– Вот и разгадка альбома! – воскликнула Настя. – Мы тут понапридумывали всего, а там ничего особенного и нет.
– Наоборот! – возразила Белка. – Загадок стало еще больше! Если границы все еще закрыты, то как альбом мог попасть в Москву, да еще в мусорку?
– Кстати, да! – кивнула Алекс. – И как объяснить то, что Людмила позировала с Никулиным на фоне памятника, который появился только после его смерти?
– Если честно, история какая-то мутная! – согласился Никита. – Как будто концы с концами не сходятся.
– Выглядит как постанова, – заметил Тимур. – Скорее всего, так и было. Сняли выпуск шоу по сценарию, а потом выбросили фотоальбом как ненужный реквизит. Фотки все были сделаны на скорую руку как для альбома, так и для Инстаграма. Там особо никто не заморачивался деталями, поэтому и не обошлось без ляпов. И имена поэтому выбрали распространенные – Людмила Морозова, Пол Смит…
Я подумала о том, что Белкин брат, скорее всего, прав. Но даже если это постановочное шоу, люди же по-настоящему обращаются за помощью, так что все же был смысл пересмотреть выпуски, начиная с апрельских, когда я потеряла память.
– Тима, ты все складно сказал, но Анна Гинкель реально существует. Вот ее страничка в Одноклассниках, – Белка развернула к нему ноутбук, – и она с 2018 года постила фотку сестры в надежде найти ее. Думаешь, редакторы просят участников выкладывать постановочные фото аж за два года до выпуска шоу?
– Да, странно это все, – согласился Тимур. – Пазл не сходится.
Я нашла выпуск с Анной Гинкель в Youtube и посмотрела даты выхода.
– Выпуск вышел через пять дней после того, как в Инстаграме был опубликован первый пост Милы Фрост. Это не может быть совпадением. Значит, это был постановочный выпуск, но, возможно, сама Анна об этом и не догадывается.
– Тогда надо найти настоящую Людмилу Морозову! – воскликнула Белка. – Опираясь только на факты. Давайте по порядку. Я поищу информацию об Анне в базе. Фамилия у нее не распространенная, и у нас есть год ее рождения. Если ей пятьдесят лет, то она 1970 года рождения. Кстати, в субботу у нее юбилей.
– Давай, Хакер! У тебя получится, я верю в тебя, – Настя похлопала ее по плечу.
После просмотра нескольких страниц моя подруга откинулась на спинку стула с довольной улыбкой на лице.
– Есть! Все сходится. Анна Григорьевна Гинкель. Девичья фамилия Морозова. Живет на Мантулинской улице недалеко от Краснопресненской набережной. А вот и номер ее мобильного, – она сфотографировала его на телефон. – Вдруг пригодится.
– Если опираться на факты, то не факт, что ее сводная сестра тоже Морозова. Анна знала это со слов какой-то тетки, которая даже не помнила точный адрес, – воскликнула я.
– Лука, как всегда, права, – согласился со мной Никита.
– Как всегда? – со смехом спросила я.
Друг Тимура смутился:
– Я имел в виду то, что ты всегда говоришь по существу, в точку.
– У нее Дар, – рассмеялась Белка. – Я уже в этом убедилась. Значит, что мы имеем? Людмила Григорьевна, 1965 года рождения. Тут дальше тупик. Значит, надо зайти с другой стороны через Анну. Раз ее отцом указан Морозов Григорий Тимофеевич, надо искать через него… Бинго! Нашла! Первый брак у него был зарегистрирован в 1963 году с Клименко Валентиной Алексеевной. Сейчас посмотрим в базе по адресу и фамилии… Она действительно проживала на Кутузовском, 10, а в середине 90-х продала квартиру.
– Попробуй поискать Клименко Людмилу Григорьевну, 1965 года рождения, – Алекс от нетерпения тарабанила пальцами по столу, подгоняя Белку.
Это не помогло ускорить поиски. Мы отсели от Белки и принялись за еду, оживленно болтая за бокалом вина, потому что сидеть около нее, вытянув шеи к монитору, нам быстро наскучило.
– Кстати, еда очень даже ничего! – похвалила Алекс. – Неужели наш Хакер научилась готовить?
– Да не! – рассмеялся Тимур. – Это, наверное, вклад Луки сыграл роль.
– Ну спасибо, братец! – подала голос Белка, не отрывая глаз от ноутбука. – А ты мог бы купить для ужина что-нибудь более разнообразное!
– Черт! Совсем из головы вылетело, что после Японии ты не воспринимаешь наши суши и роллы. Ну извиняйте, я не нарочно.
– Не после Японии, а вообще. Переела их когда-то, теперь не хочу. И, кстати, японцам очень даже нравятся наши роллы и суши.
– Белка, точно, ты же жила в Японии! Тебя, наверное, там принимали за свою, – пошутила я, цепляя палочками ролл с креветкой.
От бабушки-калмычки моей подруге достались восточные черты лица, и ее часто принимали за японку.
– Да, было весело смотреть на их лица, когда я говорила, что я из России.
– Белка жила там полгода. Учила язык и работала моделью. Вместе с нашей подругой Линой, – добавила Настя.
– Мы дружили вчетвером с Аделинкой. Еще со школы, – Алекс допила вино в бокале и протянула его Никите, чтобы он поухаживал за ней. – А потом ее не стало.
– Так, давайте не будем о грустном! – похлопал в ладони Тимур. – Девчонки, расскажите, что делали на самоизоляции?
