Из этого полутрансового состояния всех вывел Спец. Кого грозным окриком, а кого и стимулирующим пинком, он разогнал всех по позициям, определил сектора обстрела и зоны ответственности. Сам же устроился на толстом чурбане — бывшей опоре для стола, торчащей между костром и кучей с дровами. Началось длительное, томительное, напряженное бдение.
Спец буквально кожей чувствовал опасность. Там, за гранью светового круга, притаилось злобное, голодное, безжалостное существо, порождение этих проклятых мест, неумолимое и неустающее. Стоит лишь на мгновение расслабиться, утратить бдительность — и оно нападет. Сразу, неожиданно, быстро, убьет. Он это понимал. Но как заставить осознать реальность угрозы других? Как заставить их всю ночь неустанно вглядываться в темноту, не понимая, что именно ты хочешь там высмотреть? Через час, в лучшем случае через два они устанут, начнут бунтовать или тихо саботировать, что значительно хуже. Что делать? Какие слова подобрать?
— Так, хлопцы, — произнес Спец. — Помните, главное — не спать. Уснете — и по закону подлости эта хрень выскочит именно из вашего сектора. Если совсем невмоготу, говорите смело, — либо я подменю, либо перераспределим сектора. Повторяю, сегодняшняя ночь крайняя. Утром выходим. Эта хрень наверняка знает об этом, поэтому нападет. К бабке не ходи, нападет. Посему смотрим в оба и не молчим, разговариваем. Все равно о чем.
— Кто бы рассказал, как здесь играют, — пробурчал Гном. — И кто.
— Неплохо бы, — поддержал Малыш. — А то штрафные круги не отыграем. Мы с ними в футбол, а они в регби. Так проиграем по-любому.
— Сейчас одно правило, — огрызнулся Спец, — гаси все, что незнакомо.
— Как скажешь, тренер, но все же что это за хрень, которая Бая, как котенка, пришибла? Причем без огнестрела. Бай боец опытный, всегда в призах был. Да и видел эту хрень, раз палить начал.
— То-то и оно, что ничего не понятно. Со Шнырем та же история. Судя по следам, Шнырь увидел тварь, даже подошел к ней, а потом ему просто оторвали голову. Это Шнырю-то! Его впятером не зажмешь. Кто это мог сделать, ума не приложу.
— Может, это туристы нашли боковой выход из пещеры да напали?
— Может, но вряд ли. Слишком жестоко, да и своего убили.
— А может, его Бай завалил?
— Нет, он был без огнестрела убит. А раны, как у Шныря.
— А может, он того, в защиту ушел, ну, типа он по трансферу к нам перешел и его как предателя?
— Нет, по следам видно, что его первого. Бая потом.
— А может, это Барин за нами кого-нибудь отправил? Мы их, они нас. У него часто такая схема игры.
— Может быть, может быть, — проговорил Спец. — Только почему без огнестрела? Это кто так работает? Ты таких знаешь?
— У Барина всегда запасные есть.
— Возможно, но что-то не клеится. Неужто мы бы хвоста не заметили? Не верю. Да и способ зачистки странный.
Спец немного помолчал задумчиво и спросил, подойдя к Саньку:
— Ты ничего рассказать не хочешь? Твой папаша нам сюрпризов никаких не припас?
Черный ствол пистолета уперся Саньку в висок.
— Говори, Санек. Только честно.
— Да не знаю я ничего. Нету третьих игроков, нету. Да и глупо так рисковать, сам понимаешь.
Санек попытался подняться.
— Не дергайся, не надо, — ледяным тоном произнес Спец. — Ствол положи. Гном, забери у него пушку.
— Тренер, может, опросить его как полагается? Жаль, Шныря нет, но мы и без него сыграем, — сказал Гном и плотоядно улыбнулся.
— Да вы что! — испуганно заверещал Санек. — Я и правда ничего не знаю! Честно! Я понятия не имею, кто убил Шныря, Бая и Сапога! Ну как доказать, что я не верблюд?
— Мы верим тебе, верим, — примирительно произнес Спец. — Правда верим. Сейчас. Но на всякий случай будем наблюдать. Морро рядом с тобой сядет. И оружие мы заберем. Ты не бойся, мы спину всегда прикроем. Так что садись на место и продолжай наблюдать. А пушку вернем сразу, как только объяснишь нам, что тут происходит.
— Не знаю я ничего, — вдруг как-то сдулся Санек. — Я такой же, как и вы. Нет у меня версий.
Он затих, потом встрепенулся, ошарашенный неожиданной идеей, запнулся, словно обдумывая, стоит ли ее выдавать на-гора. Внутренняя борьба продолжалась несколько мгновений, потом в глазах появилась решимость, и он заговорил:
— Паук нам три дня рассказывал страшные истории и легенды разные. Мистика и чертовщина, но если приглядеться, то все похоже на нашу ситуацию. Он меня однажды остановил и сказал, что духи, которые…
— Стоп, — перебил его Спец. — Прежде чем начнешь мистикой пугать, подумай — есть ли там рецепт, как с этими духами бороться?
— Нет, — рассеянно произнес Санек, — такого нет. Паук только говорил, что духи…
— Вот когда рецепт вспомнишь, тогда и расскажешь. Нам пустые страхи сейчас не нужны. Только мистики нам тут не хватает. Нет в легенде четкого указания, как победить зло, — нет истории. Все ясно?
— Ясно.
