– Даян, – поспешно окликает меня Рушан.
– Да?
– Тебя не тревожит моя способность?
Я расслабленно улыбаюсь, замечая, что у нашего кахари в разы больше страхов, чем я мог представить.
– Если ты рассчитываешь, что на тренировках я начну тебя щадить, боясь прикосновений, то ты заблуждаешься. За все годы ты ни разу не причинил кому-либо из нас вреда. Ни намеренно, ни случайно. Поэтому с чего это должно меня тревожить?
Рушан явно намеревается озвучить ещё какие-то доводы, решая, что я плохо обдумал риски, но я перебиваю его:
– Я по-прежнему поддерживаю твои отношения с моей сестрой. Не верь я тебе, то вышвырнул бы вон, – я не уверен, что действительно бы так поступил, но говорю твёрдо, и кахари верит, прекращая препираться. – Не засиживайся здесь, Рушан. Отдохни немного, а вечером и завтра мне нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы ты присоединился к Анису и помог ему вернуть наших солдат. К тому же там Дарен. Он неплохо знает Ойро, и она ему доверяет, так что можешь попробовать узнать у него, как тебе лучше просить прощения.
Не дожидаясь его ответа, я иду к коридору в глубь дворца.
– И вправду нужно встать на колени? – неожиданно кричит Назари мне в спину.
– Там уж сам догадайся, принц! – посмеиваюсь я, подчёркивая последнее слово.
И смеюсь громче, когда в ответ слышу пару оскорблений и напоминание, что из меня не лучший советчик.
Глава 25Ойро
Первую попытку встретиться со мной Айла предпринимает на третий день. Вначале я переживала, что времени мне не дадут вовсе. Предполагала, что Даян не послушает Самию, вернётся и заберёт меня домой не спрашивая, но я недооценила брата. Он не появился ни через час, ни через два, ни даже в последующие дни.
В первый день я просто много спала, восстанавливая силы. На второй начала есть и ходить, часами бездумно гуляя по дворцу Астары. В основном я бродила вместе с Суа в качестве чуткого и молчаливого компаньона. В другое время я разговаривала с Хёрин о Юне, она тяжело переживает утрату, а я только рада узнать о нём больше, сожалея, что мы успели увидеться лишь дважды.
Благодаря тёплому климату Теялы сады во дворце медленно зеленеют и расцветают первыми весенними цветами. Хёрин дала мне традиционное теялийское платье персиково-серых оттенков, и я с благодарностью его приняла, чувствуя себя потерянным ребёнком в доме дальних родственников. Хотя в этом есть какая-то доля правды. Даже внешне я кажусь себе чужой, мне странно смотреть на своё лицо, где оба глаза имеют одинаковый тёмно-коричневый оттенок, но Даян сказал правду. Это глаза нашего отца. Даяну и Айле достались мамины.
– Вы и шагу дальше не ступите. Не заставляйте меня вас позорить и вышвыривать из дворца силком, – твёрдым тоном высказывается Шиун.
Привлечённая недовольством теялийского принца, я иду на голос. К счастью, не успеваю свернуть в последнюю арку, – ответ Айлы звучит раньше, и я моментально замираю на месте.
– Ты не можешь препятствовать в моём желании увидеться с сестрой, – резче, чем когда-либо отвечает Айла Шиуну. – Не смей держать её здесь насильно.
– Я и не держу. Это мой дворец, а Ойро – мой гость.
– Тогда дай пройти!
– Нет.
Я прислоняюсь к стене, продолжая подслушивать. Мне хочется выйти к сестре и самой её успокоить, но я сдерживаю это желание, зная, что ещё рано.
– Хоть ты этого и не понимаешь, но я делаю это ради твоего же блага, Рушан.
По спине поднимается дрожь. Отпрянув от арочного проёма, я отхожу подальше, теперь вдвойне страшась желания выйти и увидеть пришедших. Рушан если и находится там, то молчит.
– Я провожу вас к выходу, – тем же не терпящим возражений тоном произносит Шиун.
Айла что-то отвечает, но я как можно быстрее ухожу в другой конец дворцового комплекса, чтобы вновь попытаться справиться со своей проблемой. Каждый день я пробую притягивать тени, но отзываются единицы. Остальные я тяну насильно, но стоит мне ослабить хватку, и они как угри расползаются и прячутся, сливаясь с тенями от деревьев.
Эта беспомощность душит меня, будто я лишилась части себя. Смогу ли я как раньше призвать сумерки посреди ясного дня? Смогу ли питать своих друзей, придавая им сил? Или позвать обычные тени, если мне понадобится их защита?
Вспоминаю о теневом псе, который постоянно ходил за мной в детстве. После возвращения домой я продолжала его чувствовать. Он сопровождал меня, но уже бесформенный. Сливался с окружающими тенями. Я уверена, что именно он каждый раз давал мне подсказки. Однако теперь ощущение его присутствия ушло.
Что мне сделать, чтобы снова стать собой?
Этот вопрос становится раздражающим, беспрерывно крутится в голове всё быстрее, превращаясь в круговорот, от которого меня начинает тошнить.
Я сворачиваю в уже хорошо знакомый сосновый сад и одёргиваю многослойную юбку, когда та неудобно цепляется за ноги при быстрой ходьбе. Подхожу к деревьям, хватаюсь за отбрасываемые стволами тени и намеренно сильно тяну весь имеющийся полумрак на себя, стремясь создать привычный туман тьмы. Раньше даже при свете дня это не создавало сложностей, но теперь тени цепляются за стволы, растягиваются, почти болезненно трещат, словно имеют тела. Сопротивляются, не желая идти ко мне, но я упрямлюсь и до боли во всех мышцах тяну на себя.
