— Это ещё зачем? — прошептал Ахмыл, которому снова выпало сидеть в карауле вместе с Цветавой.
— Колдуют, — ответила она.
— Вижу, что колдуют, — огрызнулся он. — Нас бы не разметало по скалам от их колдовства.
— Если в серёдку этой пакости не прыгнешь, не разметает.
— Тебе-то почём знать?
Она отвечать не стала, и так же ясно, что не на них волшба направлена, значит, если подальше держаться, глядишь, и не тронет их.
— Не за тем следишь. Гляди, только один остался. Ползи к десятнику.
— А чего я? — возмутился было парень, но Цветава коротко ткнула ему пальцем в шею, он сдавлено охнул и пополз прочь.
Десятник появился скоро. Подполз осторожно и высунулся из-за камня так, чтобы не разглядеть было.
— Что тут?
— Печать нарисовали тёмную, да одного только чародея оставили. Может его попробовать умыкнуть?
— Рисково. Там два берлака шагов за пятьдесят от него.
— Может, и рисковано, но, если момент упустим, можем и с пустыми руками остаться.
— Твоя правда, но тебе там делать нечего. Ползи, кликни да Радима, а сами отходите за границу и нас ждите. Чую до крепости бежать придётся без отдыха.
— Погоди, — ответила Цветава, вглядываясь в то, что творилось в лагере чародеев. — Суетятся что-то…
Среди шатров и правда началась какая-то беготня, чародеи спешно укрывались кто-где, то и дело вспыхивали искры чар. Что их так встревожило?
Причина обнаружилась очень скоро — из-за скал, с той стороны границы вынырнули три фигуры в накидках. Они бегом перешли границу, нырнули во мрак и замерли, вскинув перед собой руки.
От тёмных чародеев навстречу гостям вышла та самая древняя ведьма, что командовала во время создания печати, что-то спросила у пришельцев, те ответили, и только тогда ведьма махнула рукой, и чары остальных погасли.
— Это ещё кто? — Военег даже вперёд подался, пытаясь разглядеть пришельцев, но те и не подумали скинуть капюшоны.
Старуха что-то прокаркала остальным, и десяток чародеев подошли к пришельцам, ведьма снова что-то сказала и чародеи, поклонившись, двинулись следом за гостями в сторону крепости.
— А эти куда пошли?
— Дозволь за ними пойти, — подала голос Цветава.
Десятник задумался, видно решая стоит ли так сильно дробить десяток, но в итоге согласился.
— Только сама не ходи, возьми Крива, — предупредил он. — Как закончите, выходите к южным воротам, мы там будем.
Цветава кивнула и поползла прочь.
***
Выслеживать ушедших чародеев оказалось нетрудно, скорее муторно. В неугасимом свете столпа крепости разглядеть цель не составляло труда, только и пришельцы, и сами тёмные колдуны шли осторожно, постоянно останавливаясь, озираясь, похоже, постоянно ждали то ли засады, то ли погони.
Дело усложнилось ещё тем, что стоило им удалиться не больше чем на полверсты [1], как от границы послышался жуткий рёв и тут же полыхнуло зелёным светом. У Цветавы даже ноги подкосились от предчувствия беды, а колдуны всполошились и того сильнее, чуть ли не кинулись обратно, но один из гостей остановил их властным окриком. Некоторое время шла перебранка, но в итоге пусть и нехотя, отряд двинулся далее.
— Что это было? — спросил Крив.
— А я почём знаю? — огрызнулась девушка, но опомнилась и пояснила: — Видно не удалось чародея тихо умыкнуть.
— Вернёмся?
— Без нас управятся. Надо проследить, когда они пойдут.
— А куда им идти? Схоронятся где-нибудь. Я, вот, думаю, это что за люди перехожие их через границу повели? Неужели меченные возле крепости обосновались?
«Хуже», — подумала Цветава, но вслух ничего говорить не стала.
Она почти сразу поняла, что врагов или в саму крепость ведут, или под самой стеной схоронят до поры, чтобы неожиданно ударить. Неужели всё так страшно обернулось? Когда волхв про предателя говорил, ни словом не обмолвился о готовящемся нападении. До последнего момента она думала, что змея, засевшая в крепости, передаёт тайные сведения ворогу, а тут… Что делать, если чёрные колдуны в стенах крепости окажутся? Бежать к князю-воеводе? Но волхв ей прямо сказал, чтобы никому не верила. Сейчас бы с Радимом поговорить, но нет его рядом.
Цветава почему-то думала, что враги пойдут к южным воротам и попытаются проскользнуть, отведя глаза страже. Конечно, на ворота наложены чары, что любую тьму обнаружат, но если эти в накидках, сообразили, как вражеских чародеев в обход дозоров по светлой земле провести, то и чары обхитрят. Каково же было её удивление, когда чародейский отряд взял чуть западнее и ушёл от привычных троп. В какой-то миг они с Кривом упустили цель из виду, но вскоре обнаружили цепочку чародеев, двигающихся по узкому ущелью туда, где стена переходила в сплошную скальную породу. Один из пришельцев взмахнул рукой, и камень, казавшийся незыблемым, сдвинулся в сторону, открывая каменный коридор. Второй пришелец махнул рукой, призывая тёмных чародеев спускаться. Очень скоро куцая вереница людей скрылась в подземелье, и камень встал на место, надёжно закрыв вход.
