— Хорошая девочка, — одобрила Авэи. — Мы привезли свою часть старых летописей и женщину по имени Киита. Я читала древнюю легенду и уже перекинулась парой слов с Элиис. Даже вспомнить противно: я столько лет держала в руках то, что погубило богиню. Владыка, вы поступили верно, не стоит переживать. Однажды служители уже отказались уничтожить жезлы, оценив их полезность. Такое зло надо топить сразу, без раздумий.
— Спасибо, мне не хватало этих слов, — вздохнул араави, пристально взглянув на женщину. — Итак, достойная энэи, перейдем ко второму поводу нашей встречи.
— Киита? — чуть резковато подсказала Авэи, надеясь увести разговор в сторону.
— Ты же знаешь, что нет, — рассмеялся Юго. — Хватит страдать и не понимать.
— Она сказала тебе? — улыбнулся араави.
— Сразу, когда мы собирались пожениться, — гордо сообщил Юго.
— Что он ответил, узнав правду? — заинтересовался Эраи, обернувшись к бывшей сирене.
— Без ярких запоминающихся выражений, характерных для речи моего мужа? — хмуро усмехнулась Авэи.
— Без.
— Промолчал, — развела руками женщина. — И не надо так сердито делать то же самое, глотая грубые слова, ваша сиятельность. Да, я вас обманула. Всех обманула! И горжусь этим: он рос в условиях, самых подходящих для ребенка. Я не желаю ничего знать о севере. И сына им не отдам!
Авэи сникла, жалобно глянула на Юго, потом на араави. Она согнулась, принялась рыться в сумочке, висящей на запястье по моде Дэлькоста, — удобные обычаи чужого берега Авэи забывать не собиралась, — достала платок и обреченно рассмотрела свои дрожащие руки.
В той жизни, где у нее был «почти муж» по имени Альбер, слезы и слабость казались недозволительной роскошью. Амели расчетливо управляла двором и тэльрийским величеством, снисходительно терпела насмешки на публике и сменяющее их неумелое раскаяние короля, всегда вечернее и без свидетелей. Да, его величество обладал прямо-таки уникальным неумением хоть в чем-то поступиться безмерной самовлюбленностью. Он на свой лад ценил жену, попрекая ее по-хозяйски, ревнуя и не отпуская. Авэи принимала отношения с Альбером как способ предотвратить войну. Тогда угроза была велика: относительно молодой Альбер мечтал о расширении границ Дэлькоста, Мирош ловко добывал у купцов с юга не только жемчуг и сплетни, но и вполне существенные сведения об островах, составлял карту, подкупал людей, учил эмоори.
Авэи покинула «мужа» с огромным облегчением. Бесконечная ложь утомила, и голос сорвала именно эта ложь, упрямство Мироша Гравра стало лишь последней каплей…
На островах Авэи обрела все то, о чем не смела мечтать. Настоящую семью, неподдельное уважение людей, право растить детей, ни от кого их не пряча и не отдавая в жертву интересам храма. Она получила даже больше: Роул нравом и образом мыслей оказался ничуть не похож на кровного отца, чего она безмерно боялась. Спасибо Юго. Да и араави спасибо — не стал отнимать сына, чтобы воспитать в качестве сирены. Ведь есть способы развить талант. И малая капля божья может быть усилена… Слава богине, теперь уже поздно.
Но за счастье придется платить сейчас, хоть и с некоторым запозданием. Дэлькост все же предъявил счет. Сын женщины, не признанной королевой, по законам севера принадлежит к роду отца, его подлинное имя — Роул Лгос Тэль-Коста. Кузен Крида и Элиша…
— Я должен был догадаться, — улыбнулся Эраи. — Но ты умудрилась убавить возраст ребенка. Если верить записям, Роул не мог быть сыном короля, вы пребывали в разлуке все лето в год перед его рождением, указанный в записях. Сыну Альбера теперь без малого двадцать семь, а Роулу, как ты утверждаешь, двадцать пять с небольшим. Второй ребенок действительно погиб, если он вообще был. Ты в те времена не слишком грустила, к тому же рядом оказался Юго.
— Не надо, — всхлипнула Авэи. — Это мой сын, я не отдам его Альберу, вы понятия не имеете, что это за отвратительное, бесхребетное существо…
— Но есть еще и интересы Древа, к тому же мальчик уже давно вырос, — сердито бросил араави. — Сын сирены по имени Дооту, тоже общавшейся с Альбером, погиб от какой-то страшной детской болезни. Я ломал голову несколько дней, размышляя над тем, откуда же мне взять этому редкостно недоверчивому королю подходящего принца, раз настоящие все умерли? Потом я все взвесил и понял, что меня обманули. Опять. И, как всегда в твоем случае, из лучших побуждений.
— Он не будет там счастлив, — жалобно вздохнула Авэи.
— Он знаком с Мирошем, уже любим родом Тэль-Мар и будет принят Тэль-Даргами, Тэль-Локтами и даже Тэль-Розами, своей родней по линии твоей матери. Он ладит с нашим газуром. И, уж поверь старому араави, Роул куда больше подходит на роль короля, чем Крид. Хуже того, — заговорщицким шепотом добавил араави, — он усердно прячет одну вещицу. Полагаю, это портрет некоей девушки. Медальон золотой, Авэи. Значит, девушка — северянка…
— Убью, — совершенно холодно предупредила Авэи. — Он был там всего несколько дней! Хотя… Неужели еще раньше, во время поездки три года назад…
Авэи задумалась, красиво изогнув бровь.
— Нас ты не запугаешь фальшивым гневом и не очаруешь показной задумчивостью, — рассмеялся Юго. — Я давно не путаю то и другое с простым любопытством. Вот прямо сейчас догнала бы и глянула, жаль, они уже отплыли.
— Ну интересно, само собой, — куда спокойнее кивнула Авэи и улыбнулась. — Весь в маму. Мне стоило только пальцем поманить… Юго, как тебе удается не ревновать меня, а? Даже обидно.
Юго усмехнулся и не стал отвечать. Он бережно распаковал обложку книги и передал араави. История древней войны сирен, погубившей родной остров оримэо, легла в ларец к остальным записям.
Араави допил травяной, настой, прикрыл глаза и разрешил себе отдых. Голова больше не ныла, самое время собирать ближних и думать о том, как защитить Древо от коварства Гооза. Эраи не сомневался, что сирена скоро объявится на островах.
Пока же все, благодарение богам, спокойно, газур может плыть на Поути. Позже такое путешествие будет сопряжено с большим риском. Потому что с северного берега лодки уходили не только день спустя после парада. Боу недавно посоветовал рассмотреть и более ранние, отчалившие в день парада, почти в момент проведения праздника…
Но пока можно не беспокоиться. Время есть, хотя оно и утекает капля за каплей…
Почтовка араави сразу понравилась Криду.
Узкая, легкая, созданная для скорости. Гребцами у кораллового владыки были воины древней крови, рослые, сложением и силой подобные Уло. Все — стражи внутреннего круга. У руля стоял Олуо.
Пассажиров усадили в чуть более широкой средней части лодки. Тесно, в одну линию, и даже так их касались руки гребцов. Газур, плотно упакованный в единственное маленькое кресло, вертел головой и радовался необычному кораблику. К спинке кресла вплотную прижималась спина Уло, изучающего корму лодки, волны и быстро удаляющиеся пристани. В ногах его великолепия сидел Боу, внимательно приглядывающий за южным горизонтом по ходу движения. Крид, Роул и Парси жались ближе к корме и сидели боком, инстинктивно отстраняясь, когда движение гребцов пыталось их смять. С застеленного плетеными ковриками дна лодки было видно только небо и небольшие прогалы воды, не заслоненные торсами усердных стражей на веслах.
Все неудобства вполне оправдывались скоростью — лодочка летела так, словно ее несла стремительная волна сирина.
— А может, без Элиис и не обошлось, — прикинул Крид. — Все же это кораблик самого араави, вода за тонкой обшивкой звенит знакомо, да и движения весла рулевого своеобразны.
Роул кивнул, соглашаясь. Пояснил, что обычным ходом до Поути в лучшую погоду плыть самое малое день, с утра и до вечера. Но его сиятельность добирается гораздо быстрее, по времяисчислению Дэлькоста — часа за три-четыре. И это очень хорошо, потому что сидеть зверски неудобно. Лучше бы им дали по веслу, у бортов просторнее, да и не скучно там.
— Так нескучно, что за полчаса нежный сирена выдохнется и уронит весло, — насмешливо прогудел Уло.
Роул возмутился и взялся спорить. Старший страж пожал плечами и пояснил, добивая упрямца: сам он, страж внутреннего круга и воин не из последних, продержится полдороги, не больше. Для такого темпа требуется и особая слаженность, и постоянная тренировка.
— Мама его берегла, чтобы веслом ручки не натер, — хихикнул Крид.
— Пользуешься тем, что нас сплюснули и тут совсем нельзя подраться, — окончательно расстроился сирена.
— Хочу занять тебя иным делом, мои ладошки такие же нежные, не шипи, — успокоил Крид. — Расскажи о нашем пути и острове впереди.
— Поути лежит к юго-востоку от столицы. Мы пока идем точно на юг, впереди внутренний барьерный риф, в нем всего-то несколько проходов. Минуем и повернем к востоку. Обогнем остров и зайдем с юга, на севере скалы и мели. В крепости примут лодку владыки, не думая ничего дурного. Его сиятельность два дня назад сообщил, что намерен посетить Поути и навестить видных таоров. Храм не так уж богат, мы нуждаемся в поддержке, а кое-кто ее давно предлагает.
— Может, ловушка? — заподозрил Парси.
— И он крепко сидит в ней, — рассмеялся газур. — Бывший ваур готов озолотить владыку, лишь бы получить защиту. Как утверждает моя тайная служба, он собирается отписать крепость Граату и взамен просить об убежище. Я просмотрел второй лист допроса. Этот тип отвел целый пирс для Гооза уже семь лет назад. Возил его людей на север и обратно, имея торговый амулет пути.
— Почему же он рассчитывает на защиту храма? — удивился Парси.
— Думает, никто не знает. И все еще верит, что мы с владыкой в ссоре, — предположил Яоол. — Дворец — местечко закрытое, оттуда сплетни слабо просачиваются, когда я этого не желаю. По моему приказу лодки таоров увели от причалов сразу после нашей с араави первой встречи. Покидать дворец, отсылать гонцов и принимать посетителей никто не имеет права. Столица догадывается о многом, люди не глупы, видят наши перемещения. Но язык за зубами держат, сам знаешь — до седьмого колена… Да и таоров никто не любит. Даже я, но это большая тайна. Впрочем, если станут по новому закону исправно платить подати — передумаю…