― Но кажется верным, что это был Джек или Генри, ― сказал Том, ― поодиночке или вместе. Джек, определенно, был способен проследовать за Шоном и одолеть над ним верх. Он мог вломиться в ваш дом ночью, пока вы ждали Шона, и украсть те соверены.
― Ему не пришлось вламываться, ― сказала ему Мэри, ― мы никогда не запирали дверей. Я знаю, сейчас это сложно представить. Все, что ему нужно было сделать ― взломать ящичек и вытащить коробку.
― Как Генри вел себя с вами после, поначалу? ― просила Хелен.
― Он был..., ― она подбирала подходящие слова, ― ...добрым, ― выбрала она, ― ...и понимающим. Он знал, что половина деревни смотрит на меня, как на шлюху, а другая половина, как на дурочку, но его это не волновало. Он все еще хотел быть со мной.
― Уверен, что был, ― сказал Том. ― Значит, вы вышли за него замуж.
― Спустя несколько месяцев, ― подтвердила она, ― у нас была скромная свадьба.
Том затем встал на ноги и прошел к эркерному окну. Хелен наблюдала за ним, пока он пристально вглядывался в Капперз Филд.
― Джек присутствовал на свадьбе? ― спросил он.
― Нет, ― сообщила она,― он неделей ранее вновь поступил на службу.
― Оставив вам Стефана, за которым надо было присматривать?
― Да, ― ответила она с вызовом, ― чем мы и занимались многие годы.
― Пока не отправили его в психушку, ― добавил Том.
― Это было не наше пожелание, ― сказала она ему.
― Но вы не спорили.
― Мужчина подглядывал в окна за людьми. Половину времени, он не понимал, что он делает. Он часто пугал меня.
А затем ее голос стал с оттенком вызова.
― Мы присматривали за ним в нашем доме в течение пятнадцати лет. Вы понятия не имеете, каково это было. Впоследствии, я не хотела иметь с ним никаких дел.
Не поворачиваясь к ним лицом, Том резко сменил тему.
― У Генри был перочинный нож, Мэри?
Пожилая леди нахмурилась, Хелен не могла сказать пытается ли она вспомнить или занята сочинением лжи.
― Был, да, ― наконец, признала она, ― для рыбалки и других дел на природе.
Том все еще смотрел в окно.
― Они обнаружили такой в спине Шона.
Опять наступило молчание, пока Мэри думала.
― Я помню... ― начала она, но ее голос дрогнул, и Том повернулся тогда к ней.
― Что вы помните?
― Нож, ― сказала она, будто неожиданно вспомнила нечто важное. ― Джек забрал его у него.
― Что? ― спросила Хелен, поскольку это звучало слишком удобно.
― Джек Кольер остановил меня на улице и сказал мне, что я виновата в том, что довела моего брата до отчаяния. Он сказал, что ему пришлось забрать у него нож на случай, если он вытворит что-нибудь глупое. Рассказал мне, что Генри вонзал его в рабочий стол раз за разом абсолютно без причины, так что он забрал его у него.
― Вы поверили ему? ― спросила Хелен.
― А почему бы мне не верить ему? ― тогда ее лицо помрачнело ― Я верила большинству из того, что мне говорили в те дни, дурья голова.
Хелен и Том обменялись взглядом. Они закончили здесь.
Прежде чем они ушли.
― Мы принесли вам кое-что, ― и это было намеком для Хелен, чтобы она открыла сумку и вытащила большой, свернутый в трубочку листок толстой бумаги.― Родди Монкур подумал, что вам это может понравиться.
Мэри развернула его и была шокирована тем, что обнаружила, что смотрит на свой портрет работы Шона Доннеллана.
― О, мой, ― и она инстинктивно поднесла одну из рук к лицу.
― Родди сказал, что схожесть огромна, ― сказал ей Том.
***
Они поплелись обратно к машине Хелен. Она все еще была припаркована в нескольких ярдах от места жестокого избиения Фрэнки Тернера от рук Тома, и он наполовину ожидал увидеть мужчину, лежащим там.
― Я думаю, что мы узнали все, что было можно, ― неохотно признал Том.
― Но разве этого достаточно для статьи? Я не думаю, что Малколм так посчитает. Он будет слишком беспокоиться из-за публикации этого материала.
― Ты можешь попытаться, ― сказал он нерешительно, а затем напомнил ей: ― ты не можешь оклеветать мертвых, ― но потом он задумался на мгновение. ― Нет, ты права, Малколм не захочет, чтобы «Вестник» публиковала статью, вовлекающую бывшего директора и его брата героя-войны в Дюнкерке в убийство, когда абсолютно нет никаких доказательств. Все, что у нас есть ― догадки, основанные на показаниях Бетти, Сэма и Мэри, ни один из которых, на самом деле, не были свидетелями убийства Шона. Малколм скажет, что мужчина был заколот кем угодно, и это может быть и даже не Шон.
Его голос звучал упадническим.
― Не могу сказать, что виню его.
― Что? ― она была удивлена. ― Ты изменил свое мнение.
― Малколм ни разу за свою карьеру не писал опровержений, и он является редактором в той газете на протяжении многих лет. Посмотри на меня, я однажды сунул нос куда не следует, и со мной уже покончено.
― Не думай так, ― подбодрила она его, ― ты в десять раз лучше, чем кто-либо в «Вестнике». Пожалуйста, не сдавайся. Все может стать лучше.
