— В принципе это и есть плохая новость, остальное все — следствие из нее.
— Уточните, капитан Дим. А то тут чрезмерно много ветвлений конфликта.
Иногда его язык и манера выражаться доводят меня до белого каления!
— Следствием этой влюбленности стрелка является то, что он наотрез отказывается покидать «Цикаду» и возвращаться на Расцаж.
— Не проблема, мои помощники легко его транспортируют с борта яхты.
— Это не вызывает у меня ни малейшего сомнения.
То, что два конда легко скрутят пусть и буйнопомешанного, но все же физически не самого подготовленного человека, я не сомневался.
— Тогда в чем причина вашего беспокойства, капитан Дим?
— В том, что Орс Даст ясно дал понять, что если его лишат, как он выразился, общества его возлюбленной, то он намерен покончить со своим бренным существованием. — Прежде чем Грем может мне возразить, добавляю скороговоркой: — Он знает, как лишить себя жизни в обход охранных систем тюрьмы. А учитывая характер сумасшествия стрелка, я не думаю, что его заявление является блефом.
— Блеф? Не думаю. Капитан Дим, вы извините, но я переговорю с Орс Дастом и попробую решить эту проблему.
— Конечно, уважаемый инспектор. Я не буду вам мешать и открою каюту с этого пульта.
— Благодарю, капитан.
И то, что Грем ко мне обратился простым «капитан», без добавления имени, показало, что он несколько выбит из колеи свалившимися на него новостями.
А я не беспокоился. Следователь услышит от Орса только то, что должен был услышать. А именно — чистую правду. Я не солгал ни на грамм инспектору, пусть проверяет. А потом, потом мне останется только грамотно использовать сложившуюся ситуацию. И надеюсь, у меня это выйдет именно так, как нужно…
Грем вернулся в рубку минут через тридцать. И судя по печати глубокого раздумья на его челе, ничего обнадеживающего он от Орса не услышал. Пока на этот момент все складывалось как по нотам. Скрестил пальцы за спиной на удачу.
— Вы правы в своей трактовке, — усевшись в кресло, проговорил следователь. — Неприятная ситуация. Но эта неприятность никак не касается ни меня, ни вас.
— Э-э-э! — Чего угодно ожидал, но к этому не был готов. Как? Как теперь строить разговор? Ему все равно! И это путает мне все карты! — Вас не волнует, что Орс Даст покончит с собой?
— Нет. Не волнует. Он хороший, даже уникальный специалист. Но он не настолько важен для Консорциума и для меня лично, чтобы сильно переживать по этому поводу. Тем более его гибель произойдет, когда «Цикада» уже будет далеко от Расцажа, и никто не сможет никого из нас обвинить в некомпетентности.
— Уважаемый Грем. Давайте напрямую.
А мне ничего не оставалось, как атаковать в лоб. Все мои хитро сплетенные комбинации были рассчитаны на заинтересованность следователя в живом Орсе. И все они рухнули в одночасье.
— Всегда рад, — кивает мой собеседник. — Говорите прямо, чего вы хотите, ведь не просто же так вы завели этот разговор.
Едва удерживаюсь от зубовного скрежета. Он меня что, насквозь видит?
— Да. Хочу. — А Древние со всем этим! В лобовую! — «Цикаде» бы не помешал такой стрелок, как Орс.
— Он никому бы не помешал, — пожимает плечами на мою риторическую речь Грем. — Но принадлежит он Консорциуму.
— Вы мне должны. Одно одолжение с вашей стороны.
А мне некуда отступать. Я так долго думал об Орсе, что в моей голове он уже имел статус члена команды. И боролся я за него уже как за своего.
— Кх-м, — задумался Грем. — Это личное одолжение, если вы не забыли, а не долг организации перед вами.
— Знаю. И вы ничего не можете сделать?
— Могу. Но есть неустранимая шероховатость, именуемая «отчетностью».
— То есть если с отчетностью будет все в порядке, то вы согласны помочь мне в этом деле?
— Да. Если не придется лгать.
Бинго! Идеально! Я не верил своим ушам.
— То есть если, к примеру, Орс умрет, то вы можете его, что называется, «списать»?
— Могу. Но не буду лгать, что он мертв, — отрицательно качает головой Грем.
— А он и будет мертв, — не удерживаю улыбки.
— Зачем вам мертвый стрелок? — Искреннее недоумение, это большая редкость на лице Грема, и сейчас я его наблюдаю.
— Вы как-то говорили мне, что коллекционируете свадебные ритуалы различных миров.
Странное хобби, но не менее странное, чем еще десяток таких же безумных увлечений инспектора.
— Да, это меня отвлекает и расслабляет.
Не стал уточнять, от чего «отвлекает» и как «расслабляет», это его лично дело. Да и не об этом речь.
— Могу я предположить, что вам знаком свадебный ритуал секты Сааеша?
— Это та самая секта, которая проповедует строжайший матриархат вкупе с отношениями госпожа-раб в семейной паре?
— Да, именно об этой секте я и веду речь. — Сам-то я случайно услышал об этой секте в одном из кабаков. И эта случайность могла сейчас принести мне приз в виде лучшего стрелка во вселенной. — Но вы не ответили, вам знаком их свадебный ритуал?
