Из воспоминаний Владислава Мохова: «Интересны были взаимоотношения Якова Борисовича с А.Д. Сахаровым. Оба умели очень быстро думать, но во всем остальном это были совершенно разные люди, ярко выраженные сангвиник и холерик, «жаворонок» и «сова»; любитель резких, зачастую нецензурных выражений Яков Борисович – и сдержанный, интеллигентный Андрей Дмитриевич».
Из воспоминаний Семена Герштейна: «Спустя некоторое время ЯБ, справившись о моих занятиях, сказал: «Поскольку Вы даете уроки, я хочу попросить Вас позаниматься с моими девочками». Я стал отказываться, говоря, что это им совершенно не нужно, они и так прекрасно учатся, отличницы, и только будут стесняться, что у них появился репетитор (в те времена этого стыдились). Однако ЯБ нашел следующее возражение: «В школе не прививают экспериментальных навыков. Накупите приборов, и пусть они делают эксперименты». Мне оставалось только согласиться (некоторый опыт у меня был: в сельской школе я постарался создать подобие физпрактикума, чтобы каждый ученик мог выполнить несколько лабораторных работ). В магазинах учебных пособий удалось приобрести довольно хорошие приборы – оптическую скамью, линзы, гальванометры и т. д. Нашлась также небольшая камера Вильсона. И вот мы с Олей и Мариной начали ставить различные опыты и решать связанные с ними задачи. Бывало, опыты кончались для меня конфузом – пару раз я пережёг чувствительные электроприборы. ЯБ подшучивал надо мной; нередко сам принимал участие в опытах, и я вместе со своими ученицами с интересом слушал его комментарии об использовании рассматриваемых явлений в различных технических устройствах. Меня удивляли экспериментальные навыки ЯБ и его способность «работать руками». «Я ведь начинал как экспериментатор, – сказал он мне, – а до этого работал лаборантом» (я тогда ещё не знал, что ЯБ не имел официального высшего образования). Не знаю, принесли ли пользу ученицам мои уроки (придуманные, как я понимал, чтобы помочь мне), но меня самого они многому научили и помогли продержаться до мая 1955 г., когда Ландау удалось осуществить свой план и взять меня в аспирантуру Физпроблем».
Из воспоминаний Владимира Захарова: «Впервые я увидел Якова Борисовича «in person» зимой 1961–62 гг. в Академгородке. Зима там длинная, и более точное время вспомнить трудно. Роальд Сагдеев защищал докторскую диссертацию, и ЯБ, уже три года полный академик, был его официальным оппонентом. Защита как таковая стёрлась из памяти совершенно, но банкет я отлично запомнил благодаря ЯБ. Он вышел на середину зала, невысокий, крепкий, в круглых очках человек средних лет, бодрый и энергичный. И произнёс следующий тост:
– Были два вора, молодой и старый. Они устроили соревнование: нужно было залезть на дерево и обокрасть воронье гнездо, да так, чтобы ворониха, сидящая на яйцах, ничего не заметила. Молодой вор полез как был – в пиджаке и сапогах. Ворониха его заметила и подняла крик. Старый вор сказал: «Эх ты! Смотри как нужно!» Снял сапоги, снял пиджак, залез на дерево, украл яйца. Спустился – ни пиджака, ни сапог, ни молодого вора нет. Итак, выпьем за молодое поколение ученых!»
10 фактов о Якове Зельдовиче
• В Институт химической физики Яков Зельдович первый раз попал в группе экскурсантов. Вопросы, которые он задавал, демонстрировали владение термодинамикой, молекулярной физикой и химией на уровне не ниже третьего курса университета. Удивленные сотрудники предложили экскурсанту поступить к ним работать.
• По легенде, Институт механической обработки полезных ископаемых согласился на переход лаборанта Зельдовича в Институт химической физики в обмен на вакуумный насос.
• Формально Яков Зельдович так и не получил высшего образования.
• Во время войны работы Зельдовича по описанию процессов горения были использованы при создании снарядов реактивного миномета «Катюша», а позднее – для разработки твердотопливных ракет.
• Чувство юмора, отличавшее Якова Зельдовича, стало причиной появления множества историй, обогативших научный фольклор. Например, во время дискуссии с Т. Лысенко, утверждавшим, что если мышам рубить хвосты много поколений подряд, должны начать рождаться бесхвостые мыши, Зельдович возразил: «Многие тысячелетия, сотни поколений подряд, еврейских мальчиков подвергают обрезанию. До сих пор не зарегистрировано ни одного случая, чтобы еврейский мальчик родился уже обрезанным».
• В одной из бесед Яков Зельдович высказал интересное замечание по поводу «Ревизора» Гоголя: «Я прикинул, – говорил он, – что отцы города по возрасту должны быть ветеранами Отечественной войны 1812 года. И рисковав жизнью за Родину, им не кажется теперь зазорным взять штуку сукна у купчишки, ради которого, в сущности, они рисковали жизнью. Хлестаков же по молодости в войне не участвовал и, принимая, как должное, плоды победы, не может понять элементарных для правящего класса ветеранов вещей».
• В 1955 году Зельдович подписал «Письмо трехсот», где содержалась критика Т. Лысенко.
• Помимо научных монографий Яков Зельдович написал несколько учебников, среди которых «Высшая математика для начинающих» (1960) и «Высшая математика для начинающих физиков и техников» (1982).
