая загипсованную руку над ее головой, а другой нежно глажу ее щеку. Люси отворачивается от моего прикосновения. Обхватив пальцами ее подбородок, я заставляю ее посмотреть мне в глаза.
— Я люблю тебя настолько сильно, что этой любви хватит на нас обоих.
— Так отношения не строятся. Клянусь богом, Доминик, если ты не выпустишь меня из этого дома, я буду ненавидеть тебя вечно.
— Но ты будешь жива, и меня это устраивает. — Я отпускаю ее и делаю шаг назад. — Дальше по коридору есть спальня, одежда в шкафу, а туалетные принадлежности в ванной. Чувствуй себя как дома, Пчелка, — говорю я ей, а затем разворачиваюсь и ухожу.
— Куда ты идешь? — Спрашивает она.
— Мне нужно кое-что сделать.
— Подожди! — Услышав панику в ее голосе, я снова поворачиваюсь к ней лицом. — Не оставляй меня здесь. Не оставляй меня одну, — шепчет она.
— Я не уйду, и ты никогда не будешь одна. — Затем я меняю направление и иду по коридору.
Я хотел выйти на улицу. Мне нужно подумать. Мне нужен план. Но вместо этого я оказываюсь в офисе. Открыв ящик, я достаю свой MacBook и подключаю его к розетке. Пока он заряжается, я беру одноразовый телефон, который заранее спрятал здесь, и включаю его. У него немного заряда, но этого хватит, чтобы отправить сообщение.
Я:
Пап, прости меня. Я все исправлю.
Вместо ответа раздается телефонный звонок, и я нажимаю кнопку ответа.
— Доминик, где ты, черт возьми, пропадаешь? — ворчит на меня отец с другого конца провода.
— Я... уехал из города на несколько дней, — говорю я ему.
— Что ты натворил? Что бы это ни было, я могу помочь, но ты... — Его голос смягчается. Каким бы жестким ни был мой отец, в нем всегда проявлялась более мягкая сторона, которая была направлена исключительно на меня и маму.
— Ты не можешь помочь с этим. Я не хочу, чтобы кто-то еще был вовлечен в это.
— Уже слишком поздно. Ты хоть представляешь, как трудно было сдерживать твоего дядю, чтобы он не разрушил весь город?
Я хихикаю.
— Да, представляю. Скажи ему, что со мной все в порядке. Я сам разберусь с этим.
— Это как-то связано с четырьмя байкерами, которых сожгли заживо в том пабе несколько месяцев назад? — Спрашивает меня папа.
— Они прикасались к ней. Я не мог оставить их в живых, — рычу я в ответ.
— Блять, — шипит папа. — Ладно, где Люси?
— Она здесь. С ней все в порядке, — говорю я ему, поднимая глаза и замечая, что она стоит в дверном проеме. — Пап, мне пора. — Я отключаю звонок, убираю телефон в ящик и запираю его. Затем встаю и обхожу стол. — Как много ты слышала? — Спрашиваю я Люси.
— Достаточно. — Она прикусывает нижнюю губу. — Ты действительно убивал людей? Из-за меня?
— Нет, не из-за тебя. Из-за них. Они не должны были прикасаться к тебе, — говорю я ей.
Люси ничего не говорит. Она просто стоит, скрестив руки на талии. Ее поза выражает настороженность.
— Уже поздно. Я иду спать. — Она смотрит на диван, стоящий у стены. — Я заметила, что здесь только одна кровать. Надеюсь, на этом диване тебе будет удобно, — говорит она, после чего пересекает холл и захлопывает за собой дверь.
Черт! Я провожу рукой по волосам. Я не хотел, чтобы она узнала об этом. Выйдя из комнаты, я направляюсь на кухню, где обнаруживаю заначку с виски. Сейчас я благодарен судьбе за то, что предусмотрительно спрятал ее здесь. Сняв зубами пробку, я делаю большой глоток, позволяя янтарной жидкости согреть мое горло. Стакан даже не беру. Вместо этого я несу виски обратно в кабинет, но по пути останавливаюсь и прислушиваюсь к звукам, доносящимся из спальни. Я ничего не слышу и надеюсь, что она заснула.
Усевшись за стол, я включаю ноутбук. Первым делом включаю систему видеонаблюдения. Проверив периметр, я переключаюсь на внутренние камеры. Ну, меня интересует лишь одна камера. Та, что подключена к спальне. Люси свернулась калачиком на кровати. Я увеличиваю изображение ее лица. Черт возьми, она расстроена. Я подношу бутылку ко рту и делаю еще один глоток.
— Нахер это! — Я со стуком ставлю виски на стол.
Я не могу сидеть здесь и смотреть, как она плачет в соседней комнате. Подойдя к двери, я поворачиваю ручку. Из ванной комнаты пробивается немного света. Его достаточно, чтобы я мог разглядеть черты ее лица.
— Пчелка, ты в порядке? — Тихо спрашиваю я.
Она не отвечает мне. Вместо этого она изо всех сил старается притвориться спящей. Я забираюсь на кровать и убираю волосы с ее лица. Ее щеки мокрые от свежих слез.
— Прости меня. Мне так чертовски жаль, — говорю я ей.