В общем, Ле Бовина становится неотъемлемой частью торговых отношений с пособником клана к большому неудовольствию многих руководителей, пожелавших присосаться к халявным заслугам. Они все обставляют таким образом, что сделки с Максом не включаются в ее портфолио. Она получает немного супер-энергонов в качестве оплаты за секретарскую работу, причем по средней, но не самой высокой часовой ставке. Если бы на торговом канале сидел родственник какого-нибудь старейшины, естественно, он бы получил массу привилегий и чрезвычайно высокую заработную плату, а то и вовсе — процент со всех сделок. Естественно, молодая женщина не знает о чем-то таком. Не входящие в особый круг члены клана даже не догадываются о многих внутренних вещах.
Несколько дней спустя, Ле Бовина отправляет личное сообщение, где выражает свой шок по поводу количества ресурсов, отправленных ее новым пособником. Макс отвечает далеко не сразу, но ответ его не полон формализма. Он в довольно дружественном тоне сообщает, что это только начало, и что он и его люди настроены на увеличение торговли, когда представится возможность. Пособник также вежливо справляется о ее здоровье и самочувствии. В общем, он оставляет при общении чувство комфорта и доверия, что весьма импонирует девушке.
Глава 441
После нескольких таких бесед, либо потому что она сама хотела напакостить клану, либо потому что пособник смог втереться в доверие к ней, а может и по совокупности факторов, Ле Бовина подсознательно склоняется к тому, чтобы помочь своему торговому партнеру. Она тайно сообщает ему о том, какие товары производятся кланом в большом количестве или не особо нужны, и на них можно выбить солидную скидку. А также — какая продукция из отправленной чрезвычайно востребована кланом Ле и жителями Ядра в целом, то есть эти товары можно продать дороже. В любом случае, все доходы старейшины запирают в казне клана, и выгодой от прибыли пользуется малая по численности верхушка, но не простые жители. Совесть девушки сохраняет молчание, пока она подрывает выгоды клана.
Разумеется, Биг Босс отвечает Ле Бовине полной взаимностью. Он тщательно расспрашивает ее о потребностях клана и о том, какая продукция попадает на стол высокородных господ, а какая имеет больше шансов оказаться в руках обычных граждан. На первую — он выставляет все более и более высокую цену, а вторую продает с минимальной прибылью. Иными словами, Макс искусственно перенаправляет потоки выгоды клана от верхушки к простолюдинам. Каверзно? Чревато последствиями? Пофиг!
С того самого дня, когда Макс получил Личную Систему, он никогда не уклонялся от желания помогать обычным людям и беднякам. Предыдущие годы в подполье выработали у него стойкую неприязнь к землянам или всяким другим разумным, показывающим принадлежность к голубой крови. Пусть он и сам стал верховным лидером и самым богатым человеком на своей планете. Пусть даже с той поры прошло почти сорок лет, эта его неприязнь никуда не делась, а даже больше закрепилась внутри. На какую планету Макс ни попадает, с какой цивилизацией не соприкасается, первое, о чем он думает: «Как получить больше выгод для землян?», а второе: «Где тут творится несправедливость, и как это можно исправить?».
— Бовина, как это понимать? — крепкий и высокий мужчина средних лет без стука врывается в каюту девушки, благо что она успела ранее переодеться, а ведь иногда она садится за терминал после душа в одном только полотенце, а то и вовсе без такового.
Ле Бовина даже не подозревала, что выделенная ей крохотная каюта, где есть только стол терминала с рабочим креслом, складная кровать и узкий душ, заходя в который девушке приходится втягивать грудь, не является неприкосновенной частной собственностью. Она думала, что закрыла дверь, отрешившись от проблем внешнего мира. Оказывается, у начальника, которого ей десантировали сверху, имеется мастер-ключ от ее комнаты. Он может попасть к ней в любое время дня и ночи!
— Барин Ле Год, — слегка нахмурившись, Ле Бовина поправляет интерактивные очки. — Вы — не мой родственник, и мы с Вами не друзья. Кроме того, я не напрашивалась к Вам трудиться по личному разумению, и я даже не ведаю, чем Вы занимаете себя, кроме выдачи мне указаний по торгу с нашим пособником. В целом, я прошу хранить между нами формальные отношения. Обратитесь ко мне согласно этикету, если хотите продолжить беседу.
— Да, как ты со мной разговариваешь? — возмущается прибывший. — Кем ты себя возомнила?
В ответ — тишина. Девушка не приступает к работе, но просто молча смотрит на него, сидя в кресле.
— Ты кумекаешь, если ты одна можешь общаться с нашим пособником, то можешь позволить себе дерзить начальству? — не унимается мужчина.
— Барин Ле Год… — со вздохом выговаривает сидящая. — Сначала выдайте мне указ, где будет четко написана моя новая должность, указан рабочий график, мои обязанности и точный размер вознаграждения за труд. Причем, я настаиваю на том, чтобы Вы или кто-либо еще из руководителей ни в коем случае не входили в мою каюту в нерабочее время. Любой труд сверх ежедневной нормы должен оплачиваться с соответствующими надбавками. В указе должно быть прозрачно и понятно расписано, какие есть дополнительные призы за особую результативность, и за что меня можно наказать. Должны быть указаны также мои начальники, их конкретные личности, а также то, что они могут от меня требовать, а чего не могут, и порядок требований. Если меня все устроит, и я соглашусь на пост, вот тогда Вы и сможете мне указывать.