• Сын Зельдовича Борис Яковлевич тоже стал известным ученым, специалистом по нелинейной оптике, членом-корреспондентом РАН.
• Зельдович получил две именные награды Академии наук. В 1977 году он награжден золотой медалью имени Игоря Курчатова «за предсказания свойств ультрахолодных нейтронов и их обнаружение и исследование», а в 2002 году получил премию имени Александра Фридмана за серию работ: «Эффект понижения яркости реликтового излучения в направлении на скопления галактик». С 2015 года РАН вручает золотую медаль имени Я.Б. Зельдовича за выдающиеся работы в области физики и астрофизики.
Сергей Павлович Королёв
Прошлый век выдался богатым выдающимися научно-техническими достижениями. С.П. Королёв причастен ко всем принципиальным научным и техническим открытиям этого века: телефон, который может позвонить в любую точку планеты; система навигация, доступная каждому водителю; интернет в любых, даже самых удаленных уголках Земли – все это наследие Королёва, потому что все это работает с помощью космических спутников.
Овладение ядерной энергией, завоевание космоса, создание компьютера и интернета изменили мир. Среди тех, кто открыл новые горизонты перед цивилизацией, всегда вспоминают имя Сергея Королёва – академика, талантливейшего инженера и ученого в области ракетно-космических систем, настоящего «отца» целой отрасли в бывшем СССР.
Главный конструктор ракетно-космической промышленности СССР не снискал славы при жизни, и даже парад в честь полёта первого человека в космос он смотрел не с главной трибуны, а по телевизору… Но это не имело для него особого значения. Ничто не могло отвлечь Королёва от главной цели – покорения космоса. «Каждая минута для дела», – повторял Сергей Павлович, и одно за другим совершал величайшие победы в самой ожесточённой политической и научно-технической гонке в истории человечества, в битве за космос между Советским Союзом и США. Уже после смерти его именем назовут множество улиц, учреждений, город в Подмосковье, а Вернер фон Браун – «отец» американской космической программы – признает, что они не смогли опередить СССР только потому, что у них не было своего Королёва. Сергей Павлович первым совершил 4 исторических запуска, обеспечивших успешный старт дальнейшему развитию не только советской, но и мировой науки и техники. Запуск баллистической ракеты с подводной лодки. Запуск в космос первого искусственного спутника Земли. Запуск первого спутника с живым существом, собакой Лайкой. И наконец главное достижение, ставшее эпохальным событием для всего человечества, – запуск первого космонавта Юрия Гагарина.
Кстати, о Вернере фон Брауне, отце американской космонавтики следует сказать несколько слов. На студии BBC был создан документальный фильм «Браун-Королёв. История противостояния». Этот фильм демонстрировался по всему миру на одном из каналов «Discovery». В этой ленте авторы проследили две столь противоположные судьбы, которые в определённый исторический момент оказались в самом центре противостояния двух социальных систем. Именно эти две выдающиеся личности и возглавляли долгое время гонку века и борьбу за космос. И поначалу их судьбы были очень похожи. Оба на заре своей жизни увлекались планеризмом, оба до самозабвения мечтали о небе. Один в Одессе, другой – на Куршской косе, что в Восточной Пруссии под Кёнигсбергом, ныне это часть РФ, город Калининград.
Про Одессу и занятия планеризмом будущего «отца» русской космонавтики мы поговорим чуть позднее. Дело в том, что совсем недавно я вновь побывал в Калининграде и на Куршской косе и, что называется, оказался в том «месте силы», откуда берёт свои корни не только отечественная, но и мировая космонавтика. Так что же это за «место силы» – Куршская коса?
История Куршской косы
Около 5–6 тысяч лет назад морские волны и течения сотворили тело косы; ветер, навевая дюны, создал ее рельеф, а попавшие в неплодородный песок семена растений постепенно превратили мертвую пустыню в природный рай. Ландшафт косы того времени сильно отличался от современного. За приморским пляжем и невысокими навеянными береговыми дюнами по всей длине простиралась холмисто-бугристая равнина, – параболические дюны, поросшие густым смешанным лесом.
Для древних балтов, племени куршов, отсюда и название косы, так вот, для древних балтов, начавших обживать эту землю с VIII века, леса были святыми и неприкосновенными, и вплоть до XVI века человеческая деятельность не внесла серьезных изменений в облик косы. Решительно пользоваться природными богатствами люди начали во времена господства Ордена крестоносцев (XIV век). Урон, который наносила вырубка лесов, усугублялся военными нашествиями и пожарами. За какие-нибудь двести лет зеленый покров косы был уничтожен, а сама она вновь превратилась из цветущего края в безжизненную пустыню. Пришедшие в движение старые дюны угрожали не только существованию рыбацких поселков. Песок засыпал дороги, активно ссыпался в Куршский залив, приводя к обмелению этого богатого рыболовного водоема. С трудом верится, что еще каких-нибудь 200 лет назад единственными нашими спутниками в прогулках по косе были бы вездесущие чайки, парящие в вышине над бескрайними просторами переносимого ветром песка. Море песчаных холмов, куда ни кинешь взгляд, и полное отсутствие жизни… Именно такой – мертвой, страшной – донесли до нас Куршскую косу путешественники, проезжавшие утомительной, монотонной дорогой из Кёнигсберга (ныне Калининград) в Мемель (современная Клайпеда) в XVII–XVIII веках.