— Что… — Она прищурилась, пытаясь разглядеть заголовок. — «Таинственная незнакомка в шикарном платье». Почему они это напечатали?
— Потому что прошлой ночью ты всех заставила заговорить о себе. — Сложив на груди руки, Вики смерила ее победным взором. — Ну потом, кажется, вы с Синклером пропустили ужин.
Ужин? Энни и не знала, что там был еще какой-то ужин. Они съели устриц и… Теперь она понимала, откуда пошла эта болтовня про афродизиаки.
— Там были корреспонденты из модных изданий. Конечно, их заинтересовала как сама обладательница платья, так и его дизайнер.
— Кем бы он ни был, он все равно уже умер. — Энни подошла к столу, чтобы поближе рассмотреть фотографии.
На одной она танцевала с Синклером, платье образует вокруг них серебристое облако. На другой они прогуливалась по террасе. На третьей Синклер обнимает ее за талию, его пальцы словно стремятся проникнуть сквозь ткань.
— Но они-то этого не знают. Наверное, думают, что это от Баленсиага. — Вики расхохоталась. — Давно я так не веселилась!
— Где Синклер? — тихо спросила Энни.
Видел ли он уже фотографии, которые так беззастенчиво представили их всему миру?
— Все утро просидел на телефоне. Работа, я думаю. Нет, ты только взгляни, он просто весь так и сияет.
У Энни перехватило дыхание, когда она рассмотрела выражение его лица. Они стояли очень близко друг к другу, ее руки лежали на его плечах, и на его лице… на его лице было выражение восторга.
— Да, мы неплохо провели время, — сказала она, словно извиняясь.
— Вижу. — Вики взяла с полки стакан, чтобы налить себе холодной воды. — Как я и рассчитывала.
— Ты ведь выдумала головную боль?
Вики рассмеялась:
— Ах, эти головные боли! Я страдаю ими всю жизнь. Тебе нужно было поехать на этот бал, юная леди. Я махнула волшебной палочкой, и смотри, как все здорово получилось. — Вики улыбнулась сияющей улыбкой, трудно было заподозрить ее в черном умысле. — И это еще не конец. Клянусь, ты еще прославишься. И тогда о тебе заговорит весь Нью-Йорк.
Энни моргнула. Как на это отреагирует Синклер? Он был настоящим аристократом и старался избегать публичности. До последнего времени ему это удавалось, несмотря на блестящую карьеру и высокопоставленных друзей. Все, что можно было найти в Сети, — это пара снимков на каких-то корпоративных вечеринках и один групповой портрет. Вряд ли он будет счастлив увидеть их фотографии на развороте.
Особенно когда станет известно, что женщина, которую он держал в своих объятиях, экономка.
— Синклер расстроится, — сказала Энни.
— Ну и что? Пускай привыкает. Такие мероприятия ему только на пользу. Думаю, из вас двоих получилась бы прекрасная пара. — Вики щелкнула пальцем по листу. — Ну скажи, разве это не романтично?
Сердце Энни сжалось, когда она вспомнила, как они с Синклером смотрели друг другу в глаза, словно вокруг них никого нет. Прошлой ночью они нашли свой маленький мир и, увлекшись, забыли обо всем на свете.
— Надеюсь, он выдержит. — Энни начала нервно покусывать ноготь, но потом одернула себя и опустила руку. — Думаю, нас просто захватила вся эта романтическая атмосфера.
— Вот и хорошо. Синклеру не мешает почаще куда-нибудь выбираться. Да и мы с миссис Драммонд решили сегодня вечером отправиться на прогулку. — Она многозначительно посмотрела на Энни и вышла из кухни, оставив газету на кухонном столе.
Энни тут же убрала ее в буфет. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь — особенно Синклер — зашел сюда и подумал, будто она хотела показать ему фотографии.
Шаги на лестнице заставили ее вздрогнуть. Они могли принадлежать только одному человеку. Кэтрин и Вики, обладая хрупким сложением, двигались легко. Сердце Энни учащенно забилось. Она быстро заправила выскользнувшую из-под заколки прядь волос.
Вчерашняя ночь была потрясающей, словно разом сбылись все ее мечты. Проскочит ли снова между ними искра, когда он войдет в кухню? Ей стало жарко. Она начала снимать с себя тонкий свитер, когда в дверях появился Синклер. Как ей встретить его? Радушным «привет»? А может, поцелуем?..
При виде его лица Энни потрясенно замерла. Заострившиеся скулы, напряженный взгляд.
Она судорожно сглотнула. Вся романтика ночи исчезла вместе с приходом дня.
— Вчера был прекрасный вечер. — Она не хотела давать подозрению закрасться к ней душу. К тому же теперь Энни не собиралась скрывать их отношения. — Но… кажется, ты так не думаешь…
Синклер провел пальцами сквозь волосы. Похоже, он уже не раз совершал это движение.
— Энни. — Он закрыл за собой дверь. В нем чувствовалась какая-то странная нерешительность, словно он не знал, что сказать.
— Только не говори снова, что я должна забыть случившееся. Я… не смогу. — Она сжала в кулаке свитер, впиваясь ногтями в мягкий трикотаж.
— Прошлая ночь была… незабываемой. — Их взгляды встретились. Боль в его глазах потрясла ее.
— Но почему… почему у тебя такой несчастный вид?.. — Она была готова броситься ему на шею и в то же время обнять себя руками, защищаясь от того, что могло сейчас случиться.
— Кое-что произошло…
— Что? С твоей матерью?! — Энни еще не видела сегодня Кэтрин, но решила, что та просто куда-то ушла.
— Нет. Не с матерью… — Синклер еще больше нахмурился. — С моей бывшей женой. С Дианой.
Энни моргнула. Насколько она знала, Синклер не общался с ней после скандального развода с бранью и кучей адвокатов. Это было несколько месяцев назад.
— Она больна?
— Нет… — Он задержал дыхание и выдохнул. — Беременна.
— О… — Сердце Энни упало. — И это… твой ребенок?
Почему же еще это могло стать проблемой?
— Да. Она сказала, что не хотела ничего мне говорить, поскольку наш брак распался. Но сейчас… сейчас поняла, что должна.
«Или ей нужно получить содержание на ребенка». Энни удержала при себе эту недобрую мысль.
— А разве она ни с кем тогда не… встречалась? — Ходили слухи, что жена ему изменяла. — Может, он от другого мужчины? — Ожидая ответа, Энни скрестила руки на груди. Было не просто задать такой вопрос.
— Я только что разговаривал с ней по телефону. Она клялась, что эта история была нужна только для развода и что ребенок действительно мой.
— Она хочет помириться?
Выражение лица Синклера подсказало ей ответ.
— Нет, не хочет. Но она должна скоро родить. Если малыш мой, я просто обязан быть рядом.
Если. В душе Энни вспыхнула искра надежды. Все же он не был уверен в правдивости слов Дианы.
— Но почему она не сказала об этом раньше?
Синклер нахмурился.
— Сначала она вообще хотела, чтобы я не знал. — От боли в его глазах у нее замерло сердце. — Что она сама его вырастит.
— Тогда почему бы ей не позволить?
— Я бы себе не простил, если бы мой ребенок рос в неполной семье, а я даже пальцем не шевельнул, чтобы это исправить.
— Но ты вовсе не обязан на ней снова жениться. Многие люди не живут вместе, выполняя при этом свой родительский долг. — Неужели Синклер действительно собирался уйти от нее после всего, что было?!
— Знаю. Но таков уж я есть. Я должен хотя бы попытаться.
— Понимаю.
Разумеется, он, как обычно, хотел «все сделать правильно». Вряд ли Синклер мог быть одним из тех мужчин, которые пару раз в месяц водят своих детей в ресторан и на аттракционы.
— Надеюсь, у тебя все получится, — солгала Энни.
Может, со временем — лет через сто — она пожелает им счастья искренне, но сейчас ей хотелось только одного — убежать в свою комнату и разрыдаться.
Синклер опять машинально провел пальцами сквозь волосы.
— Она в Санта-Барбаре. Мне придется полететь туда.
— О…
Вряд ли теперь у Вики получится устроить романтический вечер. Энни отругала себя за эгоизм. В любом случае жизнь Синклера теперь пойдет под откос.
А ее собственная жизнь?
— Мне жаль, что все так случилось… Особенно сейчас. — Похоже, он говорил искренне. — Если бы я знал, я бы ни за что не воспользовался своим преимуществом вчера вечером.
Его слова пронзили ее клинком.
— Ты ничем не воспользовался. Я была добровольной участницей.
Еще одна глупость. Но разве в том, что случилось, была его вина? Или все же его? Зачем ему сломя голову бежать к бывшей жене и восстанавливать отношения?
Энни достала из буфета газету и открыла ее на развороте:
— Ты это видел?
Его взгляд замер.
— Проклятье! — Он выхватил газету у нее из рук.
Энни вздрогнула.
— Я даже не заметила, что нас фотографировали. — Настолько она была увлечена их коротким романом.
— Я тоже. — Он посмотрел на обложку. — Что это вообще за издание?
— Вики принесла. Она много чего выписывает.
— О да! Конечно! — Он бросил газету на стол. — Будем надеяться, что в широкую прессу это не попадет.
— Да. — Энни было трудно говорить. Синклер снова собирался все забыть. Ей стало больно. И хотелось только одного — чтобы он ушел раньше, чем она расплачется.
— Я пойду собираться. Завтрак не нужен. Через десять минут меня здесь не будет.
Она молча кивнула.
— Мне очень жаль, Энни. — Его голос прозвучал неожиданно грубо.
То ли он пытался сохранить лицо, то ли действительно ничего не чувствовал. Теперь она уже начала склоняться к последнему.
— Мне тоже. — Энни взяла со стола газету и положила ее в буфет, стараясь не встречаться с ним взглядом.
Когда она повернулась, Синклер уже ушел.
В изнеможении она оперлась на столешницу, пытаясь восстановить дыхание. Ей хотелось кричать от боли и разочарования. Но почему? Она должна гордиться собой: она оказалось достаточно смелой и позволила себе наслаждаться жизнью. Ожидать чего-то большего было бы просто жадностью или глупостью.
Вздохнув, Энни начала резать салат. Она не торопилась, не желая еще раз столкнуться с Синклером.
— О, черт… — раздался за ее спиной голос Вики.
Энни вздрогнула, сыпанув лишнюю порцию соли на чесночный хлеб. Вечно эта Вики подкрадывалась подобно хищному зверю.