— Зачем лезешь в медицинские дебри? У тебя втрое высшее по иммунологии, но ты забыл указать в резюме? — поморщился Мих, явно не одобряя такое занудство.
— Нет, я не специалист в медицине. Но сколько не искал, ни в одном справочнике такой группы для ВИЧ не нашел. «P» отдельно есть, «Q» — тоже есть. А группы PQ-17 нет. Арктический конвой с таким названием во время войны был, а больше ничего.
— …*%! — впервые вижу, как Михаил ругается. Не сказать, что мощно и с выдумкой, но все же. — Материалы срочно ко мне. Ты отстранен и больше не занимаешься этим делом.
Вот так всегда. Сделаешь доброе дело, а вместо награды — даже спасибо не скажут.
Впрочем, ошибся. На телефоне высвечивается сообщение, что на мой счет упала круглая сумма, равная тысяче долларов.
«Премия» — тут же приходит пояснение от Михаила.
— Такой расклад мне больше нравится!
Не успеваю порадоваться, как настроение портит противный голос нашей Мегеры.
— Внимание! Оранжевый уровень готовности.
За спиной негромко, но изящно и чувством выругался Семен.
Больше ничего интересного не происходит. День катится к завершению буднично и спокойно, словно не вирус обнаружен неизвестный науке, а контейнер потерялся где-то под станцией Мичуринск. Или я опять чего-то не понимаю?
Где костюмы биологической защиты? Или раздача противогазов, антидотов или чего там ещё, что положено в случае эпидемии?
Вместо этого Сема вручает пачку коносаментов и требует «обработать» их к завтрашнему утру. Вопрос, как и кому я дозвонюсь в другой город в конце рабочего дня его не волнует.
Естественно, ни о каких занятиях дома речь не идет, до двух часов ночи сверяю номера накладных, соответствие грузов и графики поступления грузов.
С утра в офисе изменения. Впервые в живую вижу представителей службы техподдержки. Два невзрачных типа, насквозь пролетарской наружности, в синих рабочих спецовках с одинаковыми надписями на спина «Росссети». Интересно, на ликероводочном заводе тоже наши люди работают под прикрытием? Я бы не отказался постажироваться у них недельку-другую.
Шутки шутками, а припахали меня всерьез, как самого младшего и бесправного. Два часа таскал с первого этажа на шестой короба, мотки кабеля, оборудование и прочий хлам, причем в городом одиночестве. Монтажники в одинаковых спецовках в это же время забрались на крышу, где занялись каким-то загадочными приготовлениями. В конце концов выяснилось, что беспилотный квадрокоптер собрались запускать. Хорошая работенка — мне бы такую!
Крутой аппарат, сразу видно. Мощный и надежный, и что самое удивительное — практически бесшумный.
— И чего я его на своем горбу сюда тащил, если он сам сюда долететь мог?
Ответа не дождался, вместо этого послали на этаж ниже. А ведь мог спокойно дурака повалять, вертолетом поуправлять, аки Карлсон на отдыхе — нет же решил права покачать. За что и поплатился.
Стоило вернуться в офис, как был пойман нашей ведьмой и оправлен встречать гостей.
«Телекомпания «Скат»» — гласит надпись на борту огромного автобуса, почему-то с краснодарскими номерами. Получается всю ночь сюда ехали?
Их я и должен встретить, озаботиться размещением, охраной ценного имущества и прочими бытовыми мелочами. Легко сказать, мелочами — тут их целая бригада набирается, из восьми человек. Да ещё и запросы весьма экстравагантные и неожиданные. Например, кабель на триста восемьдесят вольт подключить.
— Если это телевизионщики, то я — дочь Беназир Бхутто, бывшей главы Пакистана, — объективно оценил прибывших гостей. С такими ночью встретишься в темном переулке, кошелек отдашь и ипотеку оформишь не сходя с места.
Хотя стоит отдать им должное, парочка самых интеллигентных из них, похоже действительно имеют отношение к телевидению. По крайней мере видеокамера у них профессиональная, да и сам автобус под завязку набит аппаратурой.
Вот только, каким образом они собираются бороться с вирусом? На микробиологов они похожи ещё меньше, чем на пакистанского президента женского пола.
Чтобы жизнь медом не казалась, позвонил Михаил. Поинтересовался как прошла встреча гостей, как устроились, и тут же озадачил новой проблемой.
— Организуй какую-нибудь легенду. Все же, приезд журналистов из другого региона может вызвать ненужное любопытство. Придумай что-нибудь.
— Как это придумай?
— Головой — как ещё! Хоть фестиваль верблюдоводов, хоть конкурс скоростной укладки асфальта в снег придумывай. Без разницы. Что-нибудь занудное или тоскливое до зевоты. Лишь бы никого не интересовало. Чтобы никто не мешал гостям работать.
Ничего оригинального в голову не идет, мозг скрипят и пробуксовывают, сегодня ночью не выспался, какие-то горячие южные парни устроили разборку с криками и мордобоем прямо под окнами в третьем часу ночи. Решилась проблема ночных дебоширов неожиданно легко и просто. Когда мое ангельское терпение, в простонародье именуемое терпиловом лошаристым, наконец лопнуло, я решил усовестить хулиганов не словом, а методами просвещения! Причем просветление снизошло на адептов в буквальном смысле.
