— Откуда он у Гаранина? — Лео уже успел посмотреть на карточку. — Где-то я его уже видел. Тебе сегодня приходила свежая пресса? — Его взгляд метнулся к журнальному столику, на котором лежала стопка газет. — Так, что тут у нас? — и он зашуршал листами. — Ага, говорил же, что где-то видел этот артефакт. Этот кинжал был продан на аукционе две недели назад за скромную сумму в два миллиона золотых рублей. Столь небольшая сумма обусловлена отсутствием центрального камня. На нём, по мнению эксперта, были завязаны заклятья, и отсутствие камня сразу же очень серьёзно снизило стоимость кинжала, — прочитал Лео. — Ну что же, за него даже Моро не торговался, а теперь понятно, почему имя покупателя было скрыто. Даже странно, почему Роман его купил, да и отец в торгах не участвовал.
— Потому что эксперт ошибся, — Эдуард улыбнулся, забрал у Демидова кинжал и подошёл к Ванде. — Центральный камень был просто украшением, вязь заклятий идёт по самому клинку. Я всегда накладывал их во время ковки, кажется, я уже говорил об этом. И спустя столько времени артефакт всё ещё работает. Чары, наложенные на него, действуют и по сей день. Девушка, которой он предназначался, владела даром воздуха.
— Так, даром воздуха владела… — задумчиво проговорил Лео, но Эд не дал ему договорить.
— Нам исполнилось четырнадцать, когда я сделал этот кинжал для Вероники. Она практически сразу извлекла центральный камень из рукояти, тем более что он ей мешал, и сделала… — он не договорил. Подняв руку Ванды, тут же приложил изумруд её перстня к пустой выемке. Камень занял выемку просто идеально, а Эдуард закончил: — Вероника сделала мне это кольцо. Полагаю, Роман заметил, что выемка центрального камня совпадает с изумрудом перстня, поэтому-то он и купил этот кинжал для нашей Ванды.
— Как он мог? — Демидов смотрел на пару: кинжал и перстень, как на гремучую змею. — Вот же… — Его взгляд поднялся на Ванду. — Я, кажется, снова начинаю испытывать к тебе неприязнь. Так, мне нужно удалиться, чтобы прийти в себя. Но я помню, праздник вечером. Я обязательно буду.
Лео быстро вышел из гостиной, так и не поздравив Эдуарда. Мы молча смотрели ему вслед. Лишь спустя минуту Егор тряхнул головой.
— Это что сейчас было? — Он поднялся, собрал все распотрошённые коробки и свалил их в кучу перед дверью. Немного подумав, отодвинул в сторону подарок для Эда, не отдав его. Видимо, предоставил шанс Демидову самому поздравить именинника.
— Демидов, это был Демидов, — и я засмеялся, закрыв лицо руками.
— Да уж, — Эд покачал головой. — Кто-нибудь в курсе, что Николай делает в столовой? Зачем он там устанавливает старые радио и видео няню?
— Понятия не имею, — я развёл руками.
— Ладно, пойду выясню. Заодно какую-нибудь безделушку, принадлежащую Нике, найду. Лео подарю, чтобы он хоть немного успокоился, — и Эд вышел из гостиной, покосившись на коробку со своим подарком. Как только дверь за ним закрылась, я сразу же сел на своё место, быстро проговорив:
— Так, давайте вернёмся к нашему плану, пока Громов не пришёл.
— Да, это должно быть весело, — ответила Ванда, со счастливой улыбкой прижимая к груди кинжал. Мы снова втроём расположились за столом, продумывая план празднования.
Сегодня был не просто наш с Эдом день рождения. Мне вдобавок ко всему исполнялось восемнадцать лет. Да ещё Иван сегодня за завтраком сообщил, что их контракт подходит к концу, и за день до моего отъезда к Моро они покинут моё поместье. Так что это был ещё и прощальный вечер.
Вначале всё должно быть чопорно и пристойно, как и любили праздновать дни рождения мои предки. Изучив семейные хроники, я понял одно: Лазаревы совершенно не умели развлекаться. Хотя нет, развлекаться-то они умели, хоть и несколько специфически. Но вот празднования дней рождений членов Семьи, проходили тихо и были ничем не примечательными. Так что начать мы решили с обычного ужина, а затем продолжить уже в другом месте.
Ничего грандиозного, шумного, без лишних зрителей. Всего-то четырёхчасовая прогулка по морю на моей яхте. Естественно, с накрытыми столами, запланированным салютом и без прошлогодних потрясений, как выразился Демидов.
На яхту мы должны были переместиться при помощи портала. Он же по истечении четырёх часов доставит всех нас обратно. Мы решили ограничиться четырьмя часами. А если кому-то не хватит веселья, то Тверь недалеко, и ночные клубы работают всю ночь.
— Да, мы переместимся вечером, — я раздавал последние распоряжения капитану яхты. — Нет, я не могу сказать, сколько точно будет человек. Мы прибудем все одновременно, не переживайте. Как только получите сигнал, отчаливайте.
Выслушав ответ, я бросил трубку на стол и потянулся.
— Ну что, выслушаем Громова и до вечера свободны? — спросил Егор. — Я хочу ещё раз вероятности событий у Моро просчитать, а то у меня хрень какая-то получается. Всегда разный итог. Такое чувство, что не события просчитываю, а на эфирита карту вероятностей хочу составить. Даже с эрилями такой ерунды никогда не получается. С Тёмными проще, их вообще просчитать нельзя, — недовольно закончил друг, поморщившись.
Громов словно услышал его слова, потому что практически сразу дверь в гостиную распахнулась, и Андрей Николаевич вошёл, направившись к своему любимому креслу. Вид у него был, мягко говоря, не слишком радостный.
— Что-то случилось? — осторожно спросил я у начальника Службы Безопасности.
— Да, чёрт подери! Как будто мне Эдуарда мало. Рокотов сейчас намекнул, что уже набегался по джунглям, а от правительств разных стран его тошнит. И предложил помочь создать силовой блок, — рявкнул Громов.
— Так это же хорошо, — я невольно улыбнулся. — Это просто отлично, как мне кажется…
— Нет! Силового блока не будет! По крайней мере, пока. Этот вопрос ещё только на стадии обсуждения, — Громов провёл рукой по лицу. — Я понимаю необходимость реорганизации, правда, понимаю. Но я не принимаю такие решения самостоятельно, вот в чём проблема. И вот почему мне был так необходим Тёмный в команде. А если он ещё Лазарев и Наумов одновременно… Когда ты до конца освоишься, то мы вместе сможем продавить этих уродов, вставляющих мне палки в колёса. Им меньше всего хочется, чтобы у Службы Безопасности появились боевики. Ну а если у нас не получится, то, видят Боги, я натравлю на них Эдуарда. И, как говорили твои предки: «Да будет милостива к ним Прекраснейшая».
Громов выдохнул, пытаясь привести расшатанные нервы в порядок. Да, тяжело ему приходится. И ведь он единственный, кто может заблокировать любое решение Парламента и президента. Про всяких министров я вообще молчу. Даже не представляю то давление, которое Андрей Николаевич испытывает ежедневно.
— Так, ладно, — Громов взял себя в руки и посмотрел на меня. — Я приехал для того, чтобы сообщить, что на приёме у Моро Клещёв точно будет присутствовать. Это совершенно достоверная информация.
— Он что, как-то сумел приглашение получить? — я невольно нахмурился. — Если даже Демидовы не смогли попасть на это великосветское сборище.
— Любые вечеринки и приёмы подобного толка заканчиваются обычно одинаково, и слово «вакханалия» — это весьма слабое определение того, что будет твориться под вечер второго дня и ночью, — Громов скупо улыбнулся. — Собственно, поэтому тебе не рекомендовалось присутствовать на этом приёме до своего совершеннолетия. И вам, кстати, тоже, — он повернулся к притихшим Егору и Ванде.
— И мы будем официантами, на которых традиционно никто не обращает внимания, — вздохнул Егор.
— Не прибедняйся, — хмыкнул Громов. — Официанты тоже не остаются внакладе. И тебе это прекрасно известно, не первый раз будешь подносы таскать. А что касается официанток, то переживать не стоит. Продолжение вечера у них бывает, если только сами захотят, -добавил он, глядя на нахмурившуюся Ванду.
— Так что с Клещёвым? — тихо спросил я, когда Громов задумчиво замолчал.
— Он прибудет вечером, неофициально. Если я правильно понял, у него есть связи во фландрийской Службе Безопасности, в задачу которой входит частичная охрана приёма. Слишком много очень влиятельных лиц приедет, чтобы рисковать.
— Хорошая Служба Безопасности, ничего не скажешь, — я только глаза закатил. — Надеюсь, в нашей такого бардака нет.
— У нас сотрудники дают более серьёзную клятву, — спокойно ответил Громов. — Но даже я не могу гарантировать, что не найдётся место подлости, жадности или обычной глупости.
— Человеческий фактор, — задумчиво проговорила Ванда.
— Да, пресловутый человеческий фактор, — согласился Громов. — Клещёву нужен «Феникс». Он пойдёт на многое, чтобы его заполучить. И, по моим данным, один из этих неадекватных артефактов как раз находится у Моро. Мне сообщили, что Клещёв прибудет с внушительной командой поддержки и попытается выкрасть «Феникс» прямиком из хранилища. Нет, он мог бы попробовать его купить, но Моро, судя по слухам, уже кому-то продал артефакт, и в дни приёма состоится его передача покупателю. Ты что-нибудь слышал об этом?
— Нет вроде, — неопределённо ответил я, перехватив быстрый взгляд, брошенный на меня Вандой и Егором. Но они промолчали, ничего не сказав. Не знаю почему, но мне казалось, что Громову знать о моей сделке с Моро не обязательно. — Мы должны будем его остановить? — спросил я.
— Нет, — Андрей Николаевич покачал головой. — Так как он там будет не один, даже не приближайтесь к этому ублюдку. Просто если заметите его, сразу же сообщите Моро. Он за свою коллекцию кого угодно на куски порвёт, — и Громов жёстко улыбнулся. — Как бы мне ни нужен был Клещёв, но рисковать, чтобы эта плесень в итоге заполучила такой жуткий артефакт, я не намерен.
— Если это всё, то тогда я задам пару вопросов, можно? — после непродолжительного молчания обратился к Громову Егор. Дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — Когда нам предстоит полноценно выйти на службу? Просто я узнавал, что никакой поддержки молодым специалистам у вас нет, а я уже неделю не могу найти жильё в Москве за адекватную цену.