В период с 1921 по 1939 годы Розалия Землячка успешно контролировала работу госорганов по всей стране. Пик ее карьеры пришелся на период массовых партийных чисток. В 1939 году во время массовых репрессий она была назначена заместителем председателя Совета народных комиссаров СССР. Однако, постепенно, ее позиции стали ослабевать. Проработав на этой должности до 1943 года, Землячка стала заместителем председателя Комиссии партийного контроля при ЦК партии. Советское руководство признало ее заслуженным членом партии, отметив особое рвение в борьбе с «врагами народа».
До конца жизни Землячка жила в знаменитом Доме на набережной, где обитала вся партийная верхушка: Лаврентий Берия, Никита Хрущев и др. Остаток жизни «фурия красного террора» провела в составлении жалоб и доносов на жильцов дома. Розалия Залкинд-Землячка умерла 21 января 1947 года, в день смерти своего политического кумира Владимира Ленина и с почестями захоронена возле него в кремлевской стене. Напомним, что Вернадский скончался в январе 1945 года, Землячка пережила его всего на два года. Думаю, что она не могла не знать о том, что этот бывший кадет Вернадский лишь каким-то чудом избежал расстрела в Крыму, который был оставлен Врангелем. Так как же, всё-таки такое могло произойти?
Напомним, что в январе 1922 г. по инициативе В.И. Вернадского был создан Радиевый институт в Петрограде, директором которого он был назначен и занимал эту должность до 1939 г. То есть всего лишь два года спустя после крымской эпопеи этому отступнику позволяют возглавить некий Радиевый институт.
Дело в том, что в это время в мире физики, химии и техники после открытия и объяснения явления радиоактивности были отвергнуты представления о неизменности атома. С 1896 г. крупнейшие ученые мира начали усиленно изучать радиоактивность. В 1910 г. на общем собрании Академии наук В.И. Вернадский выступил с докладом «Задача дня в области радия», в котором изложил целую программу геологических и лабораторных исследований, направленных на поиски урановых руд и овладение энергией атомного распада. По предложению Вернадского при физико-математическом отделении Академии наук создается первая в России Радиологическая лаборатория. «Перед нами открываются в явлениях радиоактивности источники атомной энергии, в миллионы раз превышающие все те источники сил, какие рисовались человеческому воображению… С надеждой и опасением всматриваемся мы в нового союзника и защитника», – пророчески пишет он.
Но ещё в конце 1921 года ректор Сорбонны П.Э. Аппель пригласил В.И. Вернадского прочитать в университете курс лекций по геохимии. Может быть здесь и кроется разгадка: учёный просто переехал в Париж, как это сделали многие русские эмигранты? Во всяком случае в официальной биографии Вернадского, изданной в 1948 году, об этой возможной эмиграции ничего не упоминается. Но как бы там ни было, а учёный в самый опасный для своей жизни период оказывается в Сорбонне. Лекции принесли Вернадскому широкую известность в научных кругах. По инициативе слушателей они были изданы отдельной книгой на французском языке под названием «Геохимия» (La Géochimie, 1924), которая впоследствии неоднократно издавалась на разных языках.
В «Геохимии» Вернадский раскрывает не просто строение земной коры в атомном разрезе, а историю атомов, судьбу химических элементов в вечном и закономерном согласованном круговороте, происходящем на Земле.
Кроме того, в это время ученый экспериментально работал в Радиевом институте, который возглавляла Мария Кюри-Склодовская, принимал участие в изучении радиоактивного минерала кюрита из Бельгийского Конго.
Ученый провел в «командировке» более трех очень плодотворных лет. Он оформил свои идеи о роли «живого вещества» в земной коре. Подготовлены к печати принципиально важные научные труды: монографии «Биосфера» (1926 г.) на русском языке, «История минералов земной коры», статья «Живое вещество в химии моря», а также целая серия публикаций по проблемам геохимии, биогеохимии, радиогеологии. В это же время Вернадский впервые подходит к осознанию научной мысли как планетного явления, итогом чего явилась статья «Автотрофность человечества» (1925 г.). А эта самая автотрофность напрямую была связана с мистико-религиозными взглядами философа Фёдорова. Но о нём, о «московском Сократе» в советское время, было напрочь забыто. А. К. Горский в своей биографии мыслителя так описывал место его последнего упокоения: «Тело Николая Федоровича было предано погребению на кладбище Скорбященского женского монастыря, в настоящее время подвергшегося сильному разгрому и, как и все кладбища, находящиеся в пределах черты Камерколлежского вала, предположенного к превращению в увеселительные сады и уже частично застроенного под рабочий городок».
