— Хорошо, — Рокотов кивнул. — Гаранин тоже будет участвовать?
— Да, без него никак не получится арестовать преступника именно с предъявлением обвинения, — я поморщился. — Конечно, было бы идеально, если бы он постоял в сторонке и включился в самый последний момент, но Ромка настаивает на участии.
— Я подумаю, как поступить лучше, — Иван задумался и поднялся, направляясь к выходу.
— Спасибо, — поблагодарил я полковника, провожая его взглядом.
Когда дверь за Рокотовым закрылась, я погрузился в чтение подробнейшего досье на Викмайера, находящееся в папке, переданной мне Ромкой. Оно было, кстати, гораздо полнее того, что предоставил мне Громов, и включало ещё и старые схемы мошенничества на нашей территории. Многие пометки на полях и выделения в тексте были логичными, но почерк был точно не Ромкин. Значит, перед тем как отдать ему документы, кто-то внимательно их изучил и вынес основные тезисы на поля. Со всем этим действительно можно было работать. Меня отвлёк стук в дверь. Глянув на часы, я присвистнул, отмечая, что прошло уже больше двух часов.
— К вам Савин Пётр Валерьянович с сопровождением, — доложил Николай, входя в кабинет. — Куда их пригласить?
— В малую гостиную. Ромку всё равно будить придётся, — ответил я, выходя из кабинета.
Роман выглядел немного помятым, но практически полностью проснувшимся. Он стоял босиком у каминной полки, с интересом разглядывая какие-то бесполезные тёмные артефакты, разложенные здесь исключительно для красоты. Повернувшись ко мне, Рома взъерошил свои и так стоявшие торчком волосы.
— Я уснул, — проговорил он хрипловатым голосом. Мне показалось, или Гаранин сейчас обвиняет меня в том, что завалился спать у меня в гостиной?
— Я это понял, поэтому мы все вышли, чтобы тебя не будить, — ответил я, искренне не понимая, чем он опять недоволен. Свет в гостиной был приглушён, и шторы плотно задёрнуты, а на диване лежал лёгкий плед, которым его, похоже, укрыли. Значит, Николай сменил гнев на милость и распорядился, чтобы для Ромки создали более комфортные условия.
— Дима, я никогда не сплю, — он тряхнул головой. — Я дремлю по полчаса, не погружаясь в полноценный сон, чтобы не потерять контроль над магией. В последний раз я высыпался в школе, когда вы все были рядом, — Рома приложил руки к вискам, начиная их массировать. — Мне нужно уйти отсюда как можно быстрее, — он прямо посмотрел на меня.
— Зачем? — вот сейчас я удивился, что опять за бзик его в башку ударил?
— Не хочу привыкать…
— Какие мерзкие идеи посетили ваши юные головы? Пока я добирался до вас, у меня дважды поднималось давление, а в глазах мелькали какие-то чёрные точки, — голос Савина прервал Ромку, и он резко обернулся к ворвавшемуся в гостиную модельеру. — Я не смог найти портал, поэтому пришлось лететь сюда на машине. Вы не думали переехать в столицу, Дмитрий Александрович? Так всем нам было бы гораздо удобнее.
— Ты меня убиваешь, — прошептал Гаранин. Он попятился, подходя ко мне вплотную. — Я не могу от него отделаться уже больше года. Это просто невыносимо. Сейчас он мне весь мозг мерной ложкой выест.
— Считай это моей маленькой местью за потраченные нервы, — я ухмыльнулся. — Тем более что Лена права, и в таком виде я тебя до операции не допущу.
— Дима, будь ко мне милосерден, — простонал Ромка. — Я согласен на ведро с перекисью…
— Что будем делать? — деловито уточнил Славик, выкладывая инструменты на журнальный столик. Похоже, Савин определился и все «сложные», на его взгляд, случаи отдавал именно этому стилисту.
— Даже не знаю, покрасьте его в белый и как-нибудь жутко подстригите, — озвучил я наши требования.
— Нет, это просто невыносимо! Вам совершенно не пойдёт блонд, — бегал по комнате Савин, причитая, распахивая шторы и включая везде свет. Гаранин в это время сел на приготовленный стул и с обречённым видом отдался в руки стилиста, который тут же приступил к работе. — Роман Георгиевич, одумайтесь, если вы это сделаете, вам нужно будет полностью менять гардероб. Вы же понимаете, что в тёмном, который так вам идёт, вы будете выглядеть нелепо…
— Я не ношу светлое, — процедил Рома, косясь на Савина.
— А придётся, — злорадно проговорил модельер. — У вас в контракте написано, что вы носите всё то, что я вам присылаю. Я не перегибаю палку в экспериментах, но вы не имеете права отказаться.
— И чем я думал, когда это подписывал, — закатил глаза Гаранин. — Не нужно мне угрожать…
— Да я и не думал. Славик, разве я мог даже подумать о том, чтобы когда-нибудь кому-нибудь угрожать? — Савин распахнул свой веер и принялся интенсивно им обмахиваться.
— Не-а, — отозвался стилист. Он при помощи кисти, капли магии и флакона какой-то краски делал в этот момент Ромку неузнаваемым.
— Вот…
Я не стал слушать их перепалку и ретировался, чтобы не быть вовлечённым в творческий процесс и в итоге оказаться виноватым. Дойдя до библиотеки, вытащил телефон и набрал номер Громова.
— Да! — рявкнул мой начальник на фоне всё тех же звуков, которые доносились из трубки, когда я звонил Эдуарду.
— Мне стоит интересоваться, что у вас там происходит? — осторожно полюбопытствовал я.
— Катастрофа здесь происходит, и я чувствую себя чужим в возглавляемой мною же структуре, — прорычал Громов. — Как твои успехи?
— Обмен завтра на территории конюшен Гаранина. Гаранин и Рокотов в деле. Не знаю, нужен ли нам кто-нибудь ещё, — задумался я, разглядывая наглого паука, бегущего по стене. Пауки были единственными насекомыми, которых никак не смущало присутствие Тёмных. Так-то в дома даже мухи залетали, если только случайно. А вот один паук даже в ритуальной комнате жил. И я никак не мог до него добраться. Не удивлюсь, если это тот же паук, который только что пробежал по стене.
— Лучше привлечь тех, кто ещё не засветились у меня. Ванда с Егором подойдут, как раз посмотрим, на что они способны. Больше не вижу смысла никого направлять, учитывая пятёрку волков в группе захвата и главу убийц на опознании, — немного спокойнее проговорил Громов. — Я сейчас занят, детали операции озвучите мне с Иваном Михайловичем вечером, когда я надеюсь, смогу избавиться хотя бы на время от Эдуарда Казимировича, притащив его домой.
— Он ещё никогда так не ошибался, — пробормотал я, выходя из библиотеки и направляясь в сторону гостиной, чтобы краем глаза посмотреть на то, что там происходит.
Ромка уже стоял на ногах, обутый. Он внимательно разглядывал себя в небольшом зеркале. Его действительно покрасили, даже не так. Ему осветлили волосы до такой степени, что они казались идеально белыми. Небрежная стрижка заметно отличалась от того беспорядка, который всегда был у него на голове.
Вот только неприметным или блёклым он не стал. Наоборот, такая яркая белизна привлекала к себе внимание. Но это было настолько ужасно, что заподозрить Ромку в стоящем передо мной парне на первый взгляд было почти невозможно. Кроме того, ему совершенно не шёл такой облик.
Я покосился на Савина. Модельер отложил свой веер и капал какие-то капли из вычурного флакона в стакан с водой, любезно предоставленный ему Николаем, стоявшим рядом.
— Тебе не идёт, — заключил я, подходя к Роману. — Но Эд прав, так тебя точно никто не узнает.
— Да? — он посмотрел на меня поверх зеркала, которое держал в руке. — Не знаю, мне нравится. Я так совершенно не похож на своего отца.
— Вы меня режете своими словами наживую, — закатил глаза Савин и залпом выпил то, что находилось в стакане. — И это даже не перекрасить, нужно ждать, когда волосы отрастут естественным образом. Славик, я не знал, что ты мечтаешь о моей кончине. Мог бы просто воспользоваться каким-нибудь смываемым тоником. Я не могу здесь больше находиться. Роман Георгиевич, завтра в десять утра я вас навещу, а сейчас мне нужно прийти в себя. Славик, мы удаляемся из этого Ада для любого уважающего себя модельера.
Мы проводили расстроенного Савина взглядами, после чего посмотрели друг на друга и рассмеялись.
— Знаешь, в чём твоя ошибка? — спросил я у Романа отсмеявшись. — Ты с ним никогда не соглашаешься. Ты — его вызов. Как только ты скажешь, что тебя всё устраивает, Савин тут же потеряет к тебе интерес и оставит в покое.
— А ты, значит, соглашаешься с ним постоянно? — прищурился Гаранин.
— Меня всё устраивает, поэтому для меня он всего лишь портной. А вот Ванда вечно ему перечит, так же, как и ты. В некоторых вещах вы просто до омерзения похожи. Пойдём, я познакомлю тебя с ребятами, которые будут охранять завтра периметр, — отвечал я уже на ходу, направляясь к выходу из гостиной.
Он пожал плечами и прошёл вместе со мной в подвал, где волки что-то отрабатывали. По крайней мере, Рокотов точно был там. Мы его голос ещё на подходе услышали. Я, как обычно, стукнул два раза и вошёл, пропуская Романа вперёд. Гаранин остановился в дверях, внимательно рассматривая волков, мгновенно развернувшихся к незваным гостям.
— Что вы так плотоядно на нас смотрите? — не выдержал я, обращаясь к Рокотову.
— Ваше появление было неожиданным, — хмыкнул Иван, не отводя пристального взгляда от Гаранина. — Интересное решение, — наконец, сказал Рокотов. — По-моему, слишком броско. Но если целью было замаскировать, то тот, кто это сделал, справился со своей задачей блестяще.
Рома сделал шаг и оказался в тренировочном зале, освобождая мне проход. Рокотов подошёл ближе и протянул ему руку для приветствия. Роман покачал головой и сделал шаг назад.
— Простите, но нет. Я в прошлый раз в шаге от инсульта остановился, когда ответил на ваше рукопожатие. Считайте меня трусом, но с меня таких потрясений хватит, — тихо, но твёрдо проговорил Гаранин, не отрывая взгляда от полковника.
— Больше такого не повторится, — уверенно ответил Иван. — Меня так, по крайней мере, в этом заверили. Я не считаю вас врагом или человеком, представляющим для меня опасность, — Рома довольно нерешительно приблизился к Рокотову, очень осторожно пожимая ему руку, выдыхая при этом. — Я же говорил, — Иван повернулся ко мне. — Вы пришли, чтобы обговорить детали предстоящей операции?