– Ради всех Первых, оставь их в покое! – приказным тоном останавливает меня Шиун. – Будь у них рты, они бы уже вопили. Я наблюдаю за твоими тщетными попытками не первый день, и мне это порядком надоело.
Принц никак не пытается смягчить свои слова, а правдивость услышанного лишает меня сил. Я невольно ослабляю хватку, и тени моментально ускользают.
Шиун стоит на расстоянии нескольких шагов, сложив руки на груди. Нынче он чаще носит традиционные одежды красных тонов, что придаёт ему какой-то воинственности. Но принц выглядит удивлённым, когда я не отвечаю никакой колкостью, а просто побеждённо опускаю руки.
– Ты! – хлёсткий возглас ошарашивает меня. Шиун порывисто тычет в меня пальцем, и я в недоумении отступаю на шаг. Принц весь ощетинивается, будто моя покорность оскорбляет его в разы больше моих привычных саркастичных ответов. – Твоя скорбь и разочарование отравляют сам воздух в этом дворце. Вся моя еда отдаёт горечью из-за твоих эмоций, я словно ем грязь! – продолжает отчитывать Шиун, морщась на последних словах. – Сама говорила мне полагаться на семью, но стыдишься рассказать о своих трудностях. Просить помощи не стыдно, Ойро.
– Ты можешь помочь? – с сомнением спрашиваю я.
Принц моментально берёт себя в руки, поправляет накидку на плечах, возвращая лицу непринуждённое выражение, и окидывает меня взглядом с головы до ног.
– Это не просьба, но уже неплохо, – одними губами натянуто улыбается Шиун. – Не узнаю, пока не попробую.
Собеседник делает взмах рукой, приглашая следовать за ним. Он приводит меня в скромный павильон, помимо стука бамбуковой музыки ветра и щебета птиц здесь тихо, а в помещении витает успокаивающий аромат благовоний. Суа, раскладывающая специальные подушки для сидения на полу, неуверенно поднимается с колен. Она явно не ожидала нас увидеть.
– Для начала тебе поможет Суа, – поворачивается в мою сторону Шиун. – Хочешь преодолеть свои трудности – делай всё, что она говорит. И никаких теней. Не принуждай их.
Ничего более не объясняя, принц уходит и со стуком захлопывает створчатые двери. С сочувствующей улыбкой Суа готовит для меня подушки, а потом часами учит успокаивать сознание, медитировать и избавляться от всех мучающих мыслей. Вначале сидеть часами на одном месте кажется не просто утомительным, но даже ещё более раздражающим, однако на Суа я не срываюсь. При одном взгляде в её оленьи глаза я моментально стыжусь своей вспыльчивости и с недоумением ищу хоть какие-то признаки того, что именно в ней спрятан Дар забирать чужое – самая пугающая способность. Среди всех потомков именно Суа остаётся самой невинной и бесхитростной.
Последующие три дня я делаю всё, что говорит принцесса, несмотря на скептические мысли о бесполезности данного занятия. У меня намечаются вялые успехи, но настоящую пользу от наших упражнений я ощущаю, когда на шестой день разлуки начинаю искренне и со всей глубиной скучать по близким. Чувство моей любви вновь затмевает все мои страхи и обиды. И именно в этот момент приходит Айла. Даже Шиуну не удаётся задержать мою сестру, уверенно врывающуюся в дворцовый павильон.
– Клянусь, Ойро, я более и дня не вытерплю, если ты меня не простишь! – почти на одном дыхании выпаливает она, с грохотом распахивая дверь. – Я с места не сдвинусь, пока мы не помиримся! Нет, Шиун, отстань! – шикает на принца Айла, когда тот пытается взять её под локоть и вывести из помещения.
Я поднимаюсь с мягких подушек, понимая, что не злюсь на неё уже несколько дней, хотя тени по-прежнему идут на мой зов нехотя. Я прекратила их принуждать, и это действительно хоть немного да подействовало, они всё ещё обижены, но более не огибают меня столь категорично. Однако благодаря силе контроля я легко чувствую беспокойство легиона, изредка, как в пустоту, посылаю им покой, лишь касаясь пальцами земли под ногами. Но это временная мера, совсем скоро потребуется решение посерьёзнее.
– Если нужно, отдай его мне обратно! Отдай этот дурацкий контроль! – она протягивает мне руку, иногда встряхивая её, прося ухватиться за её ладонь.
Её предложение хоть и искреннее, но наивное, ведь мы обе знаем по старым записям, что отданное вернуть нельзя. Как оказалось, можно отдать обратно украденный Дар, как это сделал Рушан, но при добровольной передаче способностей нельзя повернуть содеянное вспять.
Я слегка наклоняю голову, разглядывая Айлу. Её платье в порядке, но вот причёска немного растрепалась. Вероятно, Даян оставил сестру прямо у главных ворот и остальной путь она бежала, чтобы как можно быстрее рассказать мне о своих муках совести. Я улыбаюсь и крепко сжимаю Айлу в объятиях, невольно вспоминая, как она и Рушан спорили, кто может мной владеть и кому из них я принадлежу больше. Мне жаль, что я её расстроила и мучила на протяжении всех этих дней, но мне нужно было побыть одной.