Барин Ле Год, напоминаю Вам, что меня с Вами формально ничего не связывает. Мы — простые незнакомцы. И хотя род Рюр сейчас не так силен, как в былые времена, в летописях клана Ле зафиксировано раз и навсегда, каким образом взаимодействуют между собой принадлежники из различных родов. Независимо от того, какой властью сейчас обладает род Рюр — законы в летописях нерушимы и неизменны. Согласно родовому древу, мой род Рюр находится на половину уровня выше Вашего рода Год, который официально даже не считается родом, имеющим право выдвигать старейшину клана. Летопись зафиксирована в Системе, и я буду требовать у Системы независимого суда и Вашего наказания, если Вы продолжите в том же духе. Если другие принадлежники рода Рюр не пользуются своими правами и потакают таким, как Вы, это не значит, что я не буду пользоваться правами моего рода. Теперь я достаточно понятно объяснила Вам свою позицию?
Внешний вид мужчины проходит через ряд трагических изменений. Вскоре его лицо приобретает такой вид, будто бы он проглотил пару лимонов.
— Барышня… Ле… Рюр… — медленно, выдавливая из себя каждое слово, начальник начинает говорить. — Наш пособник неожиданно изменил перечень поставок. Мы уже привыкли к определенным типам товаров и договорились по плате. А теперь он сделал новый заход на торги. И все предварительные планы клана придется менять на ходу. Вы не объясните, почему это произошло? Из всего видно, что пособник сейчас достаточно хорошо знаком с экономикой нашего клана.
— А мне откуда знать? — пожимает плечами девушка. — Я только отправляла списки товаров, доступных к обмену, а также список вещей, который нам необходим. Я никак не могу повлиять на разумение пособника.
— Так ли это? — барин уставился на собеседницу с недоумением, четко написанным на лице.
— Конечно! — без тени сомнения в голосе кивает девушка. — Может быть, родные люди пособника поспрашивали у наших солдат, что да как? И сделали выводы. У солдат есть, конечно, свои потребности. Они могли увещевать новых пособников, что им нужны одни товары, но не другие.
— Ладно… — хлопает глазами мужчина, уйдя глубоко в себя. Он выходит из комнаты, не прощаясь.
— Борса, мальчик мой, ты осведомился у той мелкой козы, почему так сильно изменился сортимент товара и плата? — лысеющий старик с большим животом в длиннополом шелковом халате в сопровождении двух охранников и трех молодых горничных с самодовольной улыбкой на устах входит в кабинет начальника Бовины.
— Ни в коем разе, Старейшина Пирдо… — как бы не хотелось ему этого не признавать, Ле Борса вынужден признать свой провал.
— И как так получилось? — улыбка мигом сползает с лица старейшины. — Все высшие рода клана на вече третьего дня уже договорились о том, как впредь будет делиться барыш с торжища. И наш род Год получит в грядущем дележе наибольшую выгоду. А все потому, что мелкая козочка была и остается воеводой нашей дружины. Это дело отруднится, если все узнают, что козочка на самом деле не принадлежит к нашему роду. Разумеешь?
И вопрос не распутать новым дележом. Каждому из родов, в том числе и нам, нужны те вещи, плата за которые выросла вдвое или втрое! Каждый из нас уже положил на них глаз, и платить больше вдвое или втрое… ты думаешь, это приятно? А то, что в целом плата осталась на прежней величине, как увещевает пособник, это полная чушь! Плата упала на всякую ненужную ерунду, подходящую какому-нибудь отребью. Вот скажи мне на милость, на кой-ляд нам нужно столько воды и обычного зерна? Разве на верхних этажах из облаков не конденсируется чистая вода для наших нужд? Вот, ну какая мне разница, что пресная вода станет доступнее для простолюдинов? И зерно! Нам не надобно зерно, нам не надобна вода, даже если теперь они стоят сущие копейки! Нам нужны экзотические фрукты и мясо, разумеешь⁈ Не думаешь ли ты, что пособник просто насмехается над нашим рангом⁈ Ле Бовина пообещала тебе, что устроит новый торг с пособником и снизит плату?
— Ааа, эээ… — Ле Борса сразу же впадает в ступор. — Я запамятовал указать ей.
— Да, как тебя Механоид до сих пор носит! — еще больше негодует старик. Пятерка окружающих его слуг, постаралась незаметно отступить назад, опустив головы. — Ты ведаешь, сколько старейшин уже посетили меня спозаранку? Это они еще ко мне прибыли, до тебя не добрались. Они испрашивают меня: «почему урядчик, поставленный тобою, плохо трудится?». И я требуют от тебя дать мне ответ, почему ты плохо трудишься? Почему ты не дал четкие указания мелкой козе?