8. Они войну спровоцировали. Дело чуть не дошло до сверхапокалипсиса и уничтожения Земли в целом. Это устраивало гав’виалей, но не устраивало Аркону.
9. Несколько ядерных взрывов и ударов излучением удалось предотвратить, но в целом было понятно, что люди намерены воевать до конца, а на каждую атомную бомбу и на каждую банку с вирусом сил не напасёшься.
10. Пришли к выводу, что биосферу люди грохнут в любом случае.
11. В ходе войны люди сбили один из камней Оковы. Поэтому-то сверху и хлещет энергия Творения, что и вызвало появление Зоны и Поля чудес (а вовсе не сам камень, который всё это только в электричество превращает).
12. Тогда Аркона решила уничтожить большую часть человечества, оставив немного людей на развод. С точки зрения Арконы, это лучше, чем уничтоженная планета. «Согласитесь сами — умрут не все, а оставшимся будет где жить. Атак умрут все — потому что даже оставшимся жить будет негде».
13. «Субъектом галактического права является цивилизация, то есть вид разумных существ с его историей и средой обитания». Тут главное — сохранить среду обитания и историю.
14. Было решено уничтожить большую часть людей, а оставшихся лишить знаний и культуры, чтобы они не могли воевать ещё лет сто или двести. За это время порешать проблемку.
15. Знания и культуру у людей забрали шредеры. Однако шредеры не смогли проникнуть в подземные хранилища, где было полно крайне опасного оружия.
16. Был активизирован Ясный Перец — гипервирус.
17. Людей, не поддающихся Перцу, было 0,0001 % (Карабас из них, так случайно получилось).
18. Они не учли одного — оставшихся людей (иммунных к Ясному Перцу) убили разумные животные. По приказу Братства, разумеется. «Вы-с и убили-с».
19. Ситуация в результате зависла: вроде бы человеческая цивилизация погибла, а вроде и нет. Известно лишь, что животные не смогут сбросить путы тентуры никогда.
20. Гаввиалей Аркона решила покарать — ретроэволюцией. Уничтожение расы считается по галактическим меркам преступлением, но вот её обезвреживание таким путём возможно.
21. Для их содержания была создана Зона — она является зоной в буквальном смысле. Королевы — это три режима зоны: чёрная, красная и полный беспредел.
22. Зона — место, чтобы спрятать гаввиалей. Для этого она была населена самыми разными формами жизни, включая неземную (барабака). «Дерево надо прятать среди леса».
23. Болотного Доктора наняли, чтобы он следил за деградацией гаввиалей и руководил этим процессом. Именно его — потому что он гуманист и не стал бы их убивать или причинять лишние страдания.
24. Хотя по итогам он говорит — «я убедился, что жизнь может быть не менее отвратительной, нежели смерть».
25. ГавВиали превратились в политруков-сусаниных и контролёров.
26. Ретроэволюция на Западном полушарии — побочка от работы Зоны.
27. Говорящие звери не люди. Человек имеет честь, они — нет. Они едят друг друга, совокупляются друг с другом и мучают друг друга. Всё это поддерживает Братство, которое хочет тут править.
Я могу сделать из вас людей. Но я не могу сделать вас людьми.
Я могу сделать из вас что угодно. Камни, звёзды, богов, людей. Но это будете уже не вы, а камни, звёзды, боги, люди — сделанные из вас. Но я не могу сделать вас людьми. Чтобы вы остались собой, но стали людьми. Это можете разве что вы сами. Если, конечно, в вас есть что-то человеческое.
Я не могу отключить тентуру. Тентуру существа отключают сами. Люди были к этому близки. Они могли, а вы не можете.
Нечча — это «шестая», от «неч» — шесть. Шестая добродетель. Надежда. Она же может быть и пороком. Тот, кто добровольно и низко прислуживает, надеется на награду. Тот, кто ничего не делает, надеется, что ему повезёт.
Но мы надеемся. Что станем людьми.
— Что-то чешется, — сказал Артемон, проводя лапой по лапе.
Посыпалась шерсть
Текст отсутствует по воле Небесной Канцелярии.[39]
Алиса подняла лицо к небу, в котором горели камни Оковы.
— Что с нами будет? — спросила она.
— Это конец вашего мира, — мысль Софии заполнила всё пространство. — Говорящих животных больше нет. Кто был животным — сейчас превращается в животное. Кто был чем-то большим — те становятся людьми. Ну то есть получают человеческие тела. С них сходит шерсть. Чтобы стать людьми, придётся ещё повозиться.
CHECKPOINT-22. Вечный дом
Parva domus, magna quies.[40]
Базилио Супермарио Кроссоверо лежал на неправдоподобно зелёной, глянцевито сияющей траве. Все травинки были ровненькими, совершенно одинаковыми, с плоскими, будто подстриженными, кончиками.
Присмотревшись, он заметил муравья-листореза, сидящего на кончике листа. Муравей был себе на уме, шевелил усиками и смотрел на кота непроницаемым взором, свойственным мелким насекомым. Тогда кот пикосекундником травинку перешиб. Зелёная стрелочка медленно обрушилась вниз вместе с муравьём — и пропала среди разнотравья.