— Вот вам «луч света в темном царстве», — продекламировал слова великого русского классика прямо с балкона, после чего осветил жертвы при помощи лазерного шокера.
Результат превзошел самые смелые ожидания. Двое абреков упали, как подкошенные, третий, прикрытый автомобилем, получивший явно недостаточное количество лечебных квантов, свалился на асфальт и начал вопить, аки белуга, попавшая под винт ледокола «Красин».
Ещё четверть часа прошло в напряженном волнении — а вдруг не отойдут жертвы принудительной терапии от света благодатного? Или наоборот, отойдут, туда куда Кондратий обычно отходит.
Обошлось. Недобитый быстро пришел в себя, загрузил мычащих и блюющих подельников на заднее сиденье «шестерки», и был таков.
Уснуть удалось только в четвертом часу — после такого выброса адреналина это не удивительно.
С легендой заморачиваться не стал. Журналисты приехали сделать пару сюжетов про выпускников Кубанского Агрономического университета. В следующем году у ВУЗа юбилей — девяносто лет с момента основания, вот и решили снять передачу о бывших учащихся, сделавших карьеру в других регионах страны. Если кто-то в здравом уме, по собственной инициативе, станет интересоваться такой темой — готов съесть свою шляпу, и даже без соли. Учитывая, что шляпы у меня нет, то давая такое обещание ничем не рискую.
С чувством глубокого удовлетворения возвращаюсь в офис, где обнаруживаю одинокого Олега, мечущегося между компьютерами и телефонами.
— Где все? — резонный вопрос на фоне непривычно пустого помещения в самый разгар рабочего дня.
— На выезде. Где же еще.
— А техники куда подевались с квадрокоптером? Закончили уже?
— Угу, закончили. Уронили аппарат, поехали искать, куда именно.
На секунду остановившись, Олег замирает, на могучем челе, способном колоть бутылки, отчетливо проступает напряженная работа мысли.
— Семен звонил, передал, чтобы ты разобрался с наряд-заказом. Номер 13/402. Причем срочно.
— Если надо срочно, то сделаем.
Олег задумчиво осмотрел меня с ног до головы, потом ещё раз окинул взглядом пустой офис, и печально вздохнул.
— Мне самому бы съездить, посмотреть и разобраться. Но некого на вахте оставить.
По мне, так вполне заурядное дело. Автомобиль «Скания», груз — пищевые концентраты, вес двадцать тонн. Идет транзитом из Новороссийска на Казань. Последнее сообщения от водителя о поломке на трассе на въезде в город.
— Что не так?
— Связь с водителем отсутствует уже более восьми часов. Это серьезное нарушение регламента.
— Мало ли, батарейка села или телефон уронил на асфальт. Всякое бывает. Координаты фуры есть — вот она на автобазе находится, судя по спутниковой карте. ГЛОНАСС работает, не вижу ни одной причины для волнения. Съезжу, разберусь. Тут всего километров двадцать получается.
— Не положено одному. Это раз! И автобаза эта только на карте существует — знаю эти места, там склады и цеха заброшенные уже несколько лет. Откуда там автомастерская взялась?
— Рядом с междугородней трассой, место удобное. Открылись наверное недавно, вот и завернул наш водила. Чем сидеть и гадать, лучше смотаюсь туда и обратно, за полтора часа управлюсь. Ты же Семена знаешь — он меня с потрохами съест, что я ему предъявлю в качестве оправдания? Твою интуицию и мою лень повышенную?
На самом деле, мне просто работать не охота, поэтому идея прокатиться за город, подышать свежим воздухом, кажется весьма привлекательной.
— Ладно, езжай. Только аккуратно. И на вот возьми, — достает из шкафа и протягивает мне странную штуку, отдаленно похожую на обрезанный пистолет.
— Ого! Что это?
— Оса-4ПС. Травмат. Четырехзарядный. Удлиненный патрон. Полицейская модель. Спуск электрический. В голову не стрелять, а лучше, вообще не пользоваться. Чисто для морального успокоения. По возвращении, сдашь лично мне. Начальству говорить не обязательно.
— Спасибо, — не ожидал, если честно. Самым человечным из всех оказался.
Через сорок минут бодро съезжаю с объездной дороги на старую разбитую бетонку. От трассы всего метров сто, но видно, что бывшая промзона действительно заброшена и уже давно. Лишь новая реклама поверх покосившихся ржавых ворот сообщает, что здесь находится ООО «АвтоДизель. Ремонт, автозапчасти.»
У таких мастеров я бы поостерегся ремонтировать хоть что-то сложнее велосипеда. Даже транспарант немного криво висит, простой проволокой примотан — его же первая серьезная буря сорвет. Ну, косорукие.
Признаков бурной жизнедеятельности что-то не видно, лишь темная тонированная «Бэха» на съезде с трассы стоит. Можно у водилы спросить, но смущает меня марка автомобиля. Нормальные люди на таких авто редко ездят, все больше, блатные или кавказцы. Ни с теми ни с другими общаться желания не возникает, тем более в таком месте.
В этот момент приятной новостью радует мобильник: