Объяснение кроется и в общих политических симпатиях тех, кто пришёл к Власти после Октябрьской революции. Для большевизма в целом были характерны свои исторические предпочтения. Например, из всех исторических эпох они предпочитали Просвещение и близкое ему Возрождение. Вспомним, как в советской школе преподавали на уроках истории именно эти периоды. Возрождение «это апофеоз гуманизма, это освобождение человека от всех устаревших нравственных норм мрачного Средневековья. Средневековье же, в свою очередь, преподносилось как эпоха косная, эпоха сплошного мракобесия, безраздельной власти церкви, той самой ненавистной большевикам церкви, которая, по их мнению, душит всякую свободную мысль и прочее. Отсюда и борьба с церковью, и агрессивный атеизм, особенно ярко давший знать о себе в 20-30-е годы XX столетия, когда и проявил себя феномен «академиков» от сохи, выражаясь словами Маяковского, «от самой крестьянской земляной башки». На самом же деле возрожденческий гуманизм был явлением весьма противоречивым. Он покоился на таком явлении, как «обратная сторона титанизма». Об этом явлении прекрасно написано в книге А.Ф. Лосева «Эстетика Возрождения». Вот что там сказано по этому поводу: «Что такое обратная сторона титанизма?
Возрождение прославилось своими бытовыми типами коварства, вероломства, убийства из-за угла, невероятной мстительности и жестокости, авантюризма и всякого разгула страстей. Здесь уже не было никакой неоплатонической эстетики. Однако здесь, несомненно, сказался стихийный индивидуализм эпохи, эта уже обнаженная от всяких теорий человеческая личность, в основе своей аморальная, но зато в своем бесконечном самоутверждении и в своей ничем не сдерживаемой стихийности любых страстей, любых аффектов и любых капризов доходившая до какого-то самолюбования и до какой-то дикой и звериной эстетики… Она была аморальной и звериной в своем предметном содержании, но она же обладала всеми чертами самодовлеющей значимости, необычайной красочностью и выразительностью и какой-то, если выражаться кантовским языком, небывалой целесообразностью без всякой цели». И далее автор приводит краткий пересказ тех самых аморальных явлений, которые, подобно мрачной Тени, сопровождали собой весь четырёхсотлетний период Возрождения. Для полноты картины приведём здесь эти примеры, чтобы лучше разобраться в природе исторических симпатий большевизма, тех самых симпатий, которые и определили собой возникновение феномена «народных академиков». Вот эти примеры, которые перечисляет в своём фундаментальном труде А.Ф. Лосев: «Всякого рода разгул страстей, своеволия и распущенности достигает в возрожденческой Италии невероятных размеров. Священнослужители содержат мясные лавки, кабаки, игорные и публичные дома, так что приходится неоднократно издавать декреты, запрещающие священникам «ради денег делаться сводниками проституток», но все напрасно. Монахини читают «Декамерон» и предаются оргиям, а в грязных стоках находят детские скелеты как последствия этих оргий. Тогдашние писатели сравнивают монастыри то с разбойничьими вертепами, то с непотребными домами. Тысячи монахов и монахинь живут вне монастырских стен. В Комо вследствие раздоров происходят настоящие битвы между францисканскими монахами и монахинями, причем последние храбро сопротивляются нападениям вооруженных монахов. В церквах пьянствуют и пируют, перед чудотворными иконами развешаны по обету изображения половых органов, исцеленных этими иконами… Папа Александр VI и его сын Цезарь Борджиа собирают на свои ночные оргии до 50 куртизанок. В Ферраре герцог Альфонс среди бела дня голым прогуливается по улицам. В Милане герцог Галеаццо Сфорца услаждает себя за столом сценами содомии. В Италии той эпохи нет никакой разницы между честными женщинами и куртизанками, а также между законными и незаконными детьми. Незаконных детей имели все: гуманисты, духовные лица, папы, князья. У Поджо Браччолини – дюжина внебрачных детей, у Никколо дʼЭсте – около 300. Папа Александр VI, будучи кардиналом, имел четырех незаконных детей от римлянки Ваноцци, а за год до своего вступления на папский престол, уже будучи 60 лет, вступил в сожительство с 17-летней Джулией Фарнезе, от которой вскоре имел дочь Лауру, а уже пожилую свою Ваноццу выдал замуж за Карло Канале, ученого из Мантуи».
Понятно, что всякие сравнения страдают, но, тем не менее, от этих сравнений не так легко отказаться, видно, существует какая-то неведомая науке комплиментарность между различными историческими эпохами? Вспомним в связи с огромным количеством внебрачных детей в эпоху Ренессанса о феномене «Павлика Морозова». О нём, так или иначе, все слышали: сын сдаёт властям собственного отца-кулака, и этот образ станет для целого поколения будущих пионеров некой иконой, неким указанием к действию. Большевики, как и их непосредственные исторические предшественники гуманисты, приветствовали этот разрыв семейных отношений, так как семья – это малая церковь, а вот церкви-то в новом светлом обществе места быть не могло. У кремлёвской стены, в Александровском саду, находится Стелла, на которой указаны все близкие большевизму деятели прошлого. Одно из этих имён принадлежит деятелю итальянского Возрождения Томмазо Кампанелла и его знаменитой утопии «Город солнца». Если внимательно вчитаться в этот текст, то идея уничтожения семьи как малой церкви там проходит через весь текст, более того, идея управления даже такой стихией как половое влечение присутствует там и напоминает какую-то «Ферму животных» Джорджа Оруэлла.
Томмазо Кампанелла был известным астрологом своего времени, его познания в астрологии отражались в во всех опубликованных работах Кампанеллы, которые насчитывают 10-ки тысяч страниц.
«Город Солнца» – это самое известное философское произведение Томмазо Кампанеллы, написанное во время его нахождения в тюрьме инквизиции. Этот труд получил широкую известность вместе с социальными и политическими процессами XIX века, связными с развитием социализма и коммунизма. Новые идеи XIX века черпали свои первоисточники, в том числе, и из труда Томмаза Кампанеллы «Город Солнца». Так, Карл Каутский, марксистский теоретик, редактор четвертого тома «Капитала» Карла Маркса, говорил о работе Кампанеллы, как о «предшественнике научного социализма».
«Город Солнца»
«Город Солнца» был издан впервые в 1623 году во Франкфурте на латинском языке как приложение к «Политике», третьей части «Реальной философии». Вот кратко основные мысли Томмаза Кампанеллы, отраженные в его работе «Город Солнца»:
1. «Город Солнца» – это своеобразное идеальное государство, построенное на справедливом государственном управлении, в разработке концепции такого государства, Кампанелла применил идеи Платона, Аристотеля и Томаса Мора.
2. Город Солнца выстроен на основе астрологических знаний. Солнце – как высшее проявления Бога.
3. Политическая система общества – Метафизик – несменяемый глава государства, у него в подчинении основные должностные лица – Мощь, Мудрость и Любовь, которые также несменяемы. На низовом уровне, решения государства приводят должностные лица, выбранные народом – десятники, полусотники и сотники.
4. Мощь, Мудрость и Любовь – имеют четко определенную сферу регулируемых ими общественных отношений.
5. Отмена института семьи и собственности, как основной причины разрушительных социальных процессов. Нету жен и детей для которых нужно создавать условия для их будущего, значит нету причин для стяжательства и обогащения за счет других и государства. Конкретно в самом тексте это выражено так: «Ведению Любви подлежит, во-первых, деторождение и наблюдение за тем, чтобы сочетание мужчин и женщин давало наилучшее потомство… мы, заботясь усердно об улучшении пород собак и лошадей, пренебрегаем в то же время породой человеческой».
6. В основе община, где все общее.
7. Разделение труда по способностям.
Легко представить себе, как воинствующие атеисты эпохи разгула русского большевизма прекрасно чувствовали бы себя в итальянских монастырях эпохи Возрождения, а теория о пресловутом «стакане воды» прекрасно бы вписалась в общую атмосферу разврата давно ушедшей эпохи. Теория стакана воды – это взгляд на любовь, брак и семью, который заключается в отрицании любви и сведении отношений между мужчиной и женщиной к инстинктивной сексуальной потребности, которая должна находить удовлетворение безо всяких «условностей», так же просто, как утоление жажды (заняться сексом просто, как выпить стакан воды). Встречалась в первые годы Советской власти. Критически разобрана А. Луначарским в статье «О быте: молодёжь и теория стакана воды». Авторство этой теории часто необоснованно приписывают Александре Коллонтай и Кларе Цеткин, которые, хоть и высказывали свободные феминистические взгляды, никогда не примитивизировали их до уровня «стакана воды».
Внутренние раздоры и борьба партий в различных итальянских городах, не прекращавшаяся всю эпоху Возрождения и выдвигавшая сильных личностей, которые утверждали в той или иной форме свою неограниченную власть, отличались беспощадной жестокостью и какой-то неистовой яростью. Вся история Флоренции XIII–XIV вв. заполнена этой дикой и беспощадной борьбой. Казни, убийства, изгнания, погромы, пытки, заговоры, поджоги, грабежи непрерывно следуют друг за другом. Победители расправляются с побежденными, с тем чтобы через несколько лет самим стать жертвой новых победителей. То же самое мы видим в Милане, Генуе, Парме, Лукке, Сиене, Болонье, Риме (особенно в промежутки между смертью одного папы и избранием другого в Риме обычно происходили настоящие уличные бои). Когда умирал какой-нибудь известный человек, сразу же распространялись слухи, что он отравлен, причем очень часто эти слухи были вполне оправданны. Как это великолепно передаёт общую атмосферу неразберихи в ранний период русского большевизма! Эту бациллу революционности Ф.М. Достоевский прекрасно обозначил в своём романе «Бесы», за что и был по инициативе пролетарского писателя А.М. Горького исключён из истории русской литературы, хотя реальной бесовщины в большевизме было немало, о чём свидетельствуют такие ве