Основные идеи В.И. Вернадского о биосфере сложились к началу 20-х гг. и были опубликованы в 1926 г. в книге «Биосфера», состоящей из двух очерков: «Биосфера в космосе» и «Область жизни». По Вернадскому, биосфера – организованная, динамическая и устойчиво уравновешенная, самоподдерживающаяся и саморазвивающаяся система. Основной чертой ее организованности является биогенная миграция химических элементов, производимая силами жизни, источником энергии которой является лучистая энергия Солнца. Вместе с другими геосферами биосфера образует единую планетарную экологическую систему высшего порядка, в которой действует единая планетарная организованность.
Так что же полезного могли увидеть советские идеологи в этих идеях? И почему всё-таки Вернадский решил вернуться на родину тогда, когда он, мягко говоря, вызывал немалые подозрения у тогдашней власти, и кровожадная Землячка лишь, наверное, злилась от того, что ей не удалось расправиться с этим кадетом и членом Временного правительства ещё в Крыму? Скорее всего, завиральные идеи Вернадского насчет химии Земной коры, насчет его понимания энергии солнечной активности, насчет продолжения идей Фёдорова о возможном воскрешении Мёртвых, о связи Живого и Неживого, могли показаться кому-то очень влиятельному особенно перспективными.
Когда на карте мира образовалось новое государство – Советская Россия, его «просвещенные» повелители решили, что их час пробил: теперь-то они смогут управлять не только народом, но и законами природы. Потому что ученые, которые эти законы пишут, будут создавать их под диктовку тех, кто благодаря бескомпромиссному, естественному политическому отбору воцарился от Балтики до Берингова пролива. В мечтах же эти вожди видели себя уже властелинами всего мира, а властелины должны быть чародеями и, главное, бессмертными. Смерть Ленина в 1924 году потрясла всех.
Неотвратимая гибель вождя показала кремлевской знати: помимо безграничной власти над людьми, которую они завоевали, помимо мощной армии и ОГПУ, которые эту власть гарантировали и обещали распространить на весь мир, есть еще власть над временем, которая им недоступна. И не террористы, а рак, преждевременное старение, досрочно наступивший паралич или старческий маразм могут превратить их в ничтожеств, а их власть – в эфемерный мираж.
Советский публицист Михаил Кольцов писал о ночных гостях покойника: «Старики. Они понуро уместились внизу на диванчике. Кутаются в шинели, похрустывают суставами пальцев и, ворчливо перебивая друг друга, всё вспоминают. Они очень важные персоны в правительстве великой советской страны, руководимой Владимиром Лениным. Они начальники больших государственных учреждений – тех, в которых гений Ленина, политика и борца, развертывался с величайшей мощью. Но сейчас только старики…».
Само название работы Вернадского «Живое вещество» могло привлечь чьё-то внимание. Достаточно было одного распоряжения некого кремлевского старца, столь напуганного возможной собственной Смертью – и вот светило науки прямо из самой Сорбонны получает на родине всевозможные преференции. Игра стоила свеч и ради поиска призрачного эликсира вечной молодости можно было и рискнуть.
Находясь под впечатлением ленинской смерти, вожди решили, что ключи к власти над временем могут дать мудрые академические оракулы – врачи и ученые. Если предложить им неограниченные возможности, если снабдить их колоссальными средствами, то научный поиск может привести к поистине чудесному результату. На людей в белых халатах возлагались большие и последние надежды. Общий круг исследований, которые им предлагались, распадался на несколько магистральных направлений: омоложение, вечная молодость, теория интеллектуальной исключительности правящей элиты, физиология веры, паранормальные способности и, наконец, на всякий случай, идеальные яды. Весь этот «джентльменский набор», вынутый из средневекового сундука, стал во главе научных интересов власти.
Так, в конце 1928 года на страницах «Абхазской правды» сообщалось о поразительных опытах профессора М.П. Тушнова, который смог с помощью вспрыскивания особого вещества гистолизата вернуть молодость 60-летнему старику. После такой же двухмесячной процедуры бесплодные женщины приобретали способность к беременности. И снова триумф науки был налицо.
Крупный генетик и биолог Н.К. Кольцов предложил одному из сотрудников Института экспериментальной биологии Алексею Замкову использовать для приготовления специального препарата омоложения мочу беременных женщин.
«Моча беременных женщин, – утверждал профессор, – является обильным и дешевым источником для получения очень интенсивного гормона».
Другой метод омоложения пропагандировал еще в начале 1920-х годов профессор-фармаколог Кравков, предлагавший вливать в стареющие организмы тестикулярную жидкость. Николай Павлович был большим оригиналом. Он мечтал побороть не только старение, но и собственно смерть. В его экспериментальной лаборатории уже достигли определенного успеха, но не с целым организмом, а с некоторыми отдельными органами, например, с пальцем.
«Кравков придумал, как можно засушить отрезанный палец, сохранить его в сухом виде на долгое время, а после этого размочить и оживить. Для оживления он просто пропускал через такой палец свою питательную жидкость, и тот возвращался к жизни».