В сезон туристы достают фотоаппараты и переводят целые катушки пленки, когда ты показываешь им дерево, в честь которого названо эко-сафари. На многих фотографиях твоя начальница – милая, но хитрая зимбабвийка скандинавского происхождения. Ты тоже на многих кадрах, перебравшихся через моря и океаны: несколько натянуто улыбаясь, стоишь под сиреневым пологом жакаранды или в тени акации на просторах саванны. Такой тебя и запомнят.
Вернувшись в контору после седьмого, особенно удачного сафари и ожидая повышения в тур-менеджеры, ты замечаешь в Трейси перемену. Она чаще уходит с работы к правительственным чиновникам в их кабинеты. После таких встреч становится неразговорчива, а если и говорит, то ограничивается короткими, отрывистыми фразами. Редко рассуждает о принципах. Сначала ты убеждаешь себя, что перемена в ее поведении вызвана натянутостью в отношениях с новым проект-менеджером, которую усилило твое отсутствие. Надеясь, что все именно так, ты целенаправленно, хоть и исподтишка, выискиваешь признаки разногласий между ними. Через несколько дней, что ты вкалываешь над опросниками и пишешь пространные отчеты по каждому аспекту тура – последнее порученное тебе дополнительное задание, – ты вынуждена признать, что причиной нового напряжения в конторе является не твой успех. Начальница и бывшая администратор по-прежнему составляют замечательную команду. Что еще хуже, предварительные результаты говорят о том, что количество туристов и отзывы о гетто Педзи будут по меньшей мере такими же, как у тебя.
Поскольку официальное название проекта Педзи непроизносимо, во всех рекламных материалах он именуется «Туристическое гетто «Зеленая жакаранда». Он стал для клиентов практически бесплатной возможностью дополнить обычное сафари пребыванием в густонаселенном поселении и состоит из обзорной экскурсии, одной ночевки, завтрака и нескольких мероприятий на выбор перед стандартной программой.
Педзи понимает опасность слишком шумного успеха и старательно пытается ее избежать. Во-первых, когда ты по возвращении много рассказываешь о довольных клиентах, она ни на миллиметр не поднимает свои выщипанные брови. Обезоруживая всех проходящих женщин улыбкой, даже тех, кого Педзи теперь, в новом качестве бизнес-леди, считает ужасными, она следит за распрями в здании, не закрывая стеклянные двери фойе, когда стоит у стойки администратора, хотя это и против рекомендации начальницы и политики компании. Она улыбается даже молодежи, толпящейся в поисках поживы у переполненных городских мусорных баков. Педзи так хочет продвинуться, что, опережая график Трейси, бросает им пару местных долларов на уборку мусора.
Однако со временем коллега не выдерживает великолепия своих перспектив. Несколько раз в неделю она обещает швеям, что скоро что-нибудь себе пошьет. А когда не приходит снять мерки, на их назойливые расспросы отвечает, что передумала и будет шить сестре. В конце концов она обещает все всем на всех этажах и не делает ничего. Тем не менее Педзи – пример того, как девушка из густонаселенных районов может стать удачливой деловой женщиной. Она по-прежнему чрезвычайно популярна. Трейси переживает из-за спонсоров, которые появляются без предупреждения и видят, что женщины, занимающие низкие должности, за их счет пьют кофе и едят самосу. Обитательницы же, идя на обед, начинают спрашивать сначала только Педзи, а затем всех вас троих, не принести ли на обратном пути капустного салата, самосы, угали или тушеного мяса.
– Эй, все! Гамбургеров? Салата? Самосы? – невозмутимо кричит Педзи на всю контору, передавая просьбу новообретенных сестер, которые либо звонят, либо приходят за заказом.
По мере того как первая поездка в гетто Педзи становится все ближе, она распространяет по зданию информацию о скором улучшении своего финансового положения, отмечая, что выиграют все, поскольку, будучи членами коллектива, все участвовали в ее взлете.
Тогда сестра Май Гаму объявляет, что умеет делать восьмиэтажные свадебные торты, а в более богатой части Хараре у нее еще есть магазин свадебных платьев. Уставив на Педзи тусклый синий глаз, она просит ее разрекламировать клиентам «Зеленой жакаранды» и другим европейцам «Туристическое гетто» как оригинальное место проведения свадеб и признается в тайном желании: вот бы на свадьбе был шафер, и тогда она, отомстив своему благоверному, станет гражданкой Германии. Педзи берет визитную карточку и, не принимая на себя никаких обязательств, туманно обещает передать информацию, но, обсуждая это с молодыми швеями, клянется, что, когда ее клиенты приземлятся в аэропорту Хараре, она не вынет из кармана карточку Май Гаму, какой-то там гражданской жены политика.
«Туристическое гетто» набирает обороты, и с полдесятка бизнес-леди на верхних и нижних этажах выражают готовность принять до трех клиентов на ночь. Сестра Педзи, готовясь к проекту, выселяет из лачуг на заднем дворе шестерых жильцов.
Все под таким впечатлением от талантов и характера Педзи, что хозяйка магазина «Королева Африки», а потом и другие молодые женщины начинают осторожно интересоваться, сколько стоит поездка на ранчо Стивенсонов. Педзи обещает поговорить с Трейси о скидках на Рождество, когда клиентура с севера не торопится, так что сезон как раз для местных.
– Эй, Педзи! – улыбается как-то начальница, когда на маленькой кухонной стойке уже накрыт обед из самосы, капустного салата, угали и тушеного мяса, который теперь заказывает Педзи, и вы предлагаете друг другу все попробовать. – Знаешь что? Как только прибудет твой тысячный клиент, мы повысим тебе зарплату. После десяти тысяч подумаем о ссуде на приобретение дома.
В тебе нарастает беспокойство, и ты соображаешь, как тоже привлечь тысячи клиентов. С мыслью об этом ты берешь в тур еще несколько групп туристов. Год заканчивается, начинается новый.
– Все бхо! Все бхо![50] – однажды утром поет Педзи во весь голос.
Ты вернулась с базы «Зеленая жакаранда», так и не придумав для себя ничего нового.
– Не «бхо», – огрызаешься ты. – «Бо». Французский.
Пятеро юношей, учившихся в дядиной миссии, болтали друг с другом по-французски – им нравилось, а кроме того, они хотели продемонстрировать свои знания, но потом правительство объявило, что такие знания и, как результат, панафриканское взаимодействие местным не нужны, и вымело язык из школ.
Ты приучилась сыпать разными сведениями в разговорах с коллегами, не имеющими отношения к турам, потому что, как и молодая сестра Май Гаму, хочешь, чтобы у тебя была тайна. Хочешь, как и юноши из миссии, показать свою ученость. И сейчас намекаешь на то, что образование, полученное тобой в миссии, выше того, что у коллеги.
– Мы собираемся в зале заседаний, – нетерпеливо блестя глазами, отвечает Педзи, на которую твое замечание не производит впечатления. – «Туристическому гетто» уже год. Потрясающе! Что дальше? Стану президентом этой страны. Королевой Англии. Или римским папой. Мы там подождем мисс Стивенсон. Все бхо! Все бхо! – поет она, выходя.
В зале заседаний ты ударяешься коленом о кованое железо. На юбке расплывается пятно крови.
Педзи сидит напротив, ее взгляд становится холодным и непроницаемым. Через несколько минут заходит начальница.
– Хорошо, что вы уже здесь, – говорит она.
Поставив сумку на стол и порывшись в ней, Трейси достает пакет апельсинового сока и бутылку игристого вина.
– Выпьем за Педзи. – Она ставит все на стол и начинает снимать с бутылки золотую фольгу.
Ты киваешь, испытывая ощущение, которого не знала уже много месяцев, – пустоту в матке.
Педзи уходит на кухоньку и через несколько минут возвращается с подносом, уставленным чашками, бокалами и несколькими круассанами из пекарни «Средиземноморье», прямо из холодильника.
– Спасибо, Педзи!
Трейси расставляет бокалы на столе и разливает вино. Губы у нее поджаты, на подбородке маленькие рытвинки, напоминающие целлюлит, рот очерчен белой линией напряженных складок. Педзи стоит позади начальницы.
– А как там моя прибавка, мэм? – спрашивает она, делая вид, что это шутка.
– Ах да, – вспоминает Трейси. Она еще занята бокалами. Из одного пена проливается на стол. Кончики ушей начальницы краснеют. Наконец она выпрямляется. – Тысячный. Когда он зарегистрировался?
– Она… три недели назад, – отвечает Педзи.
– Вот доказательство того, что в принципе любой может достичь всего, если очень хочет. – Начальница поднимает бокал. Она смотрит на тебя, на коллегу, и глаза ее довольно блестят. – За Педзи! За королеву «Туристического гетто»!
– За Королеву гетто! И за «Туристическое гетто», – с сарказмом повторяешь ты.
Между ее словами и твоим отчаянием вино, запузырившись, вытекает у тебя из ноздрей. Ты задыхаешься и давишься.
Улыбка Трейси переходит в усмешку, затем исчезает. Педзи раздает бумажные салфетки.
– Бхо, – повторяет она, кланяясь. – Вы не хотите что-нибудь сказать о всемилостивейшей прибавке?
– Это мы обсудим отдельно, – обещает Трейси. – Не волнуйся, я уже все оформила. Я помню все, о чем мы договаривались.
Ты поудобнее садишься на стуле, подсчитывая проценты и ежемесячные выплаты, прикидывая, будет ли теперь заработок Педзи превышать твой.
Трейси отодвигает бокал и приосанивается.
– Все лучше, чем ты думаешь. – В ее голосе слышится твердая убежденность.
Ее слова приводят тебя в ужас.
– В такие моменты, как сейчас, нужно следить за мячом. Возможности открываются повсюду, – кивает она, глядя тебе прямо в лицо и не моргая. Голос давит и давит на тебя. – Тамбу, Педзи показала путь. Направление, в котором нам надо двигаться.
Педзи кивает, точно как Трейси.
– Она мыслит вне парадигмы, – продолжает начальница. – Именно так мы все должны думать, если хотим использовать нынешнее время в этой стране. – Трейси замолкает и смотрит на тебя с легкой грустью. – У тебя было много времени, чтобы что-то предложить. Мы должны повысить эффективность нашей программы. И вот я задумалась, взяв за основу идею Педзи. И решила, что было бы неплохо, если бы у тебя тоже был свой бренд, Тамбу.