— Это всех касается. Вспоминайте все, что может хоть как-то объяснить происходящее. Даже сказки. Только с прицелом на то, как победить. Ну там голову отрубить или яйца обломать. Если рассказываете страшилку, то с конца, с развязки. Нам бояться сейчас ни к чему. Все сидим, вспоминаем. Через полчасика жду идей. Док, ты согласен?
— Согласен, — рассеянно произнес Док. — Все правильно. Только версий у меня нет. Одно могу сказать точно: это не Бригадир. Он мужик крутой, но так безумно убивать не будет, тем более что люди убиты не оружием. Они разорваны. Да и оружие не взято. Это точно не Бригадир. Это вообще не человек. Человек так голову не оторвет. Я скорее поверю в версию Паука, чем в то, что это Бригадир.
— А может, он в пещере свихнулся. У психов силы на десятерых…
— Об этом я не подумал. Но все равно не верю. Бригадир не из тех, кто просто так свихнется. За один день, без каких-либо признаков в прошлом… Нет. А вот Паук мог. У него и раньше с башкой нелады были, а после взрыва с завалом — вполне…
— Да, — оживился Санек, — все сходится. Потому Шнырь к нему и вышел, что не почувствовал опасности. Он поймал его один раз и был уверен, что сможет поймать и второй. А Паук мог опять притвориться, как там, в пещере, потом напасть. Сходится.
— Тогда и остальные с ним рядом быть должны. Бригадир, Глыба, Каа и другие.
— Не факт. Паук мог сбежать. Легко. Он давно порывался. А могли и выгнать его…
— Но в пещере нет выходов.
— Кто его знает, что там есть. Мы же ее не обследовали толком.
— Все равно не похоже. Так человек не может. Даже псих. Псих бы на нас напал, когда мы пришли. А он действовал разумно, даже очень. Так буйные себя не ведут.
— Нет, это он. Точно он! — не унимался Санек.
— Ладно, — подытожил Спец. — Примем эту версию за основную. Если еще какие идеи появятся, прошу озвучивать. Не стесняйтесь. По местам. Сидим, бдим, разговариваем.
— Я тут ни при чем, — продолжал канючить Санек, пересаживаясь на новое место. — Я ничего не знаю. Отдайте оружие.
— Нет, Санек, — мягко, но уверенно остановил стенания Спец. Он отстегнул свой нож, больше напоминающий мачете, и протянул его туристу. — Огнестрела я тебе не дам. Возьми вот это. Если тебя утешит, я лично буду приглядывать за тобой и в обиду не дам. Да и Морро всегда рядом. Правда, Морро, в случае чего, прикроешь парня?
Тот молча кивнул, демонстрируя дружелюбный оскал профессионального убийцы. Такая улыбка не очень взбодрила опального сына олигарха, но оспорить предложения он не мог, а потому рассерженно взял нож и занял позицию.
Так в напряженном ожидании неизвестного прошло часа четыре. Спец как мог старался снять нервозность, он заставлял всех членов своей маленькой команды рассказывать анекдоты, смешные истории, охотно поддерживал любой разговор, вбрасывал темы для споров, рассказывал сам, иногда даже пел. Каждую бытовую мелочь превращал в церемонию. Так, например, процесс доставки дров обратил в целую военную операцию. Когда один, вооружившись мощным фонарем, освещал окрестности, другой доставал толстые ветки, а остальные прикрывали. Потом ветки пилились, рубились и складывались около костра, вернее уже нескольких костров, расположенных по периметру. Огня надо было много, поэтому процесс доставки и заготовки дров проходил практически непрерывно.
Вдруг со стороны гор послышался шум осыпающихся камней. Спец подал знак, все замолчали и разошлись по позициям. Повисла гнетущая тишина. Через несколько мгновений звук повторился. Потом еще и еще. Шаги раздавались уже с двух сторон. В отблеске пламени мелькнула тень. Судя по силуэту, это был человек, но двигался он очень быстро. Чудовищно быстро и почти бесшумно.
— Кто здесь? — прерывающимся голосом спросил Санек. — Кто это? Выходи на свет!
Он торопливо схватил фонарь, включил и начал суетливо шарить лучом во мраке. Спец быстро подскочил к Саньку и, выключив фонарь, отодвинул его за спину.
Шорох прекратился. Затем раздалось шипение, отдаленно напоминающее смех. Серая, едва различимая тень появилась где-то справа. Спец, не опуская оружия, подал знак Малышу и Гному, поправил фонарь, прикрепленный к стволу автомата, чтобы было удобней включить его в нужный момент, и осторожно двинулся в сторону тени.
— Ты кто? Назовись!
— Угадай, — игриво произнесли из темноты. — Ты поступил нехорошо, Гена, ты знаешь об этом. Ты позволил меня убить. Ты виноват в том, что я мертв.
Голос из темноты звучал странно. Он был вполне узнаваем. Это был голос Боцмана, только немного глуше, резче и с другими интонациями, словно его хозяин не говорил, а подражал человеческой речи, стараясь правильно произнести нужные звуки и сложить их в слова, построить фразы. Получалось у него не очень хорошо.
Спец подошел поближе. Тень не двигалась.
— Боцман?! — удивленно вскрикнул Док.
— Узнал, курилка. Да, это я.
— Боцман, дорогой, я так рад, что ты жив. Ты где все это время был? Давай к нам! — Он сделал шаг вперед.
— Сидеть! — грозно крикнул Спец и ногой оттолкнул Дока обратно к огню.