– Ого!
Тоби подошел и встал рядом с Эмили. Красивые девушки в изысканных дизайнерских платьях, с инкрустированными драгоценными камнями сумочками, проносились мимо них в сторону шатра. Эмили оглядела свое розовое платье – простого кроя, без бретелек, облегающее фигуру. Кэролайн надевала его на школьный бал в прошлом году. Волосы она уложила сама, затем побрызгалась сладкими духами сестры «Лавли» – от их запаха хотелось чихать, – и впервые после долгого перерыва надела сережки, с трудом продев их в почти заросшие дырки в ушах. И все равно она чувствовала себя простушкой на фоне остальных.
Накануне, когда Эмили позвонила Тоби и пригласила его на «Фокси», он искренне удивился, но явно пришел в восторг. Между тем Эмили порядком дрейфила. На «Фокси» они могли снова поцеловаться и, кто знает, может быть, даже стать парой? Со временем они навестили бы Дженну в ее филадельфийской школе и Эмили постаралась бы загладить свою вину перед ней. Она воспитала бы для Дженны новую собаку-поводыря. Прочитала бы ей все книги, которые еще не вышли на языке Брайля. И, возможно, когда-нибудь призналась бы в том, что участвовала в событиях той ночи.
А может, и нет.
Все бы ничего, но сейчас, на «Фокси», Эмили чувствовала себя не в своей тарелке. Ее бросало то в жар, то в холод, живот то и дело схватывали спазмы. Руки Тоби казались слишком шершавыми, и Эмили так переживала, что в машине всю дорогу молчала. Атмосферу «Фокси» тоже нельзя было назвать успокаивающей: все вокруг были очень чопорными, надменными. И Эмили почти не сомневалась в том, что за ней наблюдали. Вглядываясь в сияющие девичьи лица с идеальным макияжем и гладко выбритые, породистые лица парней, она мысленно спрашивала каждого из них: «Это ты «Э»?»
– Улыбочку!
Вспышка фотоаппарата ослепила ее, и Эмили вскрикнула. Когда в глазах рассеялись черные точки, она увидела перед собой улыбающуюся блондинку в платье цвета красного вина с бейджиком прессы на груди и цифровой камерой на плече.
– Я фотографирую для «Филадельфия инквайрер», – объяснила она. – Хочешь еще попробовать, только на этот раз без испуга на лице?
Эмили схватила Тоби за руку и попыталась изобразить радость, но, кажется, получилась у нее лишь гримаса ужаса.
Девушка-фотокорреспондент упорхнула, и Тоби повернулся к Эмили:
– Что-то не так? Ты раньше не была такой зажатой перед камерой.
Эмили напряглась:
– Когда это ты видел меня перед камерой?
– Роузвуд против Тейта, – напомнил Тоби. – Когда тебя фотографировал тот полоумный парнишка из редакции ежегодника?
– Ах да. – Эмили выдохнула.
Тоби проследил взглядом за официантом, который разносил напитки.
– Значит, это твоя стихия?
– Боже, нет! – воскликнула Эмили. – Ни разу в жизни не была на подобных мероприятиях.
Он огляделся вокруг.
– Все такие… неестественные. Мне всегда хотелось поубивать этих уродов.
Крупная дрожь пробежала по телу Эмили. Такое же чувство она испытала, когда проснулась на заднем сиденье автомобиля Тоби. Он заметил выражение ее лица и тотчас улыбнулся.
– Не в буквальном смысле. – Он сжал ее руку. – Ты гораздо симпатичнее, чем все эти девчонки.
Эмили зарделась от смущения, только вот сердце у нее не екнуло от этих слов, как и от его прикосновения. А ведь должно было. Тоби выглядел сексуально, даже роскошно – в черном костюме, дорогих черных туфлях с перфорированными кожаными накладками; зачесанные назад волосы открывали его угловатое лицо с квадратным подбородком. Ни одна девчонка не проходила мимо, не задерживаясь на нем взглядом. Когда он появился на крыльце ее дома, даже невозмутимая Кэролайн взвизгнула:
– Он такой красавчик!
Но, когда он держал ее за руку, как бы ей ни хотелось бушевать в море страстей, никаких чувств она не испытывала. Это было все равно что держаться за руки с сестрой.
Эмили попыталась успокоиться. Они с Тоби прошли в шатер, взяли два безалкогольных коктейля «Пина колада» и присоединились к танцующим. На танцполе извивалось около десяти девчонок – с поднятыми вверх руками, они изображали сверхсексуальность, копируя героинь сериала «Весенние каникулы» на MTV. Остальные просто прыгали вокруг, подпевая Мадонне. В углу установили караоке, и девчонки оставляли записки с названием песен, которые хотели бы исполнить.
Отлучившись в туалетную комнату, Эмили покинула шатер и направилась по коридору, романтично освещенному свечами и устланному лепестками роз. Мимо нее проходили под ручку девушки, все шептались и хихикали. Эмили украдкой оглядела свое декольте: она еще никогда не носила платье без бретелек и ужасно боялась, что оно сползет вниз, обнажив всему миру ее грудь.
– Хочешь погадать?
Эмили подняла голову. За низким столиком под огромным портретом Горация Кингмена – того самого изобретателя доильного аппарата – сидела темноволосая женщина в узорчатом шелковом платье. Левую руку гадалки унизывали массивные браслеты, а у горла сверкала крупная брошь в виде змеи. Рядом лежала колода карт, и у края стола Эмили заметила маленькую табличку: МАГИЯ ТАРО.
