— Куда подевались клоны? — спросила Ольга.
— Колдуны?
— Ну да. Колдуны.
— На время праздничной ночи Мастер изгоняет их из «Иллюзиона», — строго сказала Анджела. — Это давнишнее правило.
— А по какой причине?
— Традиция. Если колдуны выберутся наружу — быть беде! — Она резко обернулась и впилась голубыми глазами в человека. — Вы дали слово Ангекоку?!
Он понуро опустил голову:
— Так получилось. Нам некуда было деваться. Бандиты забрали маячки, я испугался не за себя, за Олю… Он обещал нас вернуть назад, тогда я не подумал, что это может быть опасно.
Зеленокожая женщина задумчиво покачала головой:
— Вы дали слово. Это худо, но Мастер может освободить вас от данного обещания. Я поговорю с ним. Ничего страшного не случилось, не унывайте так. Сегодня — Ночь Весенних Каникул. Надо веселиться! А пока не собрались гости, советую подкрепиться. Праздник длится долго, и гости приходят неспокойные. — Она по-хозяйски подтолкнула супругов к столу. — Не смущайтесь! Все натуральное! — Подмигнула Ольге как подружке и вышла из зала, так же плавно покачивая бедрами.
— Шею не вывихни! — едко заметила девушка. — Не знала, что тебе нравятся девицы с зеленой чешуей. Нынче закажу такую же!
— Разрази меня гром, если она не голая… И все слышит! — Артур прижал палец к губам. — Не хотел бы я иметь жену, читающую мысли.
— Тебе повезло. Я даже тексты читаю с грехом пополам. Наплевать! Пускай слушает — мне Анжелика нравится. Давай выпьем чего-нибудь! — Ольга уверенно налила себе розового вина в хрустальный бокал. — Хочу, чтобы со вкусом ежевики! — крикнула в зеркальный потолок.
Мужчина усмехнулся и плеснул себе оранжевой текилы.
— Ее надо с солью и лимоном! — Девушка глотнула из бокала и поперхнулась от удивления: — Ежевика…
— На билете было черным по белому написано: «Чудачества, Волшебство и Фантазии» поощряются. — Он с удовольствием выпил мексиканской водки и подцепил вилкой кусок угря в маринаде.
— Сейчас он оживет! — хихикнула девушка. — Чудеса все-таки! — Она жадно выпила два бокала вина подряд; глаза затуманились, язычок слегка заплетался. Девушка вцепилась белыми зубами в сочную мякоть ананаса, липкий приторный сок тек по подбородку.
— Надеюсь, оживет не у меня в животе! — серьезно ответил Погодин.
В зал влетел озабоченный Рамзес. Острые уши встали торчком, он прислушивался к шагам, доносящимся с улицы.
— Кажется, идут! — Дворецкий быстро оправил свой парадный костюм. — Как я выгляжу?
— Во! — Ольга подняла большой палец.
— Благодарствуйте, голубушка! Я очень нервничаю. Оба сердца так и стучат, так и колотятся!
— У вас два сердца?!
— Желаете проверить? — Он распахнул украшенный золотым шитьем камзол, обнажив широкую косматую грудь.
— Верю! Верю!!! — Девушка налила вина в два бокала. — Выпейте с нами, Рамзес!
— А Мастеру ничего не скажете? — Он воровато оглянулся на дверь.
— Могила. — Артур протянул дворецкому рюмку с водкой. — Но вот девушка умеет читать мысли!
— Анжелика? — Махнул шерстистой рукой. — Она ничего не скажет. Сама напьется после полуночи, вот увидите! — Ну, с Богом! — Он быстро опрокинул в пасть рюмку с текилой, запил ежевичным вином, острые уши затрепетали от удовольствия.
— Закусить? — Артур протянул тарелку с рыбой.
— Я лучше мясца! — Дворецкий хватанул острыми клыками ломоть буженины. В холле грянул праздничный туш. — Тревога! — Рамзес метнулся к выходу и чуть не сбил на пол вазу с декоративным растением. Он кинул на икебану гневный взгляд. — Всегда терпеть не мог эту чушь! — Вторично грянул туш, на сей раз с нервическими оттенками. — Пора! Идут!!! Это наверняка Камерон с супругой. Они обычно раньше других приходят. До встречи! — Он выскочил в коридор и распластался у входных дверей; острые когти оставили на гладком полу широкие борозды. — Проклятье!
— Обуйте сапоги, Рамзес! — задыхалась от смеха Ольга. Она дернула мужа за рукав: — Посмотрим, кто там пришел?
Супруги поспешили вслед за суетливым дворецким.
— Надо же… — пробормотала женщина. — Два сердца!
— Ну да! А голубоглазая негритянка обернулась чудищем морским…
— Дорогой… — Девушка понизила голос и сделала большие глаза.
— Фу черт! — Он сложил ладони рупором и прокричал в блестящий потолок: — Но все равно она очень красивая!
— Не зачтется! — хмыкнула жена.
В третий раз оркестр заиграл туш. Двери распахнулись, на пороге объявился высокий господин с подстриженными седыми бачками. Его сопровождала миниатюрная женщина в цветастом восточном одеянии. Нижнюю часть ее лица скрывал голубой шелковый платок. Рамзес кинулся к гостям, на лету подхватил тяжелую шубу.
— Господин Камерон! Какая честь!
— Заставляете себя ждать, милейший! — Седой надменно огляделся по сторонам, сухо кивнул Артуру, отвесил Ольге церемонный поклон.
— Здрасьте! — брякнула невпопад девушка.
— Прощения просим! — трещал дворецкий. — Хлопоты предпраздничные. Мы уж гадали: придете или не придете? Я по старой русской традиции все лепестки на ромашках оторвал!