Баз прислушался к себе. Ощущения были странные — как будто из него вытряхнули всё железо. Он не чувствовал ни тесла-батарей, ни навигатора, ни даже шнура в заднице. Однако лазеры работали, микрофоны слышали, а телекамеры передавали изображение. Баз попытался уйти в инфракрасный, и всё послушно раскрасилось в тепловые цвета.
Рядом кто-то звонко чихнул.
— Будь здорова, — сказал кот машинально и только потом понял, что обращается к Алисе.
— Спасидо, — сказала лиса, поднимаясь из травы. Она была без одежды, как и он сам.
— Мы где? — спросила она таким тоном, как будто Базилио предложил ей пикник на природе, куда-то завёл и сам заблудился.
— Мы тут, — не удержался Базилио. — Сама не видишь?
— Н-наверное, — растерялась лиса. — Аты уверен?
— А какие есть варианты? — кот встал на четвереньки и от души потянулся.
— Й-извини, — очень робко сказала лиса, — но мне кажется, мы не тут. Мы где-то там, — рассудила она.
Кот тем временем встал и осмотрелся.
— В горах мы, — уверенно сказал он. — По-моему, в Альпах.
— А почему в Альпах? — спросила Алиса.
Вместо ответа кот показал на ближайшую, грозно синеющую гору со снежной вершиной.
На самом деле он не знал, где находится. Навигационное оборудование, похоже, сгорело безвозвратно. Во всяком случае, включить его не удавалось. Только компас работал, исправно показывая на север. Север был левее горы. Правее вставало солнце. За спиной было озеро — он это откуда-то знал, но смотреть туда почему-то не хотелось.
Кот машинально провёл рукой по лицу, намереваясь поднять очки, и понял, что очков нет. Это было неприятно, но терпимо.
— Ой, — сказала лиса, озадаченно вглядываясь в лицо кота. — Баз, это ты?
— Нет, это Дочка-Матерь! — кот раздражённо пошевелил верхней губой, колыхая вибриссы.
— Базилио, — произнесла Алиса каким-то странным голосом. — Ты ничего не замечаешь? Совсем ничего?
— А что такое? — не понял кот.
— Баз, — сказала лиса совсем тихо. — Ты только не пугайся. Глаза.
— Что глаза? — кот поморщился. Алису он любил всю — но вот только не её манеру формулировать мысли.
— Баз. У тебя есть глаза. Зелёные, — добавила лиса.
— У меня камеры… — начал было кот и осёкся: в глаз залетела мошка. Он с трудом проморгался.
— Нет, этого быть не может, — сказал он, ощупывая лицо руками. — Я же вижу в инфракрасном. И в рентгене. и лазеры работают. — он повернулся и скосил лучом ещё несколько травинок, после чего озадаченно умолк.
Да, оба лазерных луча остались при нём. Но что-то изменилось. Он не чувствовал прохождения импульса по схемам, выплеска энергии через конденсаторы. Лучи возникали из ничего.
Он попытался покрутить зрение туда-сюда. Картинки послушно менялись — тоже без усилий по настройке-отстройке, сами. Под конец кот залез в область метровых волн и выше, где его зрение отказывало в принципе. Нет, сейчас всё работало даже на трёхстах мегагерцах. Правда, картина мира в этом диапазоне показалась коту странной и пугающей, так что он с удовольствием вернулся в оптику.
— Интересно, — сказал он. — А у тебя как?
— Ну как сказать. — замялась Алиса. — Да вроде бы ничего такого. Ничего не болит. и это самое. тоже вроде не беспокоит. — лиса совсем смутилась.
На этот раз кот понял про «это самое». И тут же постарался сделать вид, что не понимает. Он даже отвёл взгляд — и увидел наконец своё левое плечо. Там, где была серая полоска, теперь не было ничего, только бархатная чернота.
Несколько миновений он недоумевал. Потом вспомнил, что полоски — фирменные полицейские — ему нарисовали во время ребилдинга, когда ставили камеры и батареи.
Тут же в голову плеснула, как кипятком, очень плохая мысль. Настолько плохая, что Баз не мог терпеть ни секунды: он должен был удостовериться прямо сейчас, немедленно.
Кот в панике отвернулся от лисы и быстро-быстро ощупал себя. Всё оказалось на месте. Базилио с шумом выдохнул: оказывается, у него дыханье спёрло.
Обернувшись, он заметил, что Алиса тоже отвернулась и что-то трогает у себя в паху. Потом она повернулась. Выражение лица её было очень странным.
— Й-извини, — пробормотала она. — У меня, кажется, там… внутри.
— Что?! — у кота вздыбилась шерсть. Самые ужасные анатомические подробности представились ему — и все они лишали его надежд на счастье в личной жизни.
— Да ничего страшного, не беспокойся, — лиса, кажется, что-то поняла. — Просто странно. Я о таком только в книжках читала.
От таких слов кот отнюдь не успокоился, а скорее наоборот.
— Что? У тебя? Там? — спросил он, выделяя каждое слово.
— Похоже, что гимен, — несколько растерянно сказала лиса. — Ну, плёночка такая. В общем, я. это. как же это называется. девушка. Ты не бойся, это до первого раза.