— Куда это они? — Удивился Крив. — Там же вся гора защитными чарами пропитана, любую тьму в комок скрутит.
— А ты не понял? — зло спросила Цветава и выругалась так, что даже Крив покраснел. — Не стали они на гору лезть, и стену перепрыгивать не стали. У них тут лаз, как у хорька в курятнике. В самом надёжном месте крепости. Там, где никто искать не будет.
— Так, надо их остановить! — округлил глаза парень. — Они же внутрь проберутся!
— Ну, иди, камень отодвигай, — огрызнулась Цветава.
— Ты что не понимаешь…?
— Это ты не понял ничего. Видел, как этот в накидке камень в сторону отвалил? Знаешь, что это значит? Что врагу кто-то из чародеев Хорони помогает, а может, и не один чародей.
— Так, надо быстрее рассказать!
— Кому?
— Десятнику, — нашёлся Крив. — Наше дело проследить, а он пусть дальше думает.
Возражать не было ни сил, ни желания. Они всё-таки спустились осторожно к камню, но, конечно, не нашли рядом ни тайного механизма, ни замаскированного люка, чтобы спуститься в подземелье.
— Дальше что? — спросил Крив.
— Надо к воротам возвращаться, — ответила Цветава. — Наши должны уже добраться и в крепость пройти. Ежели им поверят, то и нас выслушают.
Солнце уже скрылось за горизонтом, но в сиянии самосветного камня и было светло почти как днём. Скрываться теперь не имело особого смысла, но и высовываться они не торопились — шли чуть в стороне от проторенной тропки, замирая при каждом подозрительном звуке, поэтому шаги и звон зброи услышали задолго до того, как разглядели людей.
По тропе к ним шли четверо ратников. Похоже, обычный дозор.
— Покажемся? — шёпотом спросил Крив.
Цветава заколебалась. С одной стороны, вроде бы нет смысла прятаться от дружинников, но с другой… после того, что сегодня увидела, она уже не торопилась доверять первым встречным. Пока она решала, Крив неудачно двинулся и из-под ноги вылетело несколько камешков, звонко застучавших по склону.
— Медведь косолапый! — выругалась Цветава, но отступать было уже поздно.
Ратники насторожились, даже отсюда она услышала, как скрипнули тетивы луков, а потом, зычный голос велел:
— А ну, кто там сидит! Выходи!
— Не стреляйте, братцы, — крикнул Крив, и прежде чем Цветава успела его остановить, вышел из-за камня.
Она снова выругалась, но вышла вслед за ним, держа на виду руки. Ещё не хватало от своих стрелу в живот схлопотать.
— Ты гляди, Нажир, девка, да ещё с мечом! — воскликнул один из ратников.
— Кто такие? — не обратив на подчинённого внимания, спросил старший, по-видимому, тот самый Нажир.
— Так, из Вежи мы, — немного растерянно произнёс Крив и вопросительно оглянулся на Цветаву, но та молчала, разглядывая ратников.
— Далековато зашли, — ухмыльнулся Нажир, остальные тоже засмеялись.
— А девка-то, даром, что здоровенная, ладная, — сказал другой воин, так и не опустивший лук. — Может, её…
— Рот закрой, — велел воину старший. — А вы идите за нами.
Крив сделал было шаг, но Цветава продолжала стоять неподвижно, всё так же внимательно всматриваясь непонятно куда.
— Не бойся, девка, не обидим, — сказал второй лучник, и ратники снова заржали, как-то совсем недобро.
В этот момент она прыгнула, метя носком сапога в колено Нажира, тот успел заметить движение, дёрнулся, но отскочить не успел — в ноге что-то хрустнуло, и он с воплем осел на землю. Она тут же добавила ногой по голове и развернулась к остальным.
Надо отдать должное, соображали они очень быстро — один лучник резво отскочил назад, хлопнула тетива и в грудь замешкавшегося Крива вошла стрела, он захрипел и завалился на бок. Но Цветава этого не видела, она на ходу выхватила кинжал и метнула во второго лучника. Бросок вышел плохой, клинок просто ударился плашмя о кольчугу, зато выпустить стрелу противник не успел, а мгновением позже Цветава уже подскочила вплотную и полоснула мечом по горлу. Что там он хотел с ней сделать? Получай!
Удар в затылок она пропустила, рухнула на четвереньки, а следом по лицу врезали с такой силой, что даже круги перед глазами поплыли. Руки подогнулись, из носа хлынула кровь, но сознания она не потеряла, хоть и ослепла от боли. Перекатилась набок, схватив татя за глезно[2] и дёрнула изо всех сил. Всё-таки силушки у неё побольше, чем у обычной девки, так что тать кувыркнулся в воздухе и рухнул наземь, врезавшись в камень головой. Она отчётливо услышала, как хрустнули кости.
На этом её удача закончилась — горло обожгло лезвие ножа, и последний тать прошипел:
— Только дёрнись, зараза! Всю кровь из тебя выпущу!
Нож он держал умело, но, похоже, никогда не имел дела с чудью. Она не стала вырываться, просто перехватила запястье с ножом и стиснула пальцы. Хрустнуло, бандит заверещал как баба, забился, но она не отпустила, а врезала от души локтем под вздох[3]. Тать заткнулся и обмяк, нож выпал из изуродованной руки.
Она поднялась, шатаясь, добрела до лежащего на земле Крива.