Мужчина возмущенно фыркнул:
— Какие, к дьяволу, ромашки?! У вас здесь холод собачий! Ничего не растет, деревья голые!
— И это в марте! — поддакнула женщина. Голубые глаза имели миндалевидный разрез и занимали чуть ли не пол-лица. — В Европе уже давно расцвели крокусы и гиацинты… — Она застенчиво опустила длинные густые ресницы, искоса смерив Артура оценивающим взглядом.
— Госпожа Эсфирь! Вы все так же прекрасны! Жаль, что никто не видел вашего чудесного лица!
— Забываетесь, Рамзес! — строго прикрикнул мужчина. Он подошел к зеркалу, любовно пригладил бачки.
— Возможно, в честь Праздника я сделаю для вас исключение… — Чудесные глаза женщины искрились смехом.
— Жду с нетерпением! Прошу вас! — Дворецкий пробежал к коридору, стуча черными когтями по полу.
— Вы бы или когти свои подстригли, или обувь иногда надевали! — проворчал седой.
Круглые глаза вытянулись в щелки, пленка прикрыла змеиные зрачки. Так Рамзес смеялся.
— Знали бы вы, господа, как я мучаюсь с этой обувью!.. — Он покачал косматой головой. — Однако мы заболтались, а я забыл вам представить наших гостей: Артур Николаевич, Ольга Владимировна, наши добрые друзья!
Мужчины обменялись рукопожатиями.
— Николаевич… Язык сломаешь! Вы не против, если я буду называть вас по имени?
— Нет проблем.
— Меня зовите Джеймс. Идет?
— Договорились. Выпьем, Джеймс?
— А иначе какого рожна я сюда приперся?! Вы не возражаете, мисс…
— Мисс Погодина. — Ольга соблазнительно улыбнулась. — Составлю вам компанию, мужчины!
— Хорошо, что в этот раз не мы первыми приехали! — промурлыкала Эсфирь. Она скинула длинную шубу, оставшись в длинных свободных шальварах. Шею красавицы обнимали ожерелья с драгоценными самоцветами.
— Как приятно видеть настоящие камни! — вздохнул Рамзес. — Рубины, аквамарины, синяя шпинель, русские изумруды… Потрясающе!
— Вы — ценитель! — наклонила голову Эсфирь.
— Камни меркнут на фоне вашей красоты, уважаемая!
— Старомодно и по́шло! — фыркнул Камерон.
Все четверо скрылись за дверью; вновь грянул туш, и дворецкий поспешил встречать гостей. На пороге стоял худой желчный мужчина. На нем была надета яркая желтая куртка, щеки пылали от мороза.
— Господин Кауфман! Как-то вы не по погоде одеты… а где же несравненная мисс Зоя?
— В машине! — рявкнул человек. — Нормальные люди в такой мороз сидят по домам!
— Но мы не могли отказать себе в удовольствии принять вас! Так нечасто встречаемся!
— Ладно! Проехали… — Человек мгновенно смягчился. — Я тоже рад видеть вас, Рамзес! Вы не меняетесь — все те же ужасные черные когти, длинные клыки… Вы не людоед, часом?
— Потребляю иногда, глупо скрывать. Но только с похмелья, готов сожрать исключительно постных трезвенников. Вам это не грозит.
— Успокоили! — хмыкнул мужчина. — А почему опять босиком?
— Только что меня упрекнул за это мистер Камерон!
— Он уже здесь? — Мужчина потер ладони. — Вот с кем мне будет любопытно выпить!
— Он уже разминается с двумя русскими.
— С русскими! Это замечательно! У меня русская жена, этот народ здоров пить. Зоя! — заорал он так, что у Рамзеса заложило чуткие уши.
Из машины выскочила вертлявая худенькая блондинка. На ее голове красовалась сверкающая бриллиантами корона. С порога девушка начала тараторить:
— Это просто какой-то ужас! Так и передайте Мастеру. Как здесь живут люди? Они что — белые медведи? К тому же говорят, что белых медведей уже не сохранилось, все давно вымерли! Теперь я понимаю, почему именно! Невозможно жить в стране, где зима длится восемь месяцев! Да и к чему это? На свете полно мест с замечательным климатом. У них ведь, кажется, есть президент? Пусть отправит своих жителей в нормальные теплые места. И сколько их здесь всего, жителей этих? Сто миллионов, двести, триста? Какая разница… пусть уезжают на Айгур, там чудесный климат, и кажется, нет диких зверей…
— Зоя, заткнись! — скомандовал Кауфман.
Девушка замолчала так же неожиданно, как и начала говорить. Она пару секунд хлопала длинными ресницами, глядя то на супруга, то на Рамзеса, глубоко вздохнула и выпалила:
— Ты никогда не даешь мне закончить, Филипп! И все-таки пусть едут на Айгур… Насколько мне известно, там мягкий, теплый климат.
— Если мне не изменяет память, ты ведь тоже русская? — добродушно проворчал мужчина.
— Ну и что? — Она скинула соболью шубу с плеч, дворецкий умело ее подхватил. — А ты — еврей!
Рамзес протестующе поднял ладонь:
— Господа, одно мгновение! В вотчине Мастера не существует национальностей. Я, например, уроженец Айгура! И что?
— Вот откуда у вас такие кабаньи уши?
— А также черные когти, два сердца и все остальное… — усмехнулся слуга.
— Вот и подтвердите, что на Айгуре прекрасный климат! — подхватила Зоя.
— На любителя… там бывает тепло, это правда. Около четырехсот градусов по Цельсию. Прибавьте к этому давление девяносто пять атмосфер и сплошной углекислый газ!