― В прошлый раз, как ты сказала мне это, меня ударили по голове, ― она бросила на него неловкий взгляд. ― Ладно, нельзя не признать, что в данный момент все не совсем безнадежно. Я узнал одну историю этим утром.
Он рассказал ей все о его встрече с инспектором Кейном.
― Вот видишь, ― сказала она, ― это замечательно, ― а затем быстро добавила: ― то есть, с новостной точки зрения. Очевидно, что это не поможет бедной Мишель Саммерс или кому-либо еще, на кого нацелился Ловец детей.
― Да, ― сказал он, ― нам стоит поговорить об этом еще.
― Сейчас я не могу, ― быстро сказала она, ― мне нужно идти.
― Тогда завтра?
― Не думаю, что смогу завтра.
― Почему? Что крупный материал?
Она состроила гримасу.
― Конкурс по выпечке в женском институте. Мне полагается провести все утро в деревенском клубе, любуясь тортами и печеньями, а затем провести интервью с победителями. Они даже попросили меня быть судьей, но я сказала им, что мне нужно оставаться беспристрастной, если я собираюсь писать об этом объективный репортаж, ― сухо добавила она.
― По меньшей мере, это поможет заполнить твою страницу по району, ― сказал он. ― Мне тоже нужно ехать. Моя бабушка часто пекла ванильные коржи, и я знаю путь к сердцу подружки невесты.
― Охотно верю.
***
Было поздно, и инспектор Пикок уже готовился закончить дела на сегодня и пойти домой к своей жене, когда Брэдшоу и Винсент неторопливой походкой прошествовали со своими новостями.
― Так, значит, ты был прав, ― сказал он Брэдшоу, ― у Дэнни есть секрет. Он трахается с официанткой тинейджером.
― Мы проследили за ними, ― сказал Брэдшоу, ― у нее квартирка на первом этаже. Я так думаю, что Дэнни помогает ей с уплатой аренды.
― Похоже, что он переехал к ней, ― добавил Винсент.
― Мы сходили обратно и перекинулись словечком с владельцем кафе, ― сказал Брэдшоу Пикоку, ― Дэнни живет там какое-то время. Она совершеннолетняя, но едва. Владелец не знал, встречается ли она с ним или нет, но он выглядит так, будто ему наплевать, так или иначе.
― Ты рассказал его женушке? ― спросил Пикок таким тоном, который не показывал его чувств по этому поводу.
― Мы подумали, что стоит, ― сказал Брэдшоу, ― если она защищала его или отказывалась плохо думать о нем, это может быть просто тем, что нужно, чтобы она мыслила более ясно о нем и о Мишель.
― Как она восприняла это?
Винсент пожал плечами.
― Не очень, но...
― Она мало что сказала, ― признался Брэдшоу, ― просто рухнула на диван и стала выглядеть слегка уставшей. Может, она уже что-то подозревала, или это больше уже не важно, так как у нее пропала дочь.
― Она не сказала нам ничего нового, ― признался Винсент.
― Он тот еще тип, не так ли, этот Дэнни? ― спросил Пикок, будто говорил сам с собой.
― Проблема в том, что я не знаю, что именно это говорит нам о нем, кроме того факта, что ему нравятся малолетки, ― добавил он, ― и он уже до них дорвался. Сейчас мы можем доказать, что Дэнни ― старый извращенец, но не то, что он убил свою падчерицу.
― Что еще нам нужно? ― спросил Винсент, но он сказал это тихо, как будто про себя.
― Нам нужно тело, ― ответил ему Пикок.
Глава 54
День девятый
Том проспал долго этим утром. Казалось, не было никакого смысла вставать рано. Он достиг тупика в деле Шона Доннеллана, дошел до продажи историй в газету-конкурент, его задницу скоро засудит член кабинета, и еще была Хелен.
Старое знакомое чувство боли и отвержения прокатилось по нему сейчас. Вот почему он всегда так старался не привязываться ни к кому. Том знал, что никому нельзя полностью доверять или полагаться на кого-либо еще в этом мире. Он выучил этот урок в очень раннем возрасте. В основном ты сам по себе, и чем раньше ты это поймешь, тем лучше, но в Хелен Нортон было что-то, что заставляло его забыть свои привычные правила, и он глупо позволял пасть своей защите. Сейчас он чувствовал себя идиотом, и он был решительно настроен перестать думать о Хелен и о том, как она спокойно уехала после их разговора с Мэри Кольер.
Кое-что тогда всплыло в его памяти: слова Фионы Саммерс о Нельсоне, директоре школы Грейт Мидлтона: «он ударил ее по лицу. Я даже не могу вспомнить почему, но это было за что-то или просто так». Эти слова каким-то образом срезонировали с ним, упоминание о потерявшем контроль директоре, выведенном из себя маленькой девочкой, и, даже хоть инцидент произошел давным-давно, в глазах Тома он все еще требовал объяснения.
Том резонно посчитал, что, наиболее вероятно, получит аудиенцию с таким-занятым директором, как только учебный день закончится. Он знал, что Нельсон любил оставаться на несколько часов после того, как дети разойдутся по домам. По прибытии, Том сказал школьному секретарю, что пришел из-за статьи, которая появится в завтрашней газете, но он специально не вдавался в подробности. Не навредит припугнуть директора, так как, скорее всего, это будет единственный способ, по которому ему позволят увидеть мужчину в короткие сроки.