— Да, конечно, я не мог пройти мимо такой изюминки… — Тут он замолкает. — Но! Позвольте! Капитан Дим! Это же профанация! — Он, кажется, догадался, куда я клоню.
— А я и не спорю. Профанация. Но для отчетности-то подойдет?
— Для отчетности, да вы понимаете, что… — И опять он подвисает, как вычислительный комплекс, решающий задачу, требующую всех ресурсов. — А вы хитры, капитан Дим. Снимаю шляпу. Отчетность Расцажа и Консорциума это воспримет нормально.
Я мысленно потер руки. Бинго!
— То есть вы будете свидетельствовать в том, что в этом походе человек по имени Орс Даст скоропостижно скончался?
— С такой формулировкой я не смогу спорить, ибо она будет верна. Если вы проведете ритуал. И в этом я вам даже помогу!
— Как?
— Я имею сан в двухсот двадцати пяти сектах.
Я чуть с капитанского кресла не свалился, услышав это число.
— И что, даже в секте Сааеша?
— Да.
— Грем. Инспектор. Вы мне никогда до этого не лгали. Зачем начинать? Служителем Сааеша может быть только женщина.
Это все же агрессивно матриархальная секта!
— В любых правилах есть исключения, — ничуть не обижаясь на мои обвинения, говорит следователь. — Так что у меня есть сан, не переживайте.
Да я и не переживаю. А наоборот, радуюсь!
— Одно «но», капитан Дим.
Ой не нравится мне этот взгляд. Впервые вижу на лице Грема ухмылку. Такую ехидную улыбочку, которая обычно предваряет какую-либо гадость!
— Какое «но»?
Опять прежде времени я решил, что дело сделано. Расслабился. И получил удар.
— Я и без того во многом пойду против правил. Нет, формально, конечно, я ничего не нарушу, но духу всех правил вами предлагаемое противоречит в корне! Так что и с моей стороны есть требование.
— Слушаю.
Интересно, что предложит этот непонятный мне ум, заключенный в человеческую оболочку, имя которой Грем ал Ларм?
— Мое условие. Вы находите невесту, согласную на обручение по обряду Слааеша в течение часа!
И смотрит на меня. Нет, по сути, задача невыполнимая. Как он думает, невыполнимая. Представительницы этой секты очень редко встречаются, чтобы вот так найти за час. А я едва сдерживаюсь, чтобы не засмеяться!
— О! Уважаемый инспектор. Если это все ваши требования, то готовьте ритуал. Невеста будет!
— Да? — И увидев в моих глазах полнейшую уверенность, соглашается: — Хорошо, вы меня заинтриговали, а такое бывает редко. Я согласен.
Осталось подготовить свою часть. Уладить нюансы, проверить идею на прочность ее выполнением. А для этого мне пришлось опять идти в каюту, где был заперт Орс Даст. Впрочем, он был последним, о ком я бы волновался во всей затеянной мною авантюре. Ведь он выигрывал больше всех. Даже больше меня. Но я все же предпочел расставить точки над «ё», прежде чем не станет совсем поздно это делать.
Через час все было готово. Свадебную церемонию решили провести в рубке.
Да, не было цветов, букетов, стола праздничного. Обстановка не сказать, что торжественная. Официоз всему действу придавали только Грем да пара кондов, стоящих за его спиной.
— И где ваша невеста? — скалится инспектор, видя, что Джио ведет только одного Орса.
— О! Все просто — вот она! — И хлопаю по приборной панели яхты.
— Капитан! Это не по пр…
— Простите, что перебиваю, господин инспектор. Прежде чем вы мне нагрубите, ответьте на один вопрос. Что первичнее в религии поклонения Слааешу? Душа или тело?
— Душа.
— А чья душа, как считает Орс Даст, заперта в его человеческом теле?
— Нависа. — И тут Грем понимает, как его жестоко обошли на повороте. Но вместо всплеска злости он впервые за все время, что я его знаю, смеется. Смеется искренне, самозабвенно, до слез! Отсмеявшись, он продолжает: — А так как я вам уже говорил, что не могу утверждать, что нависы не обладают душой, то…
И снова смех. Жизнерадостный смех, настолько заразительный, что спадает мое напряжение, и даже у кондов кривятся губы в непривычной для их лиц улыбке.
Грем всхлипнул, как мальчонка, который не может больше смеяться. И вытерев платком выступившие слезы, повернулся ко мне и поклонился в пояс.
— Капитан Дим. Спасибо вам. — А я стою и не понимаю, за что благодарность-то? — Спасибо. Меня так давно не обманывали, что я начал считать жизнь слишком пресной и унылой. Спасибо, капитан, что вернули мне этот вкус. Вкус поражения.
Древние! Я его… Все… Хватит. Я бросаю все свои попытки понять эту личность! Хватит с меня! Грем ал Ларм в принципе непознаваем для моего разума! Буду воспринимать его как он есть.
— Ну что ж, приступим к ритуалу? — придав себе вновь официальный вид, проговорил инспектор.
Никто не возразил Грему, и ритуал потек своим чередом. Он был долог и нуден. Но суть его можно было выразить в последних фразах.
— Согласен ли ты, Орс Даст, умереть ради своей избранницы?
— Да!
— Тогда умри!
— Я умер, — произносит Орс, опускаясь на колени.
— Нет теперь человека по имени Орс Даст. Есть теперь раб Ее по имени Цорс Н*Даст. В