Когда небо на востоке просветлело, и можно было не ходить с фонариками, изображая подсвеченную мишень в тире, я спустился посмотреть на трупы. Не то, чтобы меня радовали такие зрелища, совсем нет. Но уж больно интересно, чего им от нас надо было. Сидели же, никого не трогали…
Ночные визитёры оказались довольно загадочными — в темноте я, было, принял их за спецназеров, но при свете дня они поставили меня в тупик. На первый взгляд, всё довольно стандартно — камуфляж, разгрузки, банданы, но… Всё не то. Рисунок камуфляжа необычный — не «флора» и не «цифра», а что-то с ломаными геометрическими пятнами, действительно неплохо скрадывающими силуэт. Я такого никогда не видел. Конечно, сейчас какой только «тактической» херни не выпускают, но это не сборная солянка, а комплекты: штаны, куртки, майки, разгрузки, банданы, подсумки и даже берцы — всё в один серо-буроватый цвет. Одинаковая униформа — то есть, не партизаны какие, а подразделение с общим снабжением. Я не поленился, снял с одного тела куртку и рассмотрел внимательно — плотная, гладкая, по виду синтетическая ткань, не такая, как у армейских образцов. И — никаких меток производителя, вшитых ярлычков и так далее. Необычно. То же самое — разгрузки. Но с ними оказалась ещё одна странность — все нападавшие были вооружены одинаковыми новенькими «ксюхами»22, нестрелянными, в следах небрежно обтёртой консервационной смазки, — однако при этом в разгрузках нет подсумков под калашниковский рожок. Разгрузки достаточно остроумно соединены с лёгкими брониками, покрытыми, как чешуёй, композитными пластинами. Интересная модульная конструкция, но там, где логично держать оперативный боезапас, в них пустые карманы под какой-то квадратный толстый магазин. Рожки туда не влезли, и торчали из боковых модулей. Всего по рожку на брата, кстати, несерьёзно. Разгрузки пусты — ни ножика, ни индпакета, ни жгута… — ни одного предмета из десятка мелочей, которые всегда болтаются по карманам. Документов не было тоже. Я завернул одному майку в поисках татуировок. Довольно много разнообразных шрамов — у покойного явно была активная жизнь, — но никаких армейских тату, даже группы крови.
— Македонец! Ты что это задумал, а? — заржал с лестницы Сеня, глядя, как я раздеваю труп. — Не ожидал от тебя таких наклонностей.
— Не смешно, Сень, — ответил я. — Иди лучше помоги.
Вместе мы перетаскали все трупы в слесарную яму и закрыли брезентом, чтобы не шокировать… Ну, наверное, Ирину. Больше, вроде, нервных не наблюдается. Сеня, вон, и сам пробежался по карманам у покойников, разочарованно спросив:
— Ты, что, всё подчистую выгреб?
— А не было ничего, Сень. По «укороту» на рыло и по рожку. Пистолетов нет, медицины нет, жратвы нет, документов или хоть жетонов — тоже ноль. Камуфло странное, ПНВ-шки какие-то неизвестной системы — прибери их, кстати, пригодятся, вот ещё хрень какая-то…
— О! Айпадло! — обрадовался Сеня найденному на полу планшету и радостно закрутил его в руках, в поисках как включить.
— Не, не айпадло… И не андроид даже… — сказал он разочарованно вскоре. — Навигатор какой-то.
На экране небольшого, в обрезиненном металлическом корпусе планшета подробная карта города — не условная, для автомобильного навигатора, а нормальная такая, военная, только почему-то без надписей. Я взял его в левую руку — под большим пальцем оказалась клавиша-качалка. Нажал вверх — карта приблизилась, и наше скромное местообитание оказалось посередине. Масштабировалась она удивительно крупно — на максимуме прямоугольник гаража занимал половину экрана. Поверх него две точки — синяя и красная. Я пошёл вдоль стены — синяя точка сдвинулась. Ничего себе точность! Это, значит, маркер самого планшета. А красная, наверное, маркер нашего расположения. По нему они, видимо, и шли, да только тут по карте плутать устанешь — проходы где закрыты, где перекопаны, а где в заборную дырку тропа протоптана. Пришлось им местных жителей привлечь — ну, тех, что за забором теперь лежат. Не знаю, что им пообещали, но получили они по пуле в лоб.
Кстати, о пулях… Я осмотрел дырку в воротах — да, действительно, не показалось. Калибр для снайперки мелковат — миллиметров пять. Но при этом пуля прошила двухмиллиметровую сталь насквозь и не разрушилась, а, пролетев гараж насквозь, ушла в кирпичную стену так глубоко, что я её не смог достать. Что-то я даже не соображу, из чего это можно так выстрелить? Что за инфернальная мелкашка такая? В общем, загадка на загадке.
— Глянь, а красный маркер тоже движется, — удивлённо сказал мне Сеня, которому я отдал навигатор.
— Дай-ка… — у меня возникло неприятное подозрение. Красная точка пересекла комнату и оказалась в помещении санузла. Вскоре раздался звук смываемой воды. Я взбежал наверх и оглядел присутствующих — Лена, демонстрируя чудеса выдержки, всё так же сидит у окна с винтовкой. Пётр, сняв затворную крышку, недовольно рассматривает начинку потёртого автомата (я подумал, что надо бы ему вместо этого хлама «ксюху» трофейную дать), девица сидит на диване и тыкает пальцами в свой айфон.
— Кто сейчас в сортир ходил? — спросил я, наверное, излишне резко.
Девица сжалась и чуть не уронила телефон на пол, уставившись на меня глазами обосравшегося котика.
— А что, нельзя было? — спросила она неуверенно.
— Ну-ка, пройдись из угла в угол!
— Чего?
— Встань, дойди до окна и вернись обратно!
— За…
— Просто сделай это! — рявкнул я.
Девушка встала и, со страхом оглядываясь на меня, дошла до окна. Метка на планшете сдвинулась.
— Телефон дай сюда!
— Но…
— Давай-давай, бегом!
— Македонец, не ори на неё! — вступился Сеня. — Ты её пугаешь!
Защитничек, блядь, выискался…
— Не бойся, Ира! — сказал он ей. — Мы просто кое-что проверяем! Никто тебя не обидит!
Да? Серьёзно? А я вот не уверен…
Девица отдала мне телефон и снова прогулялась к окну — маркер двигался. Выгребла всё из карманов — там и не было-то почти ничего, — тоже не помогло.
Я мрачно покосился на Сеню, но деваться было некуда.
— Пошли в ванную.
— Зачем в ванную? — девицу потряхивало, она явно невесть что себе уже выдумала.
— Если хочешь, можешь раздеваться здесь, — пожал я плечами. — Мне-то всё равно, а вот Сеня слюнями ковер закапает…
Сеня резко покраснел и тихо выругался.
— Как раздеваться?
— Быстро. На тебе где-то жучок, надо его снять, иначе замучаемся трупы складировать.
Девица с пылающими щеками проследовала в ванную, каждым шагом выражая гнев и возмущение. Я, к её окончательному негодованию, зашёл за ней и закрыл дверь.
— Вам обязательно надо на меня пялиться? — спросила она с вызовом.
— Даже твоя тощая задница выглядит лучше, чем покойники внизу, — ответил я спокойно. — Так что давай покончим уже с этим.
Она возмущённо фыркнула и, отвернувшись, стала раздеваться. Зря я, кстати — задница у неё ничего. Будет. Лет через пять. Если доживет, что по нынешним временам не гарантировано. А так — тощая юница с крошечными сиськами, ничего особенного. Я бы и не смотрел — чего я там не видел, — но у меня не было никаких гарантий, что она не прячет тот маячок сама, а значит, не скинет его, пока я не вижу. Сгрёб всю одежду в пакет, приоткрыв дверь, протянул его Сене.
— Прогуляйся туда-сюда.
Сеня прошёлся с пакетом до окна и обратно — маркер не сдвинулся. Что она его, проглотила, что ли?
— Так… — растерянно сказал я. — Тебе не делали никаких операций? Не вживляли никаких радиометок?
— Нет… Насколько я знаю.
Сзади никаких шрамов не было.
— Пройдись… Чёрт с ним, хотя бы тут.
— А у шеста вам не сплясать? — разозлилась девушка.
— У шеста не поможет, — ответил я с сожалением. — Нужно движение по горизонтали…
Она гордо выпрямилась и промаршировала от унитаза до двери. Маркер шевельнулся. Спереди шрамов тоже не видно, но радиометки бывают крошечные, так что это ничего не гарантирует.
— На, одевайся, — я подал ей пакет. — И извини.
Она молча схватила пакет и гневно уставилась на меня.
— Ах, ну да, — спохватился я. — Прости, задумался. Фигура у тебя хорошая, а сиськи ещё отрастут, не переживай.
И вышел за дверь под её злобное шипение. Пусть спокойно оденется.
— Ну, что? — спросил меня Сеня.
— Первый размер, если ты об этом.
— Македонец, блин, прекрати!
А Сеня-то к синеглазке неровно дышит, поди ж ты! Ишь, запунцовел как! Про поблядушки свои рассказывает — лицом не дрогнет, зевнет разве что со скуки, а тут прямо изъёрзался весь.
— Указатель реагирует на неё саму. Либо вживленная метка, либо не знаю… — спокойно объяснил я ситуацию.
— И что с этим делать?
— Да ничего, — пожал я плечами. — Не в фольгу же её заворачивать. Будем стараться не задерживаться на одном месте надолго.
— Слышь, а кто она вам вообще? — спросил внезапно Пётр. — Я это к чему? Может, её вообще, того… Ну, оставить и пусть сама как-нибудь?
— Нет-нет, — заторопился он, поймав взгляд Сени. — Я ничего такого — просто как вариант…
— Я, блядь, башку тебе щас прострелю — как вариант… — зашипел на него Сеня.
— Эй, я что? Я ничего! Просто предложил…
— У нас есть по её поводу определённые обязательства, — не стал я вдаваться в подробности, — так что отставить препирательства.
Заметив, что дверь в ванную слегка приоткрыта, я добавил специально для чьих-то любопытных ушей:
— Мы её не бросим и в обиду не дадим.
Сеня просиял, но я, на самом деле, просто упрощал себе жизнь. Пусть будет уверена, что мы на её стороне — это увеличивает вероятность, что она не сбежит, не ударит в спину и не сделает никакой другой опасной глупости. Что же касается сторон, то я, как всегда, на своей. А девица эта — просто груз, который мы подрядились доставить. И, что бы там Сеня себе ни думал, я её, если придётся, с лёгким сердцем разменяю.
Ну ладно, вру — не с легким. Мне будет неприятно. Но её жизнь даже близко не стоит моей или Сениной.