Настя открыла рот, чтобы рассказать, скорее всего, о том, что с утра до ночи занималась йогой, о чем за эти месяцы прожужжала все уши даже мне, но не успела сказать ни слова.
– Я нашла ее! – радостно закричала Белка. – Она жива! Живет в Москве. У нее муж, двое сыновей и внучка.
Мы снова придвинули стулья поближе и вытянули шеи к экрану.
– Ха! Это что получается? Сосед просто развел ее на бабки? – ахнула Алекс.
– Видимо, да, – кивнул Тимур. – Может, он вообще сочинил, что у него кто-то в органах есть. Придумал историю, что Людмила уехала в Штаты с мужем Полом Смитом, каких в США столько же, сколько у нас Ивановых.
– А редакторы шоу на основе этой неверной информации сочинили дальше свою историю. Все искали Людмилу Морозову, не подумав о том, что после развода мать могла поменять ей фамилию на свою девичью, – продолжила Белка.
– Не, ну это жестоко! – возмутилась Алекс. – У меня есть знакомые из журналистской тусовки, которые работали на ТВ на постановочных шоу, где все по сценарию. Только там участники знают на что идут, а тут бедная Анна реально искала сестру, а ей сочинили, что она умерла, да еще втюхали какую-то псевдо-племянницу.
– Вот именно – втюхали! – меня вдруг осенило. – Только зачем?
– О чем ты? – нахмурилась Настя, не улавливая мою мысль. – Суть была не Милу втюхать, а разыграть перед зрителями слезливую историю. Разве нет?
– Я поняла! – воскликнула Белка, взглянув на меня. – Они могли найти Людмилу, но предпочли «умертвить» ее. И они могли просто сообщить Анне, что ее сестра якобы умерла. Это ж не такое шоу, где один участник на весь выпуск, и надо снимать историю на целый час. Здесь десятки ищущих в одном выпуске. Но они заострили внимание на Анне и реально втюхали ей фейковую племянницу.
– Для чего же? – с нетерпением спросила Алекс.
– Например, для получения наследства, – предположил Никита.
Настя чуть не подавилась салатом.
– Что за бред! Как можно получить наследство по фейковому имени? Белка, скажи! Ты ж на юрфаке училась. Такое невозможно! Тем более настоящая наследн ица – сестра Анны жива. И если б, допустим, Анна умерла, Мила получила наследство, а потом Людмила бы случайно это выяснила, то отняла бы все у Милы.
– Вот именно – случайно! Это мы узнали о том, что Людмила жива, совершенно случайно, – воскликнула я. – А Анна думает, что ее сестра умерла и верит в это. Она бы не стала искать ее. И я думаю, что тут дело даже не в наследстве.
– А чем же?
– В сиюминутной наживе. Развести Анну на какую-нибудь сумму здесь и сейчас, а не с перспективой получить наследство, когда она умрет.
– Ты хочешь сказать, что на ТВ развели Анну на деньги? – с сомнением в голоcе спросила Алекс. – Думаешь, они бы пошли на такое? Это же мошенничество чистой воды. Телеканалу предъявили бы иск на огромную сумму!
– Это мог сделать не канал, а кто-то, кто работал над этим выпуском, и у кого была возможность придумать свой, выгодный лично ему сценарий, – ответила Белка. – Например, кто-то из редакторов.
– Надо выяснить имена тех, кто работал над этим сюжетом, и постараться найти зацепку, – воскликнул Никита.
– Только в открытом доступе я такой инфо не вижу, – ответила я. – На сайте почему-то не указано. Попробую посмотреть под выпуском на YouTube.
Но и там никакой информации о редакторской группе нам найти не удалось. Мне казалось, что люди с ТВ охотно и с гордостью указывают себя в титрах, но я ошибалась.
– Никита, ты же как раз на ТВ работаешь. Можешь узнать имена редакторов? – спросила я.
– Я с другого канала и никого не знаю из этого шоу. Тима, твой одноклассник Артем Голубь тоже на ТВ работает. Можно его попросить.
– Он сейчас в свадебном путешествии. Думаю, лучше не беспокоить его.
– Я могу найти эту инфо, но на это уйдёт время, – воскликнула Белка. – Кстати, Алекс, ты со своими связями в журналистской тусовке тоже могла бы ускорить этот процесс. Вроде на этом канале работает твой любимый однокурсник.
– Ха! Ромка Никитин, что ли? – ее подруга закатила глаза. – Мне ж потом за этот инсайд всю жизнь расплачиваться с ним.
– Даже не буду спрашивать каким способом, – рассмеялся Тимур.
Все же профессиональное любопытство Алекс одержало победу. Она схватила телефон и, зыркнув на нас испепеляющим взглядом, отправилась на балкон звонить бывшему однокурснику.
Через пять минут она вернулась в гостиную и, плюхнувшись на свой стул, посмотрела на мою напарницу с загадочной улыбкой.
– Белка, завтра мы вместе идем на ланч с Никитиным. Так что если у тебя какие-то планы, отменяй их!
– А я при чем? – не поняла она.
– Ха! А ты думала, я одна должна отдуваться? Не дождешься! – Алекс с аппетитом взялась за роллы. – Пока Никитин ищет инфо, хочу попросить тебя о помощи. Я думаю написать статью о русском следе в произведениях Агаты Кристи. Лучше тебя никто не сможет проконсультировать меня.
– В рассказах про Эркюля Пуаро часто встречаются русские. Даже дама его сердца была русской – графин