– Да нет, не стоит, – ответила девушка. Как-то неловко было заниматься гаданием на глазах у всех.
Женщина ткнула в нее пальцем с длинным ногтем:
– Тебе это необходимо. Сегодня вечером с тобой кое-что произойдет. И это изменит твою жизнь.
Эмили оцепенела:
– Со мной?
– Да, с тобой. А парень, которого ты привела? Он не тот, кого ты хочешь. Ты должна пойти к тому, кого любишь по-настоящему.
Рот Эмили раскрылся от удивления, голова пошла кругом.
Гадалка как будто хотела сказать что-то еще, но тут из-за спины Эмили выплыла Наоми Зиглер, которая тут же уселась за столик.
– Я встречалась с вами в прошлом году, – взволнованно защебетала Наоми и облокотилась на столик. – Вы так точно все предсказали.
Эмили отошла в сторону, переваривая пророчество гадалки. Что-то должно было произойти с ней сегодня вечером? Что-то, что могло изменить ее жизнь? Возможно, Бен готов был разболтать ее секрет. Или Майя. А что, если «Э» собирался показать всем ее фотографии? Или рассказать Тоби о Дженне. Могло произойти что угодно.
Сбрызнув лицо холодной водой, Эмили вышла из туалетной комнаты. Сворачивая к шатру, она уткнулась в чью-то спину. Как только она увидела, на кого налетела, ей стало не по себе.
– Привет, – с притворным дружелюбием произнес Бен, растягивая гласные. Он эффектно смотрелся в костюме угольного цвета с маленькой белой гарденией в петличке.
– П-привет, – заикаясь, вымолвила Эмили. – Я не знала, что ты придешь.
– То же самое я собирался сказать тебе. – Бен наклонился к ней. – Мне нравится твой ухажер. – Слово «ухажер» он произнес, изображая кавычки. – Я видел тебя с ним на вчерашней встрече с Тейтом. Сколько тебе пришлось заплатить ему, чтобы вытащить сюда?
Эмили оттолкнула Бена и поспешила вниз по темному коридору, мысленно отметив, что время для каблуков было неподходящее. Она слышала шаги Бена за спиной.
– Почему ты убегаешь? – ласково пропел он.
– Оставь меня в покое. – Она даже не обернулась.
– Этот чувак твой телохранитель? Сначала защищал тебя в раздевалке, теперь здесь. Только где он сейчас? Или ты арендовала его только для того, чтобы показаться с ним и никто не подумал, что ты лесби? – Бен гнусно захихикал.
– Ха-ха. – Эмили резко повернулась к нему. – Как смешно.
– Да? – Бен толкнул ее к стенке. Заломив ей руки, он придавил ее всем телом. – Это смешно?
Он словно озверел, Эмили уже задыхалась под его тяжестью. В нескольких шагах от них проскочили какие-то девчонки, спешившие в туалет. Неужели они ничего не видели?
– Прекрати, – грозно произнесла Эмили.
Бен уже грубо задирал подол ее платья. Он нащупал рукой коленку, потом скользнул выше.
– Просто скажи мне, что тебе это нравится, – задышал он ей в ухо. – Или я расскажу всем, что ты лесбиянка.
Слезы навернулись у нее на глаза.
– Бен, – прошептала она, сжимая ноги. – Я не лесбиянка.
– Тогда скажи, что тебе это нравится, – прорычал он, впиваясь рукой в ее обнаженное бедро.
Он подбирался все ближе к трусикам. Когда Бен с Эмили встречались, он ни разу не заходил так далеко. Эмили крепко, до крови, закусила губу. Она уже собиралась сдаться и сказать Бену, что ей нравится, просто чтобы остановить его, но ее вдруг захлестнула ярость. Он мог думать что угодно и трезвонить хоть на всю школу. Она все равно не позволила бы ему одержать верх.
Она уперлась в стену и, согнув ногу в колене, с силой заехала ему прямо в пах.
– Уф-ф! – Бен отступил, схватившись за причинное место, и завыл – тонко, по-детски. – Ты чего? – хватая ртом воздух, произнес он.
Эмили одернула платье.
– Держись от меня подальше. – Злость возбудила ее похлеще наркотика. – Клянусь богом.
Бен стал пятиться назад, пока не уперся в стену. Ноги у него подкосились, и он медленно сполз на пол.
– Ты еще попляшешь.
– Плевать я на тебя хотела, – сказала Эмили.
Быстрым и уверенным шагом она пошла прочь. Она вовсе не собиралась показывать, что расстроена. Бен не должен был увидеть ее слез.
– Привет.
Кто-то нежно взял ее за руку. Когда в глазах прояснилось, она увидела Майю.
– Я все видела, – прошептала Майя, кивая на скорчившегося в углу Бена. – Ты в порядке?
– Да, – поспешно произнесла Эмили, но ее голос дрогнул. Она тщетно попыталась сдержаться. Привалившись к стене, она закрыла лицо руками. «Считай до десяти», – приказала она себе. Один… два… три…
Майя коснулась ее руки.
– Я так виновата, Эм.
– Не надо, – выдавила из себя Эмили, не открывая лица. Восемь… девять… десять. Она отняла руки и выпрямилась. – Я в порядке.
Она замолчала, оглядывая платье Майи цвета слоновой кости, в стиле гейши. Майя выглядела куда милее всех этих блондинок, клонов от «Шанель», заполонивших лужайку. Она поправила на себе платье – вдруг Майя тоже оценивала ее наряд?
– Я… мне, наверное, лучше вернуться к своему спутнику, – пробормотала Эмили.