Клэрни притенил ладонью глаза от закатных лучей. Впереди он увидел несколько миль голой равнины, а дальше и впрямь местность становилась пересеченной. Тут и там угадывались всхолмья.
Американец повесил винтовку на плечо и тяжело вздохнул.
– Идем вперед, если не хотим стать кормом для стервятников.
Солнце опустилось за горизонт, взошла луна, затопила пустыню призрачным серебром. Кругом мерцали песчаные волны, словно в один миг окоченело море. Стив, жестоко страдающий от жажды и не смеющий ее до конца утолить, тихо бранился. Пустыня под луной прекрасна, но это красота коварной нимфы, завлекающей мужчин в смертельную западню.
«Глупец, самонадеянный авантюрист!» – повторял изнуренный мозг снова и снова.
Стив едва переставлял ноги, и с каждым его шагом драгоценный камень по имени Пламя Ашшурбанипала все дальше отступал в лабиринты нереального. Окружающая путников пустыня утрачивала свою материальность, она превращалась в море серого тумана, море, в чьих глубинах дремлют минувшие тысячелетия и исчезнувшие цивилизации.
Клэрни оступился и выругался: он что, уже с ног валится? Яр Али шагал как ни в чем не бывало, горец вообще казался неутомимым, и Стив, сжав зубы, заставил себя брести из последних сил. Путешественники наконец добрались до пересеченной местности, и сразу стало труднее идти. Земля была покрыта мелкими ложбинами и узкими оврагами, словно некий разъяренный великан беспорядочно иссек ее ножом. Большинство этих углублений почти до краев полнились песком. И никаких признаков воды.
– Здесь когда-то был оазис, – определил Яр Али. – Его, как и многие города Туркестана, погубили пески. Лишь Аллах ведает, сколько веков назад это случилось.
Они поплелись дальше, точно мертвецы по блеклой долине смерти.
Луна, склоняясь к горизонту, окрасилась в зловещий багрец. На равнине поселились ночные тени. Все же до воцарения кромешной мглы путникам удалось достичь того места, откуда было видно, что лежит за участком пересеченного рельефа. Теперь даже двужильный афганец с трудом передвигал широченные ступни, а Стив держался лишь ценой невероятного напряжения воли.
Наконец они взобрались с северной стороны на невысокий кряж. Дальше к югу простирался пологий склон.
– Привал, – распорядился Стив. – Нет ни капли воды в этом аду, а значит, нет и смысла тащиться дальше. У меня ноги, что твои ружейные стволы, совсем не гнутся. Вот подходящий уступ, он человеку по плечо и обращен к югу. Можно переночевать под его прикрытием.
– Сахиб Стив, а кто караулит первым?
– Никто, – ответил Клэрни. – Обойдемся без караула. Если нам спящим арабы перережут глотку, так даже лучше. Все равно мы уже покойники.
Сделав этот оптимистический вывод, Клэрни с оханьем и кряхтеньем улегся на мягкий песок. Но Яр Али остался на ногах. Чуть наклонясь вперед, он вглядывался в коварную мглу, что превратила многозвездный небосвод в колодец, наполненный туманами и тенями.
– Там на южном горизонте что-то есть, – встревоженно пробормотал он. – Холм? Отсюда не разобрать. А может, просто мерещится.
– Уже видишь миражи? – раздраженно проговорил Стив. – Ложись спать.
И с этими словами он сам провалился в сон.
Его разбудило яркое солнце. Он сел, зевнул, и тотчас о себе напомнила жажда. Клэрни взял флягу, смочил губы. Остался один глоток. Яр Али все еще спал. Взгляд Стива добрался до южного горизонта. Американец вздрогнул, а в следующий миг толкнул ногой афганца.
– Эй, проснись! Али, похоже, ты вчера видел не мираж. Вон он, твой холм. И до чего же странно выглядит…
Афридий пробудился, как дикий зверь: миг – и сна ни в одном глазу. Рука скользнула к длинному кинжалу, взгляд пробежался по окоему в поисках врагов. Затем глаза обратились в ту сторону, куда показывал пальцем Стив, и тотчас полезли на лоб.
– Ля иляха илля Аллах! – воскликнул он. – Мы в стране джиннов! Это не холм, а каменный город среди песков!
Стив взвился на ноги – словно распрямилась стальная пружина. Затаив дыхание вгляделся, а через мгновение из его горла вырвался дикий крик. Прямо из-под ног вниз уходил широкий и ровный склон, а вдали, за этой желтой гладью, постепенно обретал форму «холм» – словно мираж вырастал из ползучих песков. Стив уже различал высокие неровные стены, массивные укрепления. И всюду заползал песок; будто щупальца живой, чуткой твари, он взбирался на стены, смягчал изломанные контуры. Неудивительно, что путешественники сначала приняли этот город за возвышенность.
– Кара-Шехр! – воскликнул донельзя взволнованный Клэрни. – Белед-эль-Джинн, Город Мертвых. Значит, это все-таки не морок, не сказка! Мы его нашли! Клянусь небом, мы его разыскали! Вперед!
Яр Али не разделял восторгов товарища. Он озабоченно покачал головой и что-то пробормотал насчет злобных демонов, но все же пошел следом. При виде руин Стив забыл про голод, жажду и усталость, от которой не избавился, проспав несколько часов. Он бежал со всех ног, презрев крепнущую жару; глаза светились исследовательским азартом. Нет, не только мечта о легендарном сокровище, не одно лишь стремление разбогатеть заставляло Стива рисковать жизнью в этих мрачных дебрях. Он нес многовековое бремя белого человека, в глубине его души дремало желание познать все тайны мира; разбуженное древними легендами, желание это сделалось нестерпимым.
Путешественики пересекли гладкий склон, что отделял погибший оазис от города, и полуразрушенные стены приобрели четкую рельефность; они как будто врастали в утреннее небо. Похоже, здесь все было построено из огромных блоков черного камня, но определить высоту стен не представлялось возможным, слишком много намело к ним песка. Он похоронил под собой обломки, заполнил многочисленные бреши.
Солнце достигло зенита, и жажда грозилась одолеть искательский раж, но Стив героически терпел мучения. У него запеклись, распухли губы, и все же он решил беречь последний глоток воды, пока не окажется на руинах. Яр Али поднес ко рту собственную флягу, но лишь увлажнил губы. Оставшуюся воду он предложил другу. Стив отрицательно мотнул головой, упорно шагая к цели. Посреди дня в убийственной жаре они добрались до стены, прошли через широкий пролом и увидели мертвый город.
Вездесущий песок затопил древние улицы, придал фантастические формы огромным рухнувшим колоннам. И так давно царила здесь разруха, так долго душила Кара-Шехр песчаными щупальцами пустыня, что о первоначальной его планировке можно было теперь лишь догадываться. Кругом наметенный песок да крошащийся камень, и над развалинами невидимым облаком висит аура древности.
Но прямо перед путешественниками лежала широкая улица; пескам и ветрам, этим губительным орудиям времени, не удалось стереть ее с лица земли. По сторонам улицы выстроились исполинские колонны. Они не казались особенно высокими из-за песка, в котором утонули их основания, но явно были чрезвычайно массивными. Венчала каждую колонну статуя, вырубленная из цельного камня – огромная, зловещая, объединяющая человеческие черты со звериными. Скульптуры эти добавляли мрачности городским руинам.
Стив, увидев изваяния, ахнул:
– Крылатые быки Ниневии! Бычьи тела, человеческие головы! Али, клянусь всеми святыми, старые легенды не лгут, этот город возведен ассирийцами! Все правда, от первого слова до последнего! Должно быть, когда вавилоняне разрушили Ассирию, ее жители перебрались сюда! Я видел восстановленные постройки древней Ниневии, они точные копии здешних! Взгляни!
Он указал на другой конец улицы, на колоссальное, жуткого вида сооружение, чьи колонны и стены из черного камня устояли под натиском ветров и песков. Желтое ползучее море упиралось в фундамент, затекало в дверные проемы, но ему понадобятся еще тысячи и тысячи лет, чтобы затопить все здание.
– Логово демонов! – В голосе Яра Али угадывался страх.
– Храм Ваала! – возразил Стив. – Идем! Боюсь, здесь все дворцы и храмы засыпаны песком, и нам придется копать, чтобы добраться до самоцвета.
– Что проку, если и докопаемся? – прошептал Яр Али. – Все равно мы здесь погибнем.
– Похоже на то. – Стив откупорил флягу. Давай допьем воду. Одно хорошо – арабы нам сейчас не опасны. Слишком они суеверны, чтобы сунуться в этот город. Наверное, жить нам осталось всего ничего, но давай все же разыщем Пламя Ашшурбанипала. Я хочу держать его в руке, отдавая Богу душу. Может, через несколько веков какой-нибудь удачливый искатель приключений наткнется на наши кости. Кем бы ни был этот парень, пусть камень достанется ему.
Высказав невеселое пожелание, Клэрни осушил свою флягу, и Яр Али последовал его примеру. Они сыграли последним козырем, а что будет дальше, пусть решит Всевышний.
Путники зашагали по широкой улице, и Яр Али, которого не устрашил бы никакой враг в облике человеческом, опасливо поглядывал вправо и влево, словно ожидал, что из-за колонны вдруг высунется кошмарная ухмыляющаяся башка. Стив всей кожей ощущал зловещую древность города. Пожалуй, он бы не удивился, если бы вдруг донесся грохот колесниц бронзового века или грозный рев медных рогов. «В мертвых городах, – подумалось ему, – безмолвие давит на психику сильнее, чем в открытой пустыне».
Они приблизились к порталам храма. По бокам проема высились ряды мощных колонн, а на пороге песка накопилось по лодыжку. От высоких и тяжелых дверей остался только покосившийся бронзовый переплет, полированное же дерево сгнило в незапамятные времена. Путешественники вошли в заполненный туманным сумраком огромный зал, чей темный каменный свод поддерживали колонны, как древесные стволы – лесную кровлю. Вся эта архитектура наводила благоговение, и дух захватывало от такой роскоши и величия, и на ум шли мысли о неких угрюмых великанах, построивших обитель для своих суровых кумиров.
Яр Али ступал осторожно, словно боялся разбудить этих богов. Стив, не разделявший суеверий афридия, тем не менее робел перед мрачным величием храма. Как будто чьи-то недобрые длани тяжко легли на душу.
На полу, обильно устланном пылью, не было видно никаких следов. Прошло уже полвека с того дня, как по этим тихим залам пробежал охваченный ужасом, преследуемый демонами турок. Что же до бедуинов, то понятно, почему эти суеверные дети пустыни сторонятся призрачного города. Он и впрямь населен призраками – пусть не людей, но утраченной пышности и могущества.