— Дима, ты сейчас издеваешься надо мной? — Эд повернул голову и неприязненно посмотрел на меня.
— Нет, я вполне серьёзен, — мне было неприятно, что праздник был, мягко говоря, немного испорчен из-за нашей неосведомлённости. Но кто бы мог подумать-то? Да и сам Эдуард никогда ни одного намёка не делал, что у него такая неприятная болезнь имеется.
— Я Тёмный, если ты ещё об этом не забыл, да ещё и Лазарев, — проговорил Эд, обращаясь к морю. На меня он в этот момент не смотрел.
— Точно, — я хлопнул себя по лбу, — на нас же ни черта не действует. Слушай, есть же физические методы борьбы с этим недугом. У тебя, случайно, нет конфетки? Любой леденец вполне подойдёт. Они, говорят, рвотный рефлекс подавляют.
— Пошёл ты, Дима, дай мне сдохнуть спокойно, — яхту немного качнуло, и Эд снова перегнулся через борт. — Иди в каюту и продолжай праздновать.
— А что если…
— Пошли вы все к чёрту с такими сюрпризами! — вдруг заорал всегда уравновешенный Эдуард и обессиленно опустился на палубу.
Я покачал головой и последовал его совету, вернувшись в каюту. Вообще-то, я хотел предложить ему порталом переместиться в поместье. Ну не мучиться же моему старшему братишке, если ему действительно плохо. Да и остальным своим несчастным видом перестал бы портить настроение. Но Эдуард отмахнулся от меня, не дав договорить, поэтому я с чувством выполненного долга отправился дальше праздновать. Великий Князь и сам в случае чего может помочь себе с порталом. А раз уходить не хочет, предпочитая страдать, то это его проблемы.
— Где Эдуард? — спросил Иван, как только я вошёл в каюту. Все остальные напряжённо смотрели на меня, даже не притронувшись к угощениям. А Лео постоянно открывал и закрывал подарок Эда, практически не обращая ни на что внимания.
— Тут такое дело получилось. Несмертельное, но довольно неприятное, — я взял шампанское и разлил его по бокалам, после чего поднял свой и одним большим глотком выпил. В голове зашумело ещё больше, и очень сильно захотелось праздника. И я снова наполнил свой бокал игристым вином.
— Дима, что с Эдуардом? — с нажимом повторил вопрос Рокотов.
— У него, оказывается, морская болезнь, — ответил я, разглядывая содержимое своего бокала на свет, любуясь лопающимися пузырьками. — Он сейчас на палубе блюёт.
— Этого не может быть, — нахмурился Иван, а Андрей и Залман недоумённо переглянулись. — У Эдуарда прекрасное чувство равновесия, какая болезнь?
— Морская, — я посмотрел на него поверх бокала. — Не исключено, что здесь не последнюю роль сыграло его фатальное невезение. Самое поганое, что оно действует очень непредсказуемо, но всегда оригинально: то замок сгорел, трижды, если не ошибаюсь. То свет случайно выключился, и его отец не смог завершить лечение. Ну, а если морская болезнь, то исключительно на море. А что, логично. На море, поэтому и морская, — и я отсалютовал бокалом Лене, сидевшей напротив меня, и сделал глоток.
Иван и четвёрка наших наставников вскочили со своих мест и бросились на палубу, наверное, чтобы на блюющего Эда посмотреть. Ну, или поддержать его морально.
— А разве у вас с Эдуардом не один отец? — Долгова невольно нахмурилась.
— Ну, как тебе сказать, — протянул я, снова наполняя шампанским бокал. Настроение упало, зато появилось стойкое желание напиться. — Я не считаю козла Казимира своим отцом, если только в сакральном смысле этого слова. Эд, кстати, тоже. Моим отцом всегда был Александр Наумов, и этого никто не в силах изменить.
И я поднял наполовину пустой бокал и произнёс тост.
— За Эдуарда! Хоть он сейчас не с нами, но сегодня у него тоже день рождения, и за это стоит выпить! — и я опрокинул в себя бокал. Меня поддержали все, включая Лео, оставившего на мгновение свою новую игрушку.
— А я предлагаю выпить за всех вас, — на этот раз шампанское разлил по бокалам Демидов. — Я рад, что оказался вашим старостой, твоим, Дима, и, кажется, твоим, — он посмотрел на Ванду, а потом помотал головой. — Неважно. За вас.
Мы снова выпили. Лео поплыл. Упав на стул, он подпёр голову рукой и смотрел на нас с умилением, глупо улыбаясь. А, ну да, он же пришёл к нам с какой-то вечеринки, наверняка они там не компотом давились.
— Как-то здесь жарковато, — я посмотрел на раскрасневшуюся Ванду, обмахивающуюся салфеткой.
— А пойдёмте на палубу, — я вышел из-за стола, несколько раз больно ударившись о края. Всё-таки нас, похоже, тоже хорошо развезло. Мы непривычны к спиртному, поэтому ничего удивительного в этом нет. — Мы же празднуем. Вот и пошли праздновать. И Эд пускай празднует. Для него же в том числе старались.
— Идите, мы вас догоним, — сказала Ванда, которой Лена что-то в этот момент активно шептала на ухо.
Я махнул рукой и вышел из каюты первым. За мной, слегка покачиваясь, направился Егор. Завершал шествие Лео. В одной руке Демидов нёс шкатулку, всё так же бережно прижимая её к груди, а в другой — бутылку с шампанским. Мы же праздновать идём, в конце концов!
На палубе вокруг Эдуарда столпились волки. Эд вроде бы больше не блевал, но яхту и не качало. Хотя, похоже, Ваня знает, как с этой напастью можно бороться немедикаментозными способами, потому что Эдуард сейчас даже бледно-зелёным не был.
— Эд, а волки страдают морской болезнью? — спросил я, подходя ближе.
Демидов в этот момент разливал шампанское в бокалы, которые захватил с собой Дубов. Наверное, Рокотов действительно что-то сделал, потому что Эдуард не возражал и взял свой бокал. Мне же было тяжело сконцентрировать внимание на чём-либо, а ещё тяжелее было ясно мыслить. Мысли почему-то убегали от меня. И мне совершенно не нравилось моё состояние. А вдруг это проявление морской болезни? Ведь нельзя исключить, что вот такая её извращённая форма — семейная особенность.
И тут я почувствовал на себе изумлённые взгляды. Все волки и Эдуард смотрели на меня с каким-то нездоровым любопытством.
— Ничего себе, — присвистнул Залман. — Это как можно было за двадцать минут так нажраться? И чем? Шампанским!
— М-да, оставили, что называется, детишек без присмотра, — Андрей, наклонив голову, разглядывал нас с Егором как неведомых зверушек, вертя в руке свой бокал.
— Да ладно вам, праздник всё-таки, — Фёдор широко улыбнулся. — Ух и хреново же им будет завтра.
— Жалко, что хреново им будет завтра, а не сейчас, может быть, хоть это стёрло бы их глупые улыбки с лица в тот момент, когда я здесь страдаю, — с усталостью в голосе проговорил Эд, а я подозрительно на него посмотрел. В каком смысле хреново? Похмелье, что ли? От пяти бутылок шампанского на толпу? Что-то с трудом верится.
Махнув на них рукой, я подошёл к борту и посмотрел вдаль. Было темно, полная луна освещала всё вокруг и отражалась от глади воды. Лёгкий ветерок создавал небольшие волны, по которым уверенно плыла наша яхта. Я смотрел на воду и попытался сосредоточиться. Немного отвлекал шум откуда-то сбоку.
Посмотрев в ту сторону, я увидел в некотором отдалении от нас ещё одну яхту, спокойно совершающую морскую прогулку. Только атмосфера там была немного лучше, чем у нас: громко играла музыка, люди танцевали на палубе, и до меня доносился едва слышимый смех. Мысли путались, хотелось совершить что-нибудь безумное. Я задумался, прищурившись, глядя вдаль, время от времени переводя взгляд на звёздное небо.
— Лен, ты сейчас серьёзно говоришь или пытаешься надо мной шутить? — прямо спросила Ванда, наливая шампанское в бокал и выпивая его, даже не чувствуя вкуса, когда они остались с подругой в каюте вдвоём.
— Разумеется, серьёзно, — ответила Лена. — Сейчас самое время расставить всё по своим местам. Ты немного выпила, раскована и не будешь мяться, подбирая каждое слово при разговоре. Я помню твой невнятный лепет в прошлый раз.
— Я не могу, — Ванда покачала головой и залпом выпила шампанское.
— Ты его любишь? — спросила Лена, внимательно глядя на неё. Она почти не пила и была практически трезвой. Ей было больно смотреть на метания девушки, занявшей значительное место в её жизни. А ещё она не хотела думать, что выглядит также жалко, когда её взгляд падал на Диму.
— Не знаю, — Ванда покачала головой. — Мне не с чем сравнивать. Если ты о том, могу ли я без него жить — вполне. Я Ромку годами не вижу, и ничего страшного не происходит. Вот только я знаю, что он где-то живёт, и это для меня важно.
— Тогда звони, — и Лена решительно сунула в руку Ванде телефон. — Иначе позвоню я и выскажу всё, что думаю о нём. Я каким-то чудом всё-таки поступила в ветеринарную академию на льготных условиях. Наверное, сыграло значение, что я сирота. Я не знаю, мне не объяснили, на каком основании выбор пал в этом году именно на меня. Через неделю я приступаю к обучению, поэтому могу уже вполне профессионально разговаривать с козлами на их языке, — она нервно хихикнула и, притянув к себе наполненный только что Вандой бокал, сделала глоток.
— Ты закончила год назад годовые ветеринарные курсы, поэтому профессионально могла разговаривать с ними и раньше. А, — Ванда щёлкнула пальцами. — Теперь понятно, почему ты всё ещё с Димкой не поговорила. Ты с нормальными людьми не умеешь общаться.
Ванда залпом допила из бокала шампанское и решительно взяла в руки телефон. Строчки прыгали у неё перед глазами, но она всё-таки смогла найти нужный номер и нажала на кнопку вызова. Из динамика раздавались длинные гудки. Трубку никто брать не спешил, и она уже хотела отключиться, как на вызов ответили. Правда, в трубке сначала раздался какой-то грохот, шум, крики, и только после этого она услышала знакомый голос.
— Гаранин! — рявкнул Роман, хотя в фоновом шуме его голос прозвучал очень тихо. — Вэн, мне сейчас немного некогда, — сбавил он тон, поэтому Ванде пришлось чуть ли не вжать телефон в ухо, чтобы понять, о чём он говорит.
— Что у тебя происходит? Ты в порядке? — напряжённо спросила она. Несмотря на шум, он не отключился, что несказанно удивило девушку. Перед ее глазами уже встала картинка побоища или очередного покушения, поэтому она схватила наполненный Леной бокал и сжала его в руке.