— Стой, — устало произнес рыжий, опуская Клинок. — Я не хочу с тобой ратиться.
— Ты кто такой? — Демон сделал красивую стойку. В его голове мелькнула мысль, что это может быть один из последователей. На такую удачу Уракобарм не мог и рассчитывать, такой помощник пришелся бы как нельзя кстати.
— Я — Хранитель Рахман, мы с тобой встречались. Но я сейчас пришел не за этим.
— Хранитель? — опешил демон. — И говоришь, что пришел поговорить? Это что-то новое! Умираю от любопытства.
— Назови себя.
— Мы не называем своих имен, но в знак благодарности за помощь в битве скажу. Мое имя — Уракобарм.
— Так ты от корня Абигора? Каким ветром тебя занесло сюда?
— А ты неплохо осведомлен. Откуда знаешь?
— Забыл? Я — Хранитель. Это я тебя привязал к Алтарю.
— Но ты же погиб!
— Почти, почти.
— Ну, это уже не столь важно, твоя сила не впечатляет. Со мной тебе не совладать.
— Сегодня я уже это слышал. От тех ребят, что тебя захомутать хотели. Помнишь?
— Где они?
— Их нет. Но Браслет у меня. И пользоваться им я умею. Уж на это-то сил хватит.
— Чего ты хочешь, смертный?
— Хочу подарить тебе свободу.
— Уж не ко мне ли на службу собрался? Давай, не обижу.
— Хранители не служат демонам.
— А вот твой друг Нихазоротехтон так не считал.
— Он не Хранитель, а Церемониймейстер. И не друг он мне, и никогда им не был.
— Зря ты так. У нас мог бы получиться перспективный союз.
— Заткнись и слушай. Ты происходишь от корня Абигора. Он хоть и мой враг, но воин, а значит, и ты воин. Значит, и ты не приемлешь рабства и скорее развоплотишься, чем встанешь под ярмо. Я это увидел, оттого и помог тебе. Твое ярмо — Браслет. Могу дать тебе слово, что уничтожу его.
— Что ты хочешь взамен?
— Ты покинешь наш мир и запечатаешь Врата Нави изнутри.
— Надолго?
— Навсегда. Этого хода не должно больше быть.
Демон с сожалением прошипел:
— Я готов согласиться, но не могу. Тоннель односторонний.
— Я помогу. Я смогу открыть его на выход.
— И как? Для этого нужна жертва. Добровольная. Страж. И печать.
— Печать есть. А жертвой буду я.
— Я согласен. Только ты в Стражи не годишься.
— Почему?
— Стражу нужна моя кровь, а ты ее не воспримешь.
— Я попробую.
— И умрешь. Мы в противофазе. Тебе не объяснили. Твоя энергетика с нашей не сочетается никак. Потому на вас наша магия и действует слабо. Ты не годишься.
— Я гожусь, — подал голос Спец. Он с трудом поднялся и твердо произнес: — Я буду Стражем. Я готов.
— Ты не знаешь, что это такое, человече, — прошипел демон, в один миг оказавшись рядом и рывком подняв Спеца на уровень своих светящихся злобой глаз. Его раздвоенный язык коснулся покрытого коркой запекшейся крови лба. — Ты не представляешь. Моя кровь ядовита, она сжигает изнутри. Ты будешь каждый день сгорать заживо и воскресать вновь. И так много лет подряд, пока печать не окрепнет. Ты будешь висеть, прикованный к скале, преграждая путь порождениям Мрака, пока скала не схлопнется и не раздавит тебя окончательно. Тогда-то ты и умрешь. Но не раньше.
— Отвали, у тебя изо рта воняет. Хочешь, жвачки дам? У меня где-то завалялась. Нет? Так положи на место и отойди. Давай записывай меня в Стражи. С детства пограничником хотел стать.
Демон отпустил руки, и Спец рухнул к Алтарю.
— Демон прав. — Рахман сел рядом и заглянул в глаза. — Это тяжелое испытание. Ты не представляешь насколько.
— Давай без соплей, — ответил Спец. — В первый раз решился сделать что-то стоящее, а вы раскудахтались.
Он немного помолчал и добавил:
— Я только теперь по-настоящему понял смысл твоих слов. Я чувствую, что так надо, что это и есть мое предназначение. Я это знаю. В первый раз точно знаю. Мне хорошо, так что не тяни. Давай меня в погранцы записывай. Мне еще с моими повидаться надо. Ты говорил, что они в мир Нави подались, значит, и мне туда пора, заодно Кроту привет передам. Не тяни, братишка…
— Погоди, не спеши, — подал голос Бригадир. — Как посвящение происходит?
— Какое посвящение? Куда?
— Ну, в Стражи эти. Каков порядок? В чем суть?
— А, ты об этом. Ритуал довольно сложный, но если упустить детали, то схема примерно такая: ты добровольно смешиваешь свою кровь с кровью высшей Нави, через это Навь растворяет твою душу в своей крови. С помощью печати она запечатывается и выбрасывается в переход, где и остается, пока тоннель не схлопнется. Страж станет преградой на пути темных сущностей в наш мир. Пока проход не закроется, они будут прорываться наверх и будут рвать, грызть, жечь… Печать не позволит пройти, но от страданий не избавит.
— Вот и славненько, — поморщился Спец, — даже менять ничего не придется. Здесь такая же ерунда.
— Ты думаешь, что ты знаешь, что такое боль?! — прошипел Змей.
— Да. Я был женат, — ответил Спец устало. — Так что не тяни.
— Погоди ты, — рассерженно цыкнул Бригадир, — а тело? Что с телом будет?
— А что с ним сделается. Тело останется. Без души оно лишь суповой набор: мясо, кожа да кости.
— Хорошо. А скажи, Паук еще с тобой?
— Со мной. — Рахман удивленно посмотрел на Бригадира. — Ты к чему клонишь?
— А вот к чему. Давай так поступим: в Стражи иду я. Ты занимаешь мое тело, чего добру пропадать, а Паука оставляешь в своем. По-моему, здорово придумано.
— Эй, эй, — встрепенулся Спец, — попридержи коней, братишка. Куда это ты собрался? Вроде решили уже, что я иду. Ты-то куда лезешь?
— С чего ты взял, что мы решили? Это ты решил. Захотел свалить по-быстрому и красиво, а тебе еще с Барином разбираться, забыл? Да и этих вывести надо. Без тебя их куры загребут. Этот, — Бригадир кивнул на Рахмана, — только тут хорош. В реальной жизни ноль, даже минус. Он телефона в глаза не видел. Его по-хорошему в карантине лет пять выдерживать надо. Паук и раньше с придурью был, а как поведет себя его крыша сейчас, угадать невозможно. Макс тоже не лучше. Словом, им всем нянька нужна. Ты тут объективно лучше. По военной части ты сильнее, а по части нелегальщины вообще вне конкуренции. Так что с тобой шансов выжить у них больше. Факт. А мне еще Паука вытащить надо. Хоть кого-то из своих вернуть. Я их привел сюда, мне и ответ держать. Понимаешь? Ну а тварей этих я не боюсь. Я их сам зубами рвать буду. Это только в удовольствие.
— Не горячись, братишка. Нарвешься еще. У тебя хоть кто-то остался, а мои все там. И Светка там. Ждет. Знаю. А здесь никого нет. Так что пора. Это мой единственный шанс все на место поставить. Я только сейчас понял, зачем меня Бог берег. Как будто за руку вел, мины обводил. А все, кто со мной шел, подорвались.
Спец замолчал ненадолго, задумавшись, выплюнул сгусток крови и продолжил:
— А насчет няньки ты прав. Только с этой ролью ты лучше справишься. Они как дети, а тебе с детьми привычно возиться. Я только прятаться умею, а вам жить надо. К тому же тело у меня хреновое, все в дырках. Я сам помру скоро, а Рахман утверждает, что он может энергетическими потоками управлять. Вот пусть свое новое тело и штопает.
— Именно поэтому я и должен. Чтобы тебя подлатать, много сил уйдет, а ему за процессом следить надо будет. А так ты сам через пару дней восстановишься. Раны несерьезные. Две пули навылет, а одна неглубоко застряла, ее достать можно.
— Нет, дорогой, так не пойдет…
— Забавные вы существа. — Демон приблизил свою голову к Спецу, как бы обнюхивая рану.
Раскаленный смрад бездны удушливой волной окатил тело. Сердце на мгновение сжали длинные липкие пальцы первобытного ужаса. В горле застрял горький ком, забивая дыхание. Где-то внизу живота тяжелым камнем зашевелилось гаденькое желание сбежать, спрятаться. Усилием воли Спец подавил свои чувства и переключил внимание на более приземленные ощущения. Он заставил себя принюхаться и отметил, что если в аду и воняет, то вполне терпимо. Он знавал места и похуже. От этой простой мысли стало легче. Страх отступил, а вместе с ним утратили актуальность и постыдные мыслишки о бегстве. Человек смело посмотрел прямо в глаза демону и нахально ухмыльнулся.
Тот разочарованно отодвинулся и продолжил:
— Вот смотрю на вас и не пойму — что движет вами, зачем вы живете? Вижу, как два полуразумных спорят за право умереть в страшных муках, и не пойму — зачем? Вы могли бы жить долго, счастливо, красиво. Я могу вам дать все, о чем вы мечтаете, и даже больше…
— Подождите, товарищ Гад. — Бригадир перешел на официальный тон. — Мы, между прочим, для вас стараемся. Одному из нас еще с вами кровь смешивать. Так что заткнись, сука, будь добр.
— Ты что речешь, червь?
— На себя посмотри, глист-переросток.
— Хватит. — Рахман швырнул к ногам Спеца какую-то склянку, позаимствованную из арсенала убитых колдунов.
По глазам резанула зеленая вспышка. Пошел дым. Близнец недовольно отошел в сторону.
— Как дети малые, из всего балаган устроите.
Он начертил фигуру и движением руки послал ее в сторону Спеца. Дым немедленно приобрел форму и стал похож на полупрозрачную стену, вставшую между человеком и демоном.
— При всем уважении к твоей идее, Бригадир, ее крайне сложно осуществить на практике. Теоретически я могу открыть портал, а потом перенести себя в Кинжал, чтобы вы перенесли меня в другое тело. Но мне потребуется время, чтобы перехватить управление телом, чтобы не дать Живе утечь целиком. Это сложно, и я не смогу контролировать ситуацию. К тому же, Анатольевич, твое тело для этого плохо пригодно.
— Почему это?
— Рисунок, что я выжег, видишь. Я не смогу управлять тобой. Сейчас мне это не по силам.
— А мной? — поинтересовался Спец.
— Тобой могу. Только это опасно очень. Да и сложно.
— Не так уж это и сложно, — перебил демон. — Ваши тела примитивны. Я помогу, — он пристально посмотрел в глаза Спецу, — и подготовлю эту оболочку. Даже зашью прорехи и подправлю кое-чего. Только я попрошу